Форум » Рассказы, написанные посетителями нашего форума и авторами интернет-ресурсов. » Камера №607 "Не судите строго..." » Ответить
Камера №607 "Не судите строго..."
Guran: В современном мире тотального распространения интернета и правил интернет-коммуникации как-то незаметно прежнее "читающее поколение" сменилось "поколением писателей" - сегодня в интернете пишут все. Но до тех пор, пока текст не будет поставлен в интернет и его автор не посмотрит на него глазами читателя, он никогда не поймёт своих литературных удач или промахов. Потому в этой ветке будут собираться литературные опыты наших участников и гостей Форума, без оглядки на литературную форму, стилистику или грамматические ошибки (но строго с учётом установленных на Форуме правил). В конце-концов автор демонстрирует своим текстом свои недостатки и достоинства и выставляет на всеобщее обозрение только самого себя. А над входом в эту камеру напишем:"Не судите, да не судимы будете!" [more] [quote]Вася Хренов пишет: Здравствуйте! Пожалуйста, простите за оффтоп, но не могу не спросить. Почему раздел называется именно "Камера N607"? Сначала я думал, что это отсылка к какому-то художественному произведению, вроде палаты N6 Чехова или комнаты 101 Оруэлла. Но, погуглив, я ничего не нашел о камере под номером 607. Пожалуйста, объясните, что же это значит? Вася Хренов - вы почти угадали. Была подана заявка на публикацию то ли романа, то ли повести с таким жутковатым названием, но сама публикация не состоялась, а окно с таким названием осталось и было со временем наполнено первыми публикациями пишущих пользователей. Кстати сама тема с заявленым названием - напоминание анонимному автору о его несостоявшемся проекте. Но сам заявитель пропал и на Форум не ходит (не хочу плохого думать в наше эпидемическое время). На это название никто прав не заявлял и если у кого-то появится желание и возможности написать соответствующий рассказ, то милости просим... [/more] ____________________________________________________________________
Ответов - 46, стр:
1 2 3 All
Мутный Ян: №2 Самое запоминающееся наказание. Автор Слава Самое запоминающееся, а точнее самое страшное, наказание было у меня в 16 лет. После того как мы с другом выкурили несколько сигарет и пошли потусить у меня дома, т.к. предков, по идее, не должно было наблюдаться несколько суток. Но как только я открыл дверь, то сразу же в коридоре наткнулся на папу. Он учуяв от меня запах сигарет врезал мне прямо при други несколько раз ладонью по лицу, а потом взял меня за шиворот и швырнул так, что я не удержался на ногах и упал в коридоре. Друг смотрел на это выпученными глазами. Он знал, что папа проходится по мне иногда ремнем, но такой экзекуции явно не ожидал. Папа истерически орал, чтобы я раздевался и что щас он меня выдерет "в кровь". Я тогда, почему- то, верил ему. Другу он сказал, чтобы тот отваливал, захлопнул дверь за ним, а сам занялся мной. "Быстро дай мне ремень!!!" - кричал он. Я помню, что суетился и искал ремень, но не мог найти как назло ни одного. Папа не выдержал и схватил какой то провод - первый который попался под руку и что есть силы высек меня им. Не помню уже сколько папа нанес мне ударов, да я и не считал, но кровь мне папа все -таки пустил. Я в конце порки думал, что потеряю сознание. Не мог сесть день, плюс меня еще на улицу недели две не выпускали - ровно столько понадобилось, чтобы зажили рубцы на заду. Эту порку не забуду ,наверное, никогда. На папу не обижаюсь. Выпорол - и правильно сделал, только чуть полегче надо было. А вот друг, Скотина, звонил мне в этот вечер по телефону и спрашивал ухмыляясь "Больно пороли???". Засранец!!! ___________________________________________________________________________ Шура пишет: Очень поучительно! Я скопирую этот текст для своей подруги, у неё три сына, но боюсь, она уже опаздала немного. вова пишет: Небуду, обсуждать дествия родителей. Родители вправе, наказывать своих дитей. Дотех пор, пока учатца, независемо какой, техникум, институт. Потомучто родители содержат. Расказ , сам посебе поучительный. Есть и пробелы, родители невели биседы, с детьми, дети курить и неначали, имея хоть какуюто натацию. И притом, истерика на глазах дитей, перебор. Да ещо сек первым, попавшимся проводм. Многие, наказания происходят по вине, самих родителей. Ведя, разяснительную роботу, детям овреде курения , алкоголя, непришлось й читать такое. Судя по форуму, это везде такойпробел. вова пишет: В своем расказе, есть родительский пробел. Тот самый , когда ребята начали менятца. Потом перешло, взаимное воровство. Почему мать, необращала внимания, пропавшие вещи серванта. Посути родители, обоих дитей было равнодушие. Случай, найдена чужая вещ, привела к наказанию. Данный момент, неуместна ,, преступление неимеет срока ,,
елена: Возмездие Сына За Порку В Детстве. Повольте мне рассказать Вам одну крайне поучительную историю... Один человек довольно часто порол своего маленького сына, за дело видимо порол. Сын плакал, просил прощения, но отец не щадил ремня, понимая, что он воспитывает сына и порет его для его же блага. Со временем сын перестал плакать, и мужественно выносил очередные порки. Прошло 10 лет... Сын вырос и стал выше и сильнее отца. Сын по-прежнему озорничал, и отцу не нравились его антиобщественные выходки, однако пороть его уже стало сложно. Сын вырос молчаливым и угрюмым. Однажды сын пришел домой и сказал отцу: "Отец, дай твои руки". Отец не понял - "зачем?". Сын повторил: "ДАЙ ТВОИ РУКИ!". - "зачем тебе мои руки?". Тогда сын схватил руки отца и быстро и ловко связал их скотчем. Он замотал их так, что отцу было не пошевелить ни пальцем. Потом он не говоря ни слова, повалил отца на пол, и насильно связал ему скотчем и ноги, и заклеил рот по самые уши. Отец не мог разорвать крепкую многослойную ленту и только бессильно рвался, но потом понял, что это бессмыслено. Потом сын спокойно сказал отцу: "Отец. Ты меня порол в детстве. А теперь я выпорю тебя." Отец испугался. Сын, не торопясь, поднял отца, переложил его на кровать, развернул отца лицом вниз, разложил его, чтобы удобнее было пороть. Потом он аккуратно оголил определенные части отца, снял свой ремень с бляхой и начал вдумчиво пороть. Сын порол сильно. Отец сначала думал что он выдержит и не произнесет ни звука, но не тут-то было! Сын порол бляхой по голому телу так сильно, что от каждого удара на спине и заднице отца оставались сильные кровавые углубления. Отец начал стонать, но кричать он не мог - не позволял залепленный скотчем рот. Сын порол долго - он знал, что до вечера домой никто не придет. Порол с полного размаха, резко, но с расстановкой - на совесть. На 30-м ударе отец начал неистово дергаться. Он чувствовал дикое унижение и обиду, что его собственный сын, которому он всегда желал только добра (по крайней мере, он сам так думал), так неблагодарен и вздумал его пороть - никакого уважения к тому, кто дал ему жизнь и кормил, учил, воспитывал. Но почему-то скотч не разрывался. К 79-му удару отец бросил попытки вырваться. А сын все порол... После 110 ударов, отец опять почувствовал дикую ярость. Он решил что убьет мерзавца, как только освободится. Отец начал дергаться еще неистовее, пытаясь разорвать скотч. Но сын знал, чем нужно связать отца и сколько слоев наложить - скотч не поддавался. Через 5 минут силы покинули отца и его ярость сменилась тяжелой депрессией. Он стал жалобно скулить. А сын все порол и порол... После 160 ударов отец подумал, что сын решил его запороть насмерть. Он ждал смерти. Действительно, на всей нижней части спины, заднице и икрах отца к этому времени не было ни одного живого места - вся кожа превратилась в сплошное кровавое месиво. Когда отец перестал скулить, сын остановился и посмотрел, что случилось с отцом - тот потерял сознание. Тогда сын принес ковш холодной воды из-под крана и плеснул немного воды отцу в лицо. Тот тяжело дышал, но не очнулся. Сын вылил ему весь ковш на голову и начал бить отца по щекам. Через минуту отцу вернулось сознание и он замычал. Сын сел рядом и сказал: "Сегодня ты получил половину того, что тебе причиталось за мои унижения все мое детство. Еще через полгода, когда твоя задница зарубцуется, ты получишь еще столько же ударов, и мы будем в расчете. Если ты расскажешь кому-нибудь о том, что случилось - я тебя убью. Ты можешь убить меня ночью и останешься без единственного сына, или ты можешь сдать меня в милицию. Но если я вернусь из тюрьмы - я тебя найду где бы ты ни был и убью. Если ты сбежишь от наказания через полгода - я тебя также убью. Чтобы тебе остаться в живых, тебе нужно никому не говорить, что я тебя бил, и ждать еще полгода, чтобы получить от меня столько же ударов. Ты меня понял?" Отец зарычал. Его бесило что этот 16-летний выродок ему ставит условия и такие унизительные. Сын несильно но чувствительно двинул отца в челюсть. - "Ты меня понял?" - Отец впал в бешенство и опять стал дико дергаться в скотче. Сын перевернул его на спину. Это огненной болью отозвалось в спине и пониже. Отец взвыл и замер. Сын перевернул его обратно. - "Ты меня понял?" - Отец тяжело выдохнул. Сын двинул отца в челюсть сильнее чем в предыдущий раз - "Ты меня понял? Если не согласен, я тебя сейчас запорю насмерть." Отец понял, что дело плохо и слегка утвердительно мотнул головой. Он думал, так будет выражать согласие менее унизительно. Сын уточнил - "Ты никому не скажешь, что я тебя порол, верно?" - отец мотнул головой. Глаза его выражали страх и униженность - он смотрел куда-то мимо сына. "Ты будешь честно ждать, пока я тебя выпорю еще через полгода, верно?" - отец сделал знак да. "Ты не будешь кричать, когда я тебе сейчас сниму скотч со рта, верно?" - отец в четвертый раз мотнул головой. Сын резко оторвал скотч со рта, отчего отец чуть было не закричал от боли - это неприятно, когда с тебя сдирают однодневную щетину. Но ему удалось удержаться от крика. Сын опять сел рядом на кровать и сказал: "Я сейчас с тебя сниму скотч, и ты будешь относиться уважительно ко мне. Ты больше не будешь ставить мне условий и учить меня жить. Если ты позволишь себе хотя бы одно лишнее слово - я найду способ тебя избить или убить. Имей в виду." С этими словами он встал и начал разматывать затекшие руки и ноги отца. Когда отец был размотан - он не стал что-либо еще делать. Ему было больно пошевелиться. Он лежал неподвижно на животе, уткнувшись лицом в подушку и не издавал ни звука. Сын надел куртку и вышел из квартиры на улицу. Когда пришла жена, отец продолжал лежать неподвижно. Он дышал, но по его съежившемуся виду было видно как ему плохо. Я не буду рассказывать, как жена удивилась и испугалась, увидев мужа в таком состоянии, как она его выхаживала еще месяц, потому что отец пришел после порки в полную негодность. На все расспросы ни отец, ни сын ничего не отвечали. Отец сказал - "Случилось плохо, но ты никому не рассказывай, а то может быть еще хуже. На работе я возьму отпуск". Жена подозревала, что это сделал сын, но не могла понять, зачем и почему. Сколько она ни расспрашивала мужа, не нужно ли заявить в органы, и не пыталась что-либо добиться от сына, она ничего не узнала. Через месяц рубцы на спине, заднице и ногах отца более или менее зажили. Он вышел на работу. Отец с тех пор изменился. Он больше не смотрел на сына, когда они сидели за ужином. Он с ним не разговаривал. Сыну его разговоры или расспросы были не нужны, он и сам по себе предпочитал молчать. Прошло полгода. Вы представляете, что происходило за это время в душе отца? Он ждал следующей пытки. Но он старался не приходить домой раньше времени - приходить одновременно с женой, т.к. рассчитывал, что сын в присутствии других людей не станет его трогать. Ровно через полгода, весной, сын пришел домой вечером. Мать и отец сидели за столом и ужинали. Отец знал, что сегодня прошло ровно полгода и срок пришел. Сын зашел на кухню и сказал - "Отец. Ты знаешь." Отец поднял глаза от тарелки и они выражали страх и ненависть. Жена перехватила взгляд отца и встревоженно спросила - "Почему ты на него так смотришь? Что случилось? И Дима, (сына звали Дмитрий) что знает отец?" Сын проигнорировал вопрос матери и сел за стол. Весь ужин молчали, звучала тишина как-то настороженно и зловеще. Мать это чувствовала и волновалась. Когда сын вставал из-за стола, он лишь сказал, устремив холодные глаза на отца - "Сегодня. Или ты знаешь." Отец промолчал. - "Я тебя жду в комнате." Отец встал из-за стола и направился в прихожую, и медленно начал одеваться. Сын вышел из комнаты - "Ты уверен? Ты знаешь что тогда будет." Отец в эту минуту выглядел резко постаревшим и осунувшимся, каким-то маленьким и жалким. Он опустил голову, посидел с минуту и медленно начал раздеваться. "Я тебя жду." - Сын ушел в комнату. Спустя 3 минуты отец весь белый и сгорбленный вошел в комнату. Сын вышел и сказал - "Мам, у нас с отцом сейчас важный разговор, мы должны 2 часа быть одни." Потом закрыл дверь на ключ и пошел к письменному столу взять скотч. Вы знаете, что было потом? Уверяю, ничего хорошего и потом не было. Знаете ли вы, какова мораль? Вова пишет: Отправлено: 19.12.11 22:43 Мораль, такова нужно задуматца любителям телесных наказаний, Магистру , и другим. Я неже- лаю, из-за черезмерных требований родителей, становитца адвокатом ребёнка из-за наси- лия над ним, приведшее к другому насилию над родителями. Да живущие дети , сохраняющие тёплое отношение, неозначает такого как этот рассказ не повторитца. Самое худшее это дети, потерявшие веру в родителей, накладывают руки на себя. А это просто месть сына, за боль принисённую им в детстве. Видать отец сильно насолил ему, раз пошёл на это. Aleksandr пишет: Отправлено: 12.08.12 21:26 Идиот этот сын. rezistor пишет: Отправлено: 23.11.12 21:51 это почему же сын идиот .как раз идиот отец .выходит отцу можно было бить ребенка причем беззащитного а сыну бить отца нельзя. нет уважаемые какой привет такой ответ унижать причём таким способом своей силой причем очень грубой силой отцам нельзя это не метод воспитания детей! petrowich пишет: Отправлено: 11.12.12 23:25. "... он аккуратно оголил определенные части отца..." - сильно сказано! :) Alex710 пишет: Отправлено: 23.03.13 20:52. Мораль, совершенно, не понятна. Если отец порол сына за плохое поведение, учёбу и т.д., то сын отца выпорол за то, что он его воспитывал? А почему он отца в угол не ставил или сладкого не лишал? Nikita-80 пишет: Отправлено: 11.05.13 09:39. Ужас какой!Ведь еще и продолжал содержать этого выродка!Пусть тогда отдает долг и за заботу,еду,одежду и прочее за все 16 лет.Был бы принципиальным-ушел бы в какую-нибудь общагу. Skabi4evskij пишет: Отправлено: 23.05.23 16:15 к сожалению, иногда и непоротые дети, почувствовав свою силу, обращаются так или хуже, со своими родителями. никакой корреляции с поркой здесь нет. поэтому "не верю"(с). мораль высосана из пальца
вова: В расказе небудут, называтца имена, таково условие дитей. Мне 51 год имею троих дитей. То-что произошло, до смерти жены. Как я уже говорил старший ему 11лет / 12 будет/ среднему 10лет /исполнитца 11/ , меньшему 8лет исполнилось недавно. Так вот реч пойдет о среднем сыне, он уменя от покойного брата. Сирота и мне было жалко, да ижене тожеть. Мы сженой решили , забрать иусыновить мальчишку, но стала проблема как примут дети, начались дибаты надо, нинадо, первое что услышали , от- обоих сразу , что мы их разлюбили... Мать и я / отец/ были ошарашены, этим. какоето время незнали что, сказать им/ детям/. Но здравый смысл при- шел, дети поняли наконец, процесе каждого распросили в отдельности. Но перед тем как ехать, взял слова что он сирота никто незаикнетца. Через четверо суток Я и приемный сын приехли, домой. Знакомтесь , и ведите в свою комнату, покажите где он спать будет. Вообще все покажите, а жене говорю приготовь ванну, мыть его будем. У него нет ничего, вчего передевать. Обратись к старшему, пусть поделитца, старший надул губы, ачего я должен делитца? Отозвав старшего говорю, все что даш ему ты сам , Мы купим обратно, постояв Я говорю,мы тебя раз обманывали, подумав ответил нет. Так быстро неси ему трусы, майку, ру- башку, носки, штаны. Атапочки старшей говорит, вытрем походит вобуви, старшей говорит, папа ты покупал, мне тапочки , мне для брата ничего нижалко. Так старшей находу исправил свою ошибку, после бани мы все сели обедать, если можна назвать это. Время обеда дав- но прошло, средний зивает, находу спит, меньший говорит, жена подходит говорит, иди спать, смотрит наменя, что я скажу, подхожу что-то непонятно, быстро в постель, старший посмотри, все впорядке было. Именно одежда, была сложена, мы сженой посмотрели, средний быстро заснул. Но кажетца нолмально, все обошлось, через час остальные дети легли спать, осмотрев все мы женой тоже легли. Вот-так дружно прожили несколько лет. Мы с женой, ушли на роботу,детвора скоро должна придти, со школы. Придя со школы старший с средним что-то неподелил. В результате вышла драка , после драки старшей сказал, приемыш, средний быстро оделса, встретива поздоровались, заплакав он побежал. Придя с работы, садимся есть, среднего нету старшей молчит ничего неговорит. Чувствуя произошло что-то, говорю старшему рассказуй что случилось, выскочив из-за стола лег на диван ревет. Жена успокаивает говорит, будь мужщиной мы поймем. Мямля рассказал что уних роизошла драка, потом крик приемыш, средний ушел. Первое желание выломать лозину, и высеч старшего, жена говорит этим не поможеш, мальчишку невернеш. Жена говорит, я сама бы выпорола,но где искать ево? ПЕрегорело унас женой, искать где нез- нали. До двух ночи ходили, друг за другом. Слышу меньшой говорит, на месте папы , выпорол тебя, старшей говорит я непротив, толька средний вернулся-бы. Услышав это поняли женой , что старшой осознал свою вину.Меня с женой радовало, другое огорчало мы незнали где искать среднего. Но вот звонок жена побежала к лвери , я к телефону Вас беспокоит милиция, мы задержали Вашего сына, задержали переспрашую, дети под- нялись скроватей, старшой заривел, было два часа ночи. Жене говорю быстро, дитей впостель, позвонив адвокату, я зашел к старшему он ривел на взрыд , погладив по голове сквозь слезы говорит, ремень весит на кровати, трусы я снял, подними одеяло выпори ме- ня. Я говорю незаэтим пришел, не пороть успокоить тебя, присев на кровать старшой лицом уперся мне вплече, рыдая говорит никогда себе непрощу. Успокоив старшого, при- ехал адвокат, я сраз сел в машину , поехали в Рай отдел. у дежурного узнаем гдеон. Зайдя средний лежал нанарах, даже непошевелился, адвокату говорю , спроси .Кто бил мальчишку, сам присев кнему, погладил поголове, обернувшись комне заплаканое лицо Ткнулось мне вноги, еще сильнее заривел, показуя уйти адвокату, я начал успокаивать ево, незнаю чего мне стоило, успокоить маленькое дрожащее тело. НЕзнаю сколько времени прошло, наконец мы поговорили, и первый вопрос, правда что он приемыш, нет говорю, я твой брат ляпнул не подумавши, но кто тебе дал право бежать, здому. Надув губы никто, прижавшись комне говорит, придем домой можеш выпорть меня, без обид. Но мне не доэтого жена дома сума сходит, позвонив что мы едим все хорошо. Приехав домой сын уже спал уменя наруках, открыв двери жена усмехнулась, увидев сы- на на руках. Раздев ево мы уложили спать, радые что дети все дома, когда все проснулись Все вместе по завтракали, потом старший и средний усебя в комнате померись, толька старшой, лег накровать зарыдал вголос, зайдя кнему он поднялся уткнулся мне вплече, Говорит папа , я незнал что-ты такой, молчание, великодушный, я думал / старшой/ что ты меня, выпориш за это, главное ты осознал свою вину. Jev пишет: На каком языке написан рассказ? Ни один переводчик не берется переводить Вот уж кого бы надо было выпороть, так это вову.
Вероника: №3 Высшее образование Часть 1. После поступления в Университет, казалось, все беды детства отошли на задний план. Отец был доволен тем, что я выросла неглупой и послушной девочкой. Факультет был очень престижный и родители были рады. Папа стал более мягким и прощал то, за что жестоко карал в школе. Особенно ему нравилось покупать мне модные вещи. В день его пенсии мы встречались с ним где-нибудь у многочисленных магазинов женской одежды и покупали мне, то туфли, то платье, и т.д. Все было хорошо до тех пор. Пока я не осознала, что музыка для меня навсегда в прошлом! Профессия, которая прямо заколдовала маму –”история литературы”, сулила мне разве что место в каком-нибудь архивном управлении. Правда, мои литературные навыки, на которые обратили внимание, это результат полученных знаний. В общем, сдав сессию за второй курс, я здорово задумалась, как быть дальше. Можно сказать, случайно встретила свою бывшую учительницу музыки. Она была уверенна, что я учусь дальше. Разочарование переросло в недовольство и она стала настаивать, чтобы я переводилась в консерваторию. Я, честно говоря, не представляла, что это возможно, но все же заговорила об этом дома. Мать была даже рассержена. Отец тоже не выразил восторга и сказал, что-то по поводу того, что профессия – это не развлечение. И когда на следующее утро я снова заикнулась на эту тему, он уже строго посмотрел на меня и сказал: Что сделали, менять не будем. Все! Но через пару дней учительница позвонила и буквально заставила меня пойти в консерваторию и прослушаться. Ее муж был деканом факультета. В общем, перевод они сделали можно сказать при моем слабом участии. До конца августа я скрывала эту новость от родителей. Никогда раньше я так не делала и очень переживала, понимая, что такое мне уж точно не простят. К моему горю все случилось на даче, откуда мы должны были вот-вот вернуться в город. В мое отсутствие маме позвонила соседка из города и сказала, что ей почтальонша дала письмо на мое имя. Мама попросила прочитать, а там было написано, что я зачислена в консерваторию. Помню, когда пришла домой увидела осунувшегося отца и поняла, что будет что-то страшное. Отец даже не кричал. Он только высказал, что нужно со мной сделать. – Слишком самостоятельная стала, - поддержала его со свирепым видом мама. – Родителей уже можно ни во что не ставить. Я начала было объясняться, что наоборот. Хотела сделать им сюрприз. Но потом повела себя совсем глупо. Начала очень активно противоречить им и дело дошло до того, что я вдруг поняла, что уже кричу на отца! Я, испугавшись, замолкла. Но отец этого мне простить не мог. Особенно его возмутил мой нахальный вид. Ходила я в им же купленной белой кофте и черных обтягивающих лосинах, в туфлях без задников на высоких каблуках. На меня обращали внимание. И мне, я скажу честно, это нравилось. – Я слишком опаздываю сейчас,- сказал он. – Но это неважно. Отец спешил на электричку, поэтому времени у него было в обрез. – Пороть будешь? Ну и ладно! – в запале прокричала я. Лосины я не успела даже стянуть ниже колен, когда он повалил меня к себе на колени и отходил рукой по попке. От неожиданности и неудобной позы, я стала сильно крутиться, туфли слетели с ног и я еле доставала пальцами до пола, чтобы как-то сохранять устойчивость. В общем. Он отлупил меня и злой уехал. А вечером меня ждала серьезная порка двумя ремнями. Я вышла для наказания в халате и, чтобы не злить родителей сама подготовила кушетку и легла, подложив под живот валик и задрав халат высоко на спину. Пороли меня в тот раз от души. Но согласитесь, что я заслужила. Наверное, сейчас я нашла бы способ уладить этот конфликт иначе, и даже настояла бы на своем. Но тогда я была еще достаточно неопытной, за что и поплатилась. Понимая всю тяжесть своей вины, я терпела наказание и даже стеснялась проситься. Только кричала. А вопли мои точно было слышно на весь поселок. Пороли меня, как помню, с двумя перерывами, очень сильно. Правда, пряжками не били, стегали ремнями, но очень сильно. Это меня немного успокаивало. Надеялась, что розгой отец бить не станет. Заканчивал папа один. Мама то ли устала, то ли решила посмотреть на меня со стороны. Пороли, наверное, минут 40, не меньше! А может так просто казалось мне. Всегда в эти моменты время тянется дольше. И ударов кажется больше, чем на самом деле... Когда меня отпустили, папа сказал – Ну иди уж пока… Я тогда, заливаясь слезами и дергаясь всем измученным телом, не обратила на это внимание. Весь страх этих слов я прочувствовала через день. Но ужасов пока хватит. Никогда раньше моя попка не выглядела так жалко. Кожа вспухла и стала прямо дубовой, как будто не кожа, а толстая шершавая мешковина. Я накрылась ледяным полотенцем. Оно немного утолило жар, но само скоро нагрелось, и перестало гасить раздражение. Утром попка, бедра и ноги ниже ягодиц были сине-черные, все во вспухших полосках, к которым было невозможно прикоснуться. Я валялась на животе и проклинала себя за свой проступок. Но изменить уже ничего не могла. Моя судьба была предрешена. Родители готовили мне следующую экзекуцию. Описать ее у меня просто не хватает сил и смелости… (К читателям. Прошу не судить меня строго. Я рискнула описать один из эпизодов своего воспитания. Конечно, ход событий несколько приукрашен, ради динамики. Но мне часто говорят, что напрасно я поменяла профессию. Музыку можно было и отложить. Вот и описала я этот переломный момент в моей жизни. Тем более, что это у меня свежо в памяти. Правда, если есть наказания из разряда запомнившихся на всю жизнь, то это то, которое было после этого. Или вернее, они в паре.) _______________________________________________________________________________ Анна пишет: Вероника, спасибо! Я прочитала, понимаю, что это лично, но хочется услышать продолжение. Вероника пишет: Анна! Спасибо за Ваш тактичный комментарий. Вы понимаете, что я показала критический момент, так сказать, апогей этих отношений. Я долго искала способ избавиться от тяжести этих воспоминаний. Знаете, всегда о своих бедах хочется поделиться, излить душу, выплакаться и выговориться. Такой возможности я не имела. Переживала, посылая этот рассказ. Страшно было. Но вот после полученных комментариев я почувствовала, что мои воспоминания освободят меня от груза комплексов, и я смогу относиться к неприятным подробностям своей жизни, как к литературному материалу, и не буду больше так переживать. Я постараюсь дальше описать с долей юмора. Чтобы это не выглядело садомазохистскими страшилками. Постараюсь, а там, что получится. Fynjy пишет: Прочитал и не жалею. Я думаю, что сцены наказания написаны эмоционально, потому, что девушка впечатлительная, тяжело воспринимает жестокое обращение. Сперва думал, что она увлеклась фантазиями. Но перечитал повторно и понял, что она действительно пережила и прочувствовала это. То, какие тяжелые последствия такой вот порки с двух сторон, я по себе знаю. И представляю, как тяжело было ей в этот момент. А интрига завязалась. И девушки тут до меня правильно пишут. Не смущайтесь! Смелее описывайте все, что запомнилось. Ведь этот форум и существует для того, чтобы откровенно писать о том, чем хочешь поделиться. И продолжение будет интересным. Напишите, будем переживать вместе с Вами. Fynjy пишет: Fynjy! Я прочитала Ваш комментарий ко второй части. Видимо, я действительно впечатлительная, но моя беда в том. что я могу приукрасить, но не могу выдумать. То, о чем я написала, из разряда наказаний, которые запомнились на всю жизнь. И хоть это было сравнительно недавно, я до сих пор не могу успокоиться и смириться с пережитыми унижениями. И сегодня мне уже неважно выдрали ли меня за вопиющий проступок, или дали ремня впрок. В этих рассказах я хотела, чтобы было понятным, как сильно я боялась этих порок, и как сильно переживала. Не столько боль, хоть она и была довольно жестокой, сколько бездушие и жестокость родителей. Их спокойствие в то время, когда я теряла сознание от причиняемой ими боли навсегда останется со мной. И простить такого я не смогу никогда. Возможно, я опишу еще что нибудь. Но чтобы это были не просто слезы и жалобы, а чтобы интересно было прочитать не только для себя, но и другим. Спасибо за Ваш тактичный коментарий. (неловко вышло, что под чужим ником автор написала сама себе комментарий, а потом сама же на него и ответила - под тем же чужим ником ) Вероника пишет: Fynjy! Я прочитала Ваш комментарий ко второй части. Видимо, я действительно впечатлительная, но моя беда в том. что я могу приукрасить, но не могу выдумать. То, о чем я написала, из разряда наказаний, которые запомнились на всю жизнь. И хоть это было сравнительно недавно, я до сих пор не могу успокоиться и смириться с пережитыми унижениями. И сегодня мне уже неважно выдрали ли меня за вопиющий проступок, или дали ремня впрок. В этих рассказах я хотела, чтобы было понятным, как сильно я боялась этих порок, и как сильно переживала. Не столько боль, хоть она и была довольно жестокой, сколько бездушие и жестокость родителей. Их спокойствие в то время, когда я теряла сознание от причиняемой ими боли навсегда останется со мной. И простить такого я не смогу никогда. Возможно, я опишу еще что нибудь. Но чтобы это были не просто слезы и жалобы, а чтобы интересно было прочитать не только для себя, но и другим. Спасибо за Ваш тактичный коментарий. lina пишет: А может лучше было бы помочь девушке разобраться с будущей профессией? А не просто наказывать и срывать злость. Вот интересно, просто, уже много времени прошло с этого случая. Как сложилась потом её судьба. И права ли она была, что так поступила? Serhg-1968 пишет: Я рад за Вас девчёнки!
Alex710: Мораль, совершенно, не понятна. Если отец порол сына за плохое поведение, учёбу и т.д., то сын отца выпорол за то, что он его воспитывал? А почему он отца в угол не ставил или сладкого не лишал?
Andy: Ответ на рассказ "Возмездие Сына За Порку В Детстве."
Nikita-80: Ужас какой!Ведь еще и продолжал содержать этого выродка!Пусть тогда отдает долг и за заботу,еду,одежду и прочее за все 16 лет.Был бы принципиальным-ушел бы в какую-нибудь общагу.
костя: №4 Мне было 14 лет. Мне было 14 лет. По веянию моды в нашем классе я создал второй дневник в который ставились только хорошие отметки и длительное время показывался родителям. И вдруг мама убираясь в комнате нашла оба дневника. Мама сразу взяла ремень и задала мне не слабую порку. Я умолял маму не говорить отцу потому что я знал что он со мной сделает. Но когда папа пришел с работы мама ему все выложила. Что началось... Папа пришел в бешенство. Он орал на меня таскал за волосы и хлестал ремнем куда попало, по спине, ногам, рукам. Вмешалась мама, она сказала отцу что бить надо исключительно по заднице. Отец раздел меня и уложил на диван. Затем папа порол по жопе ремнем, а мама стояла рядом и говорила отцу чтобы он порол сильнее. Выдрав меня папа сделал перерыв. Он поужинал немного посмотрел телевизор. Затем он зашел ко мне в комнату взял меня за волосы и от тащил в зал на диван. Моя жопа горела огнем а папа собирался выпороть меня в третий раз. Я начал просить прощения говорил что все понял и достаточно получил. Но папе было все равно. Он нанес мне не меньше 30 ударов. На следующий день мама пришла на четвертый урок к нашей классной и перед всем классом рассказала классухе о дневнике, о том что мне всыпали за этот дневник. Затем выписала из журнала отметки и ушла домой. Когда уходила сказала мне перед всем классом: после уроков нигде не задерживайся. Сразу домой. Порка тебя ждет хорошая. Я чуть не сгорел от стыда. Весь класс слышал что меня будут пороть. Забегая вперед скажу что две девочки потом слушали под дверью как я кричу и потом рассказывали одноклассникам, хихикали надо мной. В тот вечер меня пороли уже за отметки, о которых наконец то узнали родители. Я на коленях умолял не бить меня т.к. болела задница, говорил что не смогу сидеть в школе. Но отец все равно раздел меня и высек ремнем. Это было самое жесткое наказание в детстве. ___________________________________________________________________ Svetka-Bekky пишет: Что я могу сказать, Костя? Выпороли правильно, конечно. Но хватило бы и одного раза. Маме рассказывать всем не стоило, конечно. Всё-таки 14 лет уже. У меня просто другие обстоятельства были. Меня мама порола с шести лет, все это прекрасно знали и во дворе и в классе. Не услышать мой рёв было трудно, а одноклассников во дворе жило много. Я этого как-то особо и не стеснялась. юлиана пишет: как фантазия - соглассна, пойдет. как рассказ - написан слабовато, точнее сухо. как реальность - не верю. Serhg-1968 пишет: Всё когдато раскрывается рано или поздно. Я тоже пытался скрывать от родителей своё непрестойное поведение, но все чуть позже, но узнавали. Лучше сразу сказать правду, хоть это и тяжело. Но легче станет сразу, и не надо ничего бояться. Сейчас есть электронные дневники. И я о своих детях знаю всё. Но они мне никогда и не врали. Если виноваты, то признавались. Естественно разобравшись, я им всё прощал.
Runa: №5 Рассказ, ранее, выставляла на форуме Wespank. Судите строго. Ну как там 14летних судят Откопалось вот... дай, думаю, развлеку честной народ сочинением на тему. Было забавно вспоминать и сейчас оценивать ...Он мирно, оживленно разговаривал с мужчиной крепкого телосложения лет тридцати. Как профессиональный вор, он умел отвлечь своих жертв разговором, одновременно ловко закрадываясь к ним в карман. Обычно люди не замечали, как их личные вещи перекочевывали из их карманов в карман ловкого вора. Вот и в этот раз Дэн умело повел свою руку по знакомой дороге и чинно вытащил часы, унизанные крупным кристаллом алмаза. При этом он мельком нащупал пухлый кошелек из крокодиловой кожи. Рука полезла за ним... Приветливо улыбавшееся лицо пройдохи вдруг исказила гримаса боли - запястье, как клещами, сжал ограбленный мужчина. Спокойное лицо затвердело, глаза сузились, пронзительно глядя в лицо парня, пытавшегося выдернуть пойманную руку. -Кто твой наставник? Дэн молчал, продолжая безуспешно вырываться, задыхаясь от боли в запястье. -Сам не скажешь, спрошу у всех я. Парень понял - этого допускать нельзя, будет скандал, а что после этого, даже думать не хотелось. -Молан, - прошипел он, побагровев от боли. Мужчина ослабил хватку. Дэн вздохнул свободнее и тут же сделал попытку вырваться. Напрасно - запястье сжали сильнее прежнего так, что парень вскрикнул и согнулся, сцепив зубы. Мужчина опять ослабил хватку. Дэн оставил попытки вырваться. -Я знаю Молана, пошли, - и потянул его за собой... -Привет тебе, Молан. Это твой ученик? -Здравствуй, Саргон. Да, мой, что произошло? – взгляд наставника мрачно буравил макушку вора. Дэн не смел поднять глаз на строгого учителя. Саргон вытащил из кармана Дэна свои часы, показал их Молану: -Эти часы мои, а эту руку я поймал у себя в кармане, - просто сказал Саргон, протягивая преступную руку. Наставник чуть побледнел и перехватил запястье Дэна. Саргон поклонился, получил ответный извиняющийся поклон и отошел. Так как съезд учителей подходил к завершению, Молан не медля потащил парня домой. Он не сказал ему в зале ни слова, а теперь, на улице, сурово спросил: -Ты забыл прошлое наказание?... Ну что ж, я тебе его напомню. Дэн похолодел - он отлично помнил. Молан тогда наказал его за воровство. Он хорошо знал своего ученика - единственное, что могло удержать его от воровства, была физическая боль. Ее он боялся и ей подчинялся. Дэн хорошо помнил ту порку. Эти резкие и тяжелые удары прутом нельзя было забыть. Его вопли, наверное, были слышны в соседнем доме. Учитель тогда сказал, как бы между прочим, что ему не добиться совершенства, если он будет бояться боли и не терпеть ее. И вот, пару месяцев спустя, руки опять потянулись к чужому - старая привычка давала о себе знать… -Я ужесточу наказание. Принеси мне плеть, - решительно приказал наставник. -Я, правда, больше не буду, учитель. Не надо! - сдавленно, с дрожью в голосе, попросил Дэн. О, как он боялся этой порки. -Неужели ты думаешь, что я буду терпеть вора в моем доме? Принеси мне плеть или я пойду за ней сам. Дэн подчинился. Он медленно поплелся во двор, растирая освобожденную руку - на запястье остались отчетливые следы от пальцев Саргона. Во дворе плеть сразу попалась ему на глаза. Она висела на крюке у дверей стойла. Новая… на днях им самим же любовно выбираемая, по заказу наставника, для его злющего жеребца. Он смотрел на нее, и ему пришла в голову мысль, что чему быть, того не миновать, и чем быстрее начнется, тем быстрее закончится. С этой мыслью он схватил плеть и побежал в дом, но, влетев в комнату, вдруг остановился и с трудом проглотил комок в горле. Губы налились и занемели свинцовой тяжестью страха, а колени ослабли и задрожали. Учитель протянул руку и взял плеть у разом побледневшего Дэна. -Принеси мне веревку, потом сними куртку, рубаху и ложись на скамью. И не заставляй применять к тебе силу, - спокойно посоветовал Молан. По телу Дэна прошла дрожь. Моток веревки отыскался под скамьей. Конечно, если учитель применит силу, то у ученика будет несколько переломов. Дэн тихо снял куртку, рубаху, без слов протянул руки Молану, тот их накрепко связал и, подождав пока Дэн ляжет, притянул его тело, руки и ноги к скамье. -Да, и не кричи, пожалуйста. Мужчина должен уметь терпеть. Это будет большим плюсом в твоем обучении. «Легко говорить…» - со злостью и отчаяньем подумал Дэн, сжимая зубы в ожидании неизбежной боли. И она не замедлила прийти. Это было как удар грома, потрясший все тело. Сквозь плотно сжатые зубы Дэна, готового к этому, не вылетело ни единого звука. На чистой спине появилась багровая полоса. Следующий удар был еще сильней. Дэн выгнулся дугой, связывающие его веревки впились в тело, но он опять не проронил ни звука, плеть рассекла кожу и там выступила кровь. Третий удар опять располосовал спину до крови, у парня из глаз брызнули слезы, зубы скрипнули, мышцы напряглись, жилы вздулись, но наставник не услышал стона и поэтому одобрительно усмехнулся, впрочем, не прерывая методичных ударов. На четвертом и пятом ударе Дэн уже не смог сдержать стон-всхлип, дрожь непрерывно сотрясала его тело, а на спине прибавлялось багровых полос. На шестом и седьмом он взвизгивал, все еще стараясь удержать крик, рвавшийся из горла, но потом его прорвало, он уже ни о чем не мог думать, он просто кричал и ревел в голос, стараясь вырваться из стягивающих его пут. Молан дал ему пятнадцать ударов и отбросил плеть. Спина Дэна покрылась частыми багровыми вздувшимися полосами. Парень продолжал выть и скулить от боли в горящей спине. -Ладно, заткнись, - устало приказал Молан, уже готовя восстанавливающий раствор. Учитель развязал Дэна, но тот, продолжая дрожать всем телом, лежал на скамье, не в силах подняться. «Больше никогда! Больше никогда!...» - уговаривал себя, сквозь туман окутавшей боли, вор и мошенник… _________________ Svetka-Bekky пишет: Спасибо, Руна! Прекрасный рассказ. Жестоко плетью до крови, конечно... Но от воровства надо отучать, а если по-другому не получается, то... Nikita-80 пишет: Спасибо, Руна.Рассказ хороший. А Вы однако, кровожадная. Если еще есть рассказы Вашего авторства, выкладывайте, не стесняйтесь. Мэлс пишет: Да, рассказ неплохой. (особенно для 14-то лет ) Только вряд ли, конечно, герою это поможет. Alex710 пишет: Runa пишет: цитата:Учитель развязал Дэна, но тот, продолжая дрожать всем телом, лежал на скамье, не в силах подняться. «Больше никогда! Больше никогда!...» - уговаривал себя, сквозь туман окутавшей боли, вор и мошенник… Может всё-таки поможет? Не будем так пессимистичны. Мэлс пишет: Да он, похоже, заядлый клептоман. magistr пишет: Хм, не часто порку по спине в рассказах встретишь. Все больше попе достается. Автору респект Runa пишет: Всем спасиб за комменты :) Спешу разочаровать и отмажусь от кровожадности - вообще ни разу и ни в одном глазу Вообще вот прочитала ещё раз и ужоснулась это было давно и неправда)) больше подобного не писала. Да и вообще у меня больше ничего нет. одни наметки и недоконченности. Так что вот. первый блин, он же последний)
Инга: №6 Первый раз от отца Первый раз ремня от отца я получила в 9,5 лет. Так получилось, что не заслуженно, но все по порядку. И хотя прошло уже много времени, я помню все до мельчайших подробностей. Мои родители разошлись когда мне было 7 лет. Три года я жила с мамой и ее новым мужем (Виктором) который впрочем стал мне вторым отцом, и я до сих пор ему за это благодарна. Однако это история произошла, через месяц после того как Виктор и мама расстались и у мамы появился новый муж. В будние дни я жила с мамой, а на выходные уезжала к отцу. И в эти выходные я как обычно отправилась к отцу. Отец жил в минутах 20 езды на автобусе. Была зима, а т.к. он жил в частном доме, то выходные мы провели просто замечательно. Я была счастлива как никогда, и даже забыла, что дома меня ждет не совсем приятный мужчина с которым я сразу не поладила да я еще очень переживала что Виктор ушел от нас т.к. по сути он мне был вторым папой. Но вот наступило утро воскресенья когда мне надо было возвращаться домой. Официально мой отец алименты не платил, но регулярно передавал через меня деньги моей матери. В этот раз так и произошло, когда я складывала свою сумку, он сказал: «Вот 75 рублей возьми и передай их мама. Давай сумку я сам положу на дно в нее деньги, чтобы они случайно не выпали. Деньги вытащишь только дома, а до этого забудь, что они у тебя есть». Потом он проводил меня до остановке, посадил в автобус и я уехала. Приехав домой первым делом я вытащила свернутые деньги и положила их в шкатулку в гостиной, сказав об этом матери и села за уроки. Прошло часа два, я услышала что мама говорит с кем то по телефону. Она говорила очень громко и я все слышала. Разговаривала она с отцом: −Я не поняла, почему ты передал только 50 рублей? Или это отместка, что я снова вышла замуж? Но при чем тут ребенок? Он что-то стал ей отвечать. А у меня похолодело сердце. Я же помнила, что он клал в сумку три 25-ти рублевых купюры. Также я помнила что и в шкатулку я тоже клала их все, но на всякий случай я проверила сумку, однако она была пуста. Я побежала в гостиную, чтобы посмотреть в шкатулке, но она к моему ужасу тоже была пуста. А мама в руках держала только 50 рублей. В это время мама по телефону сказала: − Нечего не хочу слушать, или ты врешь, или твоя дочь воровка. Т.к. больше деньги взять было не кому. Так что разбирайтесь сами. Разговор окончен. Я передаю ей трубку. Инга, подойди к телефону − это уже ко мне. Подойдя к телефону я сказала, что я не знаю куда делись деньги. Он посоветовал посмотреть в сумке. Но я сказала что я уже смотрела и что их там нет. В этот момент его голос стал очень строгим. И он приказал ровно через 30 минут быть у него дома, также советовал мне поторопиться иначе будет еще хуже. Я и без того была уже напугала. Шутка ли пропала такая сумма. Да к тому же голос его был таким строгим, он со мной так еще не разговаривал, я поняла что не к чему хорошему это не приведет. Положив, трубку я побежала быстро собираться. И взяв у мамы 6 копеек на проезд, через пять минут была уже на остановке. Как и было сказано ровно, через 30 минут я была у отца дома. Он уже меня ждал, курил на улице. −Ну что явилась. Поднимайся на второй этаж. Я сейчас приду. Разберемся в ситуации. Я поплелась в гостиную. По дороге думая куда делись деньги и что же меня ждет. До этого момента отец не разу меня не наказывал. С начала я была маленькая, и он не обращал на мои шалости внимания, а потом он стал жить отдельно, и когда я приезжала к нему в выходные и на каникулы, он меня только баловал. Зайдя в гостиную, я села на диван, минут через пять пришел и отец. Сев в кресло он позвал меня. Я встала и подошла. Он сказал: − Встань передо мной прямо,− мои глаза оказались на уровне его глаз.− Ну и что будем делать? Куда ты дела деньги? На что ты их взяла? Ты же могла их попросить, если они тебе как нужны. А так это называется кража, и за это грозит уже уголовное наказание. Ну и так далее. Он говорил так, что у меня на глазах навернулись слезы. Я начала потихоньку всхлипывать и сквозь слезы пробормотала: − Я не не не знаю куда они делись, но я их не брала, да и зачем они мне. − Я не пойму почему ты плачешь, я же тебе еще нечего не сделал. Так значит сознаваться ты не хочешь, ну что ж тогда поговорим по другому. Он встал подошел к шкафу открыл его, и начал там что-то искать. Мне было не видно, но у меня душа ушла в пятки. Я стала догадываться, чем это все может закончиться. И хотя до этого меня уже несколько раз порол отчим, да и мама ремешком по моей попе похаживала. Но отец же даже в угол не ставил не разу. Я начала всхлипывать сильнее: −Папочка, я правда не брала эти деньги. − Хорошо тогда скажи куда они делись, и на этом мы будем считать, что разговор окончен. − К сожалению я этого не знаю. − Ну тогда я помогу тебе это вспомнить.− В это время он уже был возле меня, а в руках у него был тонкий ремень. Я как завороженная смотрела на него и не могла пошевелить не рукой, не ногой.− Итак, если ты по-прежнему настаиваешь на том. Что ты нечего не знаешь, будем возвращать тебе память. Спусти колготки и трусики, и подойди ко мне. Я была в шоке, а это зачем. Виктор не когда меня не заставлял нечего снимать. А тут мало, что это первый раз так еще и трусики снимать. Я не знала что делать. Мне показалось что прошла вечность, а я все стояла и не могла в это поверить. − Интересно мне долго тебя еще ждать, мое терпение кончается. Гляди хуже будет. − Папочка, родненький, миленький, я правда нечего не знаю. Не надо ремня. Пожалуйста, я буду послушной. Я ни когда тебя не обманываю.− Я уже рыдала на взрыв. Однако терпение отца закончилось, Он стал приближаться ко мне говорив при этом: − Ты сама выбрала это. Я хотел как лучше. Теперь ты получишь по полной. Да не плачь, ты так, слезами тут не поможешь, у тебя еще будет достаточно времени нареветься. В этот момент он взял меня в охапку и в один миг стянул колготки с трусами. Теперь они болтались около коленок. Я не могла в это поверить. В следующую минуту я оказалась на полу, он со всей силой надавил мне спину, заставив при этом нагнуться. Дальше я оказалась уже между его ног. А он уже задирал мне юбку, но она все никак не задиралась, я все время пыталась вывернуться, хотя и понимала, что это не возможно, я дрыгала ногами. В следующий момент он один раз шлепнул меня по обнаженной попке, это было скорее не больно, а давило больше морально. В этот момент я вспомнила, что на кухне находится Ирина ( это вторая жена отца). И мне стало стыдно, что она сейчас будет все слышать. А то что я буду кричать в этом я уже не сомневалась. Я стала еще жалобней просить отпустить меня. Произнося весь запас слов который знала. Я умоляла не бить, хотя и понимала, что отец от своего уже не уйдет. Он приказал не дрыгать ногами мотивируя, что получу в два раза больше. Одним движением он расстегнул пуговицу на юбке и она тут- же упала вниз. Я поняла, что это конец. Отец еще крепче сжал свои ноги, не оставив мне не малейшего шанса высвободиться. Я услышала, как взмахнул вверх ремень и тут же опустился на мою голую попку. По всему телу прошла обжигающая боль. Но тут же последовал второй удар. Я вскрикнула от боли и заплакала еще сильнее. Умоляя не бить меня больше, хотя разобрать слова было наверное не реально. − Не ври это не больно. Я, знаю когда станет действительно больно.− Промолвил он. За вторым последовал третий, четвертый, пятый удар, отец порол меня, нещадно приговаривая между тем: «Это за кражу, это за вранье. Это за не послушание». Каждый удар был больнее предыдущего. После нескольких ударов он остановился, но подождав минуту он продолжил. Я кричала так, что не слышала, своего голоса. Я уже не слышала взмахов ремня, я его только каждый раз ощущала на своей бедной попе. Ноги не хотели и не могли стоять без движения после каждого удара они поднимались вверх. Юбка уже валялась где-то рядом, колготки с трусиками болтались в самом низу. Но мне было уже все равно. После второй серии ударов отец изменил тактику. Теперь после каждого удара, он не много ждал, и только потом я получала следующий. Стало еще больнее. Я уже не кричала, чтобы он больше меня не бил просто не было сил. И хотя я уже получала раньше, эта порка не шла не в какое сравнение с предыдущими. Опять последовала череда ударов. И наконец я была отпущена. Я упала на пол, сил подняться уже не было, моя бедная попка горела так как будто меня посадили на горячую сковороду. Отец принес мне носовой платок. Сам сел рядом, не много успокоившись, я попыталась встать и натянуть на себя колготки. Но отец не разрешил мне этого сделать. − Ну что будем сознаваться? Я молчала. Я просто не знала, что мне сказать, ведь я правда не знала куда делись эти проклятые деньги. Он встал, подошел ко мне, потихоньку поднял и отвел в угол. Колготки путались внизу и идти было практически не возможно, но я старалась изо всех сих. Я поняла что любое мое действие против отца, приведет к необратимым последствиям. Приказав руки держать по швам и не дотрагиваться руками до попы, и хорошенько подумать над своим поведением. Выходя из комнаты, он открыл шкаф и убрал туда злосчастный ремень которым я была только что выпорота. Но дверь у шкафа не закрыл и я смогла увидеть свою ярко багровую попку. В углу я простояла около часа боясь что в комнату может зайти Ирина, но так и не решилась выйти, хотя отца в ней тоже не было. Пришел отец сказав что если я уже подумала над свой поведением, то можно выйти надеть колготки и подойти к дивану. Меня не надо было долго уговаривать. Но отец снова был у шкафа, в его руках появился другой ремень. На этот раз он приказал мне вытянуть руки вперед и сказал, что за каждый украденный рубль я получу по рукам, чтобы в следующий раз было не повадно. Но странно данный момент я запомнила очень плохо. Наверное потому что отец не сильно бил по рукам. Даже полосы от ремня практически не оставались. Отец, наверное понимал, что я уже и так получила достаточно тем более это было первый раз. К тому же я была его любимой дочерью. Скорее это проходило под лозунгом « За кражу надо по рукам. Чтобы в следующий раз не повадно было». Он кстати именно эти слова и произносил. Единственное, что я помню как, я считая удары думала, что же будет потом. Но вот все прекратилось. Он сказал: «Осознала ли я свой поступок. И не хочу ли я рассказать всю правду?». Я молчала, не зная что же ответить, а только опять начав плакать. Отец прервал это молчание: − Неужели ремень тебя нечему не научил? Ну ладно поговорим завтра. А сейчас ступай в ванную и спать. Сегодня ночевать у меня останешься, в школу завтра не пойдешь, мать я сейчас предупрежу. Второй раз мне говорить не надо было. Я шементом побежала в ванную ( на сколько это было возможно), забыв при этом свою юбку, но возвращаться не решилась. Через 10 минут я была уже в постели. Зашла Ирина и спросила буду ли кушать. Я ответила, что нет. Она сказала, что отец не на шутку рассердился и чтобы я не упорствовала, а рассказала всю правду. Я долго лежала и не как не могла уснуть. Попка еще горела, но уже не так сильно. Но больше всего я боялась завтрашнего дня. Надо срочно, что-то придумать. На следующий день в 7.00 в комнату зашел отец. Принес мою юбку и сказав чтобы я вставала, шла завтракать, а через 30 минут была в гостиной. В гостиную я пришла 7.20 и начала ждать. Отец пришел только через 40 минут. − Ну что дочь моя подойди ко мне. Я тут немного опоздал, ну думаю у тебя было время подумать над своим поведением. Я тихо подошла боясь взглянуть ему в глаза. Душа у меня ушла в пятки. − Ну чего ты дрожишь как осиновый лист, неужели я такой страшный. Или ты дуешься, что тебе вчера досталось, так в этом ты сама виновата. Не я же деньги взял и зачем они тебе только понадобились. А отвечай? Только давай договоримся, без слез. Этим ты все равно делу не поможешь. И не молчи. Иначе я снова возьму ремень, но на этот раз будет намного сильнее. Ты поняла? − Да. − Почти шепотом пропищала я. − Не слышу. Ну раз молчишь, видимо вчерашнего урока оказалось мало. И он встал. Меня как током ударило. Я бросилась к нему, вставая на колени. − Не надо пороть, пожалуйста. Я сейчас все расскажу. Он приподнял меня с колен. Поставил перед собой, сам сел. Я начала рассказывать придуманную вчера вечером историю. И моля только об одном, чтобы он поверил. − Дело в том, что когда я вчера села в автобус мне захотелось посмотреть и сверить номера на денежках. Т.к. в пятницу Светка моя подружка сказала, что если сумма первых трех цифр и последних совпадут, то можно загадать желание и оно исполниться. У нее такое уже было. Она загадала новое платье, а вечером его ей купили. А так как я очень хотела новые туфли, я тоже решила проверить, вдруг номера совпадут, тем более там были 25-ти рублевые деньги, а у Светки получилось на рубле. Я их достала и стала считать. Тем временем, автобус подошел к остановке, а я не заметила. Пришлось выбегать в последнею минуту. А когда автобус уехал, я увидела, что в руках осталось только две бумажки. Я сильно испугалась хотела вернуться, но потом подумала, может никто не заметит. − Хорошо, но почему ты сразу это не рассказала? − Спросил отец. − Я боялась, что ты меня будешь ругать, за то что я вытащила деньги в автобусе. Папа, пожалуйста не лупи меня больше ремнем, я не хотела это случайно вышло. Отец посмотрел серьезно на меня. − Ладно, надеюсь ты говоришь правду. Хотя я не совсем понял, почему сразу все не рассказала. Будем считать, что урок тебе на пользу пошел. Но запомни если такое еще раз повториться, то пеняй на себя. Я такое тебя задам мало не покажется. Понятно? А сейчас я действительно хотел тебе купить новые туфли, но теперь сама понимаешь не куплю. Также ты должна сказать маме и Виктору, что эту весну ты будешь ходить в старых туфлях. А теперь иди, одевайся. Я тебя домой провожу. И я счастливая побежала одеваться. Неужели это все закончилось. Оставался только вопрос куда же делись деньги. Но об этом я узнаю только через год. Инга пишет: Оставался только вопрос куда же делись деньги. Но об этом я узнаю только через год. И куда же делись деньги??? Мирина пишет: Да, к сожалению, бывает и такое- ребенок говорит правду, а выглядит явным враньем и ему не верят. Инга пишет: Как выяснилось их взял муж мамы. И просто ушел с ними из дома. А мне досталось из-за этого по полной программе. Я до сих пор не простила его за это. terry пишет: Это прсто триллер какой-то; я бы даже сказал: "крутой детектив", -- нечто вроде вещей Харуки Мураками. Инга пишет: Существует одно но, в этом "детективе" я прожила 10 лет. И это реальная история. juliana пишет: цитата:Криминального в рассказе ничего нет. Единственное, что я не поняла. Воспитанием, то есть поркой занимались оба отчима, папа и мама? Не сильно ли много для одной девочки? Получается: у семи нянек ребенок без обеда остался. Во первых отца я видела не как часто, я иногда ездила на выходные к нему, ну и на каникулах была причем летом 1-2 недельки не больше. Выпорол он меня только 4 раза. (причем за те поспупки (кроме первого конечно) про которые я точно знала, что если он узнает мне не сдобровать). Все остальное время пытался обходится другими видами наказаниями если таковые были нужны. Во- вторых про маму ее наказания ремнем нельзя назвать полноценными порками. Да она била довольно часто, но это так 2-3 взмаха ремнем от которых я еще могла и увернуться. А на счет отчимов, так им кроме Виктора (который меня в основном и воспитывал) в основном не обращали на меня внимание. Правда иногда в основном в пьяном виде или в подпитии они и хотели меня по воспитывать, что-то типа того какая я дочь не благодарная. juliana пишет: цитата:Как Ты сама относишься к Твоей порке со стороны Виктора, Папы и Мамы? Я не спрашиваю о порке вообще, а именно о порке от каждого ихз них отдельно взятой. Я буду только про детство писать Отца я наверное уважала и боялась огорчить больше чем кого-либо и это не из-за наказаний в виде ремня хотя запомнила я их именно. Ремня от него я боялась получить. И тут еще надо подумать, чего больше физической боли или именно огорчения отца за то что я совершила какой-то проступок. Наверное поэтому когда я приезжала к нему я была самим "ангелом во плоти". Порки от мамы так таковой не было. Но с ее стороны редко 2-3 дня обходилось без ремня. Она почему-то считала, что только ремнем можно воспитывать. но я на это если честно просто "чихала". и очень часто специально выводила из себя. Т.е. я знала ее реакцию, и вела себя специально так. А Виктор меня действительно воспитывал. И наказания я от него воспринимала наверное как от отца. Я очень рано начала его считать и называть отцом. Я всегда считала и знала, что он поймет и поможет в любой ситуации в которой я оказывалась. Лупил он кстати не очень сильно. Всегда уважал и хотел уладить все без ремня. terry пишет: Что делает этот триллер гораздо более крутым. Кстати, дарю идею: почему бы в самом деле не написать такое, знаете ли... нечто. Я обожаю японскую литературу (в переводах, конечно); так вот это как раз в их стиле. Так и вижу заголовок: "Последний писк богемной моды в Гинзе" (или в Токио; возможны варианты). р пишет: Рассказ так себе.Но вот есть в нем то, с чем мне пришлось столкнуться в реале. Отец сам брал деньги и валил вину на меня! Вот же гад! И когда мать случайно обнаружила у него в кармане ту сумму, то пришла просить прощения у меня. Вот как не испытывать злость и ненависть к этому подонку? Курсант пишет: Р - вы прям ангелочек, а ваши родители - демоны. Nikita-80 пишет: Так если деньги взял отчим,зачем призналась-то? А папаша тот ещё тип- и отлупил и туфли новые не купил. Обычно после порки пытаются напротив задобрить чем-то. Мирина пишет: Призналась в чем невиновна чтоб только прекратили пороть, ведь ей же не верили. Что делать ребенку? Не все могут стоять до конца за свою правоту. А то что новые туфли не купили- бывает и не одно наказание... Все это более чем печально. terry пишет: Да, неплохой рассказ. Мне особенно понравился тот отрывок, где мама говорит, что, дескать, других детей дерут, а я, мол своего жалею. Очень знакомая фраза! Применительно к моему случаю, это звучало как: "У всех дети, как дети; только ты один никак не научишься себя вести. А всё потому, что я тебя жалею и, видно, напрасно; вот ты и забыл о ремне. Ну, ничего: сейчас вспомнишь"; что-то в этом духе; точно я, конечно, не помню, но смысл понятен. Нет, в самом деле неплохой рассказ; как это я раньше внимания не обратил?
Ттт: №7 УДАРЫ РЕМНЯ (из серии «Жесть») Боялся ли я наказания поркой? Да. В ожидании ее внутри меня все холодело, а потом, когда она совершалось, мне, казалось, что меня обжигают огнем. Нет. Я бравировал тем, что стойко выношу боль и не боюсь. Я – мужчина. «До» - боялся. «После» - нет. Я не считал удары, хотя их обычно было немного. Десять-двенадцать? Или около двадцати? Не знаю. Сознание считывало только боль. Пороли всегда крепко. И потому, сколько бы не было ударов (пусть даже один-два или триста), их, скажу, всегда хватало. Кроме боли был стыд. Когда делаешь какую-то работу по чьему-то принуждению (драишь гальюн) не так стыдно, как при порке. Даже когда раздеваешься не полностью, всегда стесняешься хотя бы своих сатиновых матросских трусов почти до колен. Но когда спускаешь трусы, оголяя запретное для взглядов, мысленно и чувственно уже переживая предстоящее наказание, стыд такой, что, кажется, сжигает кожу на лице. Тебя, мужчину, наказывают как пацана… Кто был он – человек со сложенным вдвое ремнем в руке? Всегда рассудочно-бесстрастный, потому что всегда чужой. Он знал только то, что ему надо тебя наказать, и ничего больше. И он честно делал свою работу, как делал бы любую другую – например, мастерил табуретку или красил забор. Когда, морщась от боли, я натягивал штаны на драную задницу, какие чувства бродили в душе? – Досада? Ненависть? – Никакие! Боль все заглушала. Чувства всегда запаздывали, приходя после того, как отступала боль. И когда они появлялись, к ним относился так же, как относятся к опоздавшим гостям. Эти строки - попытка кратко, но точно, насколько получилось, описать свои ощущения. Абзацев немного – как ударов ремнем, которые я получал. Но, думаю, их хватило, чтобы читающий понял. Боюсь ли я наказания поркой? Нет. После – не боятся. Стóит ли добавить: «Да»? - В ожидании порки ремнем внутри меня все холодеет, - что, если она снова меня ждет?
Letogens: №8 Сашенька В далёкой деревне Сосновке, жил был мальчик Саша и его тётушка Антонина Васильевна. Мама Саши была слишком занята работой и отправила мальчика в деревню к своей сестре на всё лето. Жизнь в деревне Саше нравилась. Мальчик бегал на речку со своими приятелями, купался, загорал, и играл в свои мальчишеские игры. Часто хулиганил, не слушался Антонину Васильевну. Тётушка сердилась, но всё прощала Сашеньке. У самой детей не было, муж уехал в город на заработки и пропал. Она подавала в поиск, но безрезультатно. Так она и жила одна, одно её радовало, это приезд её племянника Сашеньки. Уж так она полюбила его, что прощала ему всякие проказы. А только всё говорила, да приговаривала. - Ах Сашенька, какой ты хулиган! Совсем не слушаешься ты свою тётю. Вот мама твоя приедет, я ей всё расскажу! Саша улыбался, показывал язык и продолжал хулиганить. Залез на крышу бани, стал кидаться яблоками в собаку Найду. Та бегала по огороду, громко лаяла уворачиваясь, от Сашиных киданий. Мальчик так осмелел, что кинул полугнилым яблоком в корыто с грязной водой и облил свою тётушку. - Сашенька, Сашенька! Ну что ты делаешь? - взмолилась Антонина Васильевна.- Ну как так можно, какой ты хулиган! Что с тобой делать прямо не знаю? Ты меня до слёз доведёшь! Говорила тётушка, вытирая полотенцем лицо и платье от грязной воды. - Ну какой же ты хулиган! А Саша смеялся и корчил свою рожицу. - В следующий раз, я не возьму тебя к себе. Будешь дома в своей городской, тесной квартире. Твоей маме скажу, чтобы не привозила тебя ко мне, - снова повторяла Антонина Васильевна. Антонина Васильевна говорила тихо и ласково , сама тут же пугалась своих слов. Ну как она может такое сказать, как она будет без Сашеньки, без такого красивого, любимого мальчика, такого сладенького? Даже когда после баньки вытирала его полотенчиком, всегда приговаривала. - Какой ты у меня хорошенький и стройненький как тополёк. Сашенька тётю не стеснялся, подставлял то ручку, то ножку, то спинку с попкой. Антонина Васильевна, любила мыть Сашу. В это время, он был такой послушный и хорошенький. - Тёт.., а ты мне велик купишь на день рождения? - У тебя же есть велосипед Сашенька! - отвечала тётушка. - Он у меня дома и старый, а тут нет, мне надо новый, - снова заныл Сашенька. - Я новый хочу!-требовательно повторял Сашенька. - Куплю, куплю Сашенька, куплю родненький, - снова ласково отвечала тётушка. Сашеньке исполнится в июле одиннадцать лет и Антонина Васильевна, наобещала мальчику всяких подарков. Всё боялась, как бы не обидеть Сашеньку. Как-то, подошёл к Антонине Васильевне сосед Кузьмич. - Что соседка, всё своего племянника ласкаешь? Уж больно он у тебя неслух! Пороть его надо, а ты всё ласкаешь и ласкаешь его. Такого балбеса вырастите, что плакать придётся. - Что же ты такое говоришь Кузьмич!? - как бы обиделась Антонина Васильевна. - Разве можно такого мальчика пороть? Ты в своём уме? - Ну как знаешь, я тебе по-соседски дельный совет дал, а ты как вроде обиделась. Совсем избаловали мальчонку, я же вижу! Хорошая бы порка ему не помешала . Ты же знаешь у меня двое, правда девки, но спуску не даю. Сама наверное слышала иногда, как они повизгивают, когда я их деру. Розга или ремешок ребёнку нужен, а то получится из него не то, что хотел! Антонина Васильевна и правда не раз слышала, крики девочек из его дома. Ну как же так можно сечь детей, что они кричат на весь дом!? Ну и изверг этот Кузьмич, ну и изверг!- возмущалась она. Антонина Васильевна пошла к дому, ничего не сказав. А Кузьмич крикнул ей в след. - А то обращайся Антонина, помогу! Антонина строго посмотрела на Кузьмича и пошла дальше к дому - Сейчас дам я тебе, Сашеньку сечь, думала Антонина Васильевна. - Моего воробушка. Ночью ей приснился сон, будто взял Кузьмич Сашеньку за ухо и тащит его в свой дом. Крепко привязывает ему ручки и ножки, крепкими верёвками к лавке. А Сашенька такой покорный, плачет и прощения просит. Стащил с мальчика штанишки до самых колен, задрал ему маечку, взял мокрые и гибкие розги и ходит вокруг Сашеньки и приговаривает. - Какой хорошенький мальчик! Какая хорошенькая попка не разу не поротая! Как мне нравится драть таких непослушных мальчишек! И с такой силой размахивается и бьёт Сашеньку по попке, что у него появляется и вздувается красный рубец на чистой и нежной коже. Сашенька громко вскрикивает, сжимает ягодички и слышит как розги снова режут воздух. Сашенька кричит, вертит попой, сучит пальчиками пытаясь высвободить ручки. А Кузьмич, сечёт и сечёт Сашеньку, оставляя всё новые и новые, красные полоски на нежных Сашиных ягодичках. Антонина Васильевна, резко проснулась. В её ушах ещё стоял Сашин крик. - Что же это такое? Какой ужасный сон!- подумала Антонина Васильевна. Взглянула на Сашеньку, который раскутовшись сопел в кровати. Антонина Васильевна подошла к комоду и достала корвалол. - Ну и сон, мне ещё никогда такие ужасные сны не снились! - опять подумала Антонина Васильевна. Подошла к мальчику и закутала его. Утром Сашенька позавтракав вышел погулять и поиграть в индейцев. Достал вчера сделаный лук со стрелой и стал стрелять в кота Ваську. Кот спрятался под крыльцо дома, а Саша взял длинную палку и стал тыкать в него, пытаясь прогнать его из-под крыльца. Васька шипел и уворачивался от палки и выходить не в какую не хотел. Тогда Саша сходил за рогаткой и стал стрелять, через узкую щель пытаясь попасть в Ваську. Антонина Васильевна увидела , чем занимается Сашенька, выбежала на крыльцо и запричитала. - Сашенька, Сашенька, что ты делаешь!? Как тебе не стыдно! Ты, что нашего котика убить хочешь? Ты прямо фашист какой-то! Антонина Васильевна так разозлилась, что со всей силы хлопнула Сашеньку ладошкой по попе. Сашенька аж подскочил от неожиданости и схватился руками за свою жопку. - Ты что тёть! Ты, что меня бить решила? У тебя что голова с ума сошла? Ты дурааааа!- заорал на тётю Мальчик. - Я всё маме расскажу, ты менья бьёшь! Ты дура и с ума сошла! - кричал мальчик. Антонина Васильевна даже растерялась, от Сашиного крика. Что она наделала, как она могла ударить, своего любимого мальчика! Как ей это в голову пришло! - Сашенька, Сашенька!- быстро заговорила Антонина Васильевна. - Прости меня я дура, дура я! Стала целовать Сашеньку и гладить по попе. -Тебе больно маленький мой? Прости меня, ну прости меня Сашенька! Я никогда так делать не буду! Ну прости! Сашенька растерялся, и из подлобия взглянул и как бы ехидно и тихо сказал. - Я всё равно мамке расскажу, что ты меня бьёшь, дура! Вечером Антонина Васильевна сильно заболела. У её поднялось высокое давление. Она сильно расстроилась, что так получилось с Сашей. Как она могла ударить ребёнка? Всё думала Антонина Васильевна. Чем она лучше Кузьмича? А ночью ей стало ещё хуже. Утром с единственного телефона, который был в деревне вызвали скорую помощь. Сообщили Сашиной маме. Антонину Васильевну увезли в городскую больницу, у её было прединфарктное состояние. Сашина мама приехала быстро и увезла Сашу домой. Прошло уже много лет. Антонина Васильевна, сильно постарела, так и жила она одна в своём доме в деревне. Ковырялась в своём огороде. Сашенька, так с того раза, больше не приезжал к своей тёте. Его мама всё говорила ей, что она не доверит ей воспитание своего ребёнка. Позднее она узнала, что Сашенька уже второй год сидит в тюрьме. Сказали, что они с приятелями ограбили, и избили человека и за это, он получил срок. А в дому у Антонины Васильевны, уже давным давно стоит на комоде фотография. На которой в коротеньких шортиках, сидит на крылечке и улыбается , миловидный мальчик Сашенька! Конец _____________________________________________________________ magistr пишет: Народ,чесслово выпустил из перемодерации рассказ не читая. Если не соответствует формату- заранее извиняюсь. Снести никогда не поздно. Активно читаем и пишем отзывы для админа)) Горе луковое пишет: Да нормальный рассказик magistr . Темы маловато конечно. Но по-моему автор именно на это и намекает, что если бы Сашеньку наказывали, то в тюрьме бы он не оказался. Хотя лично я считаю, что дело тут не в наказании, а в общем воспитании, совершенно запущенном, тогда бы и порка не потребовалась. В заботе о ближнем - главное не перестараться. Мирина пишет: Очень грустный и жизненный рассказик. Много мыслей и чувств будит- прям так и вижу всех этих людей перед собой, живые обьемные образы, сочные и неповторимые характеры. Конечно то что он пошел по кривой дорожке это, как совершенно справедливо сказал Горе Луковое, вообще дело не в наказании, а в общем запущенном воспитании... Жаль одинокую женщину, для которой этот мальчик был идолом, светом в окошке , лучом солнца в темном царстве и которая потерпела такое горе никогда больше не увидев его и не получив от него ни капельки любви, благодарности признательности. Мимо проходил пишет: Довольно типичная история: избалованный вседозволенностью ребёнок стал преступником.
юлиана: №9 Приключения глупой Юльки на озере Середина июля. Столбики на термометрах поднялись до +50. Да еще и сильный, обжигающий ветер. Обычно в это время весь народ в деревне был на огородах, вел борьбу с сорняками или собирали малину, смородину. Но в такую жару все предпочитали сидеть дома. Вот и три подружки, три девочки, Света, Таня и Лена сидели в доме у Светы и скучали. Заняться особо было нечем. - Девчонки, может завтра на озеро поедем? - предложила Света своим подружкам, - в такую жару как раз только на озере отдыхать. - А предки отпустят? - Думаю, что да. Все равно в такую жару делать нечего дома! - Решено! - поддержали Свету ее подружки. - А давайте Юльку с собой возьмём, - предложила Таня. - Да ее родители не отпустят, - сказала Света, - они у нее такие строгие. - Да почему не отпустят? На огороде делать нечего, жара такая! И в обще, Светка, ты ее лучшая подруга, родители ее к тебе хорошо относятся, вот и уговори их, - Таня вопросительно посмотрела на Свету. Света пожала плечами, но пообещала попробовать. - Девочки, а я вот что подумала, завтра рабочий день, на озере никого не будет, - начала Таня. - И что? - Да не перебивайте вы, короче, можно покупаться и позагорать голышом. Я давно уже так хотела! - продолжила она. - Идея интересная, я за! - поддержала подругу Лена. - Ну я не знаю, - засомневалась Света, - да и Юлька ни за что не согласится. - А мы ее разведем на это, - подмигнула подружкам Танька. - И как? - Она на это не согласится, - возразила Светка, - я ее хорошо знаю. - У меня есть план! Мы сначала просто поиграем, а потом... В общем подружки договорились и разошлись по домам, а Света пошла к Юльке, уговаривать ее родителей. - Здравствуйте, Лидия Сергеевна, - поздоровалась Света, - мы завтра хотели с подружками на озеро. И Юльку хотели с собой взять. - Хорошо, я не против! - на удивление для Светы и Юли ответила Юлькина мама, - а кто-нибудь из взрослых с вами поедет? - Да..., - не зная, что ответить, промямлила Светка. И, вспомнив, добавила, - завтра у Сергея, моего брата выходной, он поедет с нами. - Хорошо! Во сколько вы поедете? - Часов в десять утра, - ответила Светка, не ожидав, что так легко получиться уговорить маму Юлии, - а вернемся часов в 7 вечера. Юлин отец вернулся поздно вечером домой. Лидия Сергеевна рассказала ему о том, что девочки поедут на озеро. Он тоже не стал возражать. Утром девочки на велосипедах подъехали к дому Юльки. - Смотрите там аккуратнее, - сказала мама Юли, - сильно не балуйтесь! Бутерброды, воды и солнцезащитный крем я тоже положила. Хорошо провести время. Юлька поцеловала маму, вывела велосипед со двора и девочки покатили на озеро. Ехать было не так близко, километров 10. Солнце еще не сильно палило, да и дорога проходила через лес. Было приятно катить на велосипеде в прохладе леса, в легком, коротком платьице. Ехали девочки не особо торопясь. Им понадобилось немногим более часа, чтобы добраться до озера. Приехав на озеро, девочки сняли платья, оставшись в купальниках. Постелили одеяла и завалились на них, немного позагорать. - Девочки, а давайте поиграем в карты! - предложила Лена. Все согласились. Они стали играть пара на пару. Лена составила пару тане, а Света соответственно Юле. Юля со Светой почти все время выигрывали. - Что-то так мне уже надоело играть, - сказала после очередного проигрыша, Лена, - давайте на раздевание играть! - Да, я за! - поддержала подругу Таня. - Девочки, я не буду, - отказалась Юлька. - Юлька, чего тебе боятся то? - спросила ее Ленка, - вы со Светкой постоянно выигрываете, вам и раздеваться не придется. Предлагаю считать, что платья на нас еще надеты. В общем, совместными усилиями подружки уговорили Юльку играть на раздевание. И сначала, действительно, Юля и света выигрывали, заставляя своих подружек раздеваться. А потом девочки, незаметно для Юльки, подмигнули друг дружке и стали проигрывать по очереди. Юлька вошла в азарт. Она и не заметила, как на ней остались только трусики. Началась следующая партия. Юля со Светой выигрывали ее, несмотря на все усилия их подружек. У Юли карты кончились, а у Светки оставались две достаточно хорошие карты. И вдруг Светка начала принимать карты, что было слишком неожиданно для Юлии. - Все, вы проиграли! - Ленка кинула последнюю карту, которую Светка не могла крыть, - снимайте трусики. Только сейчас Юлька поняла, что на ней, кроме трусиков ничего не осталось. Ей стало стыдно. Она покраснела, хоть рядом были только ее подружки. - Юлька, ты чего? - слегка толкнув ее в руку, спросила Ленка, - ты чего застыла? Вон Светка уже разделась. Все честно, вы проиграли. Юля, сгорая от стыда, сняла с себя трусики. Ее подружки, как будто ждали этого момента, тоже сняли с себя трусики и все побежали в воду. Юля осталась стоять на берегу. - Юлька, пошли к нам! - закричали из воды ее подружки, - хватит там стоять, вода классная. Немного постояв на берегу, Юлька пошла к подружкам в воду. И, спустя мгновение, уже забыла, что на ней нет трусиков. Выйдя из воды, девченки улеглись, не одеваясь, на свои одеяла. - Девчонки, как классно так лежать без трусиков! - сказала Лена, - я давно уже хотела так попробовать... Юлин отец был учителем в школе. Во время летних каникул все учителя работали на ремонте школы. Мужских рук не хватало, так как все остальное население деревни было занято на полях. Директору школы с трудом удалось выбить для школы одну грузовую машину, на которой как раз и ездил брат Светы, Сергей. - У нас кончился кирпич, - зайдя к директору, сказал Александр Владимирович, - что делать будем? - Как что, берите машину и в город, - удивился директор, - машина вон, во дворе стоит. - А за руль мне? - также удивившись, спросил Юлин папа, - у Сереги выходной. - С чего ты взял? - пожал плечами директор, - да вон и Серега с обеда идет. Юлин отец, ничего не понимая вышел на школьный двор. - Серега, надо в город, за кирпичом. Ты сам поезжай, я потом на мотоцикле подъеду, - подойдя к водителю, сказал он. Договорившись с Сергеем, Юлин отец завел свой "восход" и поехал.... Дороги на озеро не было. Точнее, она была, но в объезд. И это было слишком далеко. Но на велосипеде или двухколесном мотоцикле можно было легко добраться до озера. Что и сделал Юлин отец. Немного не доехав до озера, он заглушил свой мотоцикл и оставил его в кустах. Дальше он пошел пешком. Подойдя к озеру, он остановился. То, что он там увидел, немного шокировало его. Четыре, полностью голые девочки, плескались, стоя по колено, в воде. - Чем вы тут занимаетесь! - крикнул он, подойдя ближе к воде, - совсем стыд потеряли?! Подружки завизжали и побежали к берегу. Красные от стыда, они схватили полотенца и замотались в них. А Юлька осталась стоять в воде. От страха она не смогла и шага сделать. - Юлька, иди сюда! - строго сказал ее отец, - сейчас ты у меня получишь! - Папочка, не надо! - у Юли появились слезы на глазах. Она продолжала стоять в воде. - Я кому сказал, иди сюда! Или мне вытащить тебя из воды?! - Папочка, прости, пожалуйста! - расплакалась Юлька, медленно выходя из воды. Ее подружки стояли молча стояли на берегу, не пытаясь что-то сказать в защиту своей подружки. - Иди сюда, совсем совесть потеряла! - он схватил Юлю за руку и потащил ее к растущей на берегу иве. Там он срезал длинный, с указательный палец толщиной, прут. - Пожалуйста, не надо!!! - закричала Юлька, понимая, что ее сейчас ждет, - папочка, не здесь! Не при девочках! - Что стыдно стало? - спросил строго он, - а голой бегать не стыдно?! Пусть смотрят, их ждет тоже самое дома. Я их родителям расскажу, в каком виде они бегают. Держа одной рукой дочку, другой он стал сильно стегать ее прутом. Розга не всегда попадала по попе. А точнее, чаще попадала по ногам, так как девочка не стояла на месте, а крутилась, пыталась увернуться от розги. Юлька плакала, просила о пощаде. А ее подружки с ужасом смотрели на ее порку, боясь сдать лишний звук. - Одевайся и домой! - отбросив розгу, сказал Юле ее отец, - и маме все расскажешь! Поняла?! Не слышу?! - Да, - сквозь слезы промямлила девочка. Ей было и больно и стыдно и очень обидно. Не надевая трусики и лифчик, она натянула на себя платье, свернула одеяло и пошла к своему велосипеду. - А трусы почему не надела?! - крикнул на нее отец, - или ты как шлюха, без трусов будешь ходить? - он нагнулся, чтобы поднять прут с земли. - Папочка, не надо!!! - закричала девочка, - я сейчас надену их. Подняв прут, он подошел к дочке и пока она стояв на одной ноге, пыталась надеть проклятые трусики, хлестнул ее пару раз розгой по голой попе. Юлька закричала от боли, упала, путаясь в своих трусиках, на землю. - Вставай, что разлеглась здесь! - прикрикнул отец на нее. Быстро натянув трусики, Юля схватила свой велик и быстро поехала домой. Сидеть на сиденье было очень больно. Юля часто ехала на велосипеде стоя. Так хоть не сильно болела попа. Приехав домой, Юля поставила свой велосипед в гараж и потихоньку пробралась в баню, сняла с себя трусики, достала из сумки лифчик и намочила их в воде. Потом повесила их на веревку и, так же, потихоньку прошла в дом. Мама не заметила, как Юля прошла в свою комнату. Но младшая сестренка сдала ее, сообщив об этом маме. - Почему ты так рано? Что-то случилось? - спросила мама у Юли. - Нет, просто стало жарко, вот мы решили поехать домой, - соврала Юля. Она испугалась рассказывать маме правду. Да и подумала, что папа вернется поздно домой, когда она, Юля, уже будет спать, а утром рано уедет, когда она еще будет спать. - Ладно, отдыхай, - ответила мама. Юля лежала на диване, укрывшись тонкой простынёю и держа в руках книжку. Вечером мама Юли пошла в магазин за хлебом. Там, как обычно, собралась очередь из любительниц почесать языками. - Стыд какой! Куда катимся! - увидав маму Юли, заговорили женщины еще громче, - наши девчонки устроили стриптиз на озере! Стыд какой! Сгорая от стыда, Юлина мама молча купила хлеб и вышла из магазина. Она чувствовала, что все сверлят ее глазами. Она готова была провалиться сквозь землю, лишь бы никого не видеть и не слышать. - Юлька!!! Дрянь, такая! - закричала она, придя домой, - а ну-ка иди сюда! Услышав, как кричит мама, Юля поняла, что мама все узнала. От страха у Юли опять навернулись слезы на глазах. Она так и осталась лежать на диване. Мгновение спустя ее мама вошла в комнату с ремнем в руке. Она резко сдернула простынь с Юли и несколько раз сильно ударила ее ремнем. Ремень попал по ногам. - ААА !!! - Юля закричала от резкой боли, - мамочка не надо, мне очень больно! - Юлина мама только сейчас увидела свежие рубцы на ногах дочери. - А ну-ка вставай, дрянь такая! - Юлина мама схватила Юлю за руку и стащила с дивана, - это что такое? - спросила она, показывая на Юлины ноги, - рассказывай! Как вы там голожопые перед пацанами крутили! - Мама, там не было парней!, - глотая слезы, сказала Юля, - мы там были одни. - Но голожопые? - мама опять сильно ударила Юлю ремнем, - рассказывай! Плача, Юля начала рассказывать маме о том, что произошло на озере. Мама слушала Юлю. Как только дочка останавливалась, тут же получала от мамы ремня, от которого девочка чуть не подпрыгивала. - Так значит вы меня обманули, сказав, что Сергей поедет с вами? - строго спросила мама, когда Юля закончила свой рассказ. - Мама, но ведь это не я! Я не обманывала!, - рыдая закричала она, получив очередной удар ремнем по ногам. - Не оправдывайся! Ты тоже виновата! И за это будешь наказана! - сказала мама, не реагируя на рыдания дочери. - Оголяй попу и на диван! - Юля стояла как вкопанная. На ней был надет комбинезон-шорты. Поэтому, чтобы оголить попу, девочке надо было раздеться полностью. А под шортиками у нее не было трусиков. И Юля вспомнила это и еще сильнее испугалась, понимая, что за такое получит еще сильнее от мамы. Мама не стала долго ждать, пока дочь разденется сама и помогла ей. - Ах ты ж дрянь такая, и дома ходишь без трусов! - естественно, что мама заметила их отсутствие. Она толкнула девочку на диван, - сейчас ты получишь за все! Только попробуй встать! Валька, иди сюда, помоги мне!, - позвала она свою младшую дочь. Когда Валя пришла, мама сказала ей сесть на ноги сестре, а сама рукой надавила Юльке на спину. После этого мама начала пороть Юлю ремнем. Девочка кричала, просила простить ее, крутилась от бешеной боли насколько это было возможно. - Будешь знать, дрянь такая, как крутить голой жопой! Как ходить без трусов! - приговаривала мама между ударами, - я покажу тебе, как родителей обманывать! - Иди умойся и спать! - закончив пороть, сказала мама, - а отец завтра на обед приедет, еще поговорим с тобой, почему ты мне сразу все не рассказала. И оденься, бесстыдница, а то еще добавлю! - прикрикнула она, заметив, что Юля направилась в сторону кухни без одежды. Умывшись, Юля пошла в свою комнату. Попа и ноги горели огнем. Так сильно ее еще до этого не наказывали. Девочка сняла с себя халат и, опять без трусиков, легла на живот под одеяло. Слезы текли ручьем. Юльке было и больно и обидно. Ведь ее вины почти не было. А еще она понимала, что завтра, когда папа придет с работы на обед, ей влетит опять... ________________________________________________________________ Serge de K пишет: юлиана пишет: Середина июля. Столбики на термометрах поднялись до +50. Да еще и сильный, обжигающий ветер. Обычно в это время весь народ в деревне был на огородах, вел борьбу с сорняками или собирали малину, смородину. "Нотки" садомазохизма уже в первых строчках Helen пишет: Юлиана, самый жуткий ваш рассказ. Я представляю, если бы моим родителям какие-то люди рассказали всякие интимные подробности про меня, хорошие или плохие, они бы наверно не стали слушать. И постеснялись бы пересказывать. И я бы не стала такое обсуждать, сказала бы, чего ты веришь, что на заборе написано. И оскорбилась бы так, чтоб надолго запомнили Тут дело даже не в жестокости, в которой опять заставляют принять участие ваших сестер. Как вы с ними потом? Дело в полной порнографичности рассказа. И когда в таком рассказе появляется отец,проявляется такое чувство омерзения..... Это знаете, такие моменты смешные в фильмах , как мужики в женскую баню забегают, а бабы с визгом разбегаются. любой хоть чуть-чуть нормальный человек тихо посмотрел бы и убежал, сам себя стесняясь. Тем более это дети. Отец бы вообще убежал быстрее всех. Или покашлял бы, чтоб напугать, чтоб оделись, а то вдруг кто другой будет проходить. И не напоминал бы, я уже не говорю, чтоб кому-то рассказывать. Как вообще можно позорить своего ребенка, выставлять что-то напоказ, какие+то его стороны, тем более тело, это же девочка, девственница. Подходит, хватает, в голом виде.... Мне кажется, легче было бы пережить, если бы маньяк изнасиловал, чем вот так родной человек, и потом каждый день это видеть, и думать, почему он так поступил. И и подружки ваши смотрели вот так, в шоке наверно были. Хоть бы песком в глаза бросали, я уж не знаю. Видите, всем доставалось, но так как с вами, ни с кем не обращались? И вы самая запуганная , от всех отличаетесь, по вашим словам, в ступор все время впадаете, это симптом плохой. Короче если бы вас кто-то увидел, а вы бы гадали, кто это, это была бы эротика , добрый рассказ. А тут чернуха какая-то.....
Tumba: №10 Как все началось. Из моего детства Лет с 10-11 почувствовали себя большими и стало нас тянуть за приключениями по окрестностям. Стали отлучаться со двора всё дальше и надольше. Первые забеги прошли незамеченными и мы осмелели. Стали искать новых мест для забав. Одним из таких стала заброшка и из-за неё начались репрессии. Друг в ней навернулся, споткнулся о кирпич валявшийся на лестнице и скатился вниз. Порвал одежду и сам заработал внушительные ссадины. Сам он идти не мог - сильно подвернул ногу. Я стал ему костылём, опираясь на меня он допрыгал до дома. На лестницу его чуть ли не на себе поднял. Само по себе ерунда, забинтовать и три дня отлежаться, но его родители насторожились, стали пытать. Раскололи, где, да как во дворе он умудрился так сильно навернуться, что зимой оказался грязным со всех сторон, рванным и битым. Гнали на меня, подозревали мы подрались в подвале и я его там запинал. И только потом, увидев бездыханный труп, испугался и притащил его домой. Я понимал почему он скрывает правду и ему поддакивал. Мать сбегала в подвал и обнаружила что он закрыт на замок, вскрылась ложь. Стали ещё сильнее наезжать в мой адрес. Его это сильно возмутило, как никак, я его спас, а то бы он там мог замёрзнуть ночью, не будь меня с ним. Он раскололся где всё случилось. Зря наверное. Я всё равно чувствовать себя виноватым под их напором, а ему стало ещё хуже. За ложь, за побег, за всё вкупе на него обрушился шквал обвинений. Тут ещё отец пришёл, оглядел его раны, пришёл к выводу от них не помрёт и начал с наказания - велел снимать штаны и ложиться. Так его первый раз при мне наказали. Тогда мне было просто очень херово стоять, обтекать от несправедливых обвинений, видеть как его наказывают, понимая как ему позорно при мне быть в такой жалкой роли скулящего щенка. Уйти мне не дали, пока не пришли за мной, не выслушали их страшную версию наших преступлений и только после этого меня отдали родителям. В нашей семье телесные наказания ко мне не применялись. Наезда на меня особого не случилось. Как никак родители поняли, я его спас, притащил раненного до дома. Но очень серьёзный разговор состоялся. По большому счёту он не был нужен, я не рвался далеко убегать со двора. Верховодил в наших отношениях он, а мне тяжело было ему отказать. За наши вылазки влетало больше ему, об рисковал больше меня. Без него оставаться одному во дворе было скучно. И отпускать его одного было страшно - а вдруг снова что-то случится и кто тогда его спасёт если не я? Каждый раз переварив под его нажимом букет этих доводов, я нехотя соглашался, а дальше уже было всё равно. Мне казалось из всех зол я выбираю меньшее и отрывался вместе с ним. До лета залётов было мало. Будучи невольным свидетелем расправы над другом, стоял, обтекал, переживал, но без сексуальных оттенков. Они случились позже - в летние каникулы. Поздней весной, ещё до каникул, как все нормальные пацаны, мы решились пойти купаться на заливы. Пронесло раз, пронесло два, мы втянулись и повадились гонять к реке через день делая домашки с заделом на завтра. Одежду не мочили, купались голышом, ноги мыли, волосы высыхали быстро. Единственной уликой был предательский загар. Его приходилось скрывать. Но поскольку мы купались голышом и больше всего бесились в воде - тело загорало равномерно. В основном сверху, а за верх пояснить было проще простого, отмазывались просто, якобы жарко и мы играли во дворе без рубах. Но начались каникулы, солнце стало ярче, а у нас времени не пара часов, а считай весь день. Мы увлеклись и прозевали время прихода с работы. Пропащих с помощью всё знающих бабок и девчонок ябед его мать быстро нашла и поволокла домой, больно вцепившись в руку. Даже синяки от её захвата остались остались. В тот раз мы не успели одеться, только лёгкие шорты натянул на голое тело, остальное его мать запихала в наши рюкзаки вперемежку и приволокла к себе домой. История повторилась привычно. Его бросила на кровать на расправу, в этот раз он оказался совсем голый, так как кроме трусов снимать было нечего. И я практически голый стоял рядом и смотрел в назидание. Смотрел, переживал за него, представлял, как ему помочь, что будет если меня также начнут хлестать. Это угроза звучала каждый раз, мол меня давно надо выпороть, да жаль меня не порят. Вот из-за меня я их сына и совращаю на преступления. И каждый раз угрозы звучали всё убедительней. Я вполне допускал что меня заставят лечь рядом. Прикидывал как реагировать. Рьяно отбиваться мне казалось неуместно, казалось из солидарности лучше лечь рядом - так будет честнее. Внутренне уже давно был готов и представлял как буду терпеть, смогу ли не орать или буду как он молить прекратить. Эти фантазии бросали меня в жар, а в тот раз не просто в жар, а ощутил стояк. Шорты лёгкие его не прикрывали. Оттопырились и мне стало жутко стыдно от этого. Я то стоял напротив его разгоряченной матери, которая несколько раз стегнув по его заднице, упиралась взглядом в меня и тряся ремнём выговаривала мне в глаза страшные вещи. Он лежал лицом в низ и был как бы ни при делах, а я против неё стоял и дрожал, как осиновый лист. И тут такой позор, стою и он стоит, торчит на всю катушку, как мне казалось. Мысли разогрелись со всего, стыдно, страшно, страшное случилось - в очередной передых-выговор, она заметила кол в моих шортах и со словами "Ах ты поганец! Тебе нравится подставлять моего сына!" полоснула ремнём по шортам. Тут уж от неожиданности и болевого ожога, забыв про стыд, схватился за пах, упал на колени и скрючился за кроваться - спрятался от неё. Меня она не пыталась там достать. Я там пережил боль и вылез только с концом расправы. Она разгоряченная выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Мы с другом остались втроём: он, я и ремень на кровати. Он голый, я в шортах. Он понял по моим взвизгам - в этот раз мне попало. Попросил показать. Я сам с тревогой ждал возможности глянуть во что превратилась моя драгоценность. Встал, спустил шорты. Мы стали разглядывать. Всё было целое, стояка уже не было. Он стал трогать, спрашивать где больно. Тут меня снова пробило на стояк. Попав домой, пережив домашнюю выволочку, лёжа в постале, стал проигрывать случившееся. Новые чувство, как теперь ей в глаза смотреть. Задумался над её словами, пытался понять, почему она сказала увидев стояк, что мне нравится? На следующий день задал этот вопрос ему. Он сам не смог объяснить, но предложил спросить у нашего местного авторитета - старшеклассника. Тот действительно стал объяснять, но я тогда не понял его слов. я слушал его объяснения, но переживал стыд и возбуждение. Поэтому ничего толком не понял, но после мне пытался объяснить друг. Он подтвердил, что у него бывает стояк от порки. С тех пор стал думать об этой связи, вспоминать все сцены его наказания передо мной, и после, наблюдая новые в реале, подсел переживая уже на всю катушку, стал возбуждаться на порку. _________________________________________________________________________ allennax пишет: Очень искренний рассказ! Спасибо! chikalo пишет: Неплохой рассказ. Прочитав его я тоже вспомнил как однажды стал невольным свидетелем наказания одноклассника. Tumba пишет: allennax , chikalo Спасибо! У меня плавно копилось, а прорвало когда мой стоячок побывал в руках друга, а на завтра в руках старшего приятели. Я перед его мамой голый виноватый на заливах, где она нас отчитывала и сгребала наши вещи в рюкзаки, не давая одеться. Перед ней на заливе стояка не было, но мысли о нём, страх его был. Дальше голый друг с красным задом, дальше стояк, страх, стыд, острая боль, страх сломан ли, цел ли. Осмотр в его руках.xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx Куча новых переживаний. Дома новая волна переживаний, мучительное ожидание конца выволочки, когда смогу проверить, не появился ли оттёк, синяк, боль то не проходила, а спросить дома и показывать свои страхи не мог. На завтра новая демонстрация уже малознакомому парню и опять другу. xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx. Эти эпизодики капля за каплей добили меня и закрепили связку порки, публичной вины, публичного обнажения и возбуждения. Я испугался нападением его мамки на меня, удар обжог скорее неожиданностью, чем реальной опасностью. Я своё тогдашнее ощущения попытался передать, может слишком преувеличил - у страха глаза велики. Больно было, очень больно, прямо обожгло - пробило всего. Нормальная мамка у него и как все родители боялась за сына недоросля. Мои знали про её методы и не видели ничего плохого, чтобы я дрожал и понимал что со мной будет, если доведу своих. Она же не порола меня по яйцам, просто махнула ремнём, я даже не уверен - целила ли ударить по торчащему концу или хотела испугать махнув ремнём перед носом. На эмоциях не рассчитала и пробила через тонкую ткань по самой головке. Я же не видел себя со стороны. Смотрел и переживал за друга. Может не просто встал, а ещё и выпятился неприлично. Меня во время этих экзекуций трясло, коленки дрожали. Я мог для устойчивости упираться ими в край кровати, а ей могло показаться, что я выставился во всю. Не знаю, что ей могло почудиться. Не та тема, чтобы мог его мать напрямую спросить. allennax пишет: Tumba пишет: [У меня плавно копилось...] Поскольку история очевидно автобиографичная, то вопрос а что было дальше? Я имею ввиду ваши с другом приключения, взаимоотношения с ним, его родителями, без каких-то сексуальных подтекстов, чтобы не нарушать правила форума... Helen пишет: Спасибо, что вы делитесь. Очень интересно. И видно, что настоящее. Админ, смешно читать. Тут полфорума про то, как подпрыгивала красная попка, когда обсуждается, как надо пороть в школе при одноклассниках, когда тут перевод авторства А.Новикова и такое прочее, и многие участники сообщают, верхние они или нижние. Смешно говорить про реальное воспитание . Реально воспитывать надо как минимум в одежде, без мольбы о пощаде. Тут же многие люди пишут, что не применяют и не будут применять телесное наказание по причине своей тематичности в том числе. И эти восклицания "пусть бы меня наказали и я почувствовал себя прощенным" это чисто тематические переживания, имеющие мало общего с реальным прощением.
tim: №11 Домашнее воспитание Женился я, когда мне было двадцать три года. Женился "по большой любви", на девушке, о которой мечтал. Галя была красивой, скромной, хозяйственной; словом, -- удача со всех сторон! И это действительно было так. Мы с ней вместе учились в институте; но я был иногородним, жил в общежитии, а она -- местной, горожанкой; с квартирой, разумеется. После нашей свадьбы, я переехал к ней и стал полноправным членом семьи; впрочем -- семьи небольшой: мамы у Галины не было -- умерла родами, -- и её воспитывал отец -- Дмитрий Павлович, бывший офицер-артиллерист. Человек он был строгий, но у меня установились с ним дружеские отношения: Дмитрий Павлович питал слабость к шахматам, -- а я, в своё время, занимался в секции и играл, как все говорили, неплохо. Вечерами мы коротали время за доской, обсуждали разные партии -- я, съездив домой перед свадьбой, привёз, раз такое дело, некоторые книги и подшивки журналов, которые, опять же, по молодости, собирал. Всё шло очень хорошо; я уже называл своего тестя "папой", жили мы дружно, хоть я строгого папу и побаивался: он, как-то, сказал мне, с лёгкой усмешкой, когда я немного запоздал с каким-то поручением, что надо бы такого сыночка выпороть ремешком родительским; да уж прощает на первый раз -- и, улыбаясь, указал пальцем на застёжку своего аккуратно заправленного ремня. Я смутился, -- тесть вполне мог бы сделать это, будучи крепким, довольно красивым, сорокапятилетним мужчиной, -- но слегка вздрогнул и перевёл разговор на другое. ...Я и преполагать не мог, что нечто подобное, и в самом деле, произойдёт; но, как-то раз, я пришёл домой очень поздно -- встретил старого друга и мы пошли с ним, как говорится, "в кафе" : так, слово за слово, кружка за кружкой прошло немало времени... Вернувшись, наконец, в свою новую квартиру, я сразу почувствовал недоброе: свет горел, жена сидела на диване и строго и холодно смотрела на меня. -- Чудесно, чудесно, -- проговорила она, глядя на меня, -- Заявляется на три часа позже; да ещё и "датый"! В этот момент в комнату вошёл мой тесть; очень строгий и внушительный. -- Ну что ж, сыночек; придётся мне взяться за твоё воспитание: за малейшую провинность я, отныне, буду тебя строго и больно пороть. -- Как… как -- пороть? Чем? -- А вот этим самым приспособлением -- он указал на свой красивый брючный ремень и, расстегнув его, вытянул на всю длину. Тусклый блик лениво пробежал по поверхности гладкой кожи; Дмитрий Павлович сложил ремень вдвое и сказал: -- Сегодня ты провинился и я как следует накажу тебя. Ложись на диван. Я опешил от такого заявления, пытался было отшутиться, но тесть взял меня за ухо и повёл, сильно его вывернув, в свою спальню, где бросил на широкую двуспальную кровать и приказал: -- Снимай штаны, негодник! Я решил как-то успокоить его гнев и сказал: -- Папа, я прошу прощения: я больше так не буду; только не говорите больше о ремне, давайте лучше сыграем партию в шахматы и будем пить чай с вареньем... Договорить я не успел: прямо в солнечное сплетение обрушился удар, от которого у меня потемнело в глазах: -- Снимай штаны, я кому сказал! Что мне оставалось делать?! Дать ему избить меня?! Я, чуть отдышавшись, понуро снял штаны. -- Трусы тоже! -- Но, папа... Простите меня пожалуйста! Он слегка улыбнулся: -- Прощу, Севочка. Прощу минут, через сорок, а теперь, -- он посуровел. -- Ложись на кровать. Попкой кверху. И он начал меня пороть! Ремень кусал и рвал мою попу, я визжал и плакал от боли и стыда; ласково называл его "папочкой", "папенькой", "миленьким", умолял простить, -- но вновь раздавался настырный свист ремня и -- изредка -- нравоучения: -- Не пей. -- Я тебя проучу! -- Веди себя прилично. -- Вовращайся домой всегда вовремя. -- Запомнишь мой ремень! Слёзы заливали мне лицо; я ревел, как ребёнок, умолял его пощадить, -- но он спокойно продолжал пороть меня, приговаривая: -- Привыкай, сыночек, к домашней дисциплине! Я теперь тебя часто наказывать буду. И вновь его ремень хищно впивался в мой истерзанный, красный, мокрый и дрожащий зад. Я думал, это никогда не кончится... Орать у меня уже не было сил и тут он, деловым тоном, сказал: -- Ну, что ж, Всеволод; на первый раз, я думаю, хватит… Вставай. Я повиновался и только смотрел, как он заправляет в брюки свой ремень; потом он протянул мне свой чистый носовой платок и строго сказал: -- Теперь становись в угол; и чтоб ни звука я не слышал, а то... И он не спеша поправил на талии ремень. ...Я пошёл и стал в угол, как мне велели, вытирая там, время от времени, льющиеся слёзы белым носовым платком. Я стал очень послушным! __________________________________________________________________________ Восторженный поклонн пишет: tim, Гиннессу уже позвонили!!! Номинанты на Букера трясутся от страха, что ваш шедевр будет переведен на английский и 50 тысяч фунтов стерлингов уплывут из под носа. Главное, продолжайте! Не останавливайтесь! Мемуаристы довольно потирают руки - вот им работенки привалило - собирать шедевры такого гения литературы. Христом Богом просим, пишите! Такой шедевр не должен быть потерян для человечества! Критик пишет: tim , просто охрененно, бестселлер! Какой сюжет,а какой слог! Что же раньше молчали? Давайте похлопаем новой Жемчужине литературы. Я у ваших ног. Гость пишет: Все-таки фантазии должны быть поближе к реальности, тогда они будут лучше восприниматься. Все хорошо, но лучше бы "Севочка" был каким-нибудь племянником, а тесть - типа дядей. Тогда можно было бы обойтись и без Гали, которая "удача со всех сторон", но при этом не признает права посидеть три часа с другом. Упаси бог от такой Гали :). tim пишет: Ну-ну, друзья! Засмущали меня ) ...Спасибо за добрые отзывы; если вам действительно понравилось, постараюсь писать почаще; тем более, что есть пара сюжетов в черновике, которые надо только "обработать". ...Рассказ, изначально, задумывался мной как юмористический; но, в процессе написания, всё время выходило нечто совсем другое. В конце концов, я перестал спорить со своей собственной авторучкой и дал волю этим "скрытым силам". Результат -- перед вами; и мне, повторюсь, очень приятно, что мои скромные литературные попытки приняты вами благожелательно. Ещё раз -- большое спасибо! Serge de K пишет: А мну то же сей опус улыбнул tim пишет: Serge de K пишет: цитата: А мну то же сей опус улыбнул Катись из моей ветки, Удалено Модератором Serge de K пишет: А я Вас, чем то оскорбил ? (это так на всякий случай) Или Вы настолько борзый, что можете себе это позволить ? Гость пишет: А тесть Вас порол в присутствии жены? Вы стеснялись, что жена видит Вашу голую попу под ремнем? Расскажите, это очень интересно А в угол поставил тоже без трусов? Guran пишет: tim хочу напомнить вам, что я два раза не предупреждаю, поэтому у вас будет достаточно времени для реализации нового литературного проекта Предлагаю вам творческий отпуск на 7 дней. lames пишет: чересчур как-то схематично и скомкано Serge de K пишет: Я хотел написать о другом. Это же насколько надо быть инфантильным, насколько надо не уважать и не любить себя, что бы позволить "папочке" в лице тестя подобным образом себя унизить. Мужику 23 года, а ведет себя как самая настоящая тряпка...Нет, это не мужик...Неужели встреча с другом и насколько кружек пива такое уж великое прегрешение ??? Вот эти моменты и вызвали у меня улыбку... lames пишет: Это странно, как мне кажется, с вашей стороны - оценивать реальную (жизненную) сторону проблемы. Это не жизнь, а текст. Другое дело, что автор действительно совершенно не прописал психологию - тут и речи нет о мотивации, о сопротивлении каком-то, ну словом - все то, благодаря чему можно было бы поверить в написанное. -- Папа, я прошу прощения: я больше так не буду; только не говорите больше о ремне, давайте лучше сыграем партию в шахматы и будем пить чай с вареньем... Конечно, это все детский лепет на лужайке, а не работа над конфликтом. И если уж совсем строго подходить, то текст этот - ремейк. Блуждает по просторам инета уже не одно десятилетие рассказ "Моя дорогая теща". Вот точная цитата из него: -Ну ладно я прошу прощения, я больше не буду задерживаться, давайте лучше пить чай с вареньем, как вчера... Как говорится, найди 10 отличий. Serge de K пишет: lames, спасибо за наводку ! С первоначальным вариантом ознакомился и нашел, что совпадения действительно присутствуют (местами просто скопировано). Разве что образ тещи заменен на тестя, а так смысл один и тот же. Ну назвать это чистым плагиатом я не могу, ибо все таки была проделана определенная работа над первоначальным текстом, так что назвать это ремейком вполне можно. Только зачем это надо было делать ? Не понимаю...Брать похожий текст и перерабатывать... Гость пишет: Хотела бы я посмотреть на того мужа, который стесняется показать свою голую попу жене :) Господи, чего тут только не прочитаешь - и цирка не надо. Гость пишет: Господа! Я не могу понять - автор издевается над читателями, вынося сюда такую литературную профанацию и нащупывая границу дозволенного и того, что могут выдержать мозги читателей? Либо же просто бездарно излагает свои фантазии - здоровый 23-х летний лоб говорит о своей взрослой заднице словами "попка" и "попа". И этими же словами у него изъясняется у тесть - офицер. Желание героя попить чая с вареньем вместо того, чтобы получить ремнем по "попке" нивелирует его до либо совершеннейшего инфантила либо до мальчика возраста 5 лет. "Не надо ремня по попке, давайте лучше чай с вареньем пить". А стояние в углу с явным удовольствием вообщее убивает. Автор, очевидно, немного ошибся форумом. Либо он просто не достиг того возраста, с которого разрешен вход на Форум, ему лет 12 (тогда понятны и попа, и попка, и чай с вареньем), но он представляет себя взрослым. В пользу этой версии говорит и бедность слога, сюжета, да и вообще убожество всего этого. В общем взрыв мозга и когнитивный диссонанс. Гость пишет: У человека - проба пера, а вы нападаете. Так ведь отобъете желание совершенствоваться. Писателями же не рождаются. Зато у автора внутри есть огонек. Он научится писать интереснее. Elvis пишет: Рассказ как рассказ! Почему тут, некоторые так всполошились? Каждый может выложить свои фантазии в виде рассказов. Может, он не вписался в какие-то, невидимые рамки у читателей? Все привыкли, что тут и там, в рассказах, порют маленькие попки мальчиков и девочек, а тут вдруг вылезла, какая-то взрослая жопа и возможно волосатая, которую называют попкой. Многих это возмутило. Ну, кому-то же понравилось, и даже поставили спасибо! Я даже пофантазировал, над этим рассказом и придал ему, какую-то комедийную основу. Может, это парень, которому двадцать три года, служил в Росгвардии и ростом был, не меньше двух метров? На службе, по команде фас, он мог разорвать любого, на сотню маленьких кусочков. Но, дома, он был тих как мотылёк и спокойный как питон. Был гнусным подкаблучником и жены боялся как огня. Боялся тестя, так как, он был отцом жены. Тесть был маленьким крепышом, бывшим офицером, ростом 1.59 с кепкой, и хотел в своей жизни, хотя бы раз кого-то выпороть. И вдруг подвернулся случай, у него появился сынок и послушный как телок. Вот папочка и разошёлся и разгулялся, возомнил себя большим хозяином и схватился за ремень. Но, ремень был слаб, для такой огромной попки. Пришлось воспользоваться полицейской, резиновой дубинкой. Сынок орал так, с таким тяжёлым рыком, что соседи подумали, что в их квартире убивают медведя. Сынок во время порки, так ворочался на диване, что у него трещали доски и ломались ножки. Поэтому, после каждой порки, тесть, основательно его ремонтировал. Тесть после внушительных действий, валился от усталости на кровать и не шелохнувшись, лежал до утра. Ну, а сынок, как ни в чём, не бывало, утром спешил на работу и ждал команды фас. lames пишет: Комедийную? а смеяться там, где вы смайлики выставили? Мирина пишет: Чего только на свете не бывает!
Ульяна23: №12 Он вытащил ее с какого то притона Он вытащил ее с какого то притона, она еще не успела накидаться, была немого пьяна. Влад успел вовремя. Нашел ее обзвонив всех, кто мог знать где она находится. Было примерно 11 вечера. Влад не понимал почему она это сделала. Она не принимала наркотики. Но был зол настолько что разбираться не стал. Пока они ехали в машине он молчал. Гнал, нарушая ограничение скорости. Яне недавно исполнилось 18. Владу 23. Тварь, и как ты объяснишь это??! Почему я нашел тебя в этой дыре??!! Если бы я опоздал ты бы сдохла от передоза прямо там, не подумала об этом, сука???? "Это случайность... Я не... прости...ты не так понял .... ты..." она заикалась и вся дрожала. Яна плакала с того момента как они сели в машину. Сейчас ее мокрые глаза округлились от ужаса и осознания что ей придется выдерживать. "Что?! Я как раз все понял правильно!!" Влад взял себя в руки и одним сильным движением толкнул ее на кровать. Сорвал с брюк ремень, держа его в одной руке другой сдернул с Яны шорты и трусики до колен. Ты хочешь сторчаться и сдохнуть??!! Я выбью из тебя весь алкоголь вместе с дурью!! И ты навсегда запомнишь это!!! Он резко ударил. Со всей силы. Наотмажь. "Влааааааад, пожалуйстааа!!! Нееет.." Яна выгнула спину. Полоса начала наливатьчя кровью -"Надо отвечать за то что делаешь!!!!" Второй удар был сильнее первого. Яна забарабанила ногами по кровати, попыталась вырваться. Влад держал крепко. Третья полоска легла на покрывшиеся испариной ягодицы и сразу же посинела. Девушка завертела попой пытаясь увернуться. Влад следил за ней и бил как раз в цель. Удары стали резкими, беспрерывными. По щекам текли слезы, Яна била ногами по кровати, сжимала кулаки, выгибалась, дыхание сбилось. Влаааааааад!!! Простииииииии!!! Аайййййй!! "На что мне твое прости??!!!" Влад сделал паузу. Вены на висках вздулись, капельки пота стекали вниз по шее. Взял ремень в другую руку. "Это только начало, ты думала легко отделаешься??!!" На попе девушки было около десятка вспухших рубцов. Ее лицо пошло рябью от слез. Тушь окрашивала белую простынь. Шорты сползли совсем. Влад снова поднял руку. "Влаааад!!!хватиииит!!!!!!Я не могу!!!! Ааааа... Следующий удар попал между дрожащих половинок. "Уууууууууййй!!" Яна сжалась. Он не обращал внимания на ее крики. Продолжал бить прижимая ее к кровати и удерживая когда ее тело вновь выгибалось от боли. "Ааааййй!!! ", Ягодицы стали пунцовыми. Яна уже не могла связывать слов. Голос сорвался. и она лишь хрипела оттопыривая изполосованный зад. Влад перевернул ремень. Пряжка была железной . Блестнула в воздухе и опустилась на круглые полушария. Яна издала звук, похожий одновременно и на визг и на шипение. Ягодицы уже синели. Их украшали обьемные широкие рубцы. В глазах темно .Такой боли она не испытывала никогда. Влад хлестнул еще несколько раз. Не прерываясь совсем. Яна уже не орала а только хрипела и всхлипывала. Ее тело билось в агонии. На месте куда легла пряжка проступала кровь. Простыни тоже были в пятнах. Голова кружилась. Тело будто протыкали тысячей игл. Влад отбросил ремень с испачканной кровью пряжкой в угол комнаты. Влад тяжело дышал, мускулы приобрели обьем и покрылись потом. Шея покрылась сеточкой вен. Во рту было сухо. Руки ныли. Он все еще злился но теперь его переполнял и страх. А если бы он потерял ее... Он смотрел на Яну. На ее вид. Это было ужасно. Но он знал что сделал все правильно. На кухне нашел бутылку с остатками виски с нового года. Там было совсем немного. Он опрокинул сосуд в себя. Так и забылся сидя на табуретке и прислонившись к стене. Яна уже потеряла сознание. Когда пришла в себя был уже день. Все болело. В голове гул. Губы потрескались. Она попыталась перевернуться на спину. Все тело сжалось от пронизывающей боли. Влада не было. Она попыталась вспомнить что произошло вчера.... Потянулась рукой к ягодицам. Аккруратно дотронулась пальцами. Отдернула руку. В голове прояснилось. Яна попыталась встать но тупая ноющая боль и слабость не позволила. Яна застонала. Влад услышал ее сквозь забытье...
Andrej: №13 Взыскательный воспитатель, или «Потаённое лицо» Несмотря на то, что Нила была уже рослой девицей, отец продолжал по старинке воспитывать её ремнём: в семье порка была заведена с давних пор, и никому и в голову не приходило ставить под вопрос уместность этой меры. Наказание всякий раз вызывало в девушке понятное смущение, и стоя перед отцом с повинной головой и неуверенной рукой расстёгивая, по его приказанию, свои джинсы, Нила, всё никак не решаясь, как ей надлежало, их спустить и продолжая дольше необходимого мешкать с пуговицами, неизменно заливалась от стыда краской, как если бы ей впервые предстояло обнажить перед отцом свои отроческие ягодицы. Самым трудным был для Нилы именно этот внезапный переход из состояния взрослой девушки, распоряжавшейся своими ногами и руками, самостоятельно выбиравшей свои платья, отправляющейся с напомаженными губами и с кожанною сумочкой к своим друзьям и высказывавшей взрослым собственные мнения, – которым, как она воображала, те придавали какое-то значение, – к состоянию полной подчинённости и зависимости, а иногда даже «подвешености», учитывая, что во время сего воспитательного мероприятия ноги и руки Нилы свисали с отцовских колен, трусики спадали к полусогнутым коленкам, а волосы, достигая пола, весьма ограничивали поле её зрения. Поле же зрения требовательного воспитателя, мог, благодаря этому, полностью и без прочих помех, занять обнаженный зад воспитуемого подростка, которому он теперь и посвящал всё своё неотложное и суровое внимание. Мир перевёртывался: пол – пол-то оказывался над головой, а попа? ну, а попа зависала в тревожном ожидании где-то далеко наверху. Оказывалось, что вся Нилина самостоятельность в глазах родителей не многого стоит, если вместо того, чтобы беседовать и обмениваться мнениями со взрослыми лицом к лицу, сопровождая порой свои слова где-то подхваченными гримасами, ей приходилось либо беспомощно «свисать» вниз с водруженной на Олимп родительских колен своей попы, либо лежать уткнутой носом в кровать, пока её требовательные воспитатели заводили весьма серьёзный разговор именно с с тем её ракурсом, о возможности которого в обычное время, казалось, никто и не помнил, поручая именно двум, ещё минуту-другую сверкающим своей невинной белизной ягодицам «бесстыжей девочки», – в которую она, после принятого решения о порке, неизбежно превращалась, – вразумить непослушную голову. Что и говорить, само то, что теперь она именовалась «бесстыжей», предполагало, что теперь было можно, не церемонясь, с обезоруживающей простотой и доверительностью, отхлестать её по голому заду! Нила не могла, разумеется, не сознавать, что папе, которому приходилось время от времени проводить сиё воспитательное мероприятие, попка наказуемой дочери была гораздо лучше знакома, нежели ей самой, – и до самой последней родинки, – но, тем не менее, всякий раз перебарывала свой стыд с большим усилием, послушно стягивая, наконец, к коленкам свои трусики. Замешательство Нилы бывало особенно сильным, если объявление о порке произносилось в присутствии посторонних: «вот теперь они узнают, что меня секут, как маленькую!», мелькало в её голове, в то время как краем глаза она мгновенно улавливая тень с трудом скрываемой улыбки присутствующих: «ах, вот как? так к тебе до сих пор применяются подобные меры?», – прочитывала она сразу на смущенных лицах; «а что же: вреда от этого быть не может; ну, поплачет немножко, зато уж как встанет и штанишки натянет, то будет уже поумнее!», – угадывала она на других; «как, тебе, такой взрослой, еще приходится ложиться поперек родительских колен с голыми ягодицами? Вот уж мы не предполагали…», – нашептывали, казалось, иные; «что же, попка, видно, у тебя внятливей головы! Уж придется теперь тебе потерпеть и поплакать!»; «ой! Подумайте, какое очарование! Да ведь это, оказывается, совсем традиционная семья! Ну прямо, как в старинном романе: сейчас папенька свою доченьку посечет!». Одним словом, объявление о неминуемом наказании тот час же вызывало в воображении всех нежную, но виновную и несомненно подлежащую строгому наставлению, девичью попу. Oбраз попы с опускающимся на неё плетеным ремнём оставался непреложной частью мироощущения и культурного наследия граждан великой страны. Следует, однако, добавить, что невзирая на стыд, девушка не питала к отцу обиды. Никогда она и не пыталась уговорить его в последнюю минуту смягчить наказание и избавить её от ремня, и никогда не притворялась, подобно своим подругам, – чьим задам ремень тоже весьма хорошо был знаком, – якобы не догадывается, что для порки ей надлежит спустить не только штаны, но и трусики, уже проглядывавшие из-под расстёгнутых штанишек, бессмысленно оттягивая тем самым неизбежный и ещё более позорный исход, хорошо наказуемыми предвидимый: ведь всё равно и трусы спускались, и рубашки задирались, и белые девичьи попы покрывались красными полосами, напоминая то флаг Соединенных Штатов, а то и пионерский галстук; и слёзы текли ручьями из глаз, хотя и не столько от боли, сколько от обиды и стыда. А из-за непокорности, приходилось девушкам особо уточнять что от них требуется приготовить к наказанию свои попы, а иногда даже грозиться снять им трусы силой, или сечь их больней и дольше изначально предполагаемого; порой же, намекая и на возможную замену знакомого девушкам плетеного ремешка розгами, – благо берёзы росли прямо под окном, – а то и наказать их при посторонних, пока не достигалось их послушания, даже если оно и сопровождалось слезами. Сходство же между Нилой и её недальновидными подругами состояло в том, что при объявлении о порке, все подростковые капризы, наглость, которые всего несколько минут назад могли казаться ненаказуемыми, внезапно куда-то улетучивались, и им на смену приходила покорность, робкость и задумчивость: попа – даже еще до того, как на неё предстояло приземлиться близко знакомому с ней ремешку – оказывалась территорией гораздо более вразумляемой, чем голова: территория эта была тем социалистическим отечеством, которое отцовский ремень, в своей родимой и безоруживающей простоте, спасал от западных пороков. Лишь только распустившимся девицам напоминалось, что они тотчас же могут оказаться перевёрнутыми вниз головой, носом уткнутыми в пол, а что самой верхней и давлеющей частью их существа окажется именно попа, которая к тому же перейдёт в полное распоряжение взыскательного родителя, как внезапно у них появлялось желание пересмотреть своё поведение, но это, как правило, оказывалось слишком поздно. Любые попытки оттянтуть спускание штанишек философствованием решительно присекались. На белую, невинную попу возлагалась теперь ответственная задача разъяснить строптивой голове, как надлежит себя вести. Где-то в глубине Нила сохраняла уверенность, что порка идет ей только на пользу, как и в субботу утром, когда она была уличена в обмане, за чем последовал долгий разговор с мамой и папой. Переминаясь с ноги на ногу, – во время подобных бесед ей не позволялось садиться, – девушка не выказала перед родителями никакого сожаления о своем проступке, дерзко с ними пререкаясь и пытаясь даже свалить вину на своего младшего брата Вову. По обоюдному убеждению родителей, за такое поведение дочери снова надлежало отведать ремня, для чего ей велено было отправляться в отцовский кабинет. Позор упоминания о порке усугублялся тем, что идя на наказание, девушке пришлось миновать комнату своего брата, от которого не ускользнуло, как отец вынимал уже из недр платяного шкафа старый плетеный ремешок. (Ремешок этот теперь хранится у меня: Нила познакомила меня с ним, когда я уже за нею ухаживал и впервые попал к своей девочке домой. Всё, что касалось её жизни, её прошлого было для меня бесконечно ценным, мне хотелось удержать в своём воображении все её воспоминания, и светлые, и горькие, и даже постыдные. Знакомство с её домом произошло спустя лишь несколько лет после последней порки, о которой она мне доселе не рассказывала, хотя и ссылалась на строгость своего папы. Всё в доме ещё дышало Нилиным детством. Показав мне кукол, с которыми она когда-то играла, свои рисунки, старые учебники, платья ... угол, куда её ставили носом к стене, она с загадочной улыбкой открыла шкап и, намереваясь представить мне «кое-что посерьёзней», принялась долго в нём рыться, пока не вынырнула оттуда, с торжествующим видом сжимая в руках предмет, который звонко сопровождал детство и отрочество не только её самой, но и её брата и её многочисленных двоюродных братьев и сестёр. Глядя на её потупленные глаза и на щёки, зардевшиеся под спутанными волосами, Нила так напоминала только что выпоротую девчонку, что когда она сложила ремешок вдвое, сомнений у меня больше не оставалось: «Этим самым??». Она молчаливо подтвердила, после чего в подробностях поведалала мне всё то, что и послужило основой для настоящего рассказа. От детских лет нас отделял тогда лишь краткий промежуток времени, и нам обоим явственно помнилось и жгучее чувство позора, сопровождавшее приготовление к наказанию, и немевшие пальцы, которым, под суровым взглядом отца, вдруг переставали подчиняться пуговицы на брючках, и то, как трудно было спустить трусы, и внезапная острая боль ниже поясницы, и слёзы, и просьбы о прощении. Появление сложенного вдвое плетёного ремешка неожиданно вернуло нас к роднившим нас неизгладимым переживаниям. В последовавшие пару минут я оставался как немой и не мог обнимать и лобызать Нилу: казалось, вот-вот распахнётся дверь, раздастся грозный голос, и мы, подчиняясь нашей исторической памяти, дружно потянемся к молниям на джинсах и, стараясь не опередить друг дружку, начнём медленно стягивать наши брючки с поясницы, пытаясь одновременно и выказать повиновение, и, сравнивая краем глаза длину наших рубашек, не оголить перед друг дружкой сразу всю попу: тщетное, противоречивое предприятие! «А вдруг в этот раз трусы спускать не надо?»... От Нилы не ускользнуло, что, узнав в её руках своего старинного собеседника, моя попа вздрогнула. По тому, как горело у меня лицо, подозреваю, что я сильно покраснел, как краснел когда должен был обнажить свой зад для наказания. Мне стыдно было осознавать, что моя подруга выносила порку с б;льшим достоинством, о чём она и догадывалась по моему нежеланию затрагивать тему собственных наказаний. Многозначительная улыбка, которой Нила встретила моё замешательство, выражала и проницательнось, и едва заметный упрёк, и чувство своего превосходства. Вынести порку было почти как совершить мореплавание! Ремень, гуляющий по голой попе, это как разбушевавшаяся буря. Если Вы с нею совладали и корабль Ваш остался невредим, то Вы опытный мореплаватель и не боитесь об этом рассказать, а если поддаётесь страху или терпите кораблекрушение, предпочитаете молчать. Под умным Нилиным взглядом мне вдруг показалось, что она видела меня насквозь и догадывалась, что я не умел выносить порку, как подобает мальчику, и уже знала, в какие безобразные сцены мои заслуженные наказания всякий раз превращались и, даже, что она сама присутствовала на моей порке и слышала как я начинал реветь ещё до того, как ремень опустится на мой обнажённый зад.) За затворённой дверью, Нила проворней обычного справилась с пуговицами, послушно расположилась на диване, после чего, преодолевая стыд, спустила штанишки и задрала сорочку над своей попкой, туго обтянутой трусиками в крапинку. Она опасалась, что Вова может ненароком приоткрыть дверь и увидеть сестру, ожидающую розог: ведь она сама однажды вошла в папин кабинет зная, что он наказывает Вову… правда, за это ей потом пришлось два часа простоять в углу… Тем не менее, не дожидаясь дополнительных понуканий, усилием воли она тотчас же совлекла с попки и трусики, доверчиво подставляя свои белые ягодицы для родительского поучения. За окном колыхались тонкие берёзовые ветви, словно браня провинившуюся барышню и напоминая ей что в недалёкую старину им приходилось бывать не только внимательными свидетельницами, но и деятельными участницами сего важного в жизни каждой барышни события. Прохладный воздух комнаты обволакивал Нилин оголённый зад, как случалось в медицинском кабинете, от чего он начинал ей казаться несоразмерно большим. А папино лекарство уже поспевало… «Ну, вот и снова!» – напоминал ей легкий ветерок, задорно гуляя по двум слегка подрагивающим бархатным холмикам, первым своим дуновением дотрагиваясь до самых их макушек, ласкаясь затем к их склонам и спускаясь, наконец, в пролегавший между ними длинный перевал. Было очень стыдно, и она чувствовала себя снова маленькой. Щеки у неё рдели, предвещая тот цвет, в который предстояло вскоре окраситься нежным холмикам. Студящий воздух комнаты превращал попу в нечто от неё отстраненное: Ниле казалось, что вот-вот из самых вершин попы чудесным образом распустятся два крылышка, и она сможет взлететь… Плутоватый ветерок прогуливался теперь там, куда не проникало и красное солнышко: две линии пересекали внешние склоны очаровательных холмиков наискосок, сходясь на самом их скате, там, где территория, предоставленная для отеческого поучения, ограничивалась спущенными трусиками в крапинку. От повеявшей прохлады, на оголённом теле выступили мурашки, которым, однако, предстояло исчезнуть при первой же встрече попы с ремешком. Светлый треугольник, очерчиваемый двумя диагоналями под задранной сорочкой, был следом от бикини, которое Нила надевала во время летних каникул на реке. Но если солнышку эта территория была заказана, того же нельзя было сказать о Нилином воспитателе: беседа, к которой он и его подопечная собирались уже приступить, должна была быть прямой и совершенно откровенной; она не могла допустить никаких занавесей или вуалей. Если бы она забыла в этой ситуации совлечь с бархатных холмиков трусики, это было бы так же невоспитанно, как вести беседу в маске или в солнечных очках! Оголённая попа была свидетельством Нилиной искренности и неподложности её намерений. Уткнувшись лицом в угол и не смея обернуться, девушка ощущала уже на себе суровый и вопрошающий взгляд отца, который, стоя над приготовленной попой со сложенным вдвое ремнём, прежде чем приняться уврачёвывать им свою дочь, строго её наставлял: все слова теперь обращались напрямую к молчаливой, кроткой попе, сему «скрытому лицу» провинившегося подростка: «Ты знаешь, за что ты сейчас будешь наказана?»… «Так, и это все?»… «А еще за что?»… «Тебе стыдно за своё поведение?»… «И что ты за него заслужила?». Очевидные ответы, доносившиеся из угла от имени попы, звучали приглушённо, отнюдь не напоминая голос девушки, всего еще несколько минут назад нагло перечевшей родителям. Перед каждым ответом попа, видимо осознавая, что разговор теперь ведется именно с ней, едва заметно вздрагивала. Перед лицом дочернего послушания, глядя, с какой покорностью она обнажила для наказания свой зад, безмолвно ожидающий теперь перед его глазами свершения своей судьбы, и с какой кроткостью признавала свою вину, отец сперва вздумал помиловать дочь и не сечь её в этот раз, ограничившись лишь строгим порицанием: «пригрожу, что коли она не исправит в этот раз своего поведения, то в следующий раз её попе придется познакомиться и с розгами», – размышлял он. Раскачиваясь за окном, нежные берёзовые ветви, казалось, порицали воспитателя за малодушное отступление. Собравшись с мыслями, вспомнив о спасительном воздействии плетёного ремешка на Нилин характер, он это легкомысленное намерение решительно отмёл. Увы, сегодня по крайней мере, крылышки у девушки сзади не вырастут и никуда она, как в сказке, не полетит… Сегодня ей придется лишь петь под музыку, которую отец сейчас начнёт исполнять на сей прекрасной, только что извлечённой её обладательницей из тройного чехла, мандолинe с треугольным узором, водя по чутким струнам драгоценного инструмента гибким смычком (а когда за смычок бралась Нилина мама, вокальное сопровождение игры бывало громче…). Сама-то попа, в своём бархатно-белом молчании, была и в самом деле невиновной, что и вводило отца всякий раз в замешательство перед тем как приступить к воспитанию дочери. Именно этот контраст между насупившимся лицом подростка, признавшем свою вину и, – готовясь к заслуженному наказанию, – уже возившимся со своими штанишками, и ангельской невинностью бархатных ангельских крылышек, подрагивающих за его спиной, зачастую приводил отца в замешательство: следует ли сечь подростка? Когда же все сомнения были побороты и ремень начал со знакомым соседям звоном опускаться на обнажённый зад, девушка почувствовала знакомое раскаяние за обман, как и в прошлые разы – за ленность, за грубость и за прочие проступки и пороки, от которых отец старался телесными наказаниями её излечить. В отличие от многих своих подруг, которых родители тоже били по голым попкам, но которые никогда покорно порку не сносили, и которых родителям часто приходилось через силу укладывать для наказания себе поперёк коленей, для Нилы не предстасляло сомнений, что попа непременно должна расплачиваться за очень гадкое поведение. Когда она краем глаза следила за тем, как ремень снова поднимается у неё за спиной, она лишь жмурилась, сжимая ягодицы, и думала о том, какой она была негодной, и что она этот стыд в полной мере заслужила. Заслуга за здоровое отношение подростка к порке принадлежала, безусловно, отцу, который, употребляя твёрдость в обращении с дочерью, оставался во время наказания по-английски беспристрастным. Пока он сёк девушку, отец часто обсуждал с нею её поведение, и дочь, готовно признавая сквозь слёзы свои провинности и соглашаясь даже со справедливостью сносимого наказания, убеждала однако отца предоставлять ей больше времени на исправление, перед тем как обращаться к постыдной порке. Все темы теперь были открыты для обсуждения, но не имея возможности обернуться к собеседнику лицом, будучи обращённой к нему нагим задом, доводы её непременно должны были быть вескими и убедительными; болтовня в таком положении была бы просто смешна! Если в обычном разговоре девушка могла восполнить поверхносность своих слов напущенным выражением лица, а иногда даже и гримасами (которые в старину сами по себе могли стать поводом для розог), то когда слова произносились от имени голой попы, – сего «потаённого лица» подростка, с которым речь имели право вести лишь его воспитатели, – ничего не могло заменить рассудительносоти, вескости доводов и лаконичности. После наказания Нила никогда не оставалась лежать и потирать наказанное место, как делают иные подростки, а превозмогая боль, проворно натягивала свои штанишки, застёгивалась и шла умываться. Через несколько минут лишь её покрасневшие, сверкающие глаза и растёртые щеки напоминали ещё окружающим о состоявшейся в соседней комнате папиной беседе с Нилиным «потаённым лицом». И хотя Нилин «пионерский галстук» – залог спасенного социалистического отечества – невольно возникал в воображении у всех домочадцев, упоминать о нем никому не дозволялось. Иное дело – Нилина двоюродная сестра, Света, которая всегда продолжала с гордым видом отпираться до самого последнего, усугубляя этим своё наказание. Уже и ремень, так хорошо ей знакомый, бывал вынут и сложен вдвое, уже все в доме узнавали, что сейчас её будут «лупить», – как это событие иногда называлось, – уже у всех перед глазами возникал образ её «потаённого лица». Напрасно Нила издали делала ей знаки, подсказывая покориться и послушно приготовить попу. Тут уж без визга и без рёва не обходилось, без дрыганья впустую ногами, свешивающимися с родительских коленей, со спадающими вниз штанишками и трусиками, и иногда даже в присутствии посторонних... Это, однако, тема для другого рассказа. ________________________________________________________________ Andrej пишет: Буду благодарен за отклики читателей: что понравилось, что нет, в чём они себя узнают, напоминает ли он им пережитое или услышанное. Задавайте и вопросы! irra пишет: Andrej, не удивляйтесь, пожалуйста, и не огорчайтесь отсутствием комментариев: форум в последнее время стал очень молчаливым и "спокойным". Я выскажу о рассказе только своё - субъективное - мнение. Понятно, что никто в содержании этой истории "себя не узнает", она ни о чём не "напомнит", поскольку с реальностью даже отдалённо не имеет никакого отношения - это в чистом виде эротическая мужская фантазия. Я, например, с трудом дочитала до конца. Однако написано неплохо, словом Вы владеете, рассказ - совершенно точно - найдёт своего читателя. Andrej пишет: Спасибо за откровенный отзыв, Irra! Об одном только Вы не сказали: мой рассказ ни разу не заставил Вас расхохотаться? Вы не нашли в нём ничего смешного? Андрей irra пишет: А, так это пародия! То-то я гляжу: такой отличный, гибкий язык и такое, как бы мягче сказать, "странное" содержание. Всё теперь осветилось по-иному: как пародия это действительно очень хороший рассказ! Andrej пишет: приготовьтесь, сейчас я произнесу нечто бесчинное и смешное :-)
ПрутиК-99: №14 Я понимаю, что здесь публикуются рассказы, но может администрация форума, разрешит опубликовать в этом разделе мой стих... Сразу скажу, что это первое моё стихотворение и до его написания, творческого опыта у меня не было вообще. Поэтому, прошу участников форма, не судить излишне строго! Как я сам, его оценил: на хлипкую "троечку". События в этом стихотворении, разворачиваются в конце XVIII века. Когда, за серьёзные провинности, детей и подростков, могли высечь розгами на скамье. Алёна, подросток, пятнадцати лет от роду. Попавшая по из-за своей дурной головы, в такую ситуацию. И получившая сполна по Также, хотелось бы предложить участникам форума, небольшую литературную игру: По желанию и вдохновению, придумайте мини-рассказ, в котором опишите события, предшествующие порке "девице Алёны" в этом стихе. То есть, за что ей так досталось. Итак, всем провинившимся и выпоротым девицам, той эпохи посвящается! НАКАЗАНИЕ ДЕВИЦЫ АЛЁНЫ. Алёна в горницу вошла И разделась догола. Будут здесь её лупить. Уму-разуму учить! У стены стоит скамья. Виновница напряжена. Рукою чёлку теребит, Лицо бледное на вид. Сестра такое не простит! Искупить вину придётся! Нагой зад уже трясётся... За окном мяучит кот. Время словно не идёт! И бедром "подперев" комод, Стоит Алёнка и всё ждёт... Вот и розги принесла, Старшая её сестра. На скамью лечь приказала. Очень строго, ей сказала: "Ты лежи и не брыкайся, Да за попу не хватайся. Больно будет - не кричи! Стисни зубы и терпи." Девица всхлипнула и вот: Улеглася на живот. Босые ноги вытянув, Круглый зад свой выпятив. Вскоре прутья засвистали И по попе захлестали. Алёна, терпит и лежит, Но разрыдалась и кричит: "Порка сия мне надолго запомнится! Зачем, я сотворила это, негодница?! Больше так, не буду я! Прекрати, прошу тебя!" Но, сестра не прекращает. С размаху бьёт и гневно отвечает: "Провинилась знатно ты. А ну-ка живо замолчи! А не то, ещё за это, Как пить дать - получишь ты!" Алёна, пальцами ног, сильней в лавку упёрлась И кричать перестала, от слёз лишь утёрлась... Зад её, почти весь красный, Это ей - урок прекрасный! И на будущее знать, Будет уж девица: Что, натворила глупой головой, А больно - ягодицам! __________________________________________________________ Guran пишет: ПрутиК-99 пишет: может администрация форума, разрешит опубликовать в этом разделе мой стих... Честно говоря назвать ваше произведение стихотворением тоже трудно, но уже только за смелость, вы заслуживаете не только наказания
Yejik: №15 Очевидно что речь идет что это может быть введено законно и будет считатся нормальным. Видимо автор предлагает порассуждать об этом. И соствественно "метелить" экзикутора будет нельзя. Тоесть будут правила что за определнные поступки будут пороть. И это будет обязательно. И я считаю что в этом нет ничего плохого. И вполне риально и применимо. Покраней мере интересно об этом порассуждать. Странно что я не видил эту тему ране эту тему. Но хочу рассказать свою версию как это должно выглядить. Насколько я понимаю рание анный тип наказаний уже применялся в учебных завидениях, а все новое хрошо забытое старое, но с поправками на современный мир. Поэтому первое что должно быть жто письменное информирование согласиие родителей, причем применятся это должно только в тех классах где согласие родителей есть у всех учеников, чтоб никому не было обидно. далее наказани должно изначально выдаватся учителем например зах плохое повидение, непослушание, невыполнение задание, но никак не за некачественное выполнение заданий. Так уровень мозга у всехразный и если ученик изначально троечник то как его не наказывай это не поможет. Лучше обьяснять надо, заинтересовывать. В момент наказания ученику должна выдаватся некая карточка или производится запись на электронный пропуск в школу, с указанием в ней типа наказания количества и тп, а так же срока действия наказания. то есть наказанный не должен сразу бежать на заслуженную порку, а ему должно даватся несколько дней, ну пусть будет например 3, в течении которых он может в любой момент (в рамках графика работы школы) которы й он выбирает самостоятельно пойти и получить свое наказание. Для этого должна быть комната для наказаний и сотрудник (назовем его экзикутор) который в любой момент будет готов исполнить назначенное наказание. При этом в эти три дня наказнный ученик, в случае если он не согласен с наказанием, может его оспорить обратившись к директору, завучу или какому то сотруднику школы который призван разрешать конфликты между учениками и учителями, для проведения детального разбирательства. При этом на время разбирательства срок действия наказания продливается. А если за время разбирательства наказнный получил свое наказание то это должно говорить о том что ученик признал свою вину и разбирательство считается завершенным. при этом во время разбирательство учени и учитель могут представлять доказательства вины или невиновности и иметь равное право голоса. то есть недолжно быть так что слово учителя главней слов ученика и его никто не слушает. если ученик не получил свое наказание в течении срока его действия и не оспорил его, то наказание увеличивается, например удваивается или добалвляется другое наказние не свзянное с поркой. В случае не получения наказния в течнии недели с момента выдачи карточки ученик должен быть оставлен после уроков в комнате наказанных находится там до того как будет готов получить наказание. При этом на ночь домой он отпускается. так же в случае нарушения срока дествия наказания отправляется уведомление родителям. И с их согласия ученик может быть отправлен в комнату наказаний принудительно. При этом наказнаный ученик до получение наказания не имеет права посещать школьные развлекательные мероприятия. Такие как дискотеки, концерты, чайпития и прочие, а так же учавствовать в соревнованиях. В общем не может делать ничего кроме учебы. Не пользоватся никакими сервисами школы не связанными с учебой. Это должно мативировать получить наказание скорее и не откладывать, либо обратится к третьей стороне за детальным разбором ситуации. При этом если ученик обратился за разбирательством, и разбирательство было не в его пользу он получает дополнительное наказание как плату за экспертизу, а если рабирательство закончилос в его пользу то наказавший учитель должен принести извинения, как минимум формально. Но это не должно переастаь в травлю учителя и тп. Полученное наказние не освобождает от необходимости выполнить не выполненное задание. так же ученик не может получать наказания во время уроков, т.е. если он пойдет на наказние вместо урока то ему засчитывается такой же прогул как еслиб он не пришел на урок. Уже назначенное, но не полученное наказание, не означает что ученик не может получить новое наказание в случае если заслужит. При этом олжен быть нрматив сколько наказаний ученик может получать в единицу времени, например в неделю. При этом наличие хотябы одного назначенного но не полученного наказания лишает ученика возможности пользловатся развлекательными сервисами школы, в том числе экурси походы, концерты, если они не имеют четкой связи с изучаемым в анное время материалом. Учени не может получить более одного наказние в день, при этом если у ученика есть боле одной непогашенной карточки наказния, то при выдачи новой карточки срок действия уже умеющийхся не увеличивается. Само же наказние имхо должно происходить вот как: Когда ученик готов получить своё наказание, сначало он должен пройти в медицинский кабинет школы, где предьявить медсестре выданную ему карточку наказания либо школьный пропуск с записанным на него наказанием, при этом за один раз ученик может получить только одно наказание. После чего пройти медицинский и гигиенический осмотр. Медицинские осмотр должен определить что текущее состоние здоровье ученика допускает применени телесного наказния. Т.е. он не более, давление в норме и тп. В случае если ребенок по состонию здоровья не может получить свое наказние, то медсестра моет сделать отметку в карточке наказание о переносе экзекуции на определнное время, при этом срок действия наказания увеличивается, и до получения наказания ученику недоступны никакие развлекательные сервисы. В случае непрохождения гигиенического осмотра, например наличие неприятного запаха пота илич его похуже, грзной попы и тп, ученику сначало предлагается воспользоватся душем для устранения выявленных недостатков, при этом ему записывается замечание за неопрятность, а после исправления он может пройти гигиенический осмотр снова. на время устранения неостков выявленных при гигиеническом осмотре срок действия наказания не увеличивается. В случае повторного непрохождения гигинического осмотра медсестра назначает ученику отдельное наказние за неопрятность, а так же назначает ежедневные гигиенические осмотры в течнии недели, а так же выдает рекомендации по уходу за собой. В случае если резултаты дальнейший гигиенических осмотров будут так же отрицательные время регулярных осмотров может ыбть продлено а так же ученик может быть дополнительно наказан. Если продление периода ежедневных осмотров так же не возымело действия, то наказания назанчаются за каждое нарушение при каждом осмотре, до момента пока в течении недели все осмотры не будут продены успешно. После чего обязательные осмотры отменяются. Но все рание полученные наказания ученик обязан получить в том числе и наказания за просроку сроков действия наказаний. После успешного прохождения обоих осморов, в карточке наказания ставится отметка о готовности ученика к получению заслуженного наказания и он отправляется в комнату наказаний. (А в случае отказа от осмотра либо некоректного повидения при осмотре направление на наказание не выдается при этом срок действия наказани не меняется, так же заносится замечание или назначается дополнительное наказание). В комнате наказаний должны быть сам экзекутор и так же врачь или медсестра для котроля за состоянием наказаного впроцессе порки. на время наказания комната наказаний должна быть заперта таким образом чтоб из нее можно было выдти, но нельзя было войти, для исключения случайного или намеренного вхождения в неё посторонних лиц, в том числе других учеников с целью содания компрометирущийх фота и просто чтоб никто не увидел ученика в негляже. Непосредственно перед началом порки наказанному должно быть предложено посетить туалет чтобы опорожнить мочевой пузырь и неоконйузется в процесси получения наказания. Для этого в комнате наказаний должна быть отдельная дверь ведущая в туалет. При этом на посещение туалета отводится не более трёх минут чтоб исключить затягивание всей процедуры. Ученик может отказатся от посещения туалета. После этого ученику повторно кратко обьясняется за что он наказан, а так же обьясняются правила повидения при наказании. Он может задать вопросы если ему что то непонятно. После этого по команде медсестры он должен раздется сложив одежду в специально отведенное место, после чего медсестра проводит еще один жкспрес осмотр, и обьясняет какую позу должен принять наказанный, и он ее принимает. Затем медсестра его фиксирует. За руки, ноги и талию. Для избежания получения травм, например если ребенок в процессе наказания прикрое попу руками и шлепок прилетит по рукам. Для проведления наказания использется специальный стол (лавка) с прикрепленными к нему ремнями фиксации. Ноги фиксируются с помощью кожанных или тканевых кандалов закрепленных по краям стола, талия с помощью сплошного ремня, а руки свзываются по лакой либо сверху, над головой так же как ноги. После осуществления фиксации медсестра проверяет чтоб фиксация была плотной но не пережимала тела. По указанию медсестры под попу (снизу) может быть подложен валик подушка или иной предмет. После этого место приложения наказния смазыватся дезинфицирующим средством на случай появления мелких ранок, для обеззараживания. Средства наказания (ремень, скакалка, хлыст и тп) должны быть так же продизенцированны перез каждым учеником. После выполнения всех необходимых процедур ммедсестра сообщает экзекутору о гототовности и он приступает к исполнению наказания. Аксесуар для исполнения наказания экзекутор выбирает на свое усмотрение, в зависимости от телсложения и возраста наказанного. В процесси наказания экзекутор не может казатся тела ученика руками ни скакой целью. Удары наносятся равномерно в равных количествах по обеим ягодицам а так же по бедрам. Количество шлепков определяется учителм в момент выдачи карточки наказания и указывается в карточки наказания. И должно быть не менее 40 и не более 100 на 1 наказание. При этом месестра в исключительных случаях может скоректировать число ударов с учетом телесложения наказанного ученика. Така коректировка должна быть отмечена в карточке наказания. В процессе порки медсестра внимательно наблюдает за состоянием наказанного и может приостановить порку для дополнительного медициского осмотра, замеров давления пульса и тп, в том числе без снятия фиксации. так же медсестра может прервать процесс наказания в случае значительного ухушения состояния ученика, и перенсти порку на другое время, при этом уже полученые шлепки засчитываются, а срок действия наказания продлевается до даты переноса с доавлением непотраченного срока действия наказания на момент его начала. В случае плохого повидения ученика в процессе получения наказания экзекутор может увеличть обьем наказания но не более чем на половину от изначально назначенного и только в экстренных случаях. экзекутор может заставить наказанного в слух считать шлепки, либо считать их самостоятельно. при этом если счет ведется наказанным и экзекутор посчитает какой либо из шлепкой слишком слабым или заметит что ученик попытался увернутся, то экщзекутор может не засичтать его и назвать номер следующего шлепка. Например если после очередного шлепка наказанны произнес номер 35, а экзектор сказал 34, то после следующего шлепка ученик произносит 34. Ученик так же может в любой момент прервать порку и покинуть комнату наказаний. При этом уже полученные шлепки не засчитываются и срок действия наказания не увеличивается. т.е. наказание полностью незасчитывается как еслиб его не было совсем и он должен будет полуить его снова. Для каждого наказания предусмотренно не более одной отмены ппо нициативе наказанного. При этом обьем наказния может быть увеличен на 30 процентов. При повторной попытке получения наказания ученик должен заново пройти гигиенически и медицинский осмотры. После окнчания процесса порки наказанный должен оставатся зафиксированным еще 10 минут, чтоб пришел в чувство и подумал о своем повидении. В это время медсестра ставит отметку о том что порка получена в карточке наказания а так же в журнале наказаний. по истечнии 10 минут медсестра снимает фиксацию и разрешает наказнному встать с порочного стола, проводит экспресс осмотр и разрешает наказнному одется. После чего дает наставления и разрешает покинуть комнату наказаний. В случае плохого повидения во время наказания, включая но неограничиваясь выкрики нецензурной брани, непослушание при осмотре и подготвки к порки ученик может быть поставлен в угол на время от 30 минут до 4 часов, в комнате проведения наказний. Как до начала порки так и после. Перед постановкой в угол ученику должно быть предложено посетить туалет. При этом выходить из угла по любой причине (кроме экстренной, например пожар) запрещается. Ученик может отказатс от посещения туалета перед постановкой в угол, что не дает ему право выхода из угла для посещения туалета. При этом время стояния в углу не может пересекатся с расписанием уроков. Но и не освобождает от выполнения домашних заданий. В случае самовольного выхода из угла ученику назначается дополнительное наказани. Если изначально назначенно время стояния в углу менее 4 часов то оно может быть увеличино, но не может превышать 4 часов в сумме со всеми увеличеними. Если 4 часа в углу неостаточны для усмирения наказанного то назначается новое наказание которое ученик должен так же получить в течнии трех дней. В случае конфуза во время порки ученику выдается направление на посещение уролога, а так же наказание не засчитывается, а срок действия не увеличивается. При этом при следующей попытке получения наказания посещение туалета является обязательным, если ученик не готов посетить туалет перед повторной попыткой наказания он ставится в угол на 4 часа, или до того как будет готов посетить туалет. Факт посещения туалета контролируется медсестрой либо электронными средствами. Карточку наказания с отметкой о получении порки ученик сдает класному руководителю. наличие карточек наказания влияет на оценку за повидения ученика и рейтинг ученика. Ученик по согласованию с учителем может заменить телесное наказание на волонтерские работы по озеленению школьной территори, уборку и тп. В случае многократных просрочек наказаний, ученик может быть лишен права участия в развлекательных мероприятиях на месяц и более, даже если на момент такого мероприяти у ученика нет действующих наказаний. если количество наказаний и их сроки действия совпадают таким обраом что все наказания получить в срок невозможно, то часть наказаний мжет быть заменено волонтерские работы либо стояние в углу в течнии 4 часов, либо оставление после уроков. Но только по согласованию с наказавшим учителем. наличие большого числа наказаний и невозможность их получения в срок является виной ученика. Поэтому автоматичской замены либо продления срока действия новых наказний не предусмотренно. В случае если медсестра недопускает наказнного до наказания по состоянию здоровья более двух раз подряд и наличия боле двух действующих наказаний, как минимум одно из них должно быть заменено на стояние в углу на срок от 30 минут до 4 часов. Постановка в угол осущетвляется в кабинете мед сестры либо в комнате наказаний. В случае необлюдения правил стояния в углу наказние не засчитывается и удваивается. При повторной попытки получить наказание в вие стояния в углу в случае если время наказания превышает 4 часа допускается один выход из угла для посещения туалета, но не более чем на три минуты при этом время потраченное на посещение туалета прибавляется к общему времени наказания. а выход из угла допускается только с разрешения медсестры контролирующий наказания и не ранее чем через 4 часа после постаноки в угол. Самовольный выход из угла анулирует уже проведенное в углу время и наказание не засчитыватся, при этом наказнный может вернутся в угол и начать стоять в нем заново. При этом ученику обьявляется замечание. В один день возможно получение не более одного получени порки и не более двух наказаний углом либо удного удвоенного по причине ранее незасчитанного. Получение одного или нескольких наказаний не дают права ученику несоблюдать правила поведения на уроках, в том числе обязанность сидеть ровно за партой.
Лёнчик: №16 Мой интерес к теме возник не сразу. В одиннадцать лет на летних каникулах, отдыхал у бабушки в одном маленьком городишке, утопающем в зелёных деревьях, в густых кустарниках и крапиве. Родителей не было и я жил только с бабушкой. Гулял я всегда около дома. Друзей у меня было мало, да и те куда-то потом делись, уехали с родителями во время их отпуска. С мальчишками постарше я не водился, я их побаивался. Часто ходил один по ближайшим улицам, бил палкой по кустам крапивы и искал, что нибудь интересное. Наткнулся на мотоцикл с коляской, стоящий у калитки одного из старых домов. Мне стало интересно, и я залез на него и стал представлять, как я гоню на нём, на большой скорости и обгоняю все машины. Вдруг неоткуда не возьмись появился мужик и схватил меня за шиворот. -Ах, это ты всё воруешь моё курево из мотоцикла,- сказал тихо и без особой злобы, но я всё равно испугавшись, вздрогну. Я сказал тоже тихо, что это не я, и что не собирался ничего воровать. -Пошли!-сказал мужик и повёл меня в какой-то свой из своих сараев. У него на гвозде висел ремень, и я видел, как он его снимает. -Иди сюда и расстегни пуговицы на джинсах. Я понял, что он меня собирается пороть. Родители иногда меня пороли ремнём, но очень редко и никогда не снимали с меня штаны, но всё равно было больно. Я понял, что мужик не шутит и собирается меня пороть, да ещё по голому заду. Естественно я заревел и стал говорить мужику, что я не брал его курево. Меня, он поставил на четвереньки, не сильно зажал меня между ног и спокойно, снял с меня джинсы с трусами по самые коленки и тем самым, оголив мою попу, а я даже и не сопротивлялся, а просто зажмурился и стал громче реветь, ожидая сильной боли, от его ремня. Раздался щелчок ремня о мою голую попу, но сильной боли я не ощутил. Порол меня он не сильно, да и ремень был какой-то странный, не приносил мне особой боли. Я даже растерялся, что мне делать? Кричать? Орать? Мне же не больно! Мужик стегал меня молча, а я даже и не дёргался. Получилась, какая-то молчаливая сцена. Порка мальчика, а мальчик просто жмурится. Я даже реветь перестал. Порол, он меня минут пять, а потом говорит: -Вот и всё! Больше воровать не будешь! Если понравится, приходи ещё, буду тебя учить не воровать. Я встал и натянул штаны. Он протянул мне денежную купюру, - это тебе на мороженое. Такой симпатичный мальчик, а воруешь. Я видел, что он довольный и улыбается. Деньгу я взял и выбежал из сарая. Попа моя не болела, а только немного чесалась. Когда прибежал домой, глянул в зеркало на свою попу, она была только не много красная. Но моё ещё большое удивление вызвала денежная купюра, на которую я не сразу обратил внимание. На неё я мог купить не одно мороженое, а штук тридцать. У меня появилась забота, куда девать эту деньгу, если бабушка увидела бы, то решила ,что я её украл. Замучила бы вопросами, и тогда пришлось бы всё рассказать. Рассказать о моём позоре, что меня пороли, да ещё по голому заду и что украл курево, хотя я не воровал, мне не хотелось. Положил я деньги в коробку и зарыл у собачьей будки. Об этом тайнике, знали собака, да я. После я вспоминал, размышлял, почему, он меня стал пороть, хотя наверняка знал, что никакого курева не было? Почему мне было не больно? Была куча вопросов и воспоминаний. Дом я этот стал обходить стороной и вообще, старался не ходить в ту сторону. Дня два я ходил задумчивый, а бабушка ничего не заметила. Тема стала интересовать, чуть позже, когда меня по настоящему выпороли, что я дня два, боялся садиться, но и этот случай, был началом интереса к теме. Деньги, что я зарыл, раскопала собака, а бабушка нашла и очень удивилась, откуда у неё в огороде, валялась эта денежная купюра. Собака открыла коробку, а денежку унесло ветром на грядки. Yejik пишет: Интересная история. Но как то сомнительно что чужой человек мог выпороть чужого ребенка. Вот не верится. Какие это были годы? Гость пишет: Ну...если предположить, что это не придуманная история, то этот мужик его вовсе не порол в общепринятом смысле. Играл в постановочную игру, пользуясь случаем и растерянностью пацана. Собственно, автор намеренно подчеркнул ряд деталей, наводящих на мысль о встрече с явным тематиком. Только что прямым текстом не сказал. Лёнчик Когда я подрос, то именно эта мысль пришла мне в голову. Главное ремень какой-то не настоящий и очень лёгкий, лёгкий кожзаменитель или лёгкий и тонкий пластик, который не может причинить сильную боль. Видел я такой ремень, он очень лёгкий и для порки не годится. Мужик странный и история странная. Для чего ему меня было пороть таким образом, если не личная его заинтересованность в теме. Думаю, что я был не первым мальчиком в его сарае. Главное обвинить в воровстве и в воростве курева. Не каждый про это расскажет родителям. Ему наверное был интересен сам процес, а не причинение боли. Тематик-любитель пороть мальчиков по голой попе. Как я потом узнал у бабушки, что он бывший начальник, какого-то цеха на заводе и приличный человек. Всегда здоровается, обходительный и добрый. Если бы я снова сел на его мотоцикл, то он бы расценил это, как намёк с моей стороны. Вознаграждение бы было щедрым, но я был всего лишь глупый пацан и не мог понять этого. На дворе из окон слышна песня "Мальчик бродяга", шёл 1998 год. allennax пишет: А подробнее можно? За что выпороли по-настоящему и в чем стал проявляться интерес? Лёнчик Не очень хочется писать, когда знаешь, что твой пост возможно удалят. Дня три висел и вдруг, он кому-то не понравился. Что я там такого написал не по теме? Ну, да ладно. Выпорол меня воспитатель военно-патриотического лагеря, за то, что я с одним мальчиком без спросу убежал из лагеря, чтобы посмотреть передвижной цирк, который приехал в город. Нас ребята с воспитателями искали, пацаны ободрали коленки, лазая по лесным оврагам. Хотели они нас потом поколотить, но воспитатель их предупредил, что сам нас накажет. Сначала хотели нас вообще выгнать из лагеря, но передумали. Днём, когда все пошли на речку, нас оставили в лагере. Рядом с лагерем, был широкий пень. Воспитатель-вожатый положил на него подушку. -Каждому десять горячих, - сказал он и вытащил свой ремень из штанов. -Если нет, то звоню вашим родителям и пусть они вас забирают домой, за нарушение дисциплины. Они меня упрашивали, чтобы я вас взял, я не собираюсь по лесу бегать и вас всех искать. Не нравится, можете уходить, я никого не держу, а без моего разрешения, покидать лагерь никому не позволю. Встречаться с родителями нам не хотелось. Дома будут ругать, а отец может и выпороть за моё поведение, думал я. Воспитатель решил начать с меня. До этого, меня пороли и я думал, что не так уж и страшно, я выдержу. Велел снять штаны до колен и лечь на подушку. Голова внизу, ноги свесились, а попа торчит на подушке. Порол он меня не так сильно, но всё равно очень больно. Под конец порки я вскрикивал при каждом ударе. Слёзы сами текли, попа огнём горела. Моего друга, так же порол, по голой заднице, он только взвизгивал и дёргал ногами. Вечером никто из ребят не спросил почему-то, как нас наказали. Наверное, мы были не первые. Попа дня три болела, а потом всё прошло, синяки пожелтели, а потом вовсе пропали. После мне стало интересно, как же воспитатель других мальчишек порол, представлял их на этом пне голопопых и ревущих во время порки. Слышал через стенку квартиры, как соседку девочку пороли и мальчишку. Тема меня заинтересовала. После, игры в порку с соседским мальчишкой, он был не против поиграть. Я был папой, а он непослушным сыночком. Не буду описывать, но это было забавно и очень нам нравилось. Играли в сцену из фильма " Как царь Пётр арапа женил"-я был "Высоцким", Дедом из "Детство Горького". Много всяких игр было, описать стыдно. Тема меня очень захватила, а потом как-то всё позабылось и не так было интересно, но всё же, она ещё осталась.
полная версия страницы