Форум » Рассказы, написанные посетителями нашего форума и авторами интернет-ресурсов. » Aвтор King21044. Накладочка вышла » Ответить
Aвтор King21044. Накладочка вышла
Guran: Накладочка вышла автор King21044 *** Она некрасивая, наверное, в этом всё дело. Нет, я сам не красавец, но для женщин это всё-таки очень много значит, а у нее голова похожа на луковицу — внизу широко, а с треугольного лба волосы зачесаны в пучок, и на затылке скручены старушечьим клубком — нарочно не придумаешь. Дресс-код у них такой, что ли? Одета она плотно, как мумия, но в маленький вырез платья на груди вываливается что-то совершенно непотребное, похожее на голый лобок — словно перевернули миску с холодцом. Нос слишком длинный, а глаза наоборот мелкие. Но дело даже не в пропорциях, а в выражении лица — на нем тень вечного сарказма, как будто каждую свою реплику она начинает в голове с ехидного смешка или колкости и только усилием воли сдерживается, да и то не каждый раз. — Спасибо, что пришли, Владимир Петрович. — Дуги лысых бровей у нее круто задраны вверх, из-за чего взгляд кажется вечно удивленным. Или это волосы затянуты слишком сильно? — Спасибо, что нашли для нас время. «Для нас» — это такой жирный намек, что в школе я бываю нечасто, и сын у меня заброшенный. — Вы позвонили вчера, Ираида Олеговна. Я пришел, как только смог. — Да, да. Конечно, конечно. Ближе к делу, — перебивает классная, — Костя мальчик непростой, Владимир Петрович, так что, полагаю, вы не удивлены, что мы вас вызвали? Опять ловушка. Ну, понеслось… Я уже понял, почему она мне так не нравится, дело не во внешности и не в манерах. В конце концов, такая профдеформация мне не в диковинку, менты и школьные учителя всегда были ей подвержены больше остальных. Дело в другом. Костя ее боится. Я это чувствую, и у меня срабатывает родительский инстинкт, или рефлекс, или зеркальные нейроны — не знаю, как эта штука называется правильно, но мне неприятен человек, который пугает моего ребенка. Костя сидит рядом, скрючившись вопросительным знаком, и мелко-мелко трясет ногой. Кроссовок скользит по полу с тихим писком, будто работает сигнализация — «мне страшно». За дверью класса галдит переменой школа — вопли, визги, смех, топот десятков ног, — и за этим шумом нервного писка почти не слышно, но я его все равно слышу. — Не подумайте, что я придираюсь, Владимир Петрович, мы всегда вызываем для беседы родителей, когда есть опасность упустить ребенка, а с Константином последнее время было немало инцидентов. Инцидента было два, и оба не то чтобы её напрямую касались. Мой пацан не хуже остальных — лоботрясничает в меру, в глупости ввязывается за компанию. Нет, она видит в нем проблему, потому что хочет видеть. Я понятия не имею, что с этим делать. Ссориться с ней нельзя — эта кочерыжка может испортить жизнь моему ребенку. Переводиться в другую школу Костя не хочет, а седьмой класс у них в школе всего один. — Вы сами понимаете, — продолжает классная, — в такой ситуации мы обязаны реагировать на любые проявления… — Мы — это кто? — не выдерживаю я. Она теряется буквально на долю секунды. На миг, но мне удается сбить с нее эту педагогическую спесь, и из-под маски выглядывает обычная вредная тетка — таких везде полно: когда они не при деле, то выпускают пар, устраивая скандалы в магазинах и в транспорте, досаждая претензиями соседям по лестничной клетке, изводя продавцов, официантов, стюардесс и прочий подневольный люд, но уж если им удается зацепиться за власть — даже крошечную, — пиши пропало. Прирожденные полицаи. — Мы — это школа, — невозмутимо продолжает она. — Владимир Петрович, произошла крайне неприятная история. На прошлой неделе весь класс ездил с экскурсией по православным монастырям нашей области, это была поездка в рамках ознакомления с местными святынями. Впрочем… Костя? Может быть, ты сам хочешь во всем сознаться? Костино лицо краснеет так стремительно, что даже страшно — секунда, и он уже похож на лиловую сливу с челкой. — Если случилась неприятность, Костя обо всем мне расскажет, — вступаюсь я. — Дома. — Не сомневаюсь, что дома он вам расскажет свою версию… — Он мне не врет, — вру я. — Так что же случилось? Что там с экскурсией? — Поездка была необязательной. К сожалению. Дети могли отказаться, и Костя не поехал. Я не знаю, как он провел тот день, но подозреваю, что с другими ребятами, которые тоже отказались от экскурсии… Прежде, чем я успеваю что-то сказать, она предупреждающе поднимает ладонь и выдерживает драматическую паузу. — Так вот. — Олеговна прожигает взглядом Костю. — Я позвонила вашей бывшей жене, и Ирина Викторовна сказала, что дала ему деньги на поездку и была очень удивлена, что Костя, оказывается, не ездил. Пацан скукоживается так, что даже дышать перестает. У меня в голове включается сигнализация — тот самый тоненький писк. Училка торжествующе начинает загибать пальцы: — Вы сами видите: ложь, воровство… — Ах, это! — смеюсь я и машу рукой, — да, у нас там была небольшая несостыковка. Ира решила, что Костя поедет, но мы потом всё переиграли и вместо святынь поехали смотреть на зубробизонов. Занете, они такие милые! Как пушистые коровы! Просто прелесть. Я расслабленно откидываюсь на фанерную спинку школьного стульчика и треплю Костю по волосам. Со стен класса на меня осуждающе глядят Толстой и Тургенев. — Обычная накладочка, знаете ли, — добиваю я Олеговну, — маме забыли сказать. Бывает. Я наслаждаюсь её смятением, хоть и недолго, она быстро берет себя в руки: — Вам стоит лучше координировать свои действия. Подросткам нужна дисциплина, — она пытается сделать хорошую мину, но поезд уже ушел. — Ну, с этим вопросом мы как-нибудь сами разберемся. — Я хлопаю себя по коленкам, — есть ещё что-нибудь, о чем нам с вами нужно побеседовать? Я дожидаюсь недовольного «нет», хватаю сына под мышку и спешу из класса прочь. В коридоре мы оба минуту стоим, одурманенные воздухом свободы, потом я говорю: «Ну, пошли», но Костя вжимается в стенку и опускает глаза. — Что это было-то? — спрашиваю я. — Тебе что денег карманных мало? — Нормально, — пищит он. — А чего тогда? — Я становлюсь рядом, закрываю его от толпы, кладу руку на плечо. — На что потратили? — спрашиваю, — только не ври! — На пиво, — отвечает он тихо. Растет парень — думаю я, — господи, как же быстро. — Вот как. И понравилось? — Нет! — Врешь ведь. — Да не, правда. Невкусно же. Мимо нас с диким воем пролетает мальчишка лет семи, за ним ещё один такой же мелкий шкет. Они бесятся как зверята в зоопарке, толкаются, орут, дубасят друг друга рюкзаками и тут же смеются. — А что, может, и правда в выходные зубробизонов съездим посмотреть? — спрашиваю я притихшего сына. Тот смотрит недоверчиво и смущенно. — Прости, пап, — выдавливает он наконец. — Чтоб больше такого не было! — Я хмурюсь. — Хоть бы предупредил, а то чуть не засыпались перед этой кикиморой. Ладно, пошли. Костя отлипает от стены и понуто тащится за мной следом. Я оборачиваюсь: — Не буду я тебя наказывать, не кисни. Но чтоб это в последний раз! Пойдем чего-нибудь вредного поедим. — Я обнимаю его за плечи, — и на будущее. Когда она начинает выделываться, ты сразу представляй её голой, и тогда совсем не страшно. — Фу, гадость, какая! — смеётся сын. — Ты сейчас представлял? — Нет, конечно. Мне-то зачем. Я же ее не боюсь! https://ficbook.net/readfic/0189bd39-23cc-7f10-bd9c-32111315aa07
Ответов - 1
Sakh: Ложь во благо и яркий педагогический приём, т.к. пройдёт ещё десять лет и у сына будет свой ребёнок, который так же попадёт возможно в неприятную ситуацию ...
полная версия страницы