Форум » Статьи-исследования о воспитании, телесных наказаниях и о порке. » К.Е. Размахов БОЛЕЗНЕННЫЕ ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ » Ответить
К.Е. Размахов БОЛЕЗНЕННЫЕ ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ
Guran: К.Е. РАЗМАХОВ БОЛЕЗНЕННЫЕ ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯВ РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ История уголовного права дает нам печальную картину человеческой изобретательности, всецело направленной к изысканию средств и способов причинения наибольшего страдания людям, навлекшим на себя кару закона. Одним из древнейших видов уголовного наказания (наряду со смертной казнью) были телесные наказания – причиняемые виновному физические страдания или увечья. Для историко-правовой науки процесс становления и эволюции телесных наказаний, проблема их видов и предназначения представляют большой интерес. В историко-правовой и исторической литературе широко распространена точка зрения, согласно кото рой древнерусское право не знало телесных наказаний. Действительно, впервые в законодательных актах телесные наказания упоминаются в Судебнике 1497 г., но фактически телесные наказания применялись и ранее. Заметим, что Правда Ярославичей (ст. 65) все же содержит указание на телесные наказания, предусматривая возможность выбора потерпевшим (в случае нанесения ему побоев холопом) средств наказания виновного холопа: избиение обидчика или денежное возмещение, взыскиваемое с его господина . Также Русская Правда отмечает, что господин имеет право вотчинной юстиции в отношении закупа. Например, феодал вправе бить нерадивого закупа (ст. 62): «Аже господин бьет закупа про дело, то без вины есть». При этом закупа нельзя бить «не за дело», он может обратиться в суд, который должен взыскать с господина продажу как за избиение свободного «яко же в свободнемь платежь» Нам представляется допустимым предположить, что телесное наказание в действительности имеет очень древнее происхождение и связано с нормами обычного права, закрепляющими отеческую власть над домочадцами, прежде всего женами и детьми. Применение болезненных телесных наказаний в отношении прелюбодейных жен встречается в сведениях Тацита о древних германцах: «У столь многолюдного народа прелюбодеяния крайне редки, наказывать их (прелюбодеек) дозволяется незамедлительно и самим мужьям: обрезав изменнице волосы и раздев донага, муж в присутствии родственников выбрасывает ее из своего дома и, настегивая бичом гонит по всей деревне» [9, с. 345]. Святой Бонифаций (672/673–754 гг. н.э.) свидетельствует о саксах: «Иногда собираются большие толпы женщин и выводят наказанную плетьми (блудницу, прелюбодейку) в поле, стегают ее прутьями, и срывают с нее препоясание. Они наносят ей раны ножами и гонят истерзанную и истекающую кровью из множества мелких ран, от деревни до деревни. Влекомые ревнивым целомудрием, присоединяются к мучительницам все новые и новые бичевальщицы, пока, наконец, виновная не свалится с ног мертвой, в назидание другим» . В Домострое – памятнике культуры XVI в. – особо указывается на обязанность благочестивого родителя наказывать телесно свое чадо: «И не жалей, младенца поря: если прутом посечешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти… любя же сына своего умножай ему раны – и потом не нахвалишься им… не дай же ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет» [1, с. 159]. Вторят Домострою и народные поговорки: «Розга хоть нема, да придает ума», «Справит горбатого могила, а упрямого дубина», «Площадная речь, что виноватого надо сечь». Для средневековья, когда, по выражению Й. Хейзинги, идея сословного разделения насквозь пронизывает все идеологические и политические рассуждения, а каждая из общественных групп являет собой божественное установление [14, с. 62], естественно экстраполировать идею божественной власти как власти отеческой над чадами на отношения государства в лице укрепляющейся велико княжеской власти и центральных органов управления с феодально-структурированным обществом. Государь, следуя логике этой идеи, обязан как благочестивый родитель детей своих карать (в том числе и наказывая телесно) всякого «лихого человека», уничтожая грех ради спасения душ своих чад-подданных. Не случайно болезненные телесные наказания по являются в русском праве с началом процесса образования Московского централизованного государства (когда значительно возрастает роль великокняжеской власти), находя законодательное закрепление в Судебнике 1497 г. Статья 10 Судебника 1497 г. устанавливает торговую казнь за простую неквалифицированную татьбу. А ст. 62 назначает телесное наказание за нарушение границ земельного владения – по меркам средневекового права одно из тяжких имущественных преступлений. В Судебнике 1550 г., в Уставной книге Разбойно го приказа, и в особенности в Соборном уложении 1649 г., область применения телесных наказаний значительно расширяется. Главным средством наказания становится кнут, и так как само наказание чаще все го приводилось в исполнение публично, на торгу, оно получает название торговой казни. Назначалось это наказание или самостоятельно, или в соединении с другими, например, высылкой виновного в окраинные города или с тюремным заключением. Битье кнутом разделялось на простое (с пощадою) или нещадное (без пощады, без всякого милосердия) . Кнут состоял из трех частей: деревянного кнутовища в пол-аршина, прикрепленного к нему упругого плетеного кожаного стержня с кольцом или кожаной петлей, к которому прикреплен хвост, сыромятный ремень в аршин, засушенный в виде желобка и твердый, как кость (этим хвостом и наносились удары). Битье кнутом происходило публично на площади, где собиралось больше народу, у присутственных мест, на торгах. В Москве обыкновенным местом для экзекуции была Красная площадь. По указу 1685 г. казни предписывалось исполнять перед Спасскими воротами. В Петербурге местом наказания была Троицкая площадь. Белозерская и Соль-Галицкая губные грамоты предписывали разбойников «бить кнутьем в тех селах и деревнях, где они воровали, по всем торгам». Статья 231 гл. X Соборного уложения 1649 г. предписывает совершать наказание виновных в уничтожении межей на месте преступления . Кроме кнута, как в Уложении, так и в других актах того времени встречаются и иные средства телесного наказания, в особенности прутья толщиною в мизинец, а позднее, в конце XVII в., плеть, но сам образ и порядок исполнения этого наказания не определен законом; по большей части в законе не указывается число ударов, различается только наказание простое и нещадное . Исполнение наказания кнутом определялось тремя способами. 1) Простое битье кнутом. Преступника раздевали до пояса и клали на спину помощника палача, бравшего его за руки. Ноги связывались веревкой, конец которой держал другой помощник, чтобы наказываемый не мог двигаться. В трех шагах стоял палач и бил изо всей силы длинным и толстым кнутом. Палачи для удара отступали на несколько шагов и, припрыгнув, ударяли с разбега вдоль спины, между плеч. Широко известна история наказания статс-дамы императриц Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны Натальи Федоровны Лопухиной, невероятно красивой особы, по свидетельству современников, арестованной в 1743 г. по доносу о государственной измене. Во время допросов Лопухина оговорила и свою подругу Бестужеву. Приговор был суров: вырвать языки и коле совать, но по царской милости его смягчили на следующее: бить кнутом, вырвать языки, сослать в Сибирь, все имущество конфисковать. Лопухину секли так: раздели догола при всем честном народе, помощник взял жертву и закинул себе за спину. Палач ударил всего три раза: два удара положил параллельно друг другу, а один горизонтально. Кожа со спины Лопухиной отошла и, как юбка, закры ла ей ягодицы. Затем наказали Бестужеву. Когда палач раздевал ее, она сняла с себя драгоценный крест и подарила ему. За это ее били не так сильно и вырвали только маленький кусочек языка, так что она не потеряла способно сти изъясняться. Лопухина же на всю жизнь осталась полунемой. Через 20 лет, при Петре III, она вернулась в Петербург и, изуродованная, явилась при дворе, возбуждая всеоб щее любопытство 2) В проводку. Двое вели осужденного под руки по улицам, а палач шел сзади и бил. Часто этот способ применялся наряду с первым ввиду его большей на глядности. 3) На козле. Этот способ заменил первые два в правление Александра I. Битье на козле, кобыле или машине сохранялось до самой отмены кнута. Описание такого станка для наказания встречается в официальном документе 1831 г., где он деликатно называется «кобылкой». «Кобылка для наказания, – говорится в документе, – состоит из щита с выемками вверху для головы и рук, внизу для привязывания ног. Кобылка вращается на двух пятниках. Под нею делаются две железные подставки: короткая поддерживает ее во время наказания под углом 23°, а длинная поддерживает кобылку под углом 45° при наложении клейма» [11, с. 234–237]. В эпоху уложения 1845 г. оформилась грозная об рядность наказания кнутом, призванная усилить устрашительное впечатление от экзекуции. Преступника по объявлении приговора помещали на несколько дней отдельно и заковывали, к нему приходил священник для собеседования, исповеди и причащения. Ночью, перед исполнением приговора, в тюрьму привозили так называемую позорную колесницу. Утром преступник облачался в чистое белье, длинный черный кафтан и шапку, на грудь ему вешали черную доску, на кото рой белыми буквами обозначалось название совершенного им преступления. Затем его сажали на колесницу спиной к лошади и привязывали ремнем к скамейке. Колесницу окружала стража, и в таком виде процессия отправлялась к эшафоту. В руки осужденным давалась горящая восковая свеча. Барабанный бой возвещал об исполнении наказания. Преступнику, поставленному на лестницу эшафота, читали приговор. Затем с него снимали верхнюю одежду и разрывали рубаху, обнажая до пояса, ремнем прикрепляли к кобыле конечности. Первые удары кнутом делались крест на крест, последующие – вдоль и поперек спины. Когда преступник терял сознание, ему развязывали руки и давали нюхать спирт. Если он оказывался жив, то казнь продолжалась. После кнута наказанного сажали на барабан, на спину, которая походила на высоко вздутое рубленое мясо, накидывали тулуп [11, с. 237–240]. Силу испытываемых при этом наказании физических страданий можно представить уже только из того, что каждый удар пробивал кожу, которая отставала вместе с мясом, оттого смертельный исход наказания кнутом был явлением обычным. Число же ударов могло быть весьма велико, так, по свидетельству князя Щербатова, в XVIII в. кнут назначался без счету, иногда до 300 ударов и более [13, с. 108]. По словам адмирала Мордвинова, «кнут есть мучительное орудие, которое раздирает человеческое тело, отрывает мясо от костей, мечет но воздуху кровавые брызги, и потоками крови обливает тело человека… для 20 ударов кнутом потребен целый час, и когда известно, что при многочислии ударов, мучение несчастного преступника, иногда невинного, продолжается от восходящего до заходящего солнца» [3, с. 23]. При Петре I применение кнута расширяется чрезвычайно, причем торговая казнь назначается или самостоятельно, или как составная часть политической смерти (в последнем случае вместе с клеймением, а позднее по Указам 14 января 1704 г. и 5 февраля 1705 г. в двух видах: для более тяжких преступников – вырезание ноздрей, а для менее важных – клеймение буквою «В» в лоб с натиранием многократно порохом) Торговая казнь признана по Уставам воинскому и морскому и по Генеральному регламенту лишающей всякой чести и даже делающей недостойным служить в войске солдатом. С другой стороны, в эпоху Петра I прибавились новые виды телесных наказаний – шпицрутены и кошки – по Морскому уставу. Юридическая мысль в XVIII в. еще не созрела до идеи об отмене всяких телесных наказаний. Это было время борьбы против смертной казни, в особенности квалифицированной, борьбы против пытки и изувечивающих наказаний. И даже в XIX в. раздавались голоса в поддержку телесных наказаний. Дореволюционный исследователь А.Г. Тимофеев [10, с. 211], утверждая необходимость существования телесных наказаний, полагал, что оно является прекрасным средством возмездия, которое дает возможность соразмерить его с самыми разнообразными оттенками виновности. В связи с тем, что это наказание допускает благодаря различию употребляемых средств (от кнута до розог включительно) много видоизменений, оно одно способно восполнить всю лестницу наказаний, примыкая, с одной стороны, к смертной казни, а с другой – к выговорам и внушениям [10, с. 212]. Хотя, конечно же, большинство юристов XIX в. заняло позиции безусловного отрицания этого вида наказания, усматривая в нем не только непригодность, но и прямой вред для уголовного правосудия. Уже в правление Екатерины II происходит законодательный запрет пыток и ограничение телесных наказаний. Именно с этого времени в государственной уголовной политике наблюдается отчетливая тенденция ограничения и постепенной отмены телесных наказаний. Александр I в 1801 г. называл кнут мерой, «стыд и зазор человечеству наносящей». В 1817 г. он «из явил желание свое, чтобы кнут, вырывание ноздрей и клеймение лица у преступников, не были впредь употребляемы, яко предосудительныя наказания, несогласныя с настоящею нравственностию подданных Его Величеству». Тогда же было отменено вырывание ноздрей. А уничтожение «бития кнутом и клеймения поносными знаками лица, предоставлено было тому времени, когда в Государственном Совете будет разсматриваем вновь сочиненный по уголовным делам устав». О необходимости уничтожить кнут навсегда как «орудие наказания, не соответственное настоящей степени просвещения высших в отечестве нашем сословий, и общему благонравию и мягкосердию Российскаго народа» говорил адмирал Мордвинов. Он предлагал «заменить кровавое кнута зрелище постановлением у столба преступников, с различием обложенных на них цепей, одежды и других, приличных соделанному преступлению, изображений и видов», и заявлял, что «доколе кнут существовать будет в России, втуне мы заниматься будем уголовным уставом. С кнутом в употреблении напрасны будут уголовные законы, судейские приговоры и точность в определении наказания. Действие законов, исполнение приговора и мера наказания останутся всегда в руках и воле палача, который стами ударами соделает наказание легким, десятью – жестоким и увечным, если не смертельным». Результатом этой гуманизации в конечном итоге и явилось исчезновение телесных наказания из уголовных кодексов того времени. Практически полностью телесные наказания были отменены 17 апреля 1863 г. (были оставлены розги, плеть и хлыст для некоторых специальных категорий правонарушителей). https://cyberleninka.ru/article/n/boleznennye-telesnye-nakazaniya-v-rossiyskom-ugolovnom-prave/viewer
Ответов - 0
полная версия страницы