Форум » Рассказы, написанные посетителями нашего форума и авторами интернет-ресурсов. » Черная Тема » Ответить
Черная Тема
МистерМалой.: Черная Тема Глава 1. Другой мир Надсадно рыча мотором конвойный уазик медленно катил по покрытому грязными разводами асфальту. Внутри тесного "стакана" лицом друг к другу сидели коротко стриженный только начавший обрастать волосами мальчишка чуть старше двенадцати лет, напротив тяжело положив руки на колени, крепкий молодой парень в мятой плащевой куртке, из под которой виднелись черные милицейские брюки с тонкими красными лампасами. Мальчик время от времени, морщась после очередного скачка, пытался устроить поудобнее скованные тонкими стальными кольцами руки. Наконец молча, но пристально уставился тоскливыми, казавшимися огромными на осунувшемся лице, глазами в лицо конвоира. Почти не меняя позы тот опустил руку в карман куртки, вынул кольцо с ключами. Чуть подавшись в перед мальчишка протянул перед собой скованные сталью руки. Конвоир отомкнул наручники и сжав кольца сунул их в карман. Мальчишка не теряя времени принялся лихорадочно растирать запястья, уставившись перед собой, одними губами шепнув "спасибо" Конвоир лишь слегка качнул головой, он не был сторонником излишней жестокости, мальчишке все равно было некуда деться. Конвоир, опер отдела КМДМ, хорошо знал "послужной" список своего юного подопечного, прокрутив его в голове, он подумал, что мальчишке придется трудно. в отличии от своих бездомных сверстников, чисто инстинктивно сбивавшихся в крупные, опасные, но легко контролируемые и вычисляемые стаи, этот работал один, реже - в паре. Напарников подбирал осознанно, последний сейчас лежал в больнице, отмалчивался, при попытке допроса закатывал глаза, косил на частичную потери памяти и судя по всему сдавать друга не собирался. Теперь ему придется жить в коллективе, жестоком, поставленном в жесткие рамки и оттого еще более жестоком. Некоторое время они ехали молча. Наконец мальчик, быстро взглянул в лицо конвоира и видимо почувствовав момент с каким то легким придыханием спросил: - А, как там... ну, что там, как в интернате... или, что мне делать. Конвоир пристально посмотрел в лицо мальчишки, а потом не отводя взгляда жестко сказал - Всем по разному, но есть одно простое привило, не п...ди, за каждое слово там приходится отвечать..., но и молчать тоже нельзя, думай. Пришло время думать Костя. Забудь свое прозвище, время и возможность начать новую жизнь. и вдруг резко скомандовал -На пол сел, быстро! Костя удивленно уставился на Конвоира, и медленно стал сползать с сидушки к ногам опера, а тот чуть растянув губы в улыбке сказал: - Если там будешь так тормозить, то..., а в прочем и не будешь... потом, до первого раза. - А чего сделают? Ну я в общем то и догадываюсь, так хоть не покалечат? - Ну калечить тебя вряд ли станут, а в остальном, потерпеть придется, но это намного лучше чем зона для малолеток, я до сих пор не пойму, как ты вывернулся на суде, на экспертизе, скажешь? В ответ на вопрос мальчишка пожал плечами: - Может просто пожалели? я и сам не ожидал, что так выйдет, честное слово! Опер только покачал головой. В это время автомобиль с натужным воем мотора и треском коробки передач медленно вкатил в ворота Центра, где молодому человеку с толком и очень весело предстояло провести ближайшие несколько лет. Выйдя из автозака, мальчишка нервно но с интересом осмотрелся. Большое "П" образное четырех этажное строение. Высокие светлые окна бывшего детского санатория были забраны ромбическими решетками и это слегка ... портило общее впечатление. Хотя долго оглядываться пацану не дали. Закрыв ворота, к ним подошел крепкий человек в свободной синей рубашке, с эмблемой в виде летящей птицы. Пожав руку конвоиру, он взял протянутые документы, быстро их просмотрел, задержавшись на заключении судебно-психиатрической экспертизы. Потом коротко взглянул на Кубика и кивнул в сторону остекленной двери корпуса: "Пошли!", повел мальчишку в сторону медблока. - Можно спросить? Я... - Правило номер один, - воспитатель повернулся к мальчику - запоминай, повторять не буду, прежде чем спросить ты должен представится: "Воспитанник (воспитатель заглянул в бумаги) Константин Солнцев - светлая у тебя фамилия, потом обратится по имени отчеству к воспитателю (он указал на бейджик) и если разрешат - задать вопрос... Все понятно? - Да - Кивнул Кубик и заметив движение взрослого в свою сторону, торопливо добавил - Александр Николаевич! - А ты сообразительный, молодец! - Александр Николаевич улыбнулся - Я вот, что еще тебе скажу, взаимоотношения персонала и воспитанников здесь простые, мы говорим, вы делаете. Метод кнута и пряника. Но пряник давно съеден, остался только кнут, не наказание уже есть поощрение. Перевоспитание ведется методом учебы и трудотерапии, ну тебя введут в курс дела. Живете по кубрикам. В кубрике четыре человека, если залетаешь и не сознаешься старший кубрика получает на равне с тобой, или весь кубрик, потом разберетесь сами. И еще, ничего не бери в долг, ни у кого, если не отдашь долг, расплачиваться придется тем, что у тебя есть, а у тебя нет ничего кроме себя.... Выводы делай сам. Но если у тебя, что то болит, тебе плохо, можешь обратится к любому воспитателю, сразу, за это не накажут, даже если соврешь, свое получишь в мед пункте, но за обращение нет. И еще, чуть не забыл... - Александр Николаевич - вдруг резко скомандовал - Лечь! Кубик, примерно чего то такого и ждавший, резво рухнул на пол. - Вставай Костя - неожиданно тепло сказал воспитатель - Серега предупредил? Значит чего то стоишь, у него нюх на людей верный. От таких переходов мальчишка в конец растерялся и забыв, что хотел спросить, пошел за воспитателем. На ходу тот продолжил. - На вашем этаже я старший, возникнут какие вопросы или непонятки, дуй ко мене. Тебя будут провоцировать на драку, скажу так, ударишь первый - сильно пожалеешь. Запомни простое правило - всегда виноват тот кто ударил первым, все остальное - частности. Здесь есть спортивные секции, борьба, тайский бокс, вот там и можете разбираться..., в рамках правил разумеется. К этому моменту Костя и воспитатель подошли к открытой двери, почти в конце коридора. Подходя Костя услышал странные звеняще - подвывающие звуки. Резкие щелчки кожи о кожу. Возле двери воспитатель задержался, Костя с любопытством заглянул в дверной проем. Увиденное ему очень сильно не понравилось, вызвав неприятное чувство спазма где то внизу живота. В комнате, спиной к двери (если это место можно назвать спиной), на сдвинутых спинками школьных стульях, прижимаясь к ним животом, чуть выше паха , плотно сжав ноги в попытке прикрыть промежность, лежал мальчишка лет 10 - 11. Рядом с ним чуть сбоку, лицом ко входу стоял здоровенный бритый жлоб. Правая рука жлобяры мерно взлетала над потерявшим природный цвет задом. Покрасневшая, даже на вид горячая плоть, при очередном ударе перечеркивалась пухлыми, быстро темнеющими рубцами. Мальчишка корчился от боли, прогибал спину, скручивался то в одну, то в другую сторону. При особенно резких ударах он задушено взвизгивал, дергал головой и во все стороны летели слезы и сопли. Тонкие, побелевшие от напряжения пальцы мертвой хваткой вцыпились в сиденье стула. Руки мальчишка разжать не пытался. Через скулеж прорвалась только одна фраза "Пожалуйстааааа". Жлоб в очередной раз полосонул ремнем выставленный пульсирующий болью зад. - Влад! - обратился Александр Николаевич к жлобу - у нас тут новенький, своди его на прожарку и помыться, мне еще надо корпус уложить. - Ладно - кивнул жлобяра, бросая ремень на стоящую рядом школьную парту и выходя в коридор - Иди сюда!... Как его? - Костя. - Ну пусть будет Костя! Услышавший разговор сразу переставший скулить наказанный мальчишка, поднял зареванную и обсопливленную мордашку. Блестящие от слез глаза с какой-то щенячьей надеждой уставились на воспитателей. - Леша... - Я, Владислав Сергеевич! - голос мальчишки был сиплым от недавних слез, но полным раскаяния и почти уже не сдерживаемой радости - Я все понял! я больше не буду! Я не хотел! Я... - Хватит!... скажи спасибо вон, Косте... одевайся и иди! Какое там одевайся! как спущенная пружина, взбрыкнув ногами, мальчишка спрыгнул со стульев подхватил лежащую на полу одежду и радостно пискнув "Спасибо Костя!" совершенно не стесняясь (хотя чего уж там прятать!), смешно (но смеяться Косте почему то совершенно не хотелось, хотя вид у мальчишки был весьма комичный) выворачивая бедра и стараясь не сводить ягодицы, отбарабанив по полу дробь голыми пятками молнией пронесся по коридору и скрылся в боковой двери. - Вот примерно так Костя, постарайся не попадать в такие ситуации... - А за что его, так? - Костя, зайди в комнату - спокойно и как то обыденно холодно сказал Владислав Сергеевич, второй воспитатель сделал едва заметное движение в сторону Кости, вроде как пытаясь остановить мальчика, но остался на месте, чуть двинув рукой. - Костя, тебе объяснили правила в центре? Как ты должен обращаться к персоналу? У Кости разом похолодело внутри, он растерянно смотрел на воспитателя, а тот сделал приглашающий жест указывая на стулья. - Располагайся, как ты видел! Не забудь раздеться…. Потерянно глядя на свисающий с парты, как усталый удав, ремень костя начал расстегивать штаны... у мальчишки хватило ума не смыкаться. - Влад, не спеши. Его еще даже не смотрели, да и помыть не помешает. Кожу просечеш может и сепсис быть. Он, я даже не знаю сколько не мылся (это не соответствовало действительности. Костя по мере сил старался следить за чистотой, мылся мальчик весьма регулярно, но конечно он не стал этого говорить). Помоется, медосмотр пройдет, что еще врач скажет... - Да мне все равно Саш, он твоя головная боль, смотри сам. Мне про него уже говорили, порадовали кого присылают, послужной список как у терминатора. Грабежи, поджоги, может и чего похуже. Будь внимателен. - Всяких видел, разберемся. Во время этого разговора Костя стоял ни жив не мертв. Оказаться выставленным напоказ в такой позе, да еще и отгрести по полной, не самое приятное начало. - Пошли Костя - голос Владислава Сергеевича был спокоен и равнодушен. Полное отсутствие эмоций по отношению к новичку. Воспитатель повел мальчика по коридору и свернув в боковую дверь, они оказались в помещении душевой. Душевые кабинки были разделенные, закрытого типа. - Раздевайся и в душ, одежду в пакет, вон там у стены возьмешь мыло в тазике с антисептиком - мочалки, тапочки и вперед, мойся старательно. Костя быстро кивнул (он уже понял, что лучше держать рот на замке), сбросил одежду, сунул ноги в пластиковые тапочки и торопливо подхватив резко пахнущее мыло и мочалку, нырнул в душ. В душе Костя старательно скоблился, стараясь смыть с себя даже запах тюрьмы. Мылся мальчик довольно долго, ему стало даже интересно, позовет его воспитатель или нет. Восп. упорно молчал и Кубик осторожно, ведя ногами по мокрому кафелю вышел из душевой. Воспитатель молча протянул ему застиранное, но чистое и выглаженное полотенце с темно-синим, размытым клеймом. Костя под спокойным и каким то людоедски-задумчивым взглядом воспитателя старательно вытерся. Держа в руках полотенце нерешительно шагнул к пакету с одеждой. - Бери пакет и пошли - Восп. двинулся к выходу из душевой. Костя торопливо обернул бедра полотенцем, подхватил пакет и двинулся следом. Вернувшись по коридору они свернули в боковую дверь попав в остекленную галерею ведущую к следующему корпусу. За стеклами галереи, во дворе была видна оборудованная по армейским стандартам спортивная площадка с полосой препятствий. На площадке, под неровным светом ртутных ламп сидело несколько мальчишек разного возраста в достаточно экзотичных разношерстных прикидах, там же, ухватившись за перекладину рукохода стоял недавно наказанный мальчик. Один из сидящих лицом к галерее быстро что то сказал товарищам, качнув головой в сторону стекла. На Костю мгновенно уставились изучающие взгляды. В стеклянной, освещенной галерее он чувствовал себя как манекен за стеклом магазина - манекен по продаже застиранных полотенец. - Комитет по встрече - Владислав Сергеевич чуть повернулся к Косте - все из твоего корпуса, совсем расслабились... Воспитатель резко остановился поворачиваясь к окну, во дворе будто прошел ураган, секунда и только хлопнула дверь корпуса. - Вот так! - удовлетворенно сказал Владислав Сергеевич - кто на поезд не успел тот и к бабушке не едет! Хотя любопытство не порок. Воспитатель быстро двинулся по галерее, и Костя снова побежал за ним. Пройдя в соседний корпус они оказались перед дверями с надписью "Процедурная" и красным крестом где уныло зависал на рюмке в ж... пьяный удав. Воспитатель открыл дверь и пропуская Костю сделал приглашающий жест рукой, взял из руки мальчика пакет, коротко бросил "Привел" и закрыл двери. Костя ощущая лопатками прохладную фанеру, слушая мерно удаляющиеся шаги, нервно осмотрелся. В комнате неторопливо перебирая лежащие на столе бумаги находился почти лысый человек в массивных очках. Человек был какой то размытой внешности и неопределенного возраста, одетый в светло - зеленый хирургический костюм, единственное за что мог зацепится взгляд - тонкие усики и ухоженная испанская бородка. Костя с интересом взглянул на бумаги, заметив там корочки своего личного дела, которое медик отодвинул в сторону. Костя проследил за его руками, набитые мозоли на костяшках пальцев совсем не вязались с очками и медицинским прикидом. Медик проследил за его взглядом и его губы тронула едва заметная улыбка. - А вот и наш пациент! - Улыбка стала шире, но глаза за стеклами оставались изучающее колючими - Жалобы на здоровье есть? Костя напряженно мотнул головой - Ты говори просто, не бойся, здесь всегда поймут и помогут. - Да нет, все нормально! - Вот и славно..., как тебя? - Медик двинулся к ширме делящей кабинет на двое - Константин Солнцев... - и не выдержал - а что в деле не написано разве? - В деле много интересного написано Костя, даже слишком много. Ну да и ладно, сейчас посмотрим, что у тебя, как говорится, внутри, может что лишнее завелось... - Медик поднял черный квадрат развернутого снимка флюрограммы, тонкие ребра на снимке слева были утолщены и деформированы - были переломы, как я вижу....и не раз, мда.., а с головой мы попозже разберемся, ладно? - Медик улыбнулся и не дождавшись ответа кивнул в сторону ширмы - Полотенце положишь на кушетку. Следующие три четверти часа были заполнены стандартно неприятными процедурами,"открой, высунь, оголи, раздвинь, присядь" радовало лишь то, что фельдшер, помогавший врачу, тоже был мужчина. Взяв все анализы, мазки, кровь и мочу, заглянув во все естественные и противоестественные отверстия, организма, померив давление (Костю так и подмывало спросить "Ну как, может нашли чего нового?!!!"),и когда Костя уже с надеждой посмотрел на лежащую на стуле стопку одежды, фельдшер вынес резиновую емкость с длинным змеящимся шлангом и пластмассовым наконечником. А Медик (эскулап хренов!) вынул довольно неприятного вида приспособление. Внешний вид сияющего хромом и стеклом линз, тонкого цилиндра с отходящими от него к стоящему в углу монитору оптоволоконными проводами неоднозначно наводил на мысль куда и после чего эту дрянь будут помещать. И когда фельдшер сделал мальчику приглашающий жест указав на застеленную клеенкой кушетку, Костя не выдержал - Ну зачем...это! Ну у меня честно там все в порядке, ну пожалуйста! Не надо! - Костя, успокойся. Ничего страшного в этом нет, всех так смотрят, скажи спасибо, что катетер не ставим... анализов подождем. А смотреть тебя все равно надо, там у вашего брата чего только нет от полипов и до... уж лучше тебе не знать! Видя, что мальчик не двигается с места фельдшер шагнул к ребенку. Костя резво отскочил назад, правая рука привычно дернулась за спину, но вместо рукоятки заточки нащупала лишь гладкую кожу ягодиц.
Ответов - 21, стр:
1 2 All
МистерМалой.: Медик с интересом наблюдавший эту пантомиму лишь приподнял брови "ого!". И когда фельдшер, взяв сразу поникшего мальчишку за плечо и повел к кушетке, медик задумчиво заметил - А ты все привык решать быстро хлопец! Но здесь так не пойдет, ты уж мен поверь... Костя никак не отреагировал на эту фразу, лишь губы мальчика тихо шевелились, когда фельдшер подвел его к кушетке он послушно лег на бок и повинуясь движению профессионально деловитых рук подтянул колени к подбородку... После обследования, когда фельдшер мыл и чистил зонд, а медик отключая аппаратуру, бросил парнишке "Иди одевайся!", костя остался на кушетке. Неприятно ныло где то внутри и между ягодицами, там все казалось занемело и костя с трудом подавил желание развести ноги пошире. - Ну, что лежишь? Подъем! - Весело бросил медик И чувствующий себя оплеванным мальчишка тихим но звеняще-злобным голосом сказал: - Вы что то забыли! -??? - Поцеловать.... Стоящий у раковины, стогующий резиновые перчатки фельдшер начал ржать. - Зря ты так... Костя, я делаю только то, что надо, я врач и помогаю человеку даже если он этого не хочет. Иначе меня здесь бы не было. И я не хотел тебя унизить или обидеть, постарайся быть сдержанней, здесь не санаторий и не цирк. За время этой тирады поднявшийся с кушетки мальчишка, поджав дрожащие губы, прошел к вещам и быстро одевался. Вещи были явный секонд-хенд (гуманитарная помощь доброго заокеанского дяди), но чистые и почти по размеру, только обувь слишком большая, нога болталась в ней как горошина в мешке - в такой не побегаешь. Он уже взял в руки футболку, когда услышал хруст ломающегося стекла, быстро повернулся - в руках у медика был шприц. - Присядь, сделаем прививку. Костя опустился на табурет, холодное прикосновение ваты, запах спирта, тянущая боль под лопаткой... - Резко не вставай, посиди минутку - и видя, что мальчик безуспешно пытается натянуть футболку, предложил - давай помогу... Мальчишка сжав зубы резко просунул ноющую руку в одежду и на выдохе преодолевая боль натянул ее на тело. Медик только усмехнулся. - Завтра еще прививки, надо привести тебя в порядок, сейчас пойдеш в корпус - Он повернулся к фельдшеру - карантин ему не нужен и так сколько в приемнике парился, если что и было, давно бы вылезло. Позвони в корпус, пусть забирают. Вскоре по коридору протопали быстрые ноги и Костя напряженно ожидавший увидеть в дверях бритый калган местного мордоворота с облегчением уставился на влетевшего, после короткого стука в процедурную, пацана примерно своего возраста. Тот был одет в спортивные штаны, футболку и белые (!) тапочки. Широко улыбнувшись медику парнишка бросил "МеняАлесаНиколаичприслал!"и внимательно глядя в лицо Косте совершенно невинным голосом спросил: - Сидеть нормально? Костя лишь качнул головой - А, что не так, у тебя по другому было? - Спросил медик - Тебе тоже не помешает контрольный сделать (мальчик сделал испуганно-удивленные глаза «За что???»)...все, брысь отсюда оба и чтобы тихо. Отведешь новенького в столовую, там должны оставить ужин…, и в корпус к Александру Николаевичу. - Я понял, пойдем. Костя поднялся и вышел вслед за пацаном в коридор, провожаемый задумчивым взглядом медика. В коридоре Андрей повернулся к Косте, неуверенно улыбнувшись - Ты не обижайся на меня, это у нас вроде дежурной шутки... - Да ладно, я не обидчивый. Но когда они свернули в коридор Костя чуть обогнал пацана (тот удивленно распахнул глаза "Куда это ты?"), расчетливо и жестко на приседе ударил локтем назад метя в солнечное сплетение. Удар пришелся чуть ниже, но удался, мальчишка как кегля покатился по коридору гремя костями и сжался на полу подтянув колени к груди, руками держась за живот и ловя ртом воздух. Костя присел аккуратно взял мальчика за острый подбородок и пристально глядя в блестящие слезами глаза произнес - Это плохая шутка и главное не вовремя... Андрюша - Ка.. какой... ты ...дурак - с трудом протянул мальчишка через всхлипы - А ведь он прав! Костя попытался обернуться на голос но тут будто катапультой его подняло в воздух. Неслышно подошедший за спиной Влад ("и как такой слон может так тихо ходить?" мелькнуло у Кости) схватив мальчика за плечо легко вздернул его в воздух поставив на ноги. Рядом с выражениям разочарования и холодной решимости на лице стоял Александр Николаевич. - Ну пойдем боец, бить ты умеешь, мозгов у тебя нет, словами до тебя не достучались, посмотрим как дойдет через ж...у. В это время Александр Николаевич присел рядом с Андреем и аккуратно подхватив его под руки помог подняться на ноги. Мальчик перестал плакать, но дышал тяжело и морщился при каждом вдохе. - Поприседай на выдохе, легче станет Андрей сделал несколько глубоких приседов, задышал ровнее - Он какой то бешенный, ой! Извините Александр Николаевич! Мы в корпус шли, а он набросился! Я даже и не заметил, просто будто свет погас... Влад держа Костю за плечи повернул мальчика к себе лицом. Мальчик уже собрался разрулить ситуацию, но Влад прикрыл ему рот рукой. - Коля, в этом нет смысла. Я знаю что ты хочешь сказать, я слышал это много раз и сразу признаю, поступил ты по "понятиям", но здесь, в нашем лексиконе нет этого слова. За драки, здесь наказывают и не важно прав ты или нет, мы не можем позволить вам убивать друг друга, по "понятиям" это или нет. Влад повернулся к Андрею - С тобой будет отдельный разговор..., после, а пока идешь с нами. Костя ждал, что его поведут в уже знакомую комнату, но он ошибся. Они пошли прямо по коридору, спустились в полуподвальное помещение и зашли в спортивный зал. Воспитатели вели себя спокойно и деловито, словно выполняя неприятную, но ставшую привычной работу. Коле стало не по себе от этой спокойной деловитости, было в ней что то примитивно - людоедское. И совсем не по себе стало когда он поймал на себе сочувствующий (!) и какой то затравленный взгляд Андрея. Влад поставил его лицом в угол, зашел в тренерскую и вышел с несколькими мотками растянутого и застиранного эластичного бинта. Потом коротко бросил "раздевайся!" Костя лихорадочно искал выход, если бы не второй мальчишка, можно было бы разыграть спектакль "раскаяние", упасть на колени и бить на жалость (хорошо срабатывало в девяти случаях из десяти), но свидетель, не оставлял шансов, получить клеймо "ЧМО" - лучше уж сразу удавиться. Услышав приказ Костя быстрыми, нервно дерганными движениями снял с себя одежду, сложил на лавку не дожидаясь команды бросил туда же трусы. Когда к нему разматывая моток бинта подошел Сергей Николаевич, Костя почувствовал, что его начинает бить нервная дрожь. - В туалет хочешь? - тихо спросил воспитатель, мальчик только отрицательно мотнул головой, сделал нервное глотательное движение - во рту было сухо как после игры в догонялки с торгашами на рынке, после неудачной экспроприации материальных ценностей. Да и после "процедур" организм был пустой как чашка нищего у дверей синагоги. - Ну как хочешь, смотри не обделайся... От этих слов Косте стало совсем не по себе, сердце быстрыми толчками погнало кровь по жилам, адреналин выброшенный в кровь надпочечниками почти отключил способность к разумным действиям, сведя поведение на уровень животного инстинкта и когда воспитатель взял мальчишку за руку, тот резко крутанул предплечье срывая захват и отпрыгнул назад попав прямо в руки к Вадиму. Запаниковав Костя резко мотнул головой, но взрослый был слишком высокий и удар пришелся в жесткий как камень живот. Влад легко сграбастал мальчишку и подтянул бьющееся тело к перекладинам "шведской" стенки. Воспитатели ловко прикрутили руки парнишки к одной из верхних планок, настолько высоко, что мальчик практически висел и захватив брыкающиеся ноги, чуть разведя их в стороны, прижав подъемом стопы к нижней планке привязали так, что Костя не имея опоры под стопой оказался почти полностью обездвиженным. За все время этого короткого и изначально неравного поединка обе противоборствующие стороны не произнесли не слова. Оказавшись распятым в такой уязвимой позе мальчишка закрыл глаза и прижался лбом к перекладине лестницы, по щекам покатились слезы. Влад взял принесенную заранее гимнастическую палку, крутанул в руке, жесткая пластиковая трубка с гулом рассекла воздух. Растянутое тело мальчика выглядело откровенно жалко - слишком худое, практически без жира тонкие руки и ноги казалось состояли из одних сухожилий с какими то напряженно - скрученными мышечными бугорками. Ребра грудной клетки в некоторых местах были слегка деформированы хорошо просматриваясь под тонкой кожей. Александр Николаевич качнул головой и протянул руку к голове Кости, собираясь что то сказать, но в этот момент мальчик повернул голову и открыл глаза, в них горела такая откровенная злоба, что воспитатель невольно отдернул руку как от оскалившейся собаки. И продолжая движение просто махнул рукой растерянно взглянув на Влада. Тот сделал резкий взмах и пустил палку вдоль спины мальчишки, будто срубая выступающий изгиб ягодиц. Первый удар вызвал конвульсивное содрогание всего тела ребенка, потом слегка изменив направление удара полосонул по правой ягодице, по левой, опять по правой... пять или шесть ударов Костя вынес молча, звенящие контакта пластмассы о туго натянутую плоть детского тела эхом разносились по залу. Следующий удар опять рубящий сразу две половинки зада вырвал из горла мальчишки полу-крик, полу - всхлип. Влад быстро нанес три удара поперек раздувшихся бордово - красных ягодиц. Вырвав из горла мальчишки звеняще-жалобный вопль. Влад остановился и поворачиваясь к Александру Николаевичу протянул ему палку - Держи, он твой, вот ты и воспитай, сразу надо было ему прописать немного - еще у входа, тогда такой хрени точно бы не было. Ни говоря ни слова Александр Николаевич взял палку и зайдя с другой стороны спокойно и методично начал впечатывать гимнастический инструмент в беззащитную юную плоть. Мальчик кричал не переставая руки схватившиеся перекладину лестницы насколько возможно то тянули тело в верх, то опускали в низ. Мальчишка скручивал тело то в одну, то в другую сторону пытаясь уйти от удара, свет ламп блестел на покрывшейся каплями пота коже. А когда палка наконец опустилась на бедра, мальчик выдал первый отчаянно-разумный крик "Не над, ай!!!! Пожалуста! Пожалуста! простите! Я понял! понял!Понял! простите! Ну простите! Меня! Пожалуйста!" Нанеся еще несколько ударов Александр Николаевич остановился и опустив палку повернулся к Владу, тот отрицательно качнул головой. Сжав губы Александр Николаевич перешел на другую сторону снова взмахнул палкой над болезненно красными местами с синюшным отливом ягодицами. Во время короткой передышки истязуемый ребенок откинувшись назад и максимально повернув зареванное лицо к воспитателям захлебываясь жалобно твердил "Простите! Простите! Ну простите меня!" Когда очередной удар с каким то мокрым шлепком впечатался в тело, начавший терять ощущение реальности от боли и страха мальчишка откинул голову и плечи назад со всего размаху ударил лбом в перекладину, брызнула кровь, мальчик оглушено мотнул головой, но повторил удар, однако между головой и деревом успела влететь рука воспитателя. Влад накрыл ладонью лицо мальчишки и прижав его голову и плечи к своей груди, вдруг зашипел от боли - Костя впился в ладонь зубами. Владислав Сергеевич свободной рукой сжал голову мальчика за ушами - челюсти медленно разошлись. - Ну бля! - не выдержал Александр - я такого еще не видел! Не отпускай его, я за врачом. И он бегом выскочил в коридор. После крика в зале установилась тишина, только у двери размазывая слезы по лицу тихо плакал забытый всеми Андрей. - Влад повернул к нему голову, сказал - Иди в корпус... Все Шутки ваши, проверили новичка, ну как оно тебе - нормально? Ступай... с Богом! В это время в зал быстро вошел медик, подойдя к лестнице он решительно взял мальчика за щеки и чуть повернув голову заглянул ему в глаза. Зрачки ребенка были расширенными от боли, но взгляд сфокусирован и осмыслен. Глядя в глаза доктора мальчишка дрожащими губами шепнул "Пожалуйста...!" Усмехнувшись медик кивнул Владу - Все нормально, отвязывайте этого камикадзе и ко мне, пару швов наложить придется. Я представляю, что он на улице творил! Ну какого они всю ... мне блин сливают, тут ведь явная клиника! И взглянув на тяжело дышащего, окровавленного и дрожащего мальчишку, добавил - Но интересно... Смахнув с лица кровь, вставший на пол Костя, посмотрел на прокушенную руку воспитателя вдруг тихо сказал - Я себя не помнил, извините... - Не ври мне и не ври себе Костя - Влад пососал ранки от зубов - здесь ты будешь делать то что надо, а не то что тебе хочется, чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Влад посмотрел как медик прижимает к рассеченному лбу пацана стерильный бинт И добавил уже в спину так и уходящему голышом за медиком мальчику - А ведь ничего ты так и не понял! Когда Костя и врач вышли Влад повернулся к Александру и рассматривая ладонь всю перепачканную крови мальчишки задумчиво заметил - Надеюсь он ничем таким не болен, его болезни теперь мои, вроде как братья по крови. А знаешь Санек я его наверное возьму, или ты мучайся сам! - Ладно, мы оба лоханулись. С первого раза так налегать может и не стоило. Но мы и не таких видали. Да и Медик поможет, он не таких ломал. - Да, если Медик им займется... я ему не завидую! Осторожно шагая за медиком по коридору, вздрагивая от пульсирующей, накатывающей волнами при каждом шаге боли, Костя дрожал. Эта дрожь не была результатом болевого шока, это был страх. Мальчишка чувствовал, что полностью утратил контроль над ситуацией, этот отчаянный поступок дал ему передышку, но в голове крутились варианты, планы, один несбыточней другого. "Ну вот и п...дец, приплыл ты Кубик, ну что делать?!!! Ну ведь опять примутся, ласты нарезать надо, сегодня же валить нах.. надо, хрен с ним может в Мелитополь!" Приняв решение мальчишка потирая зад бодрой походкой прошел в кабинет доктора и опустившись на кушетку с шипением вскочил прижимая ладошку к исхлестанным ягодицам. Медик прошел к стеклянному шкафу, достал хирургические иглы и нити, включил мощную лампу, сел на вращающийся табурет. - Подойди! Костя прижимая бинт ко лбу остановился возле медика Врач отвел руку мальчика в строну - сразу побежала кровь. Промыв рану перекисью медик задумчиво заметил "Стоя шить, не то, как бы тебя?" Костя тоскливо посмотрел на кушетку, зябко передернул плечами и медленно опустился рядом с врачом на колени, упершись грудью в колени врача увидев в руках эскулапа ампулу с обезболивающим раствором (хоть и не заслужил - буркнул врач), закрыл глаза. Все это уже когда то было и боль, и странное отрешенное спокойствие, и холод сковывающий лицо, и хруст иглы протыкающей кожу. Шорох ниток и сильные осторожные пальцу скользящие по коже… Жизнь интересная штука - бьет в одну точку, и всегда без промаха. Наверное ангел раскинувший крылья над судьбою мальчика когда то был снайпером...
МистерМалой.: Глава 2. Ночной экспресс Во время несложной операции, мальчишка уперся ладошками о бедра врача, запрокинутое лицо было на удивление спокойно, лишь потеки подсыхающей крови превратили лицо пацана в маску индейца. Уродливо – бугристый шрам, блестящий в свете мощной медицинской лампы, пересекся своим новым собратом. В месте пересечения - края кожи были плотными и какими-то нереально белыми. «Коллоидная ткань, заживать будет долго, хоть бы он больше не повторял свои эксперименты. Может попробовать восстанавливающую терапию, если конечно пацан совсем крышей не поедет.» - подумал врач. Он быстро и профессионально бросил два шва в центре рассечения. Затянул узлы. Стянув края раны, поместив на рану марлевый тампон, укрепив его пластырем, медик слегка похлопал мальчишку по щеке. - Все Костя, закончили, открывай глаза. Ладони мальчика дрогнули, он откинул тело назад и уперся руками в пол, стараясь не касаться ягодицами пяток. Открыв глаза снизу в верх посмотрел на дока. - Вы добрый… - Не всегда - Меня еще будут бить? – голос мальчишки дрогнул, хотя вопрос он задал совершенно обыденно, вроде даже равнодушно. - Сегодня нет. - А… завтра? - Нет. - А когда? - Когда заработаешь, тогда и получишь… Мальчишка оттолкнулся ладонями от пола и одним плавным движением встал на ноги. - Я схожу за одеждой? - Сам принесу, пойдем в душ, кровь смой, а лицо сейчас спиртом оботрем. - А внутрь нельзя? - Не стоит, я тебе укол сделаю, димедрол, спать будешь как убитый. - Не надо, колоть там… некуда, лучше так… - В вену… - Не надо, а таблетки? - Можно, вот. Врач протянул мальчишке сразу две таблетки «Китанова». Мальчишка бросил их в рот и подойдя к крану запил водой. - Спать здесь будешь в медпункте, в соседней комнате кровати есть, там ляжешь. Я за тобой еще присмотрю… Зачем ты это сделал Костя? Ну попросился бы, покричал… - Я кричал… и просился, а им пох… (врач поморщился), я чо рыжий? Зачем меня так гасить? Привязали как плечевую… И после вашего осмотра еще… - мальчишка запнулся и сконфуженно замолчал. - Костя, я тебе скажу вот, что. Я не воспитатель – врач. Вопросы «почему» это не ко мне, но сам посуди, как за тобой будут смотреть, просто будь внимательным и не нарушай правил, ну хоть постарайся. Увидят, что стараешься – отстанут. И не бойся здесь не звери… - А похоже! Барыги на рынке такого не делают (тут Костя слукавил – делают, даже похуже что делают, ну не всегда правда). Ну щелкнул я этого… , так ведь как специально ждали! Ну вы хоть скажите им (голос мальчишки стал тихим и вкрадчивым), что я все и так понял, ну что не надо меня больше так… Ну и я еще… - От твоих «Ну» уже уши вянут – Врач деловито намочил ватку спиртом и стараясь не встречаться с мальчишкой глазами протер ему лицо, иди в душ. Вот тапки - одень. Костя надел тапочки, подошел к двери, не поворачиваясь, спросил - Значит, не скажете? - Даже если скажу, это ничего не даст. За твое поведение отвечают они, мое дело – здоровье. Но я скажу, раз ты просишь. Костя и еще, я понимаю, не очень хорошее начало, но поверь в зоне было бы хуже. И тебе может показаться, что побег решит твои проблемы, это не так, далеко не убежишь. Жалеть тебя не станут… даже я . - Я даже не думал, честно! – мальчишка резво повернулся, - Ну куда мне бежать? Меня за стеной, там просто прибьют… И я никуда, честно! Лицо мальчишки было наполнено такой искренностью, что медик улыбнулся. - Я просто предупредил, иди мойся. Мальчишка исчез за дверями, резво застучали тапки по коридору. Врач тоже вышел из кабинета и послушав шум льющейся воды пошел в спортзал. Зайдя - взял вещи, повернулся и зашел в тренерскую. Там за столом с чашками чая в руках сидели воспитатели.. - Ну, что скажет медицина и психология? - Думаю даже не завтра - сегодня. От димедрола отказался – не хочет быть сонным, а обезболивающее выпил – но оно тоже тормозит. Ждать пока ему опять спустят шкуру он не намерен. Резвый. Про то, что спросят пацаны в отряде даже не интересовался, значит задерживаться здесь и не думает, смотрите - уйдет. - С такими приметами?! Да его сразу…. - С «такими» приметами он воровал и грабил больше года. Ну воровал – ладно, но грабежи! А сколько поджогов - самый настоящий пироман, и это тоже проблема. Док взял приготовленную для него чашку уже остывшего чаю и отпил глоток. - Он на взводе, испуган и не знает что делать, пытается и сопротивляться и договориться, ломать его надо, сейчас - самое время. Если он здесь осмотрится и притрется, начнутся проблемы. Уже сегодня, если воспитанники поймут - треснулся лбом об лестницу – свободен, я в медпункте ночевать буду, а зеленку придется завозить бочками. Если не справитесь, то придется его под химию…, но это уже если совсем…. - Угробим пацана – мрачно сказал Влад, - Я не давал согласия его сюда направлять, но нажали сверху. Я не пойму кто давит. Делать из него кактус тоже нельзя, я это просто чувствую, проблем не оберемся, выход один, что хотите, как хотите, проявите фантазию…, шкуру – залечим. Но через неделю он должен у меня с руки есть. Все я пошел… И еще завтра его надо, жестко, даже жестоко, чтобы хотя бы один кубрик видел и поняли, что пусть хоть головы расшибут, но что положено - получат, что порядок и дисциплина – это святое. - Я сделаю – Александр Николаевич качнул в руке чашку, пусть бежит, я возьму прибор, свет погасим, он пойдет - возьмем. Медик вышел из зала и быстро пошел по коридору. В медпункте, лежа лицом вниз на кушетке его ждал еще не обсохший мальчишка. В комнате было тепло, мальчишку не трусило, ровный свет лампы отражался от блестящей кожи спины, ниже картина кардинально менялась, покрытые вздувшимися полосами ягодицы казались одетыми в темно – бордовые, мятые трусы. Костя дремал, одна рука была под головой, вторая лежащая вдоль тела время от времени потирала рубцы. Медик положил вещи на стул и наклонившись прикоснулся к плечу. Мальчик повернулся к врачу, опираясь на локти. - Чешется? - И болит… Док достал из стеклянного шкафа тюбик «Фастум-геля», вложил в протянутую руку пацана. - Вотри, только все не используй – еще может и понадобиться. - Нееее, я уже исправился, честно. Выдавив на руку прозрачный субсбтракт, выворачивая шею и изогнувшись всем телом мальчишка морщась и иногда втягивая воздух сквозь зубы принялся натирать иссеченые ягодицы? Заваливаясь на бок он вздрагивал и шипел. Наконец медик уставший наблюдать за его мучениями забрал у него тубу, толкнул в спину «Лежи» и быстро растер мазь по поврежденным участкам не обращая внимания на достаточно громкое «ОЙ! Бля!». Буркнув «спасибо» Костя с выражением идущего на казнь святого Андрея взял трусы быстро оделся, натянув спортивные штаны и футболку, сунул ноги в кеды. - Пойдем в столовую… Сам тебя отведу – от греха подальше! Если честно я уже устал… Накормив мальчишку в столовой (не смотря на постигшие его испытания, аппетита Костя не утратил, тарелку с пловом опустошил в одно мгновенье, быстро съел хлеб с маслом и печенье, выпил холодный чай). За столом он «сидел» став коленями на стул и налегая животом на столешницу, если случайно касался одетыми в мешковатые штаны ягодицами пяток – вздрагивал и елозил животом по столу. Потянулся собрать посуду – медик махнул рукой «Ладно, оставь!». Наевшись мальчишка совсем осоловел и начал тереть кулаком глаза. Док провел его в карантинную комнату, кивнул на койку - Раздевайся, ложись. Проходя к койке мальчишка сонно хлопая глазами наткнулся на медика - Извините! – и неуверенно улыбаясь спросил – А если я в коридоре, к вам как обращаться, чтобы не наказали? - Можешь не представляться, я не придерживаюсь правил и никогда за это не наказываю. Вообще в качестве поощрения воспитанникам иногда разрешают обращаться ко всем воспитателям не представляясь – но это не сразу. Зовут меня Владимир Павлович, ну вы (тут врач улыбнулся) иногда называете «Психом» - потому, что среди прочего я психолог. Но это за глаза, если захочешь меня так назвать – сначала оглянись. Врач подтолкнул мальчика к кровати. - Я выключу свет, спи. Спокойной Ночи, Костя Солнцев! - Спокойной ночи Владимир Павлович! А вы меня завтра… разбудите? – спросил мальчик, осторожно укладываясь на живот. - Нет Костя, за тобой придет Александр Николаевич, будь вежливым, извинись… - А за что? - А за все! Медик, выключил свет (только в углу осталась гореть зеленая лампочка дежурного освещения, дававшая слабый «Аквариумный» свет. Вышел, щелкнул автоматический замок. Костя дождался пока стихнут шаги, вскочил, быстро оделся. Оторвал две полосы, накрутил на ноги (как наматывать портянки его в свое время научил Сухарь, пригревший озверевшего и загнанного мальца. В то время Сухарь был веселым, изобретательным и шебутным пацаном, с мозгами еще не сгоревшими от раствора ацетелированного опиума превратившего его в чудовище и убийцу). Натянул сверху носки и сунул ноги в кеды (Ну бля как специально лыжи дали, суки! Я вам, блин, устрою, твари…). Подошел к окну, осмотрел крепление решеток, побежал к дверям. Покачал дверь и осмотрев зазор между дверью и косяком, выдохнул «Пруха!» вынув из кармана металлическую ложку, вставив металлическую пластину ручки в щель чуть отжал ригель, потянул дверь на себя, зафиксировав результат, передвинул захват, отжал. Движения мальчика были быстрые и наработанные, замок щелкнул – открываясь. Шагнул в проем, потом поджал губы вернулся к стоящему возле койки столу, качнул настольную лампу, вынул из розетки шнур, подбежал к двери. Оборвал провода и сопя от напряжения, зубами стянул изоляцию со старого пожелтевшего шнура. Сунул один конец в замочную скважину, другой за боковину замка. Вставил штепсель в розетку у двери и осторожно за выступ филенки прикрыл дверь до щелчка замка. «Привет тебе Александр Николаевич от моей жопы!» Прихватив шерстяное одеяло, мимо закрытых дверей комнат скользящим крадущимся шагом побежал в столовую. Зайдя в зал, через окошко раздачи пролез на кухню (ягодицы отозвались на прикосновение к доскам вспышкой ноющей, саднящей боли). Стараясь не шуметь пересек помещение кухни (хотел поискать нож, но передумал) и оказался у приемно – загрузочных дверей. Костя не раз лазил в детские сады и школы. Как устроены помещения столовых в типовых заведениях он знал прекрасно. Отодвинув тяжелый, скрипящий (Ну падла!) засов Костя осторожно опустил загрузочный пандус (звякнули фиксирующие цепи) и выбрался наружу. Возле двери взял с кучи тары два деревянных, хлебных лотка и перебросив одеяло через плечо двинулся вдоль стены. Осмотревшись обогнул здание, фонари на спорт площадке не горели. Перебежал через нее, в углу упер один лоток в стену, поставил сверху второй (уперев его в угол) и встав на импровизированные ступени забросил на «спиральку» колючки одеяло. Зажужжав, мигающими вспышками озарив темноту, загорелись ртутные лампы фонарей…. Резко выдохнув Кубик в отчаянии прыгнул, через одеяло хватаясь за спираль, лезвия «колючки» вошли в кожу. Толкаясь ногами в стену, оскалив зубы в нервной улыбке, Кубик рванул тело в верх, когда из - за стены снизу раздался спокойный голос Владислава Сергеевича. - Вернись назад, путешественник! Разжав руки и оттолкнувшись мальчишка скатился назад. Вскочил и прижимая к животу изрезанные ладони кинулся вдоль стены к воротам, сзади в уши ударил крик «Влад он бежит к центральному!». От дверей корпуса с какой то штуковиной, похожей на маленькую, портативную кинокамеру бежал Александр Николаевич, а с ним еще два человека в мешковатой черной форме охраны. С отчаянием обреченного, далеко выбрасывая ноги в непомерно большой обуви Костя как ветер летел вперед. Преследователи безнадежно проиграли мальчишке на стайерской дистанции (один крикнул «да куда он денется) и быстрым шагом двинулись за мальчиком. Отчаянно спеша Костя подбежал к воротам, успел, и когда с другой стороны калитки щелкнул замок, низко пригнувшись бросился в открывшийся проем сквозь луч ручного фонаря, стараясь проскочить между ног у запыхавшегося Владислава Сергеевича. Но сильный и ловкий мужчина схватил его за штанину. Резинка пояса сползла и штаны спутали ноги мальчишки. В отчаянии он крутнулся, пытаясь выпрыгнуть из штанин, но в результате запутался еще больше. Опустившись на одно колено мужчина нажав ладонью на грудь, прижал бьющегося мальчика к земле. Костя двумя руками ухватил руку воспитателя – с таки успехом можно было попытаться сдвинуть с места фонарный столб. Ладонь воспитателя как бетонная плита давила на грудь выжимая из нее воздух, не давая вздохнуть. Ладони мальчишки стиснувшие руку воспитателя ослабли. - От – пус – ти, еле выдохнул беглец. - Ладно, вставай, пилигрим! Владислав поднял мальчишку вдернул его в штаны и потянул в калитку. Лязг запора накрыл Костю новой волной отчаяния, гася волю к сопротивлению. Ослабевший от страха мальчишка почти висел на руке воспитателя. Подошедшие Александр Николаевич и охранники обступили беглеца. Один из охранников поднял дубинку, но взглянув на Влада - опустил руку. - Все Костя пойдем, спать будешь в изоляторе, утром… утром расскажешь нам куда ты так спешил. – медленно и тихо произнес Владислав Секргеевич - Я сказать хочу…. - «Воспитанник Константин Солнцев» или ты уже забыл? Ты все еще здесь Костя… - Я к двери ток подсоединил, ну где спал… - Ах ты… говнюк. Саша отключи рубильник в мед блоке, ну выдумщик хренов! Хорошо хоть сказал. - Мне плохо… честно, ребра болят, они у меня сломаны были, можно врача позвать? - Он за тебя не вступится Костя, побег - это новый срок и отбитые почки, но это на зоне, а здесь, здесь ты тоже очень пожалеешь. - Мне правда плохо! - Хватит врать, руки зеленкой и я тебе смажу. Воспитатель завел мальчика в корпус и подсвечивая себе фонарем двинулся к мед блоку. - Влад – подал голос один из охранников - изолятор в другую сторону! - Я знаю, что делаю! Идите к себе В этот момент в коридоре включился свет. На встречу им быстро шел Александр Николаевич с куском провода в руке. - Наш недосмотр, конечно. Но за сколько лет, таких клоунов я не видел! Чем врач то тебе не угодил? Медленно, через силу, давя в горле спазм страха, мальчик выдохнул - Он говорил, что вы придете первый… - Ага-а-а, вот такой значит наш ответ Чемберлену, ладно Электроник…, разберемся. Влад куда ты его? - В токсикологию, там койки с фиксацией, я хочу хоть до утра нормально поспать… - Ясно Поднявшись на второй этаж, воспитатели завели мальчика в пустую палату на десять мест, разделенную мутными пластиковыми переборками, подвели к койке на жесткой металлической раме. По углам рамы свешивались толстые брезентовые ремни. - Раздевайся, все снимай и ложись. Комкая и перемазывая кровью одежду мальчишка послушно разделся, неуверенно присел на кровать. Александр Николаевич толкнул его в грудь, опрокидывая на спину. - Руки и ноги по краям! Воспитатели быстро зафиксировали ребенка, подтянули ремни. Взяв с соседней койки колючее шерстяное одеяло, Влад набросил его на растянутое как струна тело, вышел. - И вот, что Костя, на счет электрики – Александр Николаевич сложил провод и просунув руку под спину мальчика приподнял ягодицы и сунул его под них. – Это, чтобы тебе было о чем подумать до утра. Мальчик задышал тяжело и со всхлипами.
МистерМалой.: На выходе Александр столкнулся с коллегой. В руках у того был пузырек с зеленкой. Не обращая внимания на поскуливание парнишки, быстро обработал его царапины, приподняв одеяло, смазал сбитые коленки. Посмотрев на виднеющийся из под ягодиц кусок провода, только покачал головой. Оставив свет воспитатели вышли. Вот за это мальчик был им благодарен. В темноте оживали старые воспоминания и страхи (он всегда боялся темноты), всхлипывая мальчишка погрузился в тяжелый, серый полусон – полудрему. Почувствовав прикосновение к руке Костя открыл глаза. Возле койки стояли воспитатели, фельдшер и человек в темном, строгом костюме. - Здравствуй Костя. Я директор этого Центра. Твое поведение взбудоражило весь интернат. Не скрою, что меня это сильно расстроило. Если хочешь что - то сказать – говори сейчас. - Меня будут бить? - Наказывать Костя, это разные вещи. Воспитатели отвечают за твое поведение, я спрашиваю с них, они с тебя. И это правильно. Мне важен результат – твое исправление. Что они сделают с тобой - их дело. - Ну вы здесь главный! Я просто испугался, что бить будут, у меня там живого места нет. Я не хотел убегать. Я больше не буду, ну поверьте мне хотя бы раз! За это время мальчика отвязали от кровати. Сев на койке он с удивлением ощутил, что ягодицы почти не болят и со страхом осознал, что это не на долго. - А как быть с проводом, ты хоть понимаешь, что мог убить человека? Костя подумал «Делов то!», придал лицу выражение максимального раскаяния и прижимая к груди перемазанные зеленкой руки, быстро заговорил: - Ну ведь я сам и сказал… Я просто не подумал, честное слово, я не хотел Александру Николаевичу ничего такого … Ну думал тряхнет немного… , я понимаю, я виноват, ну простите меня - тут Костя пустил слезу, но когда ему жестом показали подняться с кровати, вскочил хватая директора за руки – Ну можно хотя бы не сегодня?!!! - А если бы за тобой послали кого то из воспитанников? Костя ты должен понять за что тебя наказуют, понять, запомнить и исправится. Ты очень плохо начал, я не встречаюсь с воспитанниками, для тебя я сделал исключение и я предупреждаю тебя, еще одна такая выходка и все просто забудут, что когда то был здесь такой мальчик Костя Солнцев… Чего вы ждете (это уже воспитателям), забирайте! - Ну постойте!!! – мальчишка в отчаянии пытавшийся заглянуть взрослым в глаза, вдруг бросился на колени, пытаясь обхватить ноги директора, Влад за плечо отдернул его назад, мальчишка упал на «пятую» точку, захлебываясь рыданиями заскулил - я все и так понял, я честно…, я все, все, что скажите буду делать! Я знаю! Я виноват! Ну накажите меня, только не сегодня ( все равно свалю, суки гребанные!)… у меня сердце болит (это уже видя, что директор уходит), ай! (жесткая рука Александра Николаевича ухватила Костю за ухо и потянула в верх), ну позовите Павловича! Владислав Сергеевич за руку помог мальчишке подняться, жестко взглянул в скривившуюся мордашку. - За каждое новое слово получишь по одному удару скакалкой…, я не шучу! Поток жалоб и предложений изливавшийся изо рта пацана сразу заткнулся. Мальчик сразу сник и ведомый за ухо пошел в след за Александром Николаевичем к выходу, вдруг выворачивая голову, кося глазами умоляюще уставился на Влада. - Ну так я и думал! И куда делась истерика? Ладно говори, только не просись! - В туалет можно? - Стой Саша, пусть сходит…, только лапти одень! Мальчик натянул кеды и не касаясь скомканной одежды вопросительно уставился на воспитателей. - Туалет там, за ширмой. Мальчик подзадержался, за ширмой. Направляясь к выходу фельдшер подал голос - Воду смой! И подотрись как следует!... Нужно его помыть, мимо душевой пройдете, пусть подмоется и рожу умоет. Я в спортзал, там буду… Влад снял со спинки кровати полотенце. Наконец мальчик вышел из-за ширмы, опустив плечи подошел к воспитателям. В коридоре слышался гомон детских голосов, спускаясь по лестнице и идя по коридору к душевой, они то и дело натыкались на группки воспитанников разного возраста, по три – пять человек. Дети хором здоровались с воспитателями, с интересом и сочувствием провожали взглядами голого, перемазанного мальчишку. Когда в коридоре за спиной Кости раздался неуверенный смешок, его сразу перебил резкий и хлесткий звук подзатыльника. Там где прошел Костя с воспитателями устанавливалась тишина, прерываемая тихим шепотом. Спускаясь по лестнице, Костя хотел прикрыться руками, но передумал, ну какой смысл корчить из себя «целку». Обыденность всего происходящего как ни странно успокоила мальчика, стараясь не думать о том, что его ждет, он огляделся. Заметив это Владислав Сергеевич спокойно, как будто проводя экскурсию пояснил - На уроки сейчас пойдут, как раз завтракать закончили. Ты потом поешь… если конечно захочешь. В душевой мальчишка взяв мыло, не обращая внимания на воспитателей стоящих у открытой двери кабинки, аккуратно, стараясь не зацепить начавший подживать лоб, помыл лицо, тщательно подмылся. Вытерся и обмотав бедра полотенцем двинулся в направлении коридора между воспитателями. В коридоре зазвонил звонок. Зайдя в спортзал Костя, с тоскливо сжавшимся сердцем пошел к уже знакомой «шведской стенке», но Александр Николаевич его остановил (опять лоб крошить собрался?), указав на перекошенный спортивный снаряд стоящий у стены. Это был гимнастический «конь», старый и пошарпаный. Ноги с одной стороны были максимально опущены, и бревно стояло с большим наклоном. - Забирайся! Мальчик перекинул ногу через нижнюю часть. - Наоборот и поближе к краю. Ребенок слез и обойдя снаряд, подхваченный сильными руками Влада, распластался на нем животом, свесив ноги к опрам. Привязав к рукам мальчишки бинты воспитатели, по сторонам «коня» подтянули руки к задним ногам. Туда же, заставив развести ноги «оседлать» снаряд, привязали и ступни. Только начавший местами терять красноту, пресеченный синеющими полосами зад, оказался намного выше головы. Дерево, обтянутое дерматином, раскорячило бедра Кости в стороны, вывернув ягодицы. Поза была не только неудобной но и жутко позорной. «Хорошо хоть зал пустой!» - но только Костя об этом подумал, как в двери зала с шумом и криком влетела группка из человек десяти мальчишек. В отчаянии роняя слезы Костя отвернул голову. Был среди них и уже знакомый Косте, Андрей. Дети немного притихли, но старательно делали вид, что абсолютно не замечают раскорячевшегося на снаряде мальчишку. И жутковатые приготовления воспитателей. Мальчик постарше лет 15-ти, в спортивных шортах и черной майке, крепкий и мускулистый, подбежав к Владиславу Сергеевичу, не представляясь, спокойно (лишь в конце голос его чуть дрогнул). - Вы заняты.. с пробежкой мы закончили, что дальше? - Шесть раундов работаете с набивными мячами, а потом в пары, набивка, колени и лоу. Начинайте работать! Мальчишки быстро разобрали сложенные углу зала набивные мячи, разбившись на пары по команде старшего принялись перекидывать их друг другу короткими резкими движениями. К этому моменту Александр Николаевич вооружившись широким кожаным ремнем подошел к сжавшемуся (насколько позволяла поза) мальчишке и когда тот резко повернул к нему голову, спокойно сказал. - Можешь кричать… это нормально. Высоко взмахнул ремнем и с силой хлестнул им по выставленным ягодицам ребенка. Мальчик втянул воздух сквозь зубы стараясь подавить боль, но упавший следом удар, ожегший ягодицы огнем вырвал у мальчишки громкий вскрик. Не успевшие прийти в норму половинки попы отозвались на удары такой болью, что мальчику показалось будто раскаленный поток проходя через тело бьется в мозг, все мысли (если они и были) оказались выбиты из головы, первыми двумя - тремя ударами. Мальчик забился под ремнем, отчаянно закричал. С первым криком, прерываемым жестким звуком ударов кожи о кожу, почти все мячи юных спортсменов попадали на пол. Утратившие концентрацию мальчишки, нервно подхватывали мячи, бросали, снова роняли. То один, то другой бросал быстрый испуганный взгляд туда где корчилось под ударами растянутое на снаряде детское тело. Отсчитав полтора десятка ударов с одной стороны, воспитатель перешел на другую сторону и не обращая внимания на мольбы мальчика, продолжил экзекуцию. Опять сменил позицию, отсчитал удары, снова зашел с другой стороны. Жалобные стоны и вскрики эхом разносились по залу. Если мальчику удавалось набрать воздуха он отчаяяно с надрывом успевал выдохнуть «Простите! Не надо!», Наконец Александр Николаевич остановился. Не сразу осознавший, что удары прекратились мальчишка еще пару раз выкрикнул «Ну простите меня!» и наконец затих тихонько скуля и ерзая животом по снаряду. Дышал с тяжело втягивая воздух через всхлипы. Темный – бордовый с примесь синевы блестяще-воспаленный зад выглядел жутковато. Постепенно Костя отдышался, прекратил скулить. А когда воспитатель нагнулся к бинтам стянувшим ступни и кисти, лицо мальчика озарилось почти безумной радостью, но это выражение сразу погасло – воспитатель лишь проверил фиксацию. Проглатывая окончания слов мальчишка торопясь – пока есть время и дыхание – жалобно, срываясь на полушепот зачастил. - Ну, пожалуйста, вы только скажите мне я все-все буду делать! Ну не надо меня больше бить! Ну скажите хоть что то, ну пожалуйста! Вы меня забьете, я уже не могу, ну честно понял я все! Пожалуйста! Ой не надооо! Дяденькаааа! Миленький ! Не надо! Простите меняааа! Последний крик вырвался у Кости когда он увидел в руках воспитателя кусок злополучного электрического провода, который воспитатель сложив в четверо с усилием скручивал в жуткий полуметровый хлыст. - В сети двести двадцать вольт, двести я тебе прощу… Но двадцать ты получишь Воспитанники в это время отдыхавшие между раундами, услышав отчаянный крик , чисто инстинктивно отступили на несколько шагов к противоположной стене зала, многие побледнели и уже почти не отводили взгляд от места где продолжалось истязание мальчишки. Занеся жуткий инструмент над дрожащими, конвульсивно пытающимися сжаться ягодицами, Александр Николаевич посмотрел на фельдшера, тот лишь пожал плечами и кивнул головой. Провод со свистом врезался в исхлестанную плоть. Дикий нечеловеческий вопль отразился от стен спортзала, воспитатель не теряя времени и будто стараясь побыстрей покончить с этим делом нанес следующий удар, чуть ниже и слегка наискось, подсев хлестнул по бедру, потом по ягодицам, перейдя на другую сторону снова хлестнул по ягодицами, опять по бедру. Нанеся десятый удар он остановился. На местах ударов вспухли жуткие, налитые кровью рубцы. Мальчишка уже не кричал, запрокинув голову, подтянув плечи и сведя лопатки он жутко и как то задавленно с надрывом выл. В уголках губ выступила пена. Постепенно вой затих, перейдя в скулеж. Мальчишка уже не просился и ничего не говорил, извиваясь на своем импровизированном эшафоте, с надрывом плакал. Это был плач обычного напуганного, избитого и потерявшего надежду ребенка. Когда у Кости хватило сил повернуть голову, в наполненных страхом глазах плескалась вся боль мира. Воспитатель снова поднял свой жуткий инструмент и мальчик уже окончательно теряющий силы просто закрыл глаза. Он уже не контролировал свое тело, сводимое судорогами боли оно билось на привязи, будто само по себе. В голове у Кости, через отупение и тоскливую отрешенность пробивалась лишь одна мысль «Неужели… Это … не кончиться?!!!! Ну сколько же еще!!!!», а потом снова пришел страх осознания неизбежности надвигающейся боли, тело снова сжалось, поджарый живот втянулся почти до позвоночника… но опаляющая вспышка не пришла. Мальчик открыл глаза и через пелену слез увидел рядом с собой человека в размытых очертаниях зеленого медицинского костюма. В мозгу будто взорвалась бомба, волна надежды накрыла разум мальчишки как цунами, крепко привязанный, он всем телом дернулся, инстинктивно потянулся к медику, будто ища у него защиты и избавления от жуткой, раздирающей тело боли. Мальчишеское тело все еще жило своей отдельной жизнью. Ребенок дергался и ерзал, но разум постепенно брал под контроль и мысли тело. - Вла…Вла… Владимр Павлович! – сквозь рыдания протянул мальчишка, в глазах Кости которыми он впился в лицо медика светилась не только надежда, выплескивающееся из них доверие и даже, что то такое, что можно назвать любовью, врач почувствовал почти физически это волну тепла и надежды. Дети в зале, сбившиеся во время последнего наказания в напряженную стаю, почти у противоположной стены спортзала, тоже оттаяли, у некоторых на губах появились облегченные улыбки, а двое самых младших даже сделали по паре неуверенных шагов в направлении Павловича. Медик легко коснулся головы мальчугана, когда тот заметив отходящего в сторону воспитателя со своим страшным инструментом, с облегчением зарыдал. - Я ведь предупреждал тебя Костя… видишь как все получилось. Ну зачем было доводить до этого? - Я…я.., просил вас позвать…. А…а.., они не звали..и…и. - Но разве, ты не виноват? Ну что ты наделал, и мне ты соврал. Ну зачем было мне врать? Промолчал бы и все… Ну как мне теперь с тобой говорить, как верить? - Я не буду больше!!!!! Честно!!!! – мальчик выкрикнул это с таким неистовым отчаянием, что медик чуть не отшатнулся – Ну поверьте мне…. поверьте… мне… поверьте…. Мальчика снова начали душить рыдания. Он попытался прижаться щекой к ладони медика. - Ты хоть понимаешь, насколько ты виноват, Костя? - Я понимаю…, я исправлюсь, поверьте! - Попроси прощения у воспитателей, я здесь не один Мальчик посмотрел в сторону где стояли его «воспитатели» - Александр Николаевич! Владислав Сергеевич! Простите меня пожалуйста - и ощутив , сто пальцы медика слегка толкнули его голову , торопливо добавил – спасибо Вам большое за … за, то что вы меня… воспитывали! - Хорошо Костя…, только мы с тобой еще не закончили. Еще десять ударов… помнишь? Мальчишка нервно вздохнул, резко повернул голову глядя в лицо врача, потом поник и глядя в пол прошептал - Владимир Павлович…. Вы только не уходите… пожалуйста… - Саша – медик поправил очки – я очень Вас прошу, простите ему, что осталось, ну скажем, под мою… ответственность, я ему верю… Александр Николаевич подошел к мальчику и присев заглянул ему в глаза. - Я обычно так не делаю, но раз такое дело…. Владимир Павлович очень хорошо к тебе относится Костя… Даже не пойму за что… не подведи его! Во время этой тирады мальчишка всхлипывая неистово кивал головой. Воспитатель отошел. Медик в это время прошел за спину Кости, и выдавив на руку обезболивающий крем осторожно растер его по поврежденным участкам, чувствуя под рукой вздрагивающие, постепенно расслабляющиеся веревочки мышц. Когда воспитатели прошли в тренерскую, мальчишка совсем расслабился и все еще всхлипывая с пробуждающимся интересом осмотрелся. В это время Владимир Павлович нагнулся к привязи, потянул затянувшиеся как камень узлы, повернул голову к стоящим уже в центре зала пацанам - Он в вашем корпусе будет? - мальчишки закивали головами – ну так помогите мне! Мальчики со всех ног бросились к доктору, тонкие пальцы вцепились в узлы почти разрывая их, за секунду привязь буквально разлетелась на куски. Как ни странно Кубик не ощутил не стыда ни смущения, только облегчение и благодарность. Заботливо поддерживаемый руками обступивших его мальчишек, пошатываясь встал на дощатый пол. - С кем он будет в кубрике? - Со мной! - И со мной! - И я .. еще – подал голос уже «знакомый» Косте Андрей. - Помогите довести его до медпункта, ребята, а вы… свободны (это уже остальным), и я вас попрошу … - Мы все поняли! Владимир Павлович ! - наперебой закричали мальчишки - Ну вот и ладно… Косте сейчас особенно тяжело, вы поддерживайте друг друга… Шагая по коридору, за медиком, чувствуя у ребер заботливые руки товарищей Костя протянул руку и оперся о плечо Андрея. Повернув к нему голову, мальчик неуверенно улыбнулся и увидев ответную улыбку растянул губы почти до ушей, лицо парнишки сразу стало веселым и забавны. Костя с удивлением прислушался к себе «Кажется у меня появились … друзья», он выпрямился и пошел ровнее не обращая внимания на уступающих дорогу, тихо жмущихся к стенам воспитанников. «А обувь, бы надо и поменять…» откуда-то мелькнула в голове крамольная мысль…
МистерМалой.: Глава 3. сНежные Сны В медпункте Костя улегся на уже до боли знакомый топчан, слегка поерзал животом по клеенке от зудящей боли в заду, подумал «ну я в натуре как прописался на этой койке», уложив голову на скрещенные под подбородком ладошки стал с интересом наблюдать за приготовлениями доктора. Тот прихватив салфеткой никелированную ручку вынул из автоклава и поставил на стол лоток с медицинскими инструментами, потом подошел к лежащему мальчику. - Дайка я погляжу, что тут у тебя - медик прошелся пальцами по вздувшимся на ягодицах и бедрах рубцам – мдааа, со стороны Александра это явный перебор, кровь закипела... Медик легко прижал пальцем воспаленную налитую черной кровью плоть в конце вздувшегося рубца, вздрогнув от звонкого мальчишеского «Ой!» . Мальчишка, дернув ногами, беспокойно заерзал, повернув голову с чуть приоткрытым ртом вопросительно уставился на доктора. Тот задумчиво провел пальцем вдоль тонкого мальчишеского бедра - места куда лег конец провода медику очень не нравились, о покачал головой, решительно поднялся. - Знаеш Костя, давай ка мы эту проблемку решим просто, как говорится вскроем ее. Тебе уже приходилось «вскрывать проблемы»? - Приходилось... наверное - Ну и как? - Ну довые... ой! То есть до вскрывался, вы мне теперь то рожу, то жопу лечите.... Во время этого разговора Павлович тщательно вымыл руки, протер их спиртом и взяв с лотка скальпель и приготовленный марлевый тампон, повернулся к мальчишке. Увидев скальпель Костя резво перевернулся на бок и сдвигаясь к противоположному краю с легкой паникой уперся глазами в блестящее лезвие. - Не надо бояться... больно не будет. - Мне часто так говорили, только на мне уже места живого нет... Однако мальчишка доверчиво вернулся в исходное положение и даже слегка приподнял худые ягодицы - Нет, ты просто расслабся... - «И получи удовольствие» - Костя широко раздвинул губы в улыбке – я уже при осмотре вчера столько получил..., что мне наверное и хватит. - Ты быстро в себя пришел..., я вот думал, что ты еще долго слезы будешь лить - Ну чего мне бояться, я уже в больнице! Врач тщательно протер иссеченные места спиртом (мальчишка закусил губу и зажмурился, оперся на локти прогнул спину и сжал кулаки), сделал ряд не больших продольных разрезов. По бедрам пацана потянулись струйки крови, Владимир Павлович взял со стола салфетки проложил их под бедра и живот мальчика - Полежи пока. Пусть кровь немного сойдет. Костя открыл глаза «все уже?» с болезненным интересом уставился на темные струйки. - Хорошо, что вы пришли, а не то он меня совсем бы забил... - Там фельдшер был, ты не сгущай краски Костя. Ну с проводом – это он конечно на мой взгляд зря. Но в остальном, может он не так уж и не прав? Здесь такие правила, за все приходится платить, да еще и долги отдавать, за прошлые «подвиги». А у тебя их... – доктор покачал головой. Мальчишка полуприкрыв глаза внимательно слушал его, а потом опять положил голову на скрещенные руки. - Ну то что ты воровал, я в общем понимаю, но зачем поджоги устраивать... Тебя сейчас, появись ты в городе, действительно – просто убьют. Хорошо еще если сюда не приедут. - А чо, могут? – мальчишка сказал это расслаблено и лениво, даже не изменив позы, только мышцы на спине слегка напряглись - Я думаю нет, заведение наше.... с репутацией, режимное. С нами и серьезные люди сотрудничают. Вот если все нормально пойдет, будет куда тебя пристроить... - Ну вы скажете... пристроить. Меня вон как уже пристроили... - Тебе не с чем сравнивать. - Есть! – Костя аж вскинулся на кушетки, но тут же зашипев сквозь зубы вернулся на место – я на ИВС в детском сколько просидел... Ну конечно не так чтобы очень... но не били. - Ты на разбирательстве, должен быть целым и неушкодженним, а вот дальше. И ты никогда не видел, что охрана с такими как ты делает если на побеге ловит? Зона она зона и есть, хоть и детская, остался бы инвалидом. Мальчишка дернув плечами уткнулся лбом в ладони. Самое обидное, что Павлович был абсолютно прав. Многи пацаны из тех кого он знал, будучи чуть постарше и заехав на зону, по совсем уж плевым статьям благополучно остались на тюремном кладбище. Многие не протянули там и двух – трех месяцев. Взяв марлевый тампон, смочив его перекисью, присев рядом с Костей настул врач осторожно стал оттирать кровь, перекись вскипала розовой пеной. Вскоре бедра и ягодицы мальчика стали чистыми. Налитые кровью гематомы пропали, даже рубцы вроде как стали меньше. Обработав ранки антибактерицидной мазью медик с удовлетворением осмотрел свою работу. - Ты есть хочешь? – спросил Павлович глядя на мальчика (тот отрицательно замотал головой). - Идти никуда не надо... сюда принесут - (мальчишка сразу закивал), медик улыбнулся . Снял трубку внутреннего телефона, позвонил. Выйдя в коридор, поймал за плечо первого попавшегося мальчишку, послал в столовую. «Пусть дежурные помогут принести» Вернулся в комнату. Достал из стоящего в углу холодильника бутылку пепсиколы (воспитанники иногда просто с ума сходили без привычной «химии», медик убедил директора даже провести закупку этой гадости как официальную статью расходов, договорился с оптовиками, весьма даже не плохо подлатался на этом деле как посредник. Даже такая мелочь была довольно действенным инструментом в воспитании. Самый беспроблемный кубрик в обед получал на стол литровую бутылку пепси (или чего то из той же оперы) и дополнительно что-нибуть сладкое). Налил стакан – протянул мальчишке, тот поднявшись на колени жадно выпил, оттер губы рукой. Врач поставил бутылку на столик - Захочеш – пей, сейчас завтрак принесут. До утра побудеш у меня, я тебя потом посмотрю еще, если все нормально, пойдеш в кубрик с ребятами знакомиться. Ну в общем то ты их всех видел, к стати Андрея я тебе рекомендую, хороший парень. Ну конечно не такой герой как ты, но тоже о-о-очень шустрый. Он здесь год. Поговори с ним избежишь многих ошибок. - А клифт и брызговики? - ???? - Ну одежда... штаны там... - Зачем? Ты пока так побудешь, поверь, чтот о сейчас одеть будет слегка... некосфортно (врач улыбнулся) не бойся водить сюда дам, на тебя смотреть, я не буду. Утором твою принесут, уже отстиранную. - И кроссы мои, а то дали такие лыжи..., вот я тогда точно бы ушел...- мальчишка осекся, обрубив хвасьтливую фразу, зачастил – ну мне просто в них удобно, я уже честно, бежать даже не думаю! – старательно и преданно заглянул в глаза доктора отслеживая реакцию. - А знаешь, Костя... В общем наверно и второй десяток провода был бы тебе не лишним! – поправляя очки заметил медик, и видя как сжался мальчишка, быстро добавил – я пошутил, но ты следи за своим языком, потому что здесь приходится... - Отвечать за базар, я это уже понял! - Ну может и не так прямо, но суть ты уловил, будь осторожней в разговорах и поступках вот и все. За время разговора доктор сел за канцелярский стол стоящий в углу, не далеко от кушетки, лицом в направлении входа. Вынул из стола толстую тетрадь, начал писать. Костя вновь растянувшись на кушетке задумчиво, через полуприкрытые веки наблюдал за медиком. Доктор заработался, когда в двери постучали. Сразу за стуком в кабинет засунулись руки с пластиковым разносом и следом любопытная мальчишечья физиономия. - Вот, мы принесли (следом сунулся еще один пацан, оба были чуть младше Кости - лет по 10-11). Разносы с едой они поставили на стол, на задумчивый кивок доктора, повернули к входу, с растерянным выражением скользнули глазами по вороху окровавленных салфеток и бинтов лежащих на медицинском столике. Когда Костя почувствовал на себе их взгляды он вытянул в направлении мальчиков левую руку и оттопырив средний палец продемрнстрировал им международный жизнеутверждающий жест. Малолеток словно снесло ураганом, только колыхнулись зановески на окнах. Уловив запах пищи (у Кости аж заурчало в животе – он и не думал, что так проголодался), мальчишка приподнялся на койке, поморщился и опустив с койки колено, оперся на руку – стал подниматься. На секунду его взгляд скользнул под крышку стола медика. Увиденное заставило мальчишку в удивлении приподнять брови, впрочем, изменение в мимике было секундным и когда Костя поднявшись встретился с Павловичем глазами - лицо его было абсолютно спокойным. - Руки помой… Прихрамывая и болезненно морщась мальчишка проследовал к умывальнику, врач с интересом проводил его глазами. Своей наготы мальчишка уже как будто и не замечал. Когда он мыл руки Павлович вновь заметил на его лице выражение задумчивой безмятежности – точно такое как он заметил перед побегом. Мальчишка явно что то обдумывал, врач вздохнул, проблемы никуда не делись, просто перешли на новый виток. На секунду Павловичу захотелось плюнуть на все и прямо спросить парнишку, что он задумал, но встретив его спокойно-расчетливый взгляд – передумал. Костя быстро ополоснул руки с жадность набросился на еду. Чуть расставив ноги упираясь в стол то ладонью, то локтем он жадно поглощал пищу. Метал как за себя. Несмотря на худобу (а может и поэтому) аппетит у мальчишки был волчий. Врач окинул мальчика оценивающим взглядом. Ребенок был хоть и худой, но жилистый и быстрый, достаточно злобный. В спортзале растянутый на «коне», почти теряющий сознание от боли, он наверное и сам верил в свое раскаяние, но сейчас, прямо на глазах приходя в себя мальчишка быстро восстанавливал приоритеты. Даже двигался он уже не обреченно-расслаблено, а сосредоточенно и быстро. Жадно поглощавший пищу мальчишка, вдруг оглянулся, заметив взгляд доктора, он совершенно спокойно раздвинул ноги пошире, выпрямив их в коленях, улегся на локти и низко наклонив лицо к тарелке, стал спокойно доедать рис и подливу. Поза мальчика была откровенной и вызывающе – бесстыдной. Доктор усмехнулся, не прошло и часа, а мальчишка уже пытался проверить его терпение… - Я не советую тебе принимать такие позы – могут не так понять… Неужели приходилось? Мальчишка пристально посмотрел на доктора, встретился м ним глазами. Войну взглядов мальчик проиграл, как то неопределенно мотнул головой, вернулся к еде и стал нормально - А чего вы там не видели? Так кожа меньше тянется, - мальчик безмятежно посмотрел на доктора, поворачиваясь и вдруг почти без перехода как то рассеянно- жалобно спросил – можно вас попросить…, если меня снова будут… будут… пороть, ну воспитывать то есть, можно чтобы всегда при вас? Что бы без вас не били? - Костя, неужели ты думаешь, что первый меня об этом просишь? А как остальные, чем они хуже? Да и не я отвечаю за порядок и дисциплину, здесь все на усмотрение воспитателя. И с чего ты решил, что тебя опять потянут так «воспитывать»? Это скорее исключение из правил, чем правило. Но я могу попросить, чтобы, если такое все же случится, тебя сначала привели ко мне… поговорить (мальчишка непонимающе уставился на доктора), да и воспитатель поостынет... (при последнем аргументе мальчик растянув в улыбке обезображенные губы закивал головой) - Вот значит и договорились Костя. Как ты себя чувствуешь? - Морозит немного, болит там все, но терпимо, нормально в общем. - Может приляжешь, я дам тебе снотворое. Пойдем. - Можно мне пока здесь остаться? - Оставайся, я только одеяло и подушку тебе возьму.
МистерМалой.: Когда врач вышел Костя быстро прошел к него столу и заглянул снизу под крышку. У ножки стола стояла полицейская дубинка с дополнительной, выступающей в верх ручкой – томфа «А доктор то не прост, не только собирает но и ломает, прикольно». Услышав шаги врача ребенок быстро поднялся (при резком движении Костю слегка качнуло - после «воспитательного» процесса он чувствовал себя вымотанным и ослабевшим), присел на кушетку, опомнившись в последний момент бросил вниз руки и упершись ладошками в клеенку, поднялся. Владимир Павлович как раз вошедший в двери заметил: - Не очень видно и болит, раз забываешся.... Вот бери и ложись - и когда мальчишка подложив подголову подушку улегся на живот, присев рядом с ним, осторожно заклеид порезы бактерицидным пластырем. Отойдя к стеклянным шкафам вернулся назад срывая упаковку с одноразового шприца, сломил ампулу... - Давай руку! Потерев згиб локтя мальчишки спиртом профессионально – быстро сделал укол (Костя только глубоко вздохнул). Поднялся и аккуратно прикрыл иссеченое тельце легким одеялом (мальчишка слегка заерзал, но быстро затих, дыша глубоко и ровно. Уносимая волнами морфея душа на время покинула измученную плоть, отправившись бродить по шатким граням сна... Перед ним опять сидел Сухарь. Спокойно щуря глаза, в легкой ветровке, не смотря на летевший отовсюду снег. Предупреждая вопрос Кубика Сухарь поднял руку и чуть повернулся, из под левой лопатки торчала рукоятка ножа. - Мне не холодно Кубик, я теперь не мерзну. Помнишь я все время просил у тебя, чтобы ты принес мне дозу, уколоться. Вот ты меня и уколол.... Кубику не было страшно, только холодно и тоскливо. - Я вижу ты устал... друг, хочеш я тебе помогу? - Не надо Сухарь, зачем ты приходиш? Хочеш узнать жалею я о том, что сделал? Я жалею, очень, вспоминаю тебя каждый день, ну чего ты хочеш от меня? Сухарь подощел вплотную к Кубику, задышал ему в лицо. Как ни странно, живя на улице, он никогда не вонял (пока не начал гнить заживо от абцесса), Кубик чувствовал на лице его ровное сильное и теплое дыхание «Но ведь он мертв, как он дышит?» - Я притворяюсь живым, Кубик, мне так интереснее. И пусть ты и не хочеш, я все равно помогу тебе ведь ты мой друг.... Ты хочешь свободы, возьми ее!!!! Сухарь как молния кинулся вперед, обхватив Кубика руками рванул бросая через себя прогибом (он очень любил этот прием, впечатанный таким броском в землю противник никогда не поднимался, чтобы продолжить драку) За его спиной Кубик успел заметить обрыв, и пенные буруны внизу, на скалах. В лицо ударил ветер, он попытался вырваться из захвата и не смог пошевелиться. Короткое чувство полета и...- реальность разорвала покровы сна. Как от толчка Костя открыл глаза, он был весь мокрый, тело била крупная дрожь, сон и реальность будто объединились, над ним склонилось лицо врача. Владимир Павлович был спокоен и деловит, лишь во взгляде чувствовалось легкое напряжение. - Я сделаю тебе еще один укол – внутримышечно, ты уж потерпи... – снял с мальчика промокшее одеяло. Рядом с врачом стоял Александр Николаевич, бросивший мрачный взгляд на результаты своей "работы". Мальчик широко открытыми глазами смотрел на бородку врача, аккуратную, короткую бородку скрывшую мощный волевой подбородок. - Ну не дрожи ты так, я все сделаю быстро – по своему истолковал его испуг врач. Ловко воткнул иглу в худое предплечь паренька. - Сейчас легче станет, может правда немножко подташнивать, но завтра ты будеш как новенький. Мальчик молчал, переводя какойто затравленно-отчаянный взгляд с доктора на воспитателя и обратно. - Ну что такое Костя? Я тебя напугал? Что было – прошло, я не собираюсь делать тебе ничего плохого. - Все нормально, Александр Николаевич, мне просто сон страшный приснился.... будто я в пропасть упал. - Наверное растешь – воспитатель вполне по человечески улыбнулся – грустно у нас с тобой вышло, наверное мы обое погорячились с этим проводом и ты и я... - Да все правильно и бежал я , попался – отвечай. - Сделал – отвечай, Костя, именно – сделал, правду здесь не скроешь.Поступай правильно и все будет в порядке. Я не собираюсь избивать тебя за всякий проступок, ты не глупый парень, надеюсь мы обойдемся словами – и видя, что Костя собирается задать уже для всех новичков привычный вопрос, добавил – Да, есть и такие, кого ни разу и не наказывали, мало правда, но есть. И для этого не надо жутко напрягаться – просто не бузи, не дерись, соблюдай правила..., не груби – это особенно важно, старайся - учись и все будет тип-топ... Вот возьми. Воспитатель взял стоящий у кушетки пакет достал из него фрукты и шоколад - Поправляйся и как говорится милости просим. Не бойся, все будет хорошо, отдыхай. - Спасибо Александр Николаевич (чтоб тебе на бананановой кожуре подскользнуться, козел безрогий!) – Костя посмотрел на бананы в прозрачном кульке – Я буду очень-очень стараться, честное слово – мальчик широко распахнул глаза, придав лицу максимально –искреннее выражение (в сочетании с нарушением работы мимических мышц выглядело это довольно жутковато, но трогательно) Воспитатель кивнул и вышел. «Отлежаться надо, сейчас не свалишь. Но доктор ох как не прост. И этот «мы оба погорячились...» Нет уж АйБолит, классный ты парень, но парь тут всем без меня. Потеплеет и в поход. Прощай любимый город!» Костя посмотрел на врача, испытывая странное чувство нет не страха, скорее какого то опасения и одновременного желания быть возле этого человека. С этими мыслями мальчик снова заснул – крепко и без сновидений. Костя провел в мед блоке почти неделю, жар спал уже на следующий день, но оставалась слабость. Мальчик хорошо и с аппетитом ел, много спал. К концу недели, он уже практически полностью восстановился. На бедрах и ягодицах хотя все еще выглядели крайне болезненно, почти не чувствовались (во многом благодаря фастум гелю, которого врач для мальчишки не жалел) и быстро бледнели. Лишь розовые точки на местах разрезов обещали остаться грустной памятью об этом «знаменательном» событии. Еще не попав в коллектив воспитанников Костя уже получил прозвище «Гиннесс» (ну вроде как из книги рекордов Гиннеса. Он единственный, кто получил две жесточайшие порки (одну публичную, что само по себе случалось не часто) в первые же сутки пребывания в центре, побег, «покушение» на воспитателя, драка (если конечно этот коварный удар из-под тишка, можно было так назвать– рекордсмен по всем «военно-прикладным» дисциплинам интерната). Мальчишки из его будущего отряда с сочувствием поглядывали на тех кому с предстояло делить с ним кубрик. Все понимали, какой особой «заботой» и «вниманием» будет окружен новичок со стороны воспитателей. Но коллектив кубрика был сплоченный, состоял из матерых и опытных «залетчиков», не однократно попадавших в весьма недвусмысленные ситуации и научившихся обходить острые углы, особого растройства не испытывал. Спонтанно установившийся контакт во время экзекуции новичка позволил им принять его за своего, еще до того как он переступил порог кубрика. Воспитатели в этом затянувшемся противостоянии имели свой, дальний прицел, расчитывая получить повод и дополнительные возможности «воздействия» на закоренелых любителей свободы. Подавить этот слабый, но не гаснущий очаг сопротивления было не сложно, но грозило утратой понимания и желания контакта со стороны воспитанников. Перегиб в карательных мерах обычно заканчивался по детски бездумным и от того еще более страшным бунтом, групповым побегом, кучей переломанных детских костей и достаточно тяжелыми (иногда смертельными – у стаи нет тормозов) травмами для педагогического персонала и охраны. И самое неприятное – никому не нужными комиссиями и проверками. Мальчишек начинали тусовать по другим аналогичным заведениям. Некоторые (кто по старше) попадали на зону, в общем ВСЕМ БЫЛО ПЛОХО. Последний бунт был давно, во времена полного социального и правового беспредела в стране. Последствия (в том числе и несколько детских трупов, умерших в интернатовской больнице от «гриппа», можно даже предположить, что тела малолетних бунтарей были удачно «выпотрошены» и кое-что даже продано, но такое предположение было бы слишком «людоедским» даже для тех беспредельных времен) удалось удачно скрыть, коллектив расформировали. Вот тогда то тогда в центре появился медик, и его друзья, из организации ветеранов - один Бог знает каких войн. Интернат получил статус социально-медицинского учреждения, мощные налоговые льготы для организаций спонсоров, через организацию пошла гуманитарная помощь и как следствие появились деньги. Но для удержания социального «пакета» требовался результат и его дали. Подростки выходили из центра, работали в социальных и охранных (!) структурах, в криминал не лезли, были сдержанны и дисциплинированны, почти не давали рецидивов. Но равновесие было шатким, поддерживалось строго расчитанными дозами жестокости и ласки, отчуждения и понимания. Костя не сильно понимал причину такого пристального интереса к своей персоне и не думал о ней (хотя и стоило, это уберегло бы его от многих проблем), но инстинктивно чувствовал, что те кто будет его воспитывать не очень ему рады (воспоминания об процессе воспитания вызывали у него зуд (чесались рубцы от провода), дрожь и чувство холодной, кристально чистой злобы смешанной с почти паническим страхом. В общем оседлать «коня» во второй раз ему совсем не улыбалось. Фиолетовые следы на поджарой мальчишеской заднице говорили о том , что времена лихих кавалирийских атак ушли в прошлое, действовать нужно методом пластунов – тихо и из под тишка). К сожалению даже шрам на лбу напоминающий третий глаз бога Шивы не добавил ему ни мудрости ни осторожности. Сны Кубика по прежнему были наполнены снегом и все сельнее бил в лицо ветер свободы.
МистерМалой.: Глава 4. Взгляд внебеса Придя в себя и отлежавшись, Костя, уставший перещелкивать программы на портативном телевизоре Павловича, был отправлен в сопровождении своих «сокамерников» в корпус и занял свое место в кубрике. Сам жилой корпус был разделен на секции именуемые «отрядами» по сути своей представлявшие собой учебные классы. Администрация, тем не менее, уважая понятия дружбы и разрешая детям иметь хоть какую то имитацию самоопределения, не запрещала переходы из кубрика в кубрик в пределах близких возрастных групп, но только с разрешения воспитателя. Ребята в корпусе были разного возраста (старшим уже лет по 15-16), но жили они отдельно, некоторые даже работали, в общем это был уже отдельный мир, с младшими группами они практически не пересекались. Исключения составляли разве что занятия спортом, да, и то не всегда. Но, впрочем, это было, наверное, и к лучшему. Костя еще не успел и осмотреться в кубрике, как его пригласили в учебный класс. Первым делом с ним зацепилась беседовать серая, как мышь, беспредельно спокойная и терпеливая старая грымза. Костя, у которого чесались ягодицы и бедра, и это напоминание не давало ему скатиться к привычному хамству, пытался воздействовать на грымзу методом лояльного сарказма, но оказалась, что старая перечница в этом вопросе дает ему сто очков вперед. В конце концов мальчишка сдался, перестал смыкаться, и учительница без труда определилась с уровнем знаний мальчишки, что произвело на нее.... «сильное» впечатление. - Придется дополнительно позаниматься, Костя. Ну, не определять же тебя в младшие классы. Сейчас весна, за лето ты, я думаю, нагонишь школьную программу. Мальчик ты не глупый... Я попрошу помочь Александра Николаевича и ,видя, как лицо мальчика сразу стало жалостливо-растерянным, быстро уточнила: - Он - хороший преподаватель, и еще ты походи на факультативы к младшеньким, ты в школе до какого класса доучился? - До второго, только я его не успел закончить, а в интернате потом я и не учился совсем, потом сбежал. - Хорошо, Костя, иди к себе, ребята пока на занятиях, а завтра мы с тобой определимся. Костя вежливо попрощался ,мысленно пожелав грымзе сходить на кладбище «определиться» и взять там выписку по прогулам, которые ей там давно проставляют. Прошелся по корпусу, зашел в кубрик и упал на койку. К этому времени закончился урок, в кубрик почти сразу забежали ребята. Не задавая вопросов они деловито рылись в своих тумбочках, перекладывали с места на место терадки. Наконец один тонкий и высокий с довольно длинной по здешним меркам прической не выдержал: - И чего тебя вызывали? Костя не поднимаясь с койки бросил: - Проверяла... эта, как ее, Потаповна ,ну, блин, и отчество, погоняла не надо, насколько я - не дурак... - ????? - Совсем.... дурак – Костя улыбнулся. - Ну, тут особо умных и нет – все за забором. Я тут вроде как за старшего в нашем кубрике. Если что по учебе, дополнительным занятиям – спрашивай. И видя, что Костя снова расслабленно откинулся на кровать , хотя ему это было и не очень комфортно – сильно чесались места приложения «воспитатеьного» процесса, медленно и без улыбки добавил: - Здесь с учебой строго, в общем... ну, и нам тоже проблема, вроде, как друг за друга отвечаем. - Наш кубрик прессуют немного – это уже встрял Андрей, – вот и тебя к нам. - Со мной проблем не будет, надо – буду учиться... сильно прессуют? - Нормально, смотря, как влетишь. И напрямую тебе ничего не говорят. А восп потом подзовет и спокойненько так «рассказывай». Лучше рассказать, а то совсем грустно иногда получается. - А если отморозиться? - Нууу, попробуй, – пацан зябко передернул плечами, – только, если «размораживать» начнут, долго лучше не упирайся. Костя поднялся: - Ладно, будем знакомиться, тебя я знаю, – это Андрею, Костя слегка сжал предплечье пацана ладонью, тот улыбнулся, и протянул руку высокому. - Леха, – тот пожал протянутую руку - Терехов.... - Мирза, – третий парнишка смуглый и не высокий сверкнул щербатой улыбкой (правого глазного зуба не хватало, губы в этом месте пересекал еле заметный шрам – прорежение «забора» прошло довольно давно) - а вообще Миха или Татарин. - А я - Кубик или Костя. - Тебя здесь Гиннесом кличут - И зря...., кто тут рулит? - А сам как думаешь? Рулят во всю воспы, ну, Псих в авторитете ,ну, это наш доктор – ты понял. Учителя вроде и не п....дят, но могут слить..., лучше не доводить. А вообще нормально, главное не спорь. Если чего скажут, сделай, а вот, когда сделаешь, тогда и спроси «Нафига?». - А среди наших? - А наших здесь и нет, так групки по интересам. Ну, вот нас несколько кубриков, мы по спорту тащимся, один фиг делать что- то надо, да, и проще общаться потом... с некоторыми. Костя грустно покачал головой, подошел к окну забранному частой решеткой: - Нах...я она здесь? Все равно во двор выходит? - Просто...., всегда была. Напрягает? - Есть децел... – Костя перевел взгляд за забор, дорогу теряющуюся за деревьями. - Не надо..., Кость, ты лучше не думай про это! - он почувствовал на плече теплую ладонь Андрея, – Да, и нам тоже достанется, и зачем? Все равно не набегаешся, здесь надо как-то цепляться, я вот тоже бегал... - А если надумаю..., что, сольете Николаевичу? - Нет, но потом .... ребята обидиться могут за пресс, в общем смотри, ты здесь не сам... Кубик тоскливо смотрел в даль, перечеркнутую косыми линиями решетки: «я здесь не выдержу так долго, на улице уже тепло, море и Колобка хочется увидеть, как он там. А Женька?» Кубик вспомнил, как у следователя, увидев Женьку с дядей ,ну, куда его денешь, в душе колыхнулась слабая надежда. Возраст давал возможность избежать уголовной ответственности, но тяжкая статья, затесавшаяся в список невинных детских «шалостей», делала эту возможность все более призрачной. -Жаль, что у тебя нет родственников, – задумчиво говорил опер КМДМ ,Кубик слил ему столько информации и взял на себя столько говна, что тот теперь полгода мог жить спокойно, – Можно было бы порешать на поруки. Но, наверное, он и сам не верил в такую возможность. Костя помнил тяжелую пустоту внутри и осознание того, что из зоны он, наверное, не вернется, тоску в глазах друга и внимательный взгляд его дяди. За все время визита тот только и сказал «Держись!». А потом экспертизы, заключение «Неадекватен на момент совершения... расстройство психики», диагноз, из которого он ничего и не понял, и не запомнил тогда. Тупые, а зачастую и просто обидные вопросы, задаваемые ему врачом, на большинство он даже и не ответил, смотря на врача темными от ярости глазами. Радость и растерянность, а потом - боль и страх от знакомства с новым местом, крутой облом с побегом и еще непонимание «За что?». Кажется, он сказал это вслух. - Что, что ты спросил? - Я сказал, что скоро тепло будет, вон небо чистое..., – Кубик положил ладони на раму окна. - Да, на море сейчас классно !Только Костя, ты окно не трогай, нельзя, только с разрешения воспитателя, такое правило. Костя не шевельнулся, потом повернулся к ребятам (дальнейший разговор сильно скорректирован в сторону удаления нецензурных выражений): - Да, классно здесь у вас, хорошо, хоть дышать дают. Если вы здесь самые проблемные, то я просто в шоке, остальные что - вязанием занимаются? - Здесь хоть дышать дают, а насчет вязания - восп скажет, ты назавтра и носки свяжешь, а не свяжешь так сплетешь... Ты смотри, поаккуратнее, здесь тебе еще жить. Еще увидишь, какие здесь ребята, пропустят так, что еще и тебе же воспитатель всыпит. - А что, правило за драку получают оба уже не действует? - Действует, если следы есть на роже, так что корпус держи! Ну, насчет барабана – сам понимаешь... - Базар фильтруй, я на стукача похож? - Он такого не говорил! – вступился за товарища Татарин, – да, и вообще Ги... Костя, мы причем, чо к нам за предъявы? Хочешь от Николаевича это услышать? Так он скажет, сначала п...лей пропишет, а потом скажет. Оно тебе надо? - Оно мне на х... не надо, – Костя сел на кровать, поморщился. - Болит еще? Лихо тебя тогда.... - Да уж, хорошо, что врач зарулил! - Он часто пацанов из под ремня вытягивает, а иногда и отмазать может, он классный! - Я так и понял, как он со мной нянчился, ну да, ладно, а насчет других кубриков, Андрюха, что ты говорил... от кого ждать? - Есть тут один, тебя еще и не видел, но что-то сказал, вроде того, что прописать тебя не помешало бы. Я говорю, его уже так прописали, на кубрик хватит, а он только хмыкает. Витька, зовут, погоняло «Площадь», в общем, я его тебе покажу в столовой. Ты пока тут не притрешься, с ним не рубись, он крепкий на драку, и если разобьете друг друга – скупитесь не по-детски. Ты тоже классно бьешь! – Андрей потер рукой «душу», - но с ним так не выйдет. - Нехай, посмотрим, как оно... Костя поднялся: -Пойду я с вами в класс (как раз зазвенел звонок), хоть посмотрю, что и как. В классе шел урок математики, Костя нифига не понял. Ребята писали в тетрадках, лишь один пацан после того, как преподаватель сказала ему: «Очень плохо, Воронов, (кличка «Рембо») надо что-то делать, совсем не стараешся!»,- здорово сник и сидел до конца урока совсем прибитый. Это Кубику совсем не понравилось. Когда на перемене они вышли на улицу, Рембо остался, что-то доказывал, хватая училку за рукав, а она только качала головой. Его кто-то, вроде как, толкнул в спину. Кубик заметил пацана где -то на год старше, пристально смотревшего в его сторону ,ну, на новичка поглядывали многие, но этот скалил зубы. Кубик встретился с ним глазами, поиграл в гляделки, поединок взглядов выиграл и довольный отошел к деревьям. Найдя лиственницу он сломил сухую ветку толщиной чуть более большого пальца. Отломив кусок по длине равный своей ладони, он завернул его в платок и положил в карман. Остаток ветки он демонстративно покрутил в руках, а потом отнес к мусорному контейнеру и бросил туда. Когда воспитанники побежали на урок, Кубик прошел в туалет, в кабинку. На креплении сливного бачка, под краем штукатурки был виден ряд кирпича. О шероховатую поверхность обожженной глины Кубик быстро заточил обе стороны палочки, завернул в платок, оставив наружу острые концы, положил в карман. Выйдя из туалета, прошел в корпус и под внимательным взглядом дежурного зашел в кубрик. После перемены он посидел еще на двух уроках. Поиграл с ребятами во «владю» на спортплощадке. А потом вместе со всеми прошел в столовую. Мальчишки, быстро разбирая разносы, становились в очередь. В столовой Костя встал между Андреем и Татарином. Андрей показал Косте на мальчишку со спортплощадки - это он, Витька, впрочем, это было лишним. Костя ждал. Ощущения были привычными. Вдоль позвоночника будто звенела натянутая струна. Пообедав, Костя взял поднос и понес посуду к окошку сдачи. Проходя мимо стола, где сидел его оппонент, он допустил ошибку. Воспользовавшись тем, что дежурный отлучился, Витька поставил ему подножку. Костя ловко переступил через вытянутую ногу, тогда «Площадь» бросил ему на поднос свою тарелку из под первого и кружку : - Отнеси, пожалуйста! – голос у мальчишки оказался на удивление приятным. Костя спокойно отнес разнос, быстро вернулся и, проходя, ловко выбил из-под Витьки стул. Опрокинув второе, тот грохнулся на задницу, ловко, как на пружинках вскочил… В столовой просто наступила тишина. Кубик удивился сдержанности мальчишек. «Площадь» сделал в направлении Кубика длинный, скользящий шаг и, выворачивая левую ногу наружу, впечатал правую Кубику в бедро. В последний момент тот немного отскочил, но удар был настолько сильным, что Кубика развернуло. В это время в столовую зашел дежурный. Витька встал, как вкопанный, поднял стул, уселся. Кубик заботливо улыбнулся пацану, провел рукой по щеке: «Кашу вытри». Чуть прихрамывая, вернулся за свой стол. Мальчишки, доедая обед, шептались, ожидая продолжения. Большинство, впрочем, было на стороне новичка. Костя реально прикинул свои шансы. Сцепится со старшим и более крепким противником было просто глупо. На улице это не было бы проблемой, но здесь, сделать его так, чтобы не осталось следов… Пацан был опасен, кроме спортивного имел огромный опыт уличных боев, иначе не вел бы себя так дерзко. Костя тяжело вздохнул «П…дец жопе, может потом сразу к Палычу бежать, спасаться. Ну, какого хрена он ко мне д…ся, два дня потерпеть не может, как меня здесь и не будет. Но ложиться нельзя, тогда опаньки, совсем засрут и загребут…» После обеда дети прошли кто куда, но большинство проследовали за Костей и Витей, не громко, но так, чтобы участники конфликта слышали, комментируя то, что произошло в столовой. Костя ничего не говоря и не оглядываясь, прошел в свой кубрик, повернулся ко входу, подхватывая рукой подушку. Почти сразу следом влетел Витька ,доведенный насмешками до белого каления,и резко с короткого прыжка ударил Кубика ногой в печень. Мальчишки не тратили времени на разговор, зачем? Все и так было ясно. В момент удара Кубик просто метнул ему в лицо подушку, Витька легко отбил ее в строну, но удар ногой не достиг цели, и в раскачку двинулся на Кубика, уже зажавшего в кулаке отточенный кусочек дерева. Сделал обманное движение, имитируя удар в голову, и резко, проседая в коленях, ударил Кубика кулаком в живот. Кубик проигнорировал финт в голову ,лишь чуть откинул тело назад, а удар в живот встретил ударом деревяшки в кулак. Отточенная древесина рассекла кожу, жестко скользнув по костям. Витька вскрикнул, отскочил, прижимая руку к груди, брызнула кровь. Кубик, сжавшись, изо всех сил ударил противника ногой в пах, Витька, чуть провернув тело, принял удар бедром, и тут Кубик, как ножом, нанес несколько ударов в корпус мальчишки. Тот попробовал прикрыть корпус рукой, но первый же удар отсушил мышцу, два других просто сложили Витьку пополам. Кубик ловко перескочил через лежащего на полу противника, протиснулся через стоящих в дверях воспитанников и побежал в туалет – заметать следы. Во время своего короткого поединка ребята создали много шума, на выходе уже стоял воспитатель. Костя придал лицу совершенно невинное выражение, скинул завернутую в платок палочку за спину, в толпу. - Что здесь? – Александр Николаевич жестко взял Костю за плечо, – А, ну, пойдем! В дверях кубрика толпились мальчишки с растерянными и напряженными лицами. - Разойдитесь по кубрикам! Быстро! Мальчишки разбежались. В кубрике с несчастным видом, прижимая к животу замотанную платком руку, на кровати сидел Витя. Воспитатель оттолкнул в сторону Костю и быстро вошел в кубрик: - Разверни, только аккуратно! А ты (это уже Косте) быстро за доктором и сам сюда! Костя решил не спорить, пулей вылетел в двери и побежал по коридору, на одном дыхании вскочил в медблок. - Что случилось, Костя? – медик внимательно уставился на растрепанного мальчишку. - Там пацан, кажется, руку сильно порезал в кубрике, Александр Николаевич там… Доктор быстро поднялся, доставая переносную аптечку, но в это время в двери зашел воспитатель, ведя под руку бледного, как смерть, мальчишку. Доктор ловко усадил мальчика на многострадальную кушетку, сильными пальцами отжал руку. У мальчишки дрожали губы, хотя, он всем видом старался не показать, насколько напуган. - Что…, что там? – голос Вити предательски дрожал. -Все нормально, на счастье ни жилы, ни мышцы не порвало, скользнуло только по кости…, ты –везунчик, Витька! – врач взъерошил мальчику волосы, отошел к столу, вернулся с перекисью и бинтами, начал обрабатывать рану и накладывать повязку. - Как это случилось? – это уже к воспитателю. - А ты у героев спроси, вон… как они все мне….ДОРОГИ!!! – Александр Николаевич в сердцах рубанул воздух рукой, – ты, Палыч, не уходи никуда, сам понимаешь, можешь понадобиться. Врач закончив бинтовать руку Вити покачал ее в ладонях. Мальчишка неуютно заерзал, переводя напряженно-потерянный взгляд с воспитателя на доктора и обратно. На секунду он встретился глазами с Костей, неприкрытая паника в глазах пацана очень не понравилась Косте, он ощутил, что у него начинают дрожать колени, тело покрылось «гусиной» кожей и… нестерпимо зачесались следы на бедрах и ягодицах. - Владимир Павлович, у меня очень живот болит… и ребра! Сдавленным голосом зачастил мальчишка, я…я… - Витя нервно сглотнул и замолчал, глядя в лицо доктору. - Чем ты его? - воспитатель подошел к дверям, тяжело глядя на Костю - Ничем…, честно, может, он обо что-то в кубрике руку рассек, я -то тут причем?!!!! Ну, честное слово, Александр Николаевич, ничего у меня нет! Костя торопливо, нервно подергивая руками выворачивал карманы. Поднял голову, поймал насмешливо-грустный взгляд воспитателя и тихо добавил: - Ну, хотите я совсем разденусь? Хоть где ищите, нету ничего…. - Твердый предмет с ограниченной поверхностью , но не нож и не заточка - рана рваная. Кожу скорее сорвало, чем рассекло, – сказал Палыч. Не отворачиваясь от Кости, воспитатель достал из кармана заостренную палочку и протянул в сторону медика. Тот взял ее, покрутил, зажал в кулаке, слегка дарил себя в ладонь. - Да… вполне соответствует. Теперь-то как? Деревья во дворе спилить что ли? В Китае это называют «Яварра», но я далек от мысли, что он (кивок в сторону Кости) знает, что это такое. - Зато, знает как пользоваться! А мы у него и спросим… Костя, зачем ты сделал эту вещь? Ты готовился драться? – воспитатель протянул палочку к лицу Кости, – Куда бы тебе ее засунуть… Камикадзе хренов! - Я вообще ее и не… - взглянув на врача, Костя осекся, ему почему-то стало не по себе – тоскливо и пусто внутри. И вдруг накатила усталость, смешанная с тоскливым безразличием. Костя чувствовал приближение боли. Невозможность избежать наказания, отсутствие надежды на снисхождение и мысль, раскаленным гвоздем бьющая в мозг «Ну, почему они не понимают!!!» и страх, он постепенно заполнял сознание вытесняя все чувства. Костя начал говорить: - Я не думал, что драться придется, сделал просто так, мало ли вдруг «прописку» захотят устроить, ну, мало ли ,вдруг они у вас совсем дикие… Костя смотрел на взрослых, на их руки. О том, что скоро эти руки будут с ним делать мальчишка старался даже не думать: - Случайно все вышло, я палочку вытащил, положить хотел под матрац, а тут он…, - Костя старательно прибавлял в голос искательно-дрожащие нотки, хотя, для этого, если честно, ему совсем не приходилось напрягаться,- …Я просто забыл, что она в кулаке… испугался сильно…, - он говорил еще долго, поток слов то усыхал до тоненького ручейка, то разливался рекой, хотя, все понимали, что особого смысла в оправданиях нет, но Костя все равно говорил.
МистерМалой.: Александр Николаевич, почти не слушая, смотрел в лицо Вити, мальчишка под его взглядом зябко свел плечи. Через бьющуюся на виске жилку тающим алмазом вниз по щеке пробежала капелька пота. От мальчишки во все стороны расходились почти физически ощущаемые волны страха. Только доктор внимательно вслушивался в каждое слово Кости, слетавшее с рассеченных шрамом губ мальчишки: - Костя, тебе объяснили насчет драк, вроде даже и насчет «понятий» тоже объяснили. У тебя был выбор между «понятиями» и нормальной, пусть и относительно, но нормальной жизнью, ты выбор сделал… Витя, кстати, тоже (мальчишка на кушетке совсем сжался, на него было жалко смотреть), - Ты ходишь на тренировки, Владислав тратит на тебя время, и все это, чтобы гнобить новичка, который еще и младше тебя? А ведь ты клялся…, знаешь, как таких называют? Или ты считаешь, что нае…ть воспитателя - подвиг? Ну, будь героем, ладно… Пусть твой с тобой и разбирается, а я посмотрю, надолго ли тебя хватит…,-Вставай, хватит сидеть, это просто царапина. Оба за мной! - Подожди, Саша, дай я его все таки посмотрю, снимай футболку, – медик, придержав Витю за плечи, аккуратно уложил его на кушетку. Прошелся пальцами по тонким мальчишеским ребрам, чуть прижал, осмотрел ссадины в местах ударов. Лежащий на кушетке пацан с выражением отчаянного страдания собирался что то сказать, но посматривая на воспитателя, молчал, жалобно вздыхая. - К счастью все нормально, просто ссадины, внутренних повреждений нет (помог мальчишке подняться), ушибы, но не значительные. Видимо, в момент ударов чуть сдвинулся в сторону… - Тебе его еще раз придется смотреть, только с другой стороны…, иди к дверям, Витя, хватит разлёживаться, еще належишься, - Александр Николаевич отошел к столу и тяжело присел на стул, – А ты, Костя, ну, скажи, какого… черта! Только из лазарета вышел, первым делом вот эту фигню сварганил и в бой… Вообщем, Костя, мы тебя пока изолируем, заодно у тебя будет и время, и повод, чтобы подумать и сделать выводы – правильные выводы, ты, уж, мне поверь. Чувствуя приближение развязки, мальчишки возле двери (их конфликт теперь казался таким мелким, глупым и не значащим), сдвинулись и как-то сами по себе прижались друг к другу плечами. Общая опасность сама по себе сплотила бывших противников. Костя начал осознавать, что совершил большую глупость. Неделя в лазарете расслабила его, он снова почувствовал себя, как на улице, но здесь не было свободы, даже внутри. Здесь везде была клетка. Когда воспитатель заговорил про изолятор, Костя почувствовал, как вздрогнул рядом стоящий мальчишка. Неизбежность и неизвестность (что страшного в изоляторе?) наказания заставляла сердце гнать кровь быстрыми, ритмичными толчками. Это был ритм страха, за которым вдруг прорезался какой -то болезненный интерес: «И чего они со мной сделают?», будто это дрожащее тело принадлежало не ему, а совсем другому мальчишке, и вроде как ему ни до чего не было дела. - Идите за мной…, не разговаривать! – Александр Николаевич поднялся и, подтолкнув мальчишек в коридор, вышел следом. В коридоре на счастье им никто не встретился – дети были на занятиях. Костя уже устал от сочувствующих взглядов, он ожидал, что их поведут в спортзал, но воспитатель зашел в уже знакомую комнатку не далеко от входа в корпус. - Раздевайтесь! – команда отданная жестким не громким голосом звонкими бусинками рассыпалась по мозгу. Костя, увидев, как Витька начинает торопливо срывать одежду, неловко действуя перебинтованной рукой, сам торопливо скинул кроссовки, джемпер, футболку положил на парту, бросил туда же спортивные штаны. Снял и положил трусы. - Руки за голову! Локти в стороны…, приседаем теперь. Александр Николаевич сел за стол, включил компьютер, стал что-то набирать на клавиатуре, не обращая внимания на двух тяжело дышащих мальчишек. Вскоре к почти неуловимому запаху страха прибавился более существенный запах вспотевших детских тел. Прошло уже около десяти минут. Кубик начал уставать проваливаясь на вниз, он подолгу застывал, упираясь ягодицами на пятки, потом медленно распрямлял дрожащие в коленях ноги. Сильно болело левое бедро, на котором уже проступал большой полуовальный синяк. Дела Витьки тоже были не блестящи. Сбитое во время драки в кубрике дыхание, быстро «село», ребра под тонкой кожей с длинными продольными ссадинами напряженно и ритмично двигались, но все равно несмотря на резкие ритмичные выдохи ,а может, и благодаря этому, держался он не в пример лучше. Тонкие мускулистые ноги легко на выдохе бросали тело вверх. Мальчишка держал ритм, падать не собирался. Костя интуитивно чувствовал причину такой старательности, но Александр Николаевич озвучил его мысль: - Кто первый сядет, тот первый и ляжет. После этой фразы Костя стиснул зубы и удвоил усилия, хотя, реально он и понимал тщетность своей попытки. Более старший и лучше тренированный ребенок выигрывал этот бессмысленный марафон. Пот скатывался сверкающими капельками по напряженным телам мальчишек. Срывался с коротких, слипшихся волос, на выдохе брызгами падал на потертый зеленый линолеум. Прозвенел звонок, в коридоре послышались звонкие детские голоса. Топот ног. Двери в кабинет были приоткрыты и любой проходящий мимо мог увидеть этот грустный и безнадежный поединок. Однако, лишь пару раз в дверях мелькнули детские лица, потом коридор как вымер. Когда силы Кубика были уже на исходе в дверях неслышно появился огромный широкоплечий силуэт. Владислав Сергеевич, неслышно ступая, прошел в комнату. Увидев его, Витька присел… и остался в такой позе. Упершись ягодицами в пятки блестящий, словно отлитый из серебра мальчишка тяжело дыша, уставился на воспитателя. Костя по инерции еще присел раза два и тоже остановился, с удивлением посмотрев на своего «противника», а посмотреть было на что - глаза парнишки заблестели, там непостижимым образом смешались тоска, виноватость, страх и, как ни странно,… радость. Влад смотрел на мальчишку, сурово сжав губы, но в глазах у него сквозила растерянность. - Ну, чего сидишь? Поднимайся уже… я такого от тебя не ждал. Как же так? Я просто не понимаю… Во время этой фразы Витя совсем сник, по лицу вместе с потом катились слезы, мальчик не просился и не скулил, просто тихо плакал. Косте от этого зрелища стало совсем не по себе, он не понимал, что происходит. Ни крика, ни оправданий, только тихий разговор… и слезы, бегущие по щекам. То, что происходило между этими двумя, не укладывалось в обычные рамки. Не понятно, почему, но Костя ощутил то, что приходило к нему только в холодных, засыпанных снегом снах - чувство вины. Почему-то он ощущал себя крайним в этой выматывающей душу ситуации. И от этого ему было больно. Примерно такую же боль он испытал, когда увидел неподвижное тело Женьки, распятое на верстаке в мехмастерской, но Женька был друг, а может, и больше, чем друг, он был оттуда, где все засыпано снегом, и где навсегда остался Сухарь, который больше не боялся холода… Владислав Сергеевич продолжал говорить, а мальчишка, стоящий напротив, будто окаменел. Воспитатель говорил, и Кубик, вдруг осознал, что этих тихих, наполненных болью слов Витька боится больше, чем приближающегося наказания, и слова причиняют ему больше боли, чем удары. Влад замолчал, глядя на мальчишку, лицо у воспитателя было лишено эмоций, а потом он все таки не выдержал: - С рукой… что? Вместо скованной чувством вины и безнадежности статуи перед воспитателем сразу оказался оживший, дрожащий, но вроде как с облегчением вздохнувший мальчишка. - Только кожу порвало, даже не болит уже, – Витька будто старался успокоить воспитателя. - Тогда…. – Владислав Сергеевич неопределенно качнул рукой, подошел к столу, достал из тумбы гимнастическую палку, – Ты знаешь. - Я понял, – мальчишка прошел к стене, взял два стула, – Я не буду больше, честно! Он, вроде как оправдывался перед обоими воспитателями, но было видно, что Александр Николаевич абсолютно не волнует мальчишку. Поставил стулья спинками друг к другу, залез коленями на сиденье и перегнулся через спинки, упершись локтями в противоположное сиденье, старательно прогнул спину. Кубику стало не по себе от такой покорности. Спина мальчишки напряглась. Под тонкой кожей четко обозначились мышцы, матово –блестящая от пота кожа на ягодицах натянулась. Деформированные с ненормально крупными суставами пальцы на ногах напряженно поджались, когда мальчишка тихо но четко произнес: - Накажите меня! Пожалуйста! – обращался он опять только к Владу. Воспитатель покачал в руке гимнастическую палку, поднял руку и ударил мальчика поперек ягодиц, поднял руку и снова обрушил палку на выставленные ягодицы ребенка, ударил и еще раз ударил. Во время ударов мальчишка не разжимая зубов как то задавленно вскрикивал. Верхняя часть туловища ,в данный момент находившаяся намного ниже, дергалась. Мальчишка то припадал головой к рукам, то, упершись ладонями в сиденье, выгибал тело дугой и опять падал на локти. Задавленные вскрики и скулеж постепенно переходили в приглушенный жалобный вой. По лицу вовсю текли слезы. Звук ударов был жестким. Как твердым о твердое. Туго натянутая кожа быстро вспухала широкими уродливыми рубцами. Нанеся два десятка ударов, Владислав перешел на другую сторону, и экзекуция продолжилась. Несмотря на боль, скручивающую юное тело в немыслимые узлы, мальчишеский зад оставался практически неподвижным. Лишь раз, когда один из ударов сочно впечатался в стройные мальчишечьи бедра, Витька дернул рукой, будто пытаясь прикрыться, но с полдороги , вместе со следующим ударом, вырвавшим у него первый, не приглушенный, а отчаянно-жалкий крик боли, вернул ее на место. Даже Костя, тело которого начало колотить крупной нервной дрожью, заметил, что Владислав Сергеевич, бесспорно наносивший удары очень жестко и сильно, действует очень аккуратно. Воспитатель старательно разбрасывал удары по ягодицам и бедрам мальчика. Стараясь по мере сил, не накладывать их друг на друга. Когда мальчишка, отчаянно задрожав бедрами, разбрызгивая слезы, жалобно взвыл, что-то вроде «Нееее….аааа!!!!» занесенная рука явно вздрогнула. Удар получился хлестким, но не сильным, как -будто огромные мышцы сразу ослабли. Александр Николаевич поднялся и решительно взял Влада за плечо, очень тихо , но Костя, обладавший отличным музыкальным слухом,несмотря на то, что в ушах еще звенели жалобные крики Витьки,услышал, как он прошептал: «Не мучь ты себя, давай… я аккуратно…». Влад дернул плечом, от этого, казалось бы легкого движения, Александра оттолкнуло почти на шаг. Нанес еще несколько ударов. От боли Витька мотал головой, жалобно скуля. Остановился. Мальчишка продолжал корчиться на стульях, но избитая, покрытая вспухшими рубцами темно-красная ж…па оставалась неподвижной. Лишь ягодицы при особенно сильных рывках пульсировали, выставляя на обозрение всему миру самое сокровенное. - Я… я… - мальчишка повернул сведенное гримасой боли лицо к Владу, – Я… тебя… обманул… я ..больше… больше… (мальчишка взахлеб втянул воздух и вдруг выпалил)..Я больше заслужил… от тебя! - Не, ну, хватит. Точно хватит! – это вмешался Александр, – В спальне пусть цветы подержит… и нормально, да, и рука у него, надо перебинтовать (забинтованная рука, которой Витька старательно вытирал слезы и сопли, совсем промокла). С явным облегчением Владислав положил палку на стол. Подхватил дрожащее тело мальчика под мышки и легко, как пушинку, поставил его на ноги. Мальчишка заученно (виден большой опыт!) забросил ладошки на затылок. Чуть качнувшись, расставил ноги пошире, стал уверенней, воспитатель придержал его рукой за плечо, а Витька вдруг прижался к этой руке лицом и жалобно зарыдал. Влад сделал движение, словно собираясь отдернуть руку, но оставил ее на месте. - Руки опусти… Пошли к Доку, все…. хватит, пошли… агрессор. Мальчик прижал руки к бедрам и заулыбался. Поскакал к выходу. - Влад, ты наверное, забери его к себе, и с этим столяром будут подальше друг от друга… всем спокойней. Владислав Сергеевич, идущий за Витькой, вдруг перевел на Александра задумчивый взгляд: - Как…. Забери? - Да, в корпус… к своим. А ты чего подумал? - Подумал… заберу, знаешь, Сашка, а я его заберу. Влад развернулся и вышел. Александр Николаевич, глядя ему в след, только пожал плечами. Повернулся к Косте: - Ну что, Джузеппе, столяр ты мой, краснодеревщик. Дошла и до тебя очередь. На парту животом ложись и ноги пошире… Что-то хочешь сказать? Говори, что думаешь…. Можно. - Я ...-Костя нервно сглотнул, - Я добавки, как он, просить не буду! Не по справедливости все это… случайно ведь вышло. Ну, честно, не хотел я. И драться я не хотел… Можно… пусть Владимир Павлович придет… пожалуйста! Под задумчиво – людоедским взглядом воспитателя мальчишка быстро терял свой запал: - А давай, Костя, ты завтра из … ну, скажем, ложки заточку сделаешь и половине группы ушки подрежешь так для профилактики, вдруг обидят тебя любимого? Воспитатель подошел к мальчику вплотную, Костя задрожал сильнее, сморгнул , по щеке скатилась слезинка. – Я предупреждал тебя, а за оружие, здесь, Костя, из таких как ты, кактусы делают. Хочешь посмотреть на мастеров – оружейников? Просперо хренов, ты их под шконками ищи. Есть здесь категория – чмо, к ним хочешь??? Мальчишка отчаянно замотал головой. - Тогда ложись! Костя подошел к стоявшей на небольшом расстоянии от стены обычной школьной парте, улегся на нее животом, протянул вперед руки, вцепился в края (сразу вспомнился Колобок, зависший на прилавке в «гостях» у Ставрика). И неожиданно почувствовал на ягодицах руку мужчины. Жесткие мозоли царапнули кожу. Рука скользнула ниже, сжала бедро. - Ноги раздвинь! Мальчишка в панике прогнулся назад, с отчаянной мольбой глядя на мужчину, встретив холодный взгляд, широко раздвинул ноги. Александр сделал шаг назад и резко впечатал пластик во внутреннюю сторону бедра мальчика. По тонкому телу хлынула волна боли. Костя отчаянно давя крик, но с облегчением вскинул глаза к потолку… И оттуда ему в лицо брызнули звезды…..
МистерМалой.: Глава 5. Исскуство терять и находить друзей - У тебя есть три секунды, Костя, чтобы вылезти! Мальчишка на четвереньках выбрался из под парты и, уже поднимаясь, отчаянно сваливаясь голосом на какой то задавленный скулеж, зачастил: - Ну, хоть минуточку... минуточку... подождите... пожалуйста.... ну, вы же добрый (он уже не просил о прекращении наказания, только о передышке), - и вдруг совершенно неожиданно, даже для себя, добавил, - ...наверное.... - Даже так? - не выдержал воспитатель. - Конечно! - заторопился мальчишка, растирая ягодицы, - Ну, ведь дома вы так... не делаете, ну, точно ведь не делаете! – глаза, из которых до сих пор бежали слезы, жалобно уставились на воспитателя. - Мои дети провода к дверям не подводят, в товарищей деревяшки не втыкают! - Так и товарищи их ногами не лупят... дома точно не лупят! И, честно, ведь случайно вышло... я, правда, не хотел... я больше в жизни ничего острого в руки не возьму! - взглянув на воспитателя, торопливо добавил, - И тяжелого, даже, если всей толпой набросятся... пусть лучше убивают... чем ...так. Я вас слушаться буду, как...как... я слушаться...- мальчишка запнулся. - Значит, слушаться, насчет дисциплины, говоришь, все понял? Тогда... ложись на стол! Глаза мальчишки, в которых за время разговора только начал таять страх, широко распахнулись и потемнели, зрачки сузились, мальчик отшатнулся от воспитателя. - Ну? Ты, вроде, как говорил, что слушаться будешь? Костя, не отводя взгляда от палки в руках воспитателя, на ощупь схватился за противоположный край парты, забросил ногу, залез, замер, упершись на руки и колени. Из под руки с отчаянием взглянул воспитателю в лицо, медленно лег. Александр Николаевич посмотрел на тонкое вытянувшееся, мелко дрожащее тело, до половины блестящее, а ниже избитое и темное. Мальчишка затих почти не дыша. Воспитатель протянул руку, положил мальчику на спину, острые лопатки под тонкой кожей вздрогнули, мальчишка напрягся ожидая удара. - Дисциплина, Костя, это то, что позволяет избежать наказания..., вообщем-то осталось два удара, но раз урок ты, как я вижу, усвоил, продленку мы тебе устраивать не будем... Александр Николаевич почувствовал как под рукой расслабляются сведенные страхом ожидания боли мышцы ребенка, вдруг тело мальчика затряслось сильнее, мальчишка зарыдал, но это были чистые слезы - слезы облегчения. Александр подождал, пока мальчишка выплачется. - Ну, все уже закончилось, хватит... вставай и пойдем к Палычу, пусть посмотрит. Мальчишка слез со стола, стоя на полу и слегка подрагивая иссеченными ногами, осторожно потирал ягодицы и бедра, наконец стал чуть расставив ноги (избитая внутренняя часть бедер не давала свести их вместе). - Пойдем! - Александр Николаевич чуть подтолкнул мальчика к выходу - пока в коридоре пусто..., в душ пойдешь? - Только полотенце можно взять? - мальчишка повернул к воспитателю зареванное лицо. - Там уже есть все - даже говорить не надо, твои товарищи все приготовили, у вас вроде такого договора о взаимовыручке - эта черта мне в вас очень нравиться, когда воспитатель на этаж заходит вы все - не разлей вода, а как сами между собой, волчата, рвете друг друга, да, и все. Воспитатель прошел вместе с мальчишкой по коридору до душевой. Стоя в коридоре, слушал шум льющейся воды. Он прошел в душевую мимо приоткрытой кабинки, подошел к умывальнику. Тщательно намылил руки, смыл, потом умылся. Посмотрел на свое отражение, пригладил волосы, попытался улыбнуться - вышел оскал, а потом пошел к выходу. Костя через приоткрытые двери душевой проводил его взглядом. Снова встал под теплые упругие струи. Вода била сверху, рассекаясь о голову, потоком омывала тело, унося грязь и пот, смывая запах страха и боли. Внутренняя поверхность бедер, ягодицы казались натертыми жгучим красным перцем, вода уменьшила боль, но не убрала ее. Закрутив краны Костя вышел из душевой. Каждый шаг был напоминанием о том, что было и предупреждением о том, что может быть. Мальчишка, не удержавшись снова потер ягодицы, жалобно сморщившись, обмотал бедра полотенцем и вышел в коридор. Вместе с переливами звонка следом за воспитателем зашел в мед.пункт. Пройдя в двери он увидел там ставшую привычной картину пишущего за столом медика. Палыч, увидев своего юного пациента, встал из-за стола, подойдя к Косте, взял его за плечо, развернул одновременно стягивая полотенце. Бросил быстрый взгляд на пульсирующие краснотой ягодицы кивнул. Неожиданно прихватив рукой мальчика за острый подбородок вскинул кверху, внимательно вгляделся в скуластое лицо. - Швы пора снимать, что сначала... Китаец, голова или... - Или..., лоб не болит! - Смена пажеского караула! Витька - вставай, Костя - ложись. С кушетки страдальчески морщась, поднялся Костин оппонент, уже прошедший процедуру «оказания первой помощи», мальчишки встретились глазами почти одновременно, улыбнулись. - Я думал, он в корпусе под стенкой с цветами стоит, а Влад его здесь оставил? - Влад в корпус пошел разбираться по кубрикам, - сказал медик, выдавливая на ладонь «Фастум - гель» и аккуратно, но это движение все равно сопровождалось зловеще - шипящим звуком вылетающего изо рта мальчика, провел рукой по ягодицам и бедрам мальчишки, медленными круговыми движениями начал втирать гель в израненную плоть: - Спокойно, Костя, уже не болит,.... совсем не больно, медикаментов на тебя уже за неделю перевел столько - год можно на море отдыхать....., делай так как сказал я и не будет боли, не будет страха,- слова обволакивали, успокаивали, снимали боль и напряжение. Мальчик растворился в этом голосе, мысли просто ушли куда-то, воля стала прозрачной и ушла вслед за болью, а пустоту заполнил Голос, несущий в сознание такие простые, правильные и понятные истины Слушая спокойный убаюкивающий голос медика, Костя расслабился. Боль уходила, растворяясь в уверенных профессионально - осторожных прикосновениях. Костя прикрыл глаза, после пережитого страха и обжигающей боли ударов очень хотелось спать, он и не заметил, как руки медика исчезли...., проваливаясь в холодный снег своих снов.... ...- Ты вообще лошара, бля, овца с пробором. Нахрена было все это делать, вести лоха, и все просрать. Чего ты ждал? - белобрысый парень, засунув руки в карманы, ровным, нудным голосом зудел, как заезженная патефонная пластинка. Иногда он резко вытаскивал руку из кармана и нервным движением протирал потеющий лоб. Чувака явно ломало. Ровный голос не вязался с нервными движениями и бегающими расфокусированными глазами, живущими в красных воспаленных глазницах своей только им понятной жизнью. Тощему, дерганному наркоману на вид было лет пятнадцать, перед ним стоял пацан помладше, тоскливо глядя в сторону, второй- его ровесник стоял сбоку от дерганного, упершись о стену, время от времени отталкиваясь от нее плечом. Медленно и четко стараясь не глядеть дерганному в глаза произнес: - Оставь его, Сухарь, срисовал он нас и не сильно пьяный, ну, куда ломится, головы поотшибал бы... Ну, завтра кого сработаем нормально. - Пааадло, да, я до завтра потухну. Послушай, Жека, ищи, где хочешь, два куба, или я тебя зарою. - голос Сухаря стал ровным, даже ласковым, - Зарою, гандон, по частям, яйца отдельно, глазки отдельно, пальчики по суставчику... Только ты еще живой будешь культяпками землю царапать. Худая, но цепкая рука крепко схватила пацана за плечо. - Два часа, потом молись... Беги! - Сухарь оттолкнул пацана от себя. Белый, как мел, мальчишка шарахнулся в сторону, выскочил из полуразрушенного здания и, отбежав несколько метров в направлении городской насыпи, остановился, потерянно оглядываясь на темнеющий провал входа. Внутри Кубик неторопливо, не делая резких движений оторвался от стены и не отводя глаз от Сухаря, двинулся к выходу. - Куда? - Сухарь резким отточенным движением сунул руку в карман. Кубик знал, что там, и лишний раз убеждаться не хотел. - Схожу с ним... нихрена он не сделает, только попалится.... - Попалится - кончу! - Если ментам, все кончим... и не по разу, да, и сигарет нужно взять. - Кубик остановился всем своим видом изображая равнодушие. Сухарь опять потух: - Вали, попробуешь слинять, из под земли достану! Кубик выскочил в проем и быстро подбежал к Жеке. Тот потерянно смотрел на товарища. - Кубик, он совсем взбесился. Теперь проходу не даст и ведь не сдохнет... Ну, что мне делать? Жека со всхлипом втянул сырой наполненный дождевой влагой воздух. - Я здесь уже больше не могу. Может... - С тобой разберется, за меня примется, убить может и не убьет... Покалечить может... он меня уже достал. Пошли, найдем ему дозу, пусть успокоится. - Где денег взять? - Для него? Слушай, Жека, а ты говорил, что у тебя, вроде, дядя в городе есть и неплохо стоит... К нему почему не пойдешь? - Был я у него, сначала все нормально было, а потом..... вот достал он меня в общем. - Бил что ли? - Да так, не очень чтобы... Кубик, я тебе его телефон дам. Если Сухарь совсем уже меня прижмет, ты позвони ему, пусть приедет. Он сам раньше в доках работал, все точки на побережье знает, - Женька чуть повернулся, огромные с поволокой глаза уставились на Кубика с немой надеждой. Когда Женька так смотрел на него, Кубик просто терялся, было в этом взгляде что-то не от мира сего. Во время их первой встречи Кубик, легко вычисливший «конкурента», просто свалил щуплого мальчишку с ног и уже приготовился сделать из него «беф-Строганов» при помощи куска бильярдного кия, когда тот, повернул к нему свое искаженное гримасой безысходного отчаяния лицо. Тогда Кубику показалось, что он натолкнулся на стену, и почему-то вспомнилась мама.... Вместо того, чтобы прибить «конкурента», он привел его к Сухарю. Сначала, первые три месяца, все было хорошо, даже слишком (если не считать парочки провалов и других «мелких» неприятностей , но их можно было списать на форс-мажорные обстоятельства). Однако, постепенно лихорадочный блеск в глазах Сухарая становился все сильнее, он стал раздражительным, злобным, а временами просто и опасным. Вчера он просто швырнул Женьку об стену, как нашкодившего котенка, и только Кубик, вклинившийся между ними с трудом, сумел успокоить Сухаря. Но тогда хоть были деньги на «дозу», а сейчас Сухарь просто обезумел. Кубик шагнул к Женьке. - Слушай, Джекки, валить нам от него надо, просто по окраинам пошаримся с недельку, он долго не протянет, или сдохнет, или мусора заметут. В одиночку он ничего нормально не сделает. Пойдем быстро, пока он тут рыскать не начал. Не теряя времени мальчишки, где пешком, а где и на автобусах,ругаясь с контролерами, но иногда и мирно, при их молчаливом попустительстве, перебрались на другой конец города. Зашли в продуктовый магазин и, пока Кубик под напряженным взглядом продавца задумчиво прохаживался перед витриной, протягивая руки к товару, «Мальчик! Не трогай! Что будешь брать?» Женька, которому ничего не стоило разыграть роль «приличного» ребенка, спокойно затарился конфетами и шоколадом. Оттуда концессионеры зашли в аптеку, постояли перед стеклянными стеллажами ,Кубик срисовал, что за парацетамолом аптекарша отворачивается и лезет в шкаф за спиной, и пока Женька с чувством рассказывал жалостливой аптекарше, как тяжело у него болеет мама, (Вот где уж не соврал! ), то что от нее осталось после аварии, даже хоронили в намертво заколоченном гробу, попросил парацетамола. Когда аптекарша отвернулась, он втиснулся под стекло прилавка и молниеносно выгреб кассу. Кубик, схватив товарища за пояс, буквально выдернул Женьку назад почти из под рук визжащей, как поросенок бабы. На «честно» заработанные деньги мальчишки пообедали в пельменной, десерт устроили из экспроприированного в магазине шоколада, запивая его пивом. На день и ночь решили «зависнуть» в компьютерном клубе. В «Скаженном Хакере» -среди мальчишек «Е...тая Харя» погоняв Квейка, Кубик решил, что это не игра без пива и направился в ближайший магазин. Вернувшись, Женьки в клубе он не застал. - Он с этим, Сухарем, свалил - выдал ему информацию, не отрываясь от игры знакомый мальчишка. Кубик пулей выскочил на улицу, в висках застучала кровь. В голове, как в калейдоскопе, крутились возможные варианты поиска : -Ну, точно дебил! Водокачка, Сухаря летняя «шурша»! Не станет он его на «трубы» сейчас тянуть через весь город. Пораньше постарается разобраться. Вернувшись в клуб мальчишка : - Теть Надь, можно, я быстро...!- протянул ей пиво- Вам!- схватил телефон, набрал номер Женькиного дяди. Повезло, почти сразу за короткими гудками трубку взяли. Кубик прикрыл трубку рукой, давясь от волнения, зашептал: - Сергей Николаевич, это срочно... - Женька! Ты что ли, где.. - Нет, я его друг, здесь плохо совсем, вы мне поверьте. Его убьют, если вы не приедете. Он сейчас, наверное, на старой водокачке... - Та, что у маяка? - Нет, где старый кренг, там еще поворотная площадка ниже... - Все понял, я еду. - Вы подождите, если он не там, я вам перезвоню. - Если его там нет, жди меня, дальше вместе поедем, эх, вы..., ладно, давай, дуй туда! - Возьмите что-нибудь потяжелее... - Не учи, сам знаю! Выскочив из клуба, Кубик бегом двинулся в выбранном направлении. Предположение Кубика оказалось правильным, вскоре он увидел вдалеке неторопливо бредущую парочку. Сухарь придерживал за плечо щуплого мальчишку, но Женька, по всей видимости, и не думал сипаться. Он боялся Сухаря до тошноты и дрожи в коленках. Кубик на некотором удалении пошел следом. Как он и предпологал, Сухарь тянул Женьку на свою старую хазу. Зарулив на окраину и пройдя через обширные мусорники, вышли на побережье. Возле заброшенной водокачки стоял не новый, но достаточно серьезный мерс. Кубика, как дернуло, но видя, что Сухарь уверенно идет к машине он притаился за заснеженным камнем. Из машины вышел человек, он поздоровался за руку с подростком, они о чем-то переговорили и вместе прошли в водокачку. Женька при этом вдруг затрепыхался, но жесткий удар в живот сложил его пополам. Мальчика буквально затащили во внутрь. Скользя по камням Кубик быстро спустился, подойдя к мерседесу ,молясь, чтобы не сработала сигнализация , но на счастье ее просто не включили, старательно проколол заточкой два задних колеса (а фиг вам, а не поездочки), обежал водокачку и залез внутрь через боковое окно. Ощупью, осторожно ставя ноги, двинулся по звуку на слабые голоса ,водокачку он знал, как свои пять пальцев. В комнате, освещенной неровным светом затухающего дня, возле Женьки ,у которого руки уже были связанны перед грудью куском шнура и петлей притянуты к шее, Кубик наконец рассмотрел водителя «Мерса». -Джамба! Ссучара! Вроде ж, только шалавами занимается, но, видно, и по мальчикам начал! - Хоть товар покажи, Сухарь, нормальные деньги дают люди..., его точно искать не будут? - Он и нах... никому не нужен, все на кладбище... - с этими словами Сухарь завернул жалобно скулящему мальчишке одежду вместе с курткой на голову, обнажив его до подмышек. Рванул пояс. Женька поджал ноги и попытался присесть, но жесткий удар по почкам остановил эту слабую попытку сопротивления. Джамба придержал ребенка, пока Сухарь стягивал ему штаны с трусами на щиколотки. - Смотри, Джамба, все класс, чистый! – Сухарь, как куклу, торопливо повернул мальчика спиной к покупателю, чуть согнул и ухватившись пальцами за ягодицы широко развел их в стороны, - Может, даже и «целка» отсюда! Но я не проверял! Женька дернул стреноженными ногами, подтянув одно колено к груди, тогда Джамба ухмыляясь жестко рубанул его ладонью по ягодицам,мальчишка жалобно вскрикнул, встал неподвижно выпрямив тонкие дрожащие от страха и холода ноги. - Расчет, Джамба! Джамба запустил руку за пазуху,Кубик видел, как напрягся Сухарь, и вынул толстый «пресс» денег. -А деньги зря светишь, мудило, - подумал Кубик. - Второй-то где, Сухарь? - Будет и второй, к вечеру отловлю и доставлю в лучшем виде! -А вот и хрен тебе -большой такой, толстый такой ХРЕН!- Кубик сунул руку за спину и вынул заточку - Смотри, чтобы не очень битый был! Этим будет кому заняться. Постарайся пораньше, тем более, что этого,- Джамба кивнул на дрожащего мальчика,- на долго не хватит... особенно если «целка». Джамба смеясь, отсчитал Сухарю несколько бумажек. И в этот момент произошло то, чего Кубик, зная Сухаря, и ждал. Приняв деньги, Сухарь подождал, пока Джамба напоследок не оказавший себе в удовольствии еще раз хлопнуть мальчика по голым ягодицам,отвернулся, и Сухарь дернул правой рукой и вытряхнул из рукава сапожный молоток с обрезиненной рукоятью и заточенным «клевцом», резко, почти без замаха ударил Джамбу в затылок . «Клевец» легко пробил затылочную кость, в стороны полетели брызги крови. Джамба упал на колени, его левая рука почему-то вытянулась в сторону и мелко дрожала, будто он просил милостыню. Сухарь выдернул зубья из раны и повторил удар, но в этот раз он промазал, молоток скользнул по черепу и врезался в ключицу, дробя кости. Джамба упал на бок и захрипел дергая ногами. Нервно подергивая головой, Сухарь отбросил молоток и ловким, скользящим движением вынул из кармана бритву, на секунду склонился над Джамбой и резво отскочил в сторону. Хрип Джамбы перерос в свист и бульканье. Из рассеченной гортани со всхлипом вырывался воздух. Наконец конвульсии стали реже, движения замедлились. И Джамба затих, привык, наверно, усмехнулся Кубик.
МистерМалой.: Сухарь торопливо общарил его карманы, вынул деньги, сорвал с руки браслет, а с рассеченого горла толстую золотую цепь с крестом. Матерясь, свинтил с толстых, волосатых пальцев «гайки». Рассовал все это по карманам и поднял тяжелый, помутневший от запаха крови взгляд на Женьку. За эти секунды мальчишка сумел выпутать голову и руки из одежды и остервенело рвал зубами узлы на запястьях. Под остановившимся взглядом Сухаря Женька сжался и притих. - Вот такие дела, Джекки, - окровавленной рукой Сухарь провел по щеке мальчика, рисуя на ней темную полоску, - Наверное, с Кубиком думали, что скукожиться Сухарь? Так, с чего начнем? Что тебе совсем не надо..., а Джекки? - Саша, ну, не надо, ну, не надо! Не убивай меня, я ничего тебе не сделал ведь, я никому ничего не скажу! Я, честно, все-все для тебя сделаю! - Дурак ты, Джекки! Ты сейчас просить будешь, чтобы я тебя прибил, только это заслужить надо, чтобы быстро... На колени стань! - Саша! Пожалуста!... ну, пожалуста!.....МАМА!!!! Крик Женьки словно подстегнул Кубика, легкими шагами, рачетливо ставя ноги, он преодолел разделяющее их расстояние и, вцепившись в плечо Сухаря, рванул его на себя, одновременно вогнав заточку ему под лопатку. Попробовал довернуть лезвие в ране, но не успел. Сухарь откинул тело прямо на него ,еще глубже насаживаясь на клинок, и крутнувшись,рукоять ножа просто вырвалась у Кубика из руки, наотмашь полоснул противника бритвой. Мальчишка, уловивший это движение, попробовал отскочить, но не успел. Лезвие с хрустом скользнуло по лбу и пошло ниже ,если бы в момент удара Кубик не пригнул голову , то, наверняка. остался бы без глаза. Лезвие прошло через веко и переносицу, звеняще скользнув по эмали зубов, рассекло губы до подбородка, с тихим шелестом развалило одежду на груди и левом плече, рассекая кожу и мышцы. Рванувшийся назад Кубик, теряя равновесие, оглушенный болью, пробежал несколько шагов и спиной врезался в стену. Медленно, шурша побелкой, присел на корточки. Левым глазом через разлетающиеся разноцветные круги отрешенно уставился на собирающуюся между раскинутых коленей лужицу густой исходящей паром почти черной жидкости. На улице послышался рев мощного мотора. Через считанные секунды под радостный визг Женьки в помещение молнией влетела огромная, как медведь, собака, напряженно припав к земле, животное острожно подошло к двум «прожившим», толкнулось в них мордой. В помещение вошел затянутый в климатический костюм мощный мужчина с «помповиком» в руках. Помповик без приклада он держал одной рукой, как пистолет. Выдернув из-за пояса нож, рассек веревки на руках Женьки, мальчишка даже не натянув штаны, сразу обхватил его руками. Усмехнувшись ,это вызвало лишь новый приступ боли в висящих кусками обрывках рта, Кубик снова посмотрел на тягучую лужу, куда постепенно вытекала его жизнь, и закрыл глаза. Белые хлопья снега влетали в помещение, кружась, пытались накрыть белым покрывалом чистоты маленький кусочек грязи этого мира. Проснулся Костя от того, что кто-то настойчиво толкнул его в бок. Разрывая остатки сна, не очень понимая, почему это болит ж... , а не лицо, он уставился на Витьку, который, уперев колено в край кушетки, насторожено смотрел на него. - Ну, сколько я стоять буду? Тебе хорошо- разлегся, как хан Гирей и сопишь! - А... где док? - Вышел. Сашка- гад нас хотел забрать, но док отмазал, говорит «Пусть пока у меня побудут, хватит им на сегодня». Тебя от изолятора отмазал, это тебе повезло, изолятор - ваще полный п....ц просто жопа. - А чо там такого? - Костя чуть повернулся к Витьке, - Чо делают-то? - А п.....дят, как пустое ведро и в обед в столовой стоишь, вместо того, чтобы пожрать, рассказываешь всем, что ты исправляешься и очень жалеешь о том, что сделал, сбился - обеда нет. Вообщем, как пай - мальчик. А потом опять п...ля, там ты очень быстро устанешь, ты, уж, мне поверь. Лучше сразу отгрести без меры, чем так... В разговоре мальчики старательно обходили тему своей недавней драки, вроде, как ее и не было вовсе. Наконец, Костя, повернувшись на бок ,болезенно поморщившись при этом, так как бедра соприкоснулись, словно про между прочим спросил: - Дальше как..., жизнь делить? - А никак, проехали... отгребли не зах...., теперь умнее будем. - Прописка? - Да, прописался уже... и я с тобой заодно, ой, мамочки, ну, бля, я, наверное, отвык, чуть не уссался... - Давно не попадал? - Ну, не так, чтобы очень, но вот так конкретно - нет. Тебе тоже по фарту, что Сашка с тобой один на один был. Когда сам, он не сильно. С ним главное заговорить, там он перестанет бить. Я тебе про всех расскажу, с кем и как проще. Витька уткнул лицо в сложенные руки. - Сейчас все нормальные остались, а раньше тут такие бывали, мы просто даже жребий тянули, кого будут... Ну, правда, и сейчас так бывает, по общим залетам, но это дело между чмошниками раскидуем. - Слушай, Вить, а Влад он вообще-то тебе кто? Витька резко повернулся к Косте, на секунду взгляды мальчиков встретились, и они пытливо уставились друг другу в глаза. Не увидев в глазах Кости ни насмешки, ни угрозы, Витька расслабился: - Да, никто в общем, просто... пожалел он меня, наверное. - Как пожалел? - Я сюда по глупости попал. С пацанами бомжа разок затоптали. Он одноногий был на протезе. А мы раз обдолбились, смотрим- сидит, ну, мы стали прикалываться, мол, его протез воняет хуже, чем потная нога, а он нас послал... Витька замолчал на секунду, будто собираясь, но видимо, мальчишке хотелось выговориться неожиданно обретенному другу и он продолжил: - Сцепились, в общем... нас человек пятнадцать было и ребята постарше, я тогда совсем мелкий был - лет десять. Только он нас хоть и на одной ноге раскидал, пока его сзади кирпичом по голове не увалили.... в общем попрыгали на нем, а старшие даже потом обоссали... мертвого уже... смеялись. Только я его не трогал, он мне отца напомнил, мне страшно было. Витька снова замолчал, но после того, как Костя слегка толкнул его плечо – продолжил: - Оказалось, он - бомж этот, в Афгане воевал, в общем трех старших из наших потом так и не нашли, даже думать не хочу, что с ними сделали. Всех по колониям, а меня сюда. А здесь, сам знаешь, все «бывшие» и говорят- сам, мол, ссучонок вешайся или вскрывайся. Знаешь, как меня били? Такое делали, что и говорить нельзя. А потом Влад говорит, мол, протез тебе его не нравился? Может, ботинки нам почистишь, и сунул мне ногу под нос. Я уже тогда, наверное, доходил, даже стоять не мог, сам не знаю, что на меня нашло, я ему в ногу зубами вцепился. Думал, все. А он мне, когда челюсти разжал, долго в глаза смотрел и к Палычу отнес. Месяц меня выхаживал, в туалет носил, мыл. Неделю молчали, а потом говорить начали, я ему все про себя рассказал, говорил, что не трогал того афганца, клялся... он мне поверил, да, и док сказал, мол, не вру. Из тех, кто афганца того забили, я один остался, все остальные и года не протянули по зонам. Он мне, наверное, как отец сейчас. А ты его тоже укусил... Костя осторожно повернул голову к Витьке: - Знаешь, Витька, глупо это все, и не собираюсь я здесь отца искать. Мне моего никто не заменит, вот так! Мальчишка заметно расслабился. - Знаешь, а мне этот одноногий до сих пор снится. - Всем нам кто-то снится, - Костя отвернул голову в сторону. Витька чуть тронул его за плечо: - А тебе кто? - Друг! - и совсем тихо, так, что Витька не услышал, добавил, - Только он умер до того, как я его убил...
МистерМалой.: Глава 6. Что скажет Стая? Вернувшись в медпункт, Палыч застал почти идеальную картину мира и покоя, разделив медицинскую койку, плотно прижавшись друг к другу, недавние соперники мирно спали. Костя уткнулся лбом в стриженный Витькин затылок, ровно и спокойно дышал. Витька спал, приоткрыв пухлые, искусанные губы, во сне он иногда вздрагивал, его рука, свесившись с кушетки к полу, сжалась в кулак. Медик окинул взглядом «следы» воспитательного процесса на мальчишеских телах, покачал головой, вздохнул. По крайней мере результат был однозначно положительный, если судить по мирному сопению доносившемуся с койки. Подойдя к стеклянному шкафу, доктор достал простерилизованные инструменты в металлическом лотке, поставил на стол, подойдя к мальчикам, тронул Костю за плечо. Мальчишка мгновенно проснулся, приподняв голову, уставился на доктора, широко улыбнулся. - Вставай, Костя, швы надо снять. Мальчик подтянул руки под тело , чуть толкнув Витьку, аккуратно выжался на руках, перебросил ногу через удивленно раскрывшего глаза товарища, поднялся и встал возле кушетки. Медик, усевшийся на уже знакомый стул, сделал приглашающий жест рукой. Мальчишка подошел, как и в прошлый раз, опустился перед ним на колени. Положив руки на бедра Палыча, поднял кверху расчерченное шрамами лицо. Доктор аккуратно сжал щеки мальчика ладонями, чуть довернул голову к свету, мальчишка зажмурил глаза, взяв из лотка ножницы, подрезал узлы на швах и пинцетом резкими, быстрыми движениями вырвал нити. Взяв ватный тампон, зеленкой аккуратно обработал ранки (голова всегда сильно кровит). - Ну, Костя, вот тебе уже и лоб «зеленкой помазали» - Я знаю, про что, вы, – мальчишка поднялся с колен, чуть двинув бедрами, потер их с внутренней стороны, – Ай,блин, ну, как ходить теперь? Это, когда на расстрел уводят, так говорят…. А зачем лоб мазать, если все равно убьют? - Чтобы заражения крови не было! – подал голос с кушетки Витька и, хихикая, добавил, – от пули! - Нет, были времена во время революции, да, и после нее зеленкой расстрельным номера писали, чтобы не путать трупы. - А маркеры? - Маркеров тогда просто не было, а вот зеленка была, и пули были, и кому стрелять, и в кого… - Прикольно, а чо всех подряд стреляли? Милиция? - Ну, в общем- то да, а таких, как вы с Витькой, –доктор посмотрел в две пары внимательных блестящих глаз, – по началу тоже стреляли, ну, не сильно так , по чуть-чуть. Но бывало, а потом в колонии стали слать, помогло…. многим. - Там тоже так…. воспитывали? - Примерно, хотя другие времена, другие «понятия», а вот методы, они не сильно изменились. Если интересно, у нас тут хорошая библиотека, почитаешь. Витька вон там как прописался, читает, правда, ерунду, как это по вашему… фигню всякую – Палыч улыбнулся, - но книжки любит. - Я тоже читать люблю, всегда газеты и журналы, если находил, читал. Особенно про магазины, где новые открываются, там всегда классно, за бесплатно можно «скупиться». - И не попадался? - Не-а, там всегда новая охрана – лохи, них… не могут. Ну, через месяц, конечно, лучше уже не лезть, – растирая следы ударов, мальчишка отрешенно смотрел куда-то поверх плеча доктора, но нити разговора не терял. - Интересно ты жил Костя, рассказал бы мне как-нибудь про свои подвиги. - Да, они в деле все есть, – мальчик заулыбался – вы почитайте. - А ты про то, чего в деле нет. - А зачем вам? Там все совсем неинтересно, вот ,знаете, меня когда поймали и нормально спрашивали, и даже били… поначалу, говорили «вспоминай!», а вспоминать-то и нечего. Вот все дни, как один, живешь,как на автомате, так легче. Ломишь магазины, ларьки, ну, может, у пьяного че помоешь, деньги или бабки,если повезет, а так… - И совсем вспомнить нечего? – медик всмотрелся в лицо мальчишки. - Ну, когда жестко спрашивали, правда, может не так жестко, как у вас… в спортзале, то многое, конечно, вспомнил, а еще больше наврал… ну, в общем, чтобы отстали. - А ты попробуй, повспоминай, пройдись назад по своей жизни и посмотри, что там было хорошего и что плохого. - Я попробую… - Расскажешь, что вспомнил? - А смотря, как спросите, – мальчишка словно проверяя хрупкий лед, смотрел в глаза доктора. - Спрошу… просто, за чаем по-человечески. - Я расскажу, только тогда вы меня больше чаем поить не будете… - Не думаю, Костя, иначе я уже давно бы чай пил в одиночестве. Ну, хватит о прошлом, давайте заглянем в будущее, собирайтесь и идите в кубрик, – медик кивнул на лежащую у стола одежду. Мальчишки, тихо шипя и временами употребляя идиоматические выражения, стали натягивать на себя одежду. Витька, балансируя на одной ноге, осторожно опустил ступню в колечко плавок, просунул вторую ногу и аккуратно сдвигая ткань по бедрам будто невзначай спросил: - А Александр Николаевич, он в группе? - Беспокоишься? – медик понимающе улыбнулся, – сейчас, вроде, как ушел, может, домой поехал, тут как повезет. - Не хочется сейчас… стоять. - Извини, Витя, тут я вам не помощник, можете пока здесь еще остаться, но уже дело к ужину, если он там, то все равно…, ты же его знаешь, лучше, уж, идите сейчас, пока все на самоподготовке, и в группе только ваши. И, предупреждая второй вопрос, добавил: - Владислав сейчас тренирует своих оболтусов, только ты здесь. Заканчивая одеваться, Витька встретился глазами с Костей, тоскливо вздохнул: - Пошли, Ги…, Костя, быстрее, что бы до ужина. Мальчишки выскочили в коридор и резво, но осторожно переставляя ноги, ткань одежды, хоть и легкая, но причиняла ощутимый дискомфорт иссеченным ногам и тому что выше, прошли в группу. Постояли перед приоткрытыми дверями, Витька, а с ним и Костя напряжено прислушались. Витька повеселел: - Нету Сашки! Нормально, точно домой сдымил! Во, блин! Классно! - Да? – Костя, проходя в группу, насмешливо уставился на Витьку, – а завтра его шо, его черты заберут? - Завтра - это завтра. Пройдя в помещение, Витька и Костя оказались перед небольшой, но напряженной кучкой своих одногрупников. Мрачные лица стоящих полукругом пацанов стерли улыбку с лица Площади, он поджал губы, стянутые бинтом пальцы дрогнули, сжимаясь в кулак, но распрямились. Витька поморщился. По-кошачьи сощурил глаза. Дальнейший разговор сильно отредактирован в сторону удаления ненормативной лексики : - А это (…..), что за (….) комитет по встрече? Из группы выдвинулся Татарин и еще один рослый мальчишка. - Здесь Слоняра (е….) настоящее избиение младенцев устроил… благодаря тебе. Все п… отгребли - Отгребли … ну, и (х…) с вами, и я тут при чем? Нас там с Костей на кизло убили, какие к нам-то вопросы? - Не к вам, а конкретно к тебе, Гиннес отойди! Костя остался стоять и ухом не повел,отзовись раз на погоняло, и можно менять метрику своей жизни, вписывая туда новую страницу. - А такие! Влад как взбесился, грит, мол, вместо того, чтобы вас по кубрикам распихать, устроили здесь гладиаторские бои, чуть ли не на ставки! Какого ХХХ спрашивается мы из-за тебя должны хххх получать? Нам че тут больше делать не ххх ? Мальчики, как готовящаяся к нападению стая, медленно обступали бывших противником полукругом. Кубик чувствовал страшную усталость и опустошенность, ни злобы, ни обиды на Витьку внутри у него не было. Перенесенные боль и страх сблизили бывших противников. Ощущение приближавшейся опасности заставило надпочечники выбросить в кровь новую порцию адреналина, даже тени от люминесцентных ламп стали четче, мир стал контрастней, утрачивая краски,разделяясь на черное и белое, ожесточившиеся лица мальчишек, теряя краски становились лицами взрослых, битых жизнью людей. Когда Татарин чуть подсел, будто готовясь к броску, Кубик шагнул к нему навстречу, поднимая ладони : - Так, Витька тут не при чем, что все отгребли, Влад совсем по другому взбесился, Витьку по ж… лупил, как по барабану. А меня так и вообще кто то из ваших слил. - Как …. слил? - А Николаич, он чо, по полу на четырех костях рыскал? Кто «жало» подобрал и ему скинул? Если бы не эта хрень, может, вообще бы пропетляли, отморозились бы. Стая чуть дернулась, по ней, вроде, как прошла волна, единый организм, готовый к броску распался, мальчишки мерили друг друга быстрыми взглядами, во многих сквозила растерянность. Через несколько секунд один из мальчиков, возрастом чуть меньше Кубика, быстро смахивая ладонью набегающие слезы сипло зачастил : - Да, вы чего ребята, я откуда, просто ногой ее зацепил, я даже не видел, че там было, поднял, а Влад срисовал. Я ее, честно, не светил эту палку долбанную, вы ведь видели! Ну, видели же! В ответ на угрожающее молчание пацан отчаянно бросился к одному из ребят постарше : - Леня, пожалуйста, ну, скажи хоть ты им! – Тот в ответ только раздраженно качнул головой, тихо выдохнув: -Дурак, бля, нехер при воспе что-то тянуть. Не тобой брошено, не тебе и подбирать! Отфутболить не мог по-тихому, бля, человеческий детеныш! - И че с тобой делать? – Витька уверено вклинился в расходящуюся толпу, – от таких уродов одно горе! Мальчишка сделал шаг назад, в отчаянии завертел головой . Кубик тоже, внимательно скользивший глазами по лицам одногрупников, заметил, как к Лене подошли еще пара ребят (сразу видно, что из одного кубрика). Лица пацанов были какими- то потерянными, один при словах Витьки поморщился, как от зубной боли и быстро переглянулся с Леней, с ленцой, но уверенно протянул : - А че ты, Витька, его парафинишь? Ну, тупанул Маугли, правильно, че спорить, так пусть… - мальчик запнулся, глядя на Костю : - Друзья, меня зовут Куби, – Костя улыбнулся. - Пусть Кубик и скажет…. его слово. Кубик двинул плечами и спокойно, не глядя сжавшемуся, нервно переступающему ногами мальчишке в лицо, а вбив взгляд в глаза Лене, спокойно и рассудительно заметил : - Мне от того, что его под шконку загнать ни холодно, ни жарко. Не из подлости ведь…. – на губах Лени дрогнула неуверенная улыбка, взгляд мальчика утратил напряженность, – что у вас тут с дежурствами, ну, там «моем - красим»? - Это есть, да, без проблем, он потянет! – Леня уже открыто улыбался, – да, тебя и так бы не грузили, у нас к новичкам нормально (в конце фразы голос мальчишки ощутимо дрогнул от неприкрытой лжи). - Вот и ладно! Костя, широко улыбаясь,хотя он с огромным удовольствием приготовил бы из этого «Маугли», да, за одно и из его защитника, какое - нибудь экзотическое африканское блюдо, эдакую отбивную в каннибальском варианте в стиле Ганнибала Лектера,шагнул к чуть не подпрыгнувшему от радости пацану, протягивая руку. Напряженность спала, мальчишки загудели, распадаясь на группки. Однако, многие с плохо скрытым разочарованием от утраты жестокого, тут Кубик не питал иллюзий, но такого редкого,и от того еще более ценного, здесь развлечения. Маугли (свое прозвище пацан получил за непропорционально большой, улыбчивый рот и прическу, точнее отсутствие ее, как таковой, чем очень напоминал мультипликационного персонажа), неуверенно шагнул к Витьке, тот неожиданно для Кубика запустил «живую» руку в волосы пацана и чуть дернул, колюче взглянул мальчишке в глаза. Маугли шарахнулся от него и отбежал к своим. Витька и Кубик переглянулись, не сговариваясь прошли в кубрик . Там, отрешенно глядя в окно, стоял Татарин, рядом Леха и Андрей. Когда Кубик, проходя к своей койке, тронул его за плечо, ощущение было такое, будто он пытается подвинуть не живое мальчишеское тело, а статую пионера-горниста. Витька спокойно подошел к Татарину : - И кто мне организовал такую встречу? - А че тебе? Вам…. - Да, нет ,Татарин, мне. Какого х…., чо за приколы? Вроде, ж уже все поделили… - Влад нас по одному в свою «нору» перетаскал, времени много не тратил, сам догадаешься, как он нас е….шил? Именно наш кубрик. Всем остальным просто как ласка прошло, хотя и обидно пацанам…., нам тоже по началу, чуть предъяву не кинули. - Ага! А где «мои» все? - Сам знаешь где, на тренировке! Тут Влад, наверное, не подумал… - О чем это? – Витька, аж,вскинулся. - О тебе! Думаешь, не видно, что он из-за тебя так взъелся? Да, и пофиг ему та деревяшка, если бы не тебя ею…. разделали. - Ты, Татарин, понимаешь, что и как, я из этого секрета и не делал…., а насчет, кто о ком думал, - Витька чуть приспустил штаны, аккуратно оттянул трусы,налитая темной кровью кожа смотрелась жутковато, даже на вид пульсируя болью. Татарин смущенно отвел глаза… Кубик отрешенно слушал перепалку, по дороге в группу Витька рассказал ему, что «жало» забрал у Маугли Влад. Зачем он отдал его Николаичу, и для чего было разыгрывать весь этот спектакль, Кубик не понимал, и это его слегка напрягало. В конце концов все острые углы между пацанами были сточены. Даже Татарин заулыбался. Упав лицом вниз на шконку Кубик краем уха ловил обрывки фраз. «… говоришь, Площадь, вам досталось, ну, так хоть было за что, а нас, ну, ладно, Влад, он-то в основном при памяти, но тут так пропустил…. всего три раза, из-за головы ремень пустил, сам понимаешь, куда, за две минуты наш кубрик просто убил. Мы по-началу на Кубика взъелись, а потом на тебя…. А Маугли-мудак, мля… Разобраться с ним, только Ленька озвереет…. ». Кубик задремал. Проснулся он от толчка в плечо. Повернув голову, посмотрел на Андрея. - На ужин, Кубик! Пойдешь? - Да, только жрать буду стоя. Вечером, после ужина, дети разошлись по кубрикам, кто-то пошел в библиотеку, кто-то на спортплощадку. Кубик, которому надоело отлеживаться, вышел на улицу. На спортивной площадке, как всегда, было оживленно, и почти сразу к нему подошел Витька : - Кубик, пойдем со своими познакомлю, – Витька подвел его к группе ребят постарше. -Вот, знакомься- Бизон, Хмырь (лучше не смейся), Бройлер (не смотри, что худой – был толстый) , Астроном и Куцик.
МистерМалой.: Кубик по очереди пожал мальчишкам руки, пацаны были, как пацаны, в полном порядке, крепкие и подтянутые. Астроном доверительно прихватил Кубика за плечо : -Завтра пойдем с нами на тренировку? Твои там тоже будут… - Как два пальца…, только, пока я просто посмотрю, немного не в форме…. после всего. -Да, это понятно, – уже включился круглолицый Бизон, - жаль, что нас не было, когда вы вернулись. Татарин, блин, на Витьку наехал, ну, если честно, то мы сразу твоим предьяву кинули, думали, что вы и дальше с Площадью на ножи станете, ну, да, и ладно. В это время к ним подошли Татарин и Леха. Ребята приветливо кивнули друг другу. Татарин оперся плечом о лестницу. - Сейчас Леня подгребет, как нас вместе увидит. Понимает, что Маугли отмазал не по делу, – и когда Кубик поднял голову, тут же добавил, - тут не только в тебе дело, ты правильно заметил, если бы этот «человеческий детеныш» не шарил под ногами у воспитателей, может, нехрена и не было бы. Кубик видел, что мальчишки растеряны, чем-то смущены и явно ищут виноватого. Виноватым в такой ситуации Кубику быть совсем не улыбалось, чем могли закончиться в спеццентре подобные разборки он представлял себе достаточно хорошо. Татарин оказался прав, не прошло и пары минут, как к ним загребая ногами песок спортплощадки, подошел Леха со своими друзьями. Чуть в стороне за ними, опустив голову, потерянно брел Маугли. Леха остановился перед пацанами, тяжело вздохнул : - Понимаю, что фигня получилась, Маугли вот он здесь…. В общем так, что к нему. - А того же, что и нам от Влада досталось… - это тихо и, вроде, как равнодушно, произнес Татарин. Леха взглянул на Витьку и его команду : - А чо, вполне. То, что Кубик ему свое простил – его дело. А вот «летчиков» гасили, за это придется ответить. И все осторожнее будут. - Только… - Леня быстро оглянулся на не поднимающего глаз Маугли, – только не при всех. - А что скажет народ, Эдика тогда при всех х…ли, а тут как, типа своих не сдаем? – это включился в разговор Ким. - Против вас… всех, никто не скажет ничего, не кино, ведь, да, и слышно будет. А Эдька тогда подлянку кинул всем, а здесь по глупости просто, ну, не подумал пацан, да, и любой так мог бы встрять. - Ладно, проехали… - это уже Бизон, – пусть разбирается их кубрик, а мы все за кормой, но и ты там не маячишь. Кубик с интересом смотрел на процесс правилки, если отбросить всю недвусмысленность ситуации, это очень походило на тот «самый народный и гуманный суд», благодаря которому, он так весело проводил время в этом заведении. Кубик перестал вслушиваться в слова, а только смотрел на Маугли. Мальчишка нервно вздрагивал, когда «стая товарищей» обговаривала нюансы его наказания. Мальчишка, конечно же, был битый и битый неоднократно, но получать такое от своих товарищей, это однозначно его сильно смущало. Однако, стоял мальчишка молча, не споря и не оправдываясь. - Значит, перед отбоем, дежурные сегодня все подменные свалят «чайку» попить, тогда все и решим…. по-быстрому. В душевой Кубик скользнув глазами по обнаженным телам своих товарищей, никаких следов наказания не увидел. Если у ребят из других кубриков на ягодицах виднелось по три четыре бордовых полосы, то у этих все было чисто. Вот только ногами они переступали почти так же осторожно, как и он. «И чего это они так взъелись на Маугли? Ладно, бы мы Витькой, или даже я, а этим-то чего?», но спрашивать не стал, пройдя в кабинку, включил воду и стал аккуратно намыливаться. Вода, вырываясь из рассекателя, омывала тело, когда Кубик чуть повернулся, плотные струи, минуя голову, хлестнули по ягодицам, вызвав ощутимый, похожий на укол иглы, болевой спазм. Намылив ладони, Кубик осторожно провел по внутренней части бедер, захватывая воду горстями, начал аккуратно смывать мыло. И когда в душевую заглянули смеющиеся лица Андрея и Мирзы :«Кубик, спину не потереть или… пониже?», он плеснул в них водой и посоветовал сходить по длинной дороге из пункта «Х» в пункт «Й». Хотя душевые и были оборудованы полупрозрачными пластиковыми дверями, их никто не закрывал. Мальчишки дурачились, обливали друг друга водой. Если кусок мыла вдруг падал на пол, за ним никто не нагибался, смеясь мыло футболили к дверям, куда периодически подскакивал и низко приседая подбирал его какой-то дерганный парнишка. Когда пацан поднял и оттащил мыть под душ пятый кусок мыла, Кубик, вышедший из кабинки и взявший полотенце, поймал его затравленный и какой- то равнодушный взгляд. Вытираясь, повернулся к Лехе, Терехов, проследивший за его взглядом, кивнул в сторону пацана и пояснил : «Чмо, хочешь станцует?». Кубик отрицательно качнул головой, отворачиваясь, начал ожесточенно тереть голову полотенцем. Вытерев плечи и грудь, аккуратно промокнул бедра и ягодицы, с трудом заставив себя не поморщится под, вроде, как ушедшим в сторону взглядом Лехи. С другого края душевой примерно ту самую операцию проделывал и Витька. Наконец, клацая мокрыми резиновыми тапочками по линолеуму, будто выбивая ритм разбитной чечетки, мальчишки проскакали в корпус. За ними следом обособленно прошли три пацана, уже знакомый Кубику «собиратель мыла» и еще два представителя его касты,даже в столовой они сидели отдельно- через стол от всех, но тогда Кубик не обратил на это внимания. В корпусе, когда мальчишки после душа под тихое бурчание включенного телевизора, готовились к отбою, дежурный, слегка потирая нос, покрикивал: -Ребята, не задерживайтесь, стелиться и спать!- нетерпеливо посматривал на мальчишек, но когда те зашумели, прося переключить на другой канал, то принес пульт, нашел какую-то комедию, махнул старшим кубриков «Только не долго, я скоро» и шустро исчез. Астроном лениво вышел в коридор следом за ним, через некоторое время заглянул в группу, кивнув головой «Нормально». Кубик оттолкнулся плечом от стены и вместе с Тереховым, поднявшимся с табурета перед телевизором, прошел в свой кубрик. Там уже стояли Мирза и Андрей, Кубик прошел к окну, повернулся к выходу. Наконец, в кубрик осторожно, стреляя глазами по сторонам, пытаясь уловить их настроение, зашел Маугли. Неуверенно остановился между кроватями. - Че ждешь? – Леха явно старался за грубостью скрыть смущение. На улице и раньше в корпусе, когда был момент противостояния между кубриками, все казалось нормально и по «понятиям», но теперь добившиеся своего мальчишки были явно растеряны, Татарин. тот вообще почти отвернулся в сторону, видно, ему тоже было не по себе от этой ситуации, - время не тяни, раз два и свободен. Маугли нервно захватил пальцами резинку трусов и потянул их по ногам, выступил из них и, комкая в кулак,е тихо спросил : - Как мне встать? - А как нас… не догадываешься? Так и встань. - В проходе? – Маугли нервно оглянулся, но за спиной было пусто. Корпус затих, только тихо бормотал телевизор, но в лишенном дверей проеме никто не маячил. - Табуреты возьми, – это сказал Татарин. Мальчишка взял один табурет, поставил в проходе, подошел к столу и потянул из- под него второй. Кубик посмотрел сверху на худую спину пацана, мальчишка мелко дрожал, хотя старался не показывать страха. С табуретом в руках медленно двинулся по проходу, чисто инстинктивно ребенок старался оттянуть момент начала экзекуции. Татарин протянут Терехову потертый кожаный ремень, звякнула пряжка. От этого звука Маугли, уже поставивший табурет, ощутимо вздрогнул, поднял голову и, ставшими огромными от испуга глазами, уперся взглядом в лицо Лехи. Кубик с интересом наблюдал за развитием событий, по-своему уличному опыту он знал, что чем надольше откладываются разборки, тем более непредсказуемый может быть результат. Гася смущение, не имеющие по большому счету никаких стопоров, кроме страха, мальчишки могли сорваться на беспредельную жестокость, просто из боязни прослыть «мягкими». - Ну, чего ждешь? – Леха отвел глаза в сторону, – становись … уже! Маугли поставил колено на один табурет, придержавшись за край и сильно раздвигая бедра, потянулся другим коленом к сиденью второго табурета. Однако, он поставил его слишком далеко и для этого ему пришлось бы почти оказаться на «шпагате». Татарин, нервно пихнул ногой табурет поближе к нему. Упершись коленями в стоящие почти в метре друг от друга сиденья, мальчишка нагнулся, упираясь руками в пол. По позе мальчишки он догадался, куда и как будут наноситься удары, и почему на ягодицах пацанов не было ни одного следа от ремня. Маугли неуверенно поднял в ,верх мучительно покрасневшее лицо. Примерно так же чувствовал себя и Кубик на «коне» в спортзале и, может, поэтому где-то в глубине души, он чувствуя всю дикость и неправильность ситуации, просто закрыл глаза. Леха, стоя у головы мальчишки, сложил ремень в двое («Яйца не зацепи»- не громко заметил Андрей), поднял ремень к плечу, но ударить не успел. Со стороны прохода загрохотали стулья и под окомпанимент возмущенного шума в кубрик влетел Ленька. – Ребята, подождите! - он ловко спихнул Маугли в сторону, подбив ногой один из табуретов, – Вот, давайте так договоримся! – и метнул на стол стянутые резинкой два пластмассовых квадрата таблетных упаковок. Леха с явным облегчением опустил ремень, сел на койку и взял таблетки : - Нифига себе! А сразу чо, нельзя было? - Сразу… может, и не было…, только никому… скажете, что демедрола дал… - Все -таки, ты склад тогда почистил…. Круто! Ладно, проехали, забирай его, пусть одевается! Маугли торопливо, прыгая на одной ноге ,даже не догадавшись сесть на койку, натягивал трусы. - Спасибо, пацаны! – Ленька вытолкнув Маугли в проход, нарочито грубо добавил, – Вали, давай! Дятел. Напряжение в кубрике спало, мальчишки, передавая друг другу упаковки, заулыбались. - Нормалек! Ща оттянемся, по две можно… ну, Кубику три, как особо пострадавшему, только остальное спрячем! Ну, что бы Ленька вот так колеса отдал, блин! Точно кто-то из воспитателей ногу сломает…, лесу… и сдохнет! Расстелив койки, глотая таблетки и запивая их сладким чаем из бутылки, под шум расходящихся от телевизора одногрупников, проваливаясь в наркотическое забытье, мальчишки по одному заваливались на койки. В тихом свете контрольного освещения их лица становились безмятежными и совсем детскими, химические реагенты выгоняли из сна ставшие привычными боль и кошмары, позволяя хоть на время вернуться туда, где навсегда осталось так и не познанное ими СЧАСTЛИВОЕ ДЕТСТВО.
МистерМалой.: Глава 7. Слезы неба Примерно через неделю после последнего «воспитательного процесса», когда Кубик потихоньку начал втягиваться в однообразный и жесткий ритм жизни воспитанника, вел он себя тихо и осмотрительно. Сплоченный коллектив кубрика и дружба с Витькой и его командой убереги от массы конфликтных ситуаций. Молодой организм быстро восстановился от полученных повреждений, при хорошем питании и медицинском уходе (медик его не забывал) регенерация была почти молниеносной. Мальчишка начал тренироваться, проявив на тренировке, если и не большие способности, но достойные уважения злобу и упорство. В общем даже у Александра Николаевича сложилось впечатление, что Костя принял правила игры. В день, когда ему выпало дежурить по сантехническому блоку («Чмо» туда было загнать можно, но довольно сложно, за дежурством пристально следили воспитатели), в помощь к нему, как истинное дитя джунглей, прискакал Маугли. Мальчишка очень серьезно отнесся к исполнению договора, что было не удивительно в сложившихся раскладах. Костя всю уборку простоял, глядя в окно. В этот день на город, как пуховое одеяло на замерзшего ребенка, упало тепло. Южный ветер принес раннее лето, в открытые окна лил поток воздуха нежного, как прикосновение матери. После занятий и до отбоя мальчишки все время проводили на улице, играли на спортплощадке, бегали вокруг корпусов. Но свобода, там за обнесенным колючей проволокой забором, смеялась Кубику в лицо теплым весенним ветром. Он допустил ошибку, не заняв себя делами, ему следовало чистить писсуары, дыша хлоркой, а не вдыхать морской воздух, вместе с которым в центр медленно и неслышно проник призрак свободы. Свобода, как и Смерть, начинаются с одной буквы. Как и смерть иногда человеку ее дарят, но часто ее просто покупают за деньги, здоровье или жизнь. Здесь не было денег, и призрак пришел за кровью. А дальше случилась грустная, но в общем вполне закономерная и вполне обычная в подобных заведениях история. Выражаясь сухим языком канцелярских документов, дело было примерно так: на занятиях преподаватель математики (учитель, постоянно работавший в центре, заболел, и на подмену из обычного интерната прислали климактерическую дуру), прокомментировала умственные способности своих подопечных , будто на ее постоянном месте работы она имела дело только с малолетними Энштейнами и Лобачевскими, и среди них умственные способности воспитанника Константина Солнцева выделила особо, заметив (между делом), что его лицо явно не отягощено печатью интеллекта. В ответ подопечные, в том числе , и особенно- воспитанник Константин Солнцев, высказали несколько предположений насчет сексуальных пристрастий и привычек математички, а также предложили ей широкий выбор сексуальных партнеров из числа лиц находящихся в классе, предложив также ряд интересных и весьма недвусмысленных поз, чтобы физиологические отверстия вышеуказанной дамы работали с максимальной отдачей и нагрузкой. Когда математичка принялась верещать, как пожарная сирена, без особого напряга доказали ей, что звонкие мальчишеские голоса без труда перекроют ее сиплый и прокуренный дискант. Когда вся в слезах и соплях дама словно камень из пращи вылетела из класса, мальчишки, вереща и завывая, праздновали победу, выпуская накопившуюся энергию, носились по классу, но, как и следовало ожидать, не долго -до тех пор, пока в дверях класса не появился ответственный за младшую группу воспитанников (Костя среди них оказался самым старшим по причине низкого уровня своей учебной подготовки и именно по этой причине ему пришлось «держать марку» перед малолетками). Звали этого достойного человека Михаил Андреевич Коваль (дети иногда ласково называли его «Михуилом»). Это был беспредельно спокойный, крепкий сорокапятилетний мужчина. В свое время, как впрочем, и большинство воспитателей и работников центра, изрядно где-то повоевавший. По своей «немирной» специальности Коваль был сапером и, видимо, специфика этой работы наложила отпечаток на его характер. Прыгающие по партам дети при его появлении просто разлетелись по местам. Воспитатель медленно прошел на место учителя, поднял перевернутый стул, вынес его из-за стола и, поставив перед доской, уселся, откинув тело на спинку, прикрыл глаза, вроде, как задремал. Притихшие мальчишки, осознавая, что к ним неотвратимо катится весьма неприятная вещь под названием «расплата», с какой-то детской обидой и непонятной надежной бросали взгляды на Кубика. Кубик в сложившейся ситуации чувствовал себя неуверенно и это его слегка… раздражало. Наконец мальчишки не выдержали. По классу покатился сначала тихий, а потом все более явный гул. Дети сначала спокойно, а потом все громче, будто старясь убедить сами себя, с жаром доказывали друг другу, что они ничего, ну, абсолютно ничего плохого не делали и вообще, блин, непонятно, чего это она… Воспитатель так же медленно поднялся, спокойно осмотрел притихший класс, спросил: - Занятия еще есть? Разноголосый хор, временами чуть ли не срываясь на слезы, зашумел, что впереди еще два урока. Мальчишки выкрикивали это с таким жаром, что было ясно - учиться они любят очень и очень. Воспитатель понимающе кивнул головой - Ну, раз так, то учимся дальше, а то и, правда, как вам потом еще два урока высидеть…. В общем, до вечера, а там готовьтесь, – и когда мальчишки, оправдываясь, жалобно звеня голосами, потянулись к воспитателю, поднял руку, – Все! Вечером хлопцы и разговоры, и оправдания…. А вот ты, - воспитатель заглянул в журнал, – Костя, пойдем со мной, разговор у нас получиться наверное, неприятный. Кубик поднялся из-за стола, собрал книги и тетради и, провожаемый сочувственными взглядами класса, пошел к выходу. Не привыкший к жизни в коллективе, Кубик слишком поздно осознал, что как самый старший из находящихся в классе, он просто пройдет в данной ситуации по краю. Чего и как получат пацаны в своем корпусе, его волновало мало, но то, что сейчас он однозначно отгребет, мальчишка осознал очень хорошо. «Ну, елки… чо, за непруха, только ведь ж…па заживать начала! И кто меня за язык тянул! Ну, как я мог с этой дурой зацепиться!» Кубик, выходя из класса, бросил быстрый взгляд на воспитателя, который медленно шел по коридору. «Да, мужик, вроде, как ничего, нормальный, может, попробовать на жалость ударить? Ну, ведь и ,правда, не виноват!» Наученный горьким опытом мальчишка обогнал воспитателя и слегка срывающимся голосом (чувство опасности или даже скорее страха сбивало дыхание) произнес: - Воспитанник Сонцев! Можно спросить? - Можно, говори , Костя. - Ну, за что? - Костя сбоку постарался взглянуть воспитателю в лицо, спокойный и незлой тон воспитателя вселил в мальчишку надежду на нормальное разрешение возникшей проблемы. - А, вот такие, значит, вопросы…Значит, наказывать тебя не за что? Может, это и верно, но идет вразрез с законами природы! - Какой природы! Какими законами! Ну, ведь правда! Ну, подождите в самом деле! – последнюю фразу Костя почти выкрикнул возле хорошо знакомых дверей, за которыми стояла такая родная каждому из воспитанников центра старая советская парта. - Ты видел когда нибудь грозу, Костя? – и, дождавшись утвердительного кивка мальчишки, воспитатель пояснил, – Молния всегда бьет в самое высокое дерево. В моем лесу самым высоким деревом оказался ты. Мальчишка, обладавший развитым воображением, на секунду застыл, перед его взором пронеслась картина дождливого леса, в который с завидным упорством, подобно пулеметным очередям лупят молнии, и вдруг неуверенно улыбаясь выпалил: - А в вашем лесу кроме дубов нифига и не растет! Не выдержав, Коваль тоже улыбнулся. Вообще мальчишка ему понравился, не ныл и не скулил, да, наверное, был и прав, послав куда подальше стервозную дуру с дипломом педагога. Делать то, что он должен был сделать, воспитателю не хотелось, но мальчишка должен был усвоить главное – никогда и не при каких обстоятельствах не грубить учителю. Воспитатель на секунду представил- какой вой и крики будут стоять в его группе перед отбоем, поморщился и взялся за ручку двери. А мальчишка, заметив это движение, запаниковав, неосмотрительно добавил: - Ну, вы хоть эту ду…, учительницу спросите, ничего я ей … такого не говорил! Воспитатель резко повернулся к мальчишке, это неожиданное для такого неспешного человека движение испугало Кубика, и он чисто автоматически шарахнулся в сторону. Михаил Андреевич посмотрел мальчишке в глаза и тихо, но многозначительно произнес: - Мы можем сходить к ней и спросить, что именно ты говорил. Вот только тогда … тогда ты на меня не обижайся…, так что, идем? Неприкрытая угроза в словах воспитателя заставила Кубика на секунду замереть, прокрутив в своей голове различные варианты развития событий, и прекрасно понимая, что ничего хорошего про него доведенная до истерики училка не скажет, мальчишка зябко сдвинул плечи и молча шагнул к двери. Зайдя в комнату, он предпринял последнюю попытку, если не избавится, то хотя бы смягчить наказание: - Ну, вот, она первая начала…, честно, я не вру, обзывалась по-всякому. Вот, зачем говорить, что мы тупые? Может, если бы я учился … раньше, учить просто не может, сама начала, а потом плачет! - Ты раздевайся помаленьку! А то скоро звонок, хочешь, чтобы весь корпус твои крики слышал? Кубик начал торопливо сбрасывать одежду, оставшись в протертых на пятках носках. В этот момент открылись двери, и в комнату вошел Александр Николаевич. Мальчишку качнуло, как от удара «Ну, все, кабзда, на пару они из меня фарш сделают! Ну, что же делать блин!» Кубик лихорадочно искал выход, даже двигаться начал рассеяно и заторможено. - Костя, ты опять отличился? Только к Палычу зашел, а он там Нину Ивановну валерьянкой отпаивает, а я, кстати, ее очень хорошо знаю! Мало тебе за прежние «подвиги» досталось? Александр Николаевич, взяв Кубика за плечо, подтолкнул его к парте. - Александр Николаевич! – мальчишка в отчаянии прижал руки к груди, - Ну, правда, ну, не я начал, ну, не хотел я! Оправдания Кубика оборвались на полуслове, когда двери открылись, и в кабинет зашла виновница разыгравшегося спектакля -Нина Ивановна собственной персоной. Лицо у дамы было покрасневшим, нос припухшим, косметика по понятным причинам отсутствовала. В общем вид у сторонницы точных математических понятий был донельзя печальный и облезлый. Не заметив сразу всех обстоятельств готовящегося начаться воспитательного процесса, Нина Ивановна сделала два шага в направлении воспитателей и смущенно остановилась: - Саша, я … хотела попросить тебя подвезти меня домой…, - учительница замолчала, рассмотрев за воспитателем дрожащего, прижатого к парте мальчишку. За время, проведенное в центре, Кубик свыкся с отсутствием одежды (в определенных случаях), но оказавшись в такой ситуации, он просто не выдержал, мысль о том, что сейчас начнется в присутствии этой…. (ни одна цензура не пропустит даже десятой части эпитетов, какими мальчишка наградил учительницу в своих мыслях) оглушила его, как электрический разряд. Мальчишка ужом крутнулся в руке воспитателя, сел на пол, подтянул колени к груди, обхватив их руками, и спрятав лицо, с надрывом зарыдал. Нина Ивановна, чуть поджала губы (взгляд ее стал сосредоточенней и тверже), продолжила: - Я не очень себя хорошо чувствую… и у меня просьба – это ваш мальчик? - Да, из моей группы. - Просто поговорите с ним, без… , ну, вы понимаете. Я вас очень прошу, думаю, он поймет.. и давайте выйдем! Когда дверь закрылась, Коваль тронул вытирающего лицо ладонями Кубика за плечо, заметил: - Во, как, бывает! Повезло тебе! Одевайся и брысь на занятия, только умойся. Мальчишка вскочил, провел ладошками по так и оставшимися нетронутыми полушариям, обметая мусор, привалившись к парте, торопливо, будто боясь, что передумают, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, натягивал плавки и шорты. Сунул ноги в кроссовки, схватил футболку и, вытирая глаза, бросился к выходу. Забежав в душевую, припал к крану и с жадностью напился. Мальчишке просто до безумия хотелось выпить пива. Неожиданно, словно иголкой кольнуло воспоминание, он, словно, наяву увидел Женьку и Колобка, как они сидели на заброшенном пирсе. Погода была как сейчас ветреной, но теплой, набегавшие волны били в гудящее железо пирса и разбивались о бетонную основу волнореза. Мальчишки передавали друг другу двухлитровую бутылку пива, запивали жадно поглощаемые беляши и хот-доги. А когда Женька, расстегивая шорты, двинулся к краю пирса («Жека! не ссы против ветра» - смеясь кричал Колобок) набежавшая волна с такой силой ударила в отливы, что мальчишек с ног до головы окатило солеными брызгами. Кубик помнил, как смеялся тогда…. «Женька море на тебя обиделось!» Стоя над умывальником, Кубик медленно поднял голову, в зеркале над краном увидел свое мокрое, перекошенное лицо с каким-то диким, тоскливым взглядом и с силой отчаяния ударил в стекло кулаком. Зеркало пошло трещинами, а по пальцам заструилась кровь. Длинный и изогнутый, как ятаган янычара, осколок звеня скатился в раковину. Струя воды била в гладкую зеркальную поверхность, вода окрашенная кровью, бежала по трубам канализации, туда, где кровь смешается с дерьмом. Кубик протянул руку, сжал осколок пальцами, снова посмотрел в зеркало и там за исчерченным трещинами стеклом увидел наполненные ожиданием глаза Сухаря… Тряхнул головой, отгоняя наваждение, и с силой отбросил осколок за спину. - Говорят, зеркало разбить -это к несчастью, - раздался из-за спины тихий и неуверенный голос. Смывающий с пальцев кровь, Кубик вздрогнул и резко повернулся. За спиной стоял один из «отверженных», тех, что в мальчишеской среде называют краткой и емкой формулировкой «Чмо». Это был не «собиратель мыла», а мальчишка, что выходил тогда с ним, чуть помладше. Встретив взгляд Кубика, у мальчишки улыбка сползла с лица. Кубик слегка обозлился (больше на свой испуг) и тихо, с угрозой выдохнул : - Сюда иди! Пацан, осторожно подходя, быстро зачастил: - Меня сюда убрать послали, мочалки приготовить (мальчишка показал на большой таз, где в дезинфекционном растворе лежали свитые из жесткой лески мочалки) я, честно, еле отпросился с урока, не уберу пацаны обидятся – и вдруг с каким то отчаянием добавил, - И звонок скоро…, вдруг кто зайдет… Кубик сразу и не понял, чего так испугался мальчишка, а когда дошло, стало уж совсем тошно. Ничего из того, что так напрягало его там, за «забором», здесь не пропало, просто уйти от этого здесь было некуда, из-за отсутствия свободы.
МистерМалой.: - Да, успокойся ты! Иди занимайся своими мочалками! Мальчишка отбежал к стене и потянул таз под краны. - Ты к Палычу сходи…, вон как кровит. - Не твоя забота, – тихо сказал Кубик и пошел на выход, поддерживая руку ладонью, чтобы не капало на пол. И уже на выходе спросил: - Зовут тебя как? У стоящего спиной мальчишки покраснели не только уши, но даже и шея, не поворачиваясь он задавленно произнес: - Чупа-чупс…, а вообще Сережа… - Кто зеркало разбил - видел? - Не… уже было, когда я зашел…, а потом ты… пришел и порезался… - Так и было, вот, правду и говори, смотри, чего не выдумай! Выйдя из душевой, Кубик торопливо побежал по коридору в направлении медпункта, уже возле кабинета доктора из ладошки плеснула собравшаяся кровь. Кубик локтем надавил на ручку двери и не спрашиваясь зашел в кабинет. За дверями медик деловито, но с каким-то веселым видом слушал стетоскопом раздетого по пояс пацана. У мальчишки на лице было написано страдание смертельно больного человека, которое вслед за преувеличенно деловитыми манипуляциями Палыча постепенно переходило в растерянность. Повернувшись к на скрип двери, Палыч не говоря ни слова, быстро пересек кабинет, ловко подхватил Кубика под локоть и подтащил мальчика к умывальнику, промыл ранки, обработал перекисью и, засыпав уже привычной Кубику серо-свинцовой пылью из флакона с изображением собаки, быстро забинтовал. Вся операция заняла не больше пяти минут. В конце медик спокойно заметил: - Хорошо, что не повредил сухожилия, а то пришлось бы тебя в центр хирурги кисти везти. Где это ты так? - Да, в умывальнике, какой - то мудак зеркало разбил, а осколок упал прямо возле крана, я не заметил… - Внимательней будь и осторожней, а что – медик кивком указал на мятые шорты мальчишки, – там… помощь не нужна? - Не… простили, – Кубик шагнул к двери, прижимая руку к груди. Медик удивленно приподнял брови, покачал головой: - Повезло, ты не спеши, присядь, поговорить надо, – и поворачиваясь к неуверенно комкающему простынь первому пациенту, спросил: - Говоришь, в последнее время сердце покалывает, а сегодня прямо, аж, схватило? - Да…, честно, как иглу загнали! – у мальчишки предательски заблестели глаза. - Понимаю…, а, ну, приляг,- мальчишка послушно вытянулся на кушетке, доктор деловито пощупал живот юного пациента, задумчиво покачал головой,- - Дааа, серьезно, очень серьезно, особенно контрольная по физике, которую ты очень любишь – это серьезно. Но на лицо большие проблемы… - Где?!!! Мальчишка с удивлением, растерянностью и зарождающимся испугом уставился на доктора. - Да, везде…, даже в голове. Но мы тебя пролечим, два дня побудешь в медблоке - начнем с желудка. Два раза в день – клизма, питание - диетическое. Сердечную мышцу поддержим комплексными витаминными уколами… внутримышечно, тут, уж, извини, придется потерпеть. С головой после разберемся. И чтобы у тебя не было соблазна выходить из санчасти, сердце-то надо беречь, ты одежду снимай, прямо сейчас. К концу описания ожидающих его процедур глаза у юного пациента были уже совсем дикие: - Владимир Павлович! Ну, пожалуйста! - Ты пришел сюда за медицинской помощью, и ты ее получишь, хочешь ты этого или нет. Или я вас не предупреждал? Мальчишка отчаянно задергался, то порываясь встать, то опять садясь на кушетку, он с отчаянием посматривал на Костю. Губы его задрожали, пацан совсем скис, а потом на одном дыхании выпалил: - Я бы ее все равно не написал…., а физик (это слово получилось у пацана похожим на «шизик») меня и так уже слил, мне бы точно навалили…, я же не виноват, ну, не понимаю я эту долбанную физику! - И прибежал сюда, болеть собрался…., на факультативы лучше походи, ну, ладно, иди… больной. Завтра перед занятиями зайдешь ко мне, сделаем тебе кардиограмму, я скажу учителю, что тебя надо обследовать. - Да, в порядке все… - Ну, тогда пойди и скажи, что ты всем просто наврал, а после разборов сразу ко мне опять же лечить, то, что пониже спины. Не хочешь? Завтра жду. И чуть не забыл… ты пришел ко мне с ложью в последний раз, еще один такой фокус и …, я тебе просто не советую… Мальчишка быстро натянул футболку и молнией (такой скорости движений позавидовал бы даже Ли Чжоу Фэнь), скрылся за дверью. Доктор удовлетворенно улыбнулся: - Очень хороший метод диагностики и лечения. Кстати - это было для него первое и оно же последнее предупреждение! – медик замолчал и внимательно посмотрел на Костю. Кубику стало интересно: - А вы ему завтра, правда, будете сердце проверять или просто так позвали? -Правда. - А зачем? Он ведь соврал. - Понимаешь, Костя, вот пожаловался он не на голову, не на почки, не что живот болит, а на сердце…, может первое, что на ум пришло и сказал, а может и ,правда, когда и болело, или болит время от времени. Возраст у вас сейчас сложный, лучше проверить, а зеркало ты зачем разбил? Вздрогнув, Кубик сделал удивленные глаза, прижимая руку к груди: - Я????!!!! - Ну, ты, конечно, кто же еще. Сразу три пореза, видно, что кулаком бил, вот я и спрашиваю – зачем? Кубик на секунду задумался, а потом глядя доктору в глаза заявил: - Не знаю…, так.. тошно стало. Само получилось, увидел свою рожу в зеркале и треснул. - А мне показалось, что ты себя любишь. - Временами, а вот сегодня так…. - Что заставило? Ты говори, Костя, я ведь тебе не враг, может, чем и помогу…, может, грузят в группе сильно? - Не…, а то вы не знаете! - Знаю, конечно, вроде все у тебя не так и плохо, даже сегодня тебя Александр Николаевич простил, а это, скажу, на моей памяти впервые. - Вы все уже знаете…. Его математичка попросила меня не трогать. Зазвенел звонок, по коридору затопали ноги, раздался шум детских голосов, в кабинет, прикрывая руками лицо, роняя с ладоней тяжелые тягучие капли сунулся очередной пациент. Палыч только головой покачал «Сговорились вы сегодня, что ли?», потянул мальчишку ,успевшего два раза сообщить доктору, что он просто упал, к умывальнику. Костя вполголоса спросил: - Я пойду? - Да, беги, если совсем плохо, головой и руками ничего и никого не бей, ко мне приди… Кивнув головой, Кубик бросил взгляд на медика осторожно щупающего переносицу извивающемуся, как уж, мальчишке и вышел за дверь. Возле кабинета стояла напряженная группка пацанят, один из них с припухшей, будто от укуса пчелы, губой спросил: - Че там? - Лечит… - Костя насмешливо уставился на пацана. - А Васька что говорит? - Что упал… - А…, тогда нормально! – мальчишки толпой понеслись по коридору. Прозвенел звонок, и Костя прошел в уже знакомый класс, там под удивленными взглядами малышни прошел на свое место и спокойно уселся. После урока его обступили со всех сторон. На вопрос, что ему было, Кубик сказал, что ничего особенного, просто положили руку на парту, а потом сверху рихтовочным молотком кааак дали (при этом он весьма энергично изобразил как именно дали), а когда отшатнувшиеся мальчишки растерянно уставились на него, пытаясь определить - не врет ли, добавил «Три раза!» После чего Кубику пришлось объяснить, что руку он порезал сам, случайно. Бить его никто не бил, просто поговорили, позвали математичку и, когда Александр Николаевич увидел, какая она дура, его отпустили. - А нам – то, чо будет? - А вам, вам, наверное, точно п…лей навалят, как два пальца… причем всем, поголовно! - А нам-то почему? – слезливо спросил один из пацанов - А ваш воспитатель не поверил, что она дура… Оставив мальчишек размышлять над тем, что такое справедливость, и как с ней бороться, Кубик направился к своему кубрику (на уроке, где мальчики учились правильно выводить корявые буквы, складывая их в не менее корявые фразы с забинтованной рукой делать ему было просто нечего). А после занятий, когда пообедав, воспитанники расходились по кубрикам или факультативам, неожиданно ударил теплый не по сезону дождь, струи воды стеной стали за окнами. Ливень был невероятно сильный и настолько же тихий. Ни грозы, ни грома, просто с неба на город обрушилась Ниагара. Мальчишки собрались под навесом центрального входа, со смехом совали ладошки под бьющие с крыши тугие струи. Когда из дверей корпуса вышел Слон - на него сразу насели воспитанники: – Владислав Сергеевич, можно мы поиграем на площадке?!!! - Да, вы же сразу до нитки промокните! - А мы в плавках! Но тепло ведь, как в душе искупаться…. Посмотрев на стоящих под навесом и в коридоре воспитанников, воспитатель только махнул рукой. С шумом и криками мальчишки сбрасывали одежду, визжа и завывая, выбегали под дождь. За стеной воды их быстрые силуэты становились размытыми и нереальными, будто из ада под очистительный дождь выпустили целый легион грешных душ. Крики детей, смешавшись с шумом льющей с неба воды, делали эту картину окончательно оторванной от реальности. В стороне от площадки, на скользкой глиняной почве стадиона мальчишки устроили борьбу, быстро переросшую в никем не контролируемую свалку. Смеясь и крича, скользя ногами по жидкой грязи, толкая друг друга, ставя подножки и кувыркаясь мальчики веселились во всю. Кубик с досадой смотрел на бьющее через край веселье, когда на плечо ему легла рука Палыча: - Беги, играй…, повязку я тебе потом сменю. Сбросив одежду, Кубик пулей ввинтился в самую круговерть схватки. Свалка к этому моменту стала более организованной, мальчишки старались опрокинуть в грязь ребят из другой группы, не трогая своих. Покрытые разлетающейся пленкой воды они напоминали быстрых и хищных рыб, ведущих схватку за одну, известную только им добычу. Поначалу во всеобщем веселье принимали участие все, даже те, с кем ни один нормальный пацан не сядет за общий стол, на это просто не обращали внимания. Но чуть позже несколько мальчишек были просто выкинуты из толпы на край площадки, и любой из них, кто пытался включиться в общую игру мгновенно вылетал в сторону. Со стороны это выглядело просто и естественно. Только медик, посмотрев на это, развернулся и ушел в здание. Теперь мальчики пытались вытолкнуть особо не симпатичного им соперника в толпу «отверженных», сделав из них что -то вроде приемной сетки ворот. Весело крича при особенно удачном «броске» : «К чмошникам полетел» Стоящий в стороне, неоднократно «выбитый» из толпы, Сережа «чупа-чупс» поднял лицо к небу. Никто не видел слез, бегущих из глаз мальчишки, когда в него поочередно врезались выбитые своими командами Маугли и Кубик, свалив его с ног. Кубик, опираясь на здоровую руку, быстро поднялся, а Маугли, подвывая, кувыркался в грязи. Поднимаясь, он уперся коленом в лежащего на спине Сережу и, уже вставая, смеясь бросил: -Ну, ты у меня сегодня отсосешь!!!- после чего с визгом бросился в схватку. Кубик, словно, через размытое стекло увидел искаженное, как от боли, лицо мальчишки - тот плакал, но за слезами богов, льющихся с неба и веселыми криками грешников, веселящихся под ними, этого было не видно и не слышно.
МистерМалой.: Глава 8. Чупа-чупс без сахара Весна на фоне обострившихся детских и взрослых болезней (персонала в центре здорово поредело, болели и воспитатели и их дети. Оставшиеся охранники, подменявшие выбывших и строя коллег, ходили усталые и злые. Весна вызывала к жизни тяжелые, полные темной истомы подростковые сны. В которых ночные кошмары сочетались со всеми «прелестями» начинающегося гормонального взрыва. Мальчишки и так не отличавшиеся особой сдержанностью, вели себя все более агрессивно и энергично. Унять эту энергию не сильно помогали даже значительно удлинившиеся тренировки. В спортзале мальчишки одев перчатки работали жестко, если не сказать жестоко. С ослаблением контроля за воспитанниками, ночами из кубрика в кубрик (а иногда и пару раз за ночь) перебегали похожие на тени "чмошники" с потухшими, тоскливыми глазами. Из таких кубриков тогда доносился веселый, слегка зада вливаемый смех, не громкие, но тихим и ясным шелестом разлетающиеся по корпусу комментарии и советы, которые не пропустит ни одна цензура, от которых гулко и часто начинало биться сердце. Не смотря на жесткие «репрессивные» меры, по кубрикам покатилась волна драк и разборок. Короткий период стабилизации и покоя закончился. Ночи стали теплыми. В город потянулись окрестные лохи на поиск еще более лоховитых гостей и отдыхающих Теплое, но сырое утро за стеклом окна пересеченного косыми линиями решеток. Темные, прижатые к земле свинцовой тяжестью, тучи несущие где то внутри энергию по своей мощности равную небольшому ядерному взрыву. В этот день все у Кубика не заладилось, спеша к медику после тренировки, чуть прихрамывая (немного болело сбитое колено – на «воле» мальчик даже не обратил бы внимания на такую травму, но здесь Влад погнал его к врачу), Возле печально известного кабинета Кубик нервно поежился и попытался побыстрее проскочить коридор, споткнувшись об отошедшую прижимную планку линолеума, чуть не проехался по нему носом, упал на больное колено, с шипением выдохнул сквозь зубы воздух. Поднимаясь, Кубик из под руки снова бросил взгляд в дверной проем, рассмотрев брошенный на парту моток старых эластичных бинтов... Отводя глаза Кубик снова зацепился глазами за матово поблескивающую полоску метала, напомнившую мальчишке лезвие ножа. Пальцы правой руки пацана,, самопроизвольно сжались словно охватывая рукоятку заточки... Зайдя в кабинет к Палычу, Кубик застал его задумчиво листающим фармакологический справочник и делающим в нем пометки. Вместе с Кубиком в кабинет влетел далекий, как эхо раскаяния, детский крик. Медик легко поднялся (Кубик - уже без приглашения - плюхнулся худым задом на кушетку). Быстро пощупав колено, обработав перекисью и замазав ссадину зеленкой, Палычь потрепал мальчишку по волосам. Вслушался в еле слышный шум. - Побудь пока здесь…, схожу - и отреагировав на удивленный взгляд Кубика непонятно добавил - физиология помноженная на психиатрию, чтоб ее…. Медик вышел. За время отсутствия Палыча, Кубик подскочил к столу, с интересом перевернул справочник «И чего тут у нас Док почитывает?», раздел «Седативные препараты» ничего не сказал мальчишке, шевеля губами он попробовал прочесть описание, запутавшись в мудреных фразах, «Фигня какая – то…, ничего доктора по людски не делают, даже пишут книжки для себя не по русски!», бросил справочник на стол и вернулся на кушетку. Не прошло и минуты как в двери зашел медик придерживая за плечо спотыкающегося мальчишку. Тот все еще нервно вздрагивал, со всхлипом втягивая воздух, жалобно морщась прижимал рукой наливающийся под глазом синяк. Взглянув на мальчишку Кубик узнал его, это был парнишка из первого кубрика, звали его Игорь, но Кубику и всей стае товарищей более импонировало его прозвище «Франкенштейн». Погоняло мальчишка получил за редкое спокойствие и выдержку, а так же способность подниматься с пола (спарринги на тренировках в последнее время как то незаметно переросли в яростные, почти не поддающиеся контролю драки, Влад во время таких «поединков» только качал головой, временами остужая пыл готовых разорвать друг друга соперников при помощи сложенной в четверо скакалки) после самых тяжелых ударов. Но сейчас «Франкенштейн» явно был в не лучшей форме, скользнув по Кубику мокрыми от слез глазами. Повинуясь легкому толчку руки доктора Игорь уселся на кушетку. - Костя, я больше тебя не задержую, возвращайся в группу… Кубик кивнул Палычу и вышел в коридор, там он нос к носу столкнулся с «медичкой», поджав губы, та прошла мимо Кубика в кабинет, почти оттолкнув его. «Вот…. дура, попалась бы ты мне на вольных хлебах, так расписал бы, что мама не узнала!» Из-за дверей послышался негромкий разговор, Кубик услышал как Франкенштейн осипшим от криков и слез голосом, что - то доказывал, он уловил только куски фраз: «…я такого не говорил! А она сразу к охраннику! Я просил….», «… не посылал!» за дверями послышался шум и Кубик быстро пошел по коридору, спалившись за «длинными ушами» можно было нажить себе массу проблем. Проходя коридором мимо прикрытой теперь двери «печального кабинета» мальчишка покачал ногой полуоторванный кусок железки, прижал ее ногой в месте отверстия под шуруп и оглянувшись по сторонам (еще шли занятия и коридор был пуст) нагнувшись несколько раз перегнув стальную полоску отломил кусок длиной в полторы ладони. Трофей Кубик засунул себе в носок и с улучшившимся настроением чуть подволакивая ногу побежал по коридору. Возле двери ведущей во двор Кубик задержался, вышел наружу и присев воле дерева с силой вдавил железку в землю, а потом дожал ногой, нагреб немного сверху и с чувством выполненного долга направился в группу. Ребята как раз заканчивали тренироваться. Кубик вместе со всеми покачал пресс, поотжимался на кулаках. Как раз прошли спарринги и Татарин, стоявший в паре с Площадью, отойдя в угол зала, сплевывал в эмалированную емкость тягучую, перемешанную с кровью слюну. После звонка, в раздевалке мальчишки из группы, стягивали с себя мокрую одежду, Кубик тоже стянул с себя спортивную форму и направился в душ. Шум в раздевалке чуть поутих, мальчики стали … сдержаннее в словах и движениях. Повернувшись к выходу Кубик увидел зашедшего в раздевалку и направившегося к дверям душевой воспитателя. Присутствие взрослого наверно все таки давало определенное чувство комфорта и безопасности (про «чмошников» лучше и не говорить – чуть не прыгают от радости!) и вместе с тем внутри нарастало какое то злое звенящее раздражение. Кубик уже окончательно пришел в себя, следы побоев сошли на нет, местами правда на бедрах остались едва заметные полоски (как заметил медик «шрамы украшают мужчину» - сказал он это правда глядя на заживший лоб и пересеченное бугристой полосой лицо Кубика) - но мальчишку вряд ли могли смутить такие мелочи. Стоя под ласковыми теплыми струями, оставшиеся следы он предпочитал смотреть на них как на боевые шрамы в войне одинокого бунтаря против мощной и безжалостной системы укравшей у него свободу. К несчастью неприятности на сегодня не закончились. Со следующего урока (как раз была математика, Кубик на удивление быстро осваивавший программу увлеченно выстраивал на бумаге ряды чисел), его вызвали в преподавательскую. Там уже стоял Игорь - Франкенштейн, начальник охраны центра и медик. У Кубика неприятно захолодело внизу живота, он конечно не очень рассчитывал на то, что кусок оторванной железяки пройдет мимо глаз персонала. Но чтобы так быстро… Усилием воли мальчишка придал своему лицу абсолютно невинное и удивленное выражение… и встретился глазами с медиком. - Костя, Игорь…, один из вас точно знает, почему вы здесь. И мне кажется, что это ты - Костя, Игорю не до того было. Хотя, наверное Игорь конечно… - медик внимательно вгляделся в лицо мальчишки ища следы замешательства, но увидел там лишь удивление и страх. - Я честно не знаю, Владимир Павлович, о чем вы…, я ничего плохого не делал! – Костя прижал руки к груди, всем своим видом изображая полное непонимание. - Значит это сделал Игорь? - Да вы скажите… за что вы хоть спрашиваете! - За что? Ну ладно…, в уборной для персонала кто - то в жидкое мыло стеклянной крошки насыпал. В общем у охранника, который тебя Игорек «воспитывал», теперь проблемы с лицом и руками. По коридору тогда, только вы двое и ходили… - Владимир Павлович! Ну я ведь с физры к вам прибежал…., когда бы я успел? Да и зачем? А Франкенштейну, вы сами сказали, не до того было…, ну честно ведь не мы, ну сами подумайте! Кубик рефлекторным движеним прижал ладонь левой руки к виску «Нифига себе расклады! И кто же это так постарался?» - Сейчас по всем корпусам досмотр идет, это ребята явный перебор… Я очень надеюсь, если это конечно вы, что у вас хватило ума выбросить остатки стекла хотя бы в унитаз… - Владимир Павлович, о чем вообще мы с ними говорим? Пусть со мной пройдут, сразу ответят на все вопросы.... во что , где, когда поиграем... - это вмешался в разговор начальник охраны. Кубик в это время смотрел на Игоря, Франкенштейн поймал его взгляд, в глазах пацана была такая неприкрытая тоска, что у Кубика опять холодная волна пробежала от сердца к пяткам. - Ладно Сергей, успокойся, у нас здесь не лига чемпионов, не спеши. А вы ребята смотрите, если что, лучше сознайтесь…, поверьте, так намного легче будет. В ответ на его фразу мальчики только энергично замотали головами, медик только махнул рукой и вышел. По окончании урока воспитанников развели по корпусам и выстроили вдоль стен, возле своих кубриков. Начался шмон. Отмена уроков – дело в центре почти неслыханное, значит залет очень серьезный, мальчики выстроившись вдоль стен озадаченно молчали, с опаской поглядывая на прохаживающихся вдоль прохода охранников, не выпускавших из рук черные милицейские дубинки. Когда последовала команда раздеться, мальчишки быстро побросали одежду в проход, развернувшись, замирали упершись руками в стену. Шмон шел своим чередом, куча запрещенных в центре вещей неумолимо росла, воспитатель, находившийся здесь же, делал пометки в блокноте, сопровождая это комментариями, от которых воспитанников начинала колотить нервная дрожь – «Кто тут у нас не накурился? От твоей з…цы Сашка прикуривать можно будет, сигареты надвое помножь..., ну и что, что две пачки! С друзьями надо было делиться!», «Вот это… что? Ножичек складной…, что Сема не твой? Я его тебе прямо сейчас, знаешь куда засуну?» . Вымотанные неизвестностью и нервным напряжением дети тяжело дышали, некоторые из «залетчиков» (особенно из тех, что помладше) не решаясь опустить руки по птичьи склоняли головы на бок отирая о плечо льющиеся из глаз слезы. В корпусе витал специфический запах детского страха. Наконец один из охранников подошел к воспитателю, протянув ему смятый бумажный кулек из расчерченного в клетку листа школьной тетради. Александр Николаевич принял из рук охранника полуразвернутый кулек, заглянул во внутрь. Пройдя по проходу корпуса воспитатель остановился за спиной Маугли, с нескрываемым сожалением он взглянул на худую спину мальчишки, взгляд воспитателя скользнул ниже, бедра пацана были пересечен полудюжиной уже почти невидимых полос. - Я от тебя такого не ждал… Мауг…, черт! Анатолий! Повернись ко мне! – мальчишка быстро развернулся. На Маугли больно было смотреть, мальчишка был не просто испуган, его колотило крупной, нервной дрожью, но страх на его лице явно смешивался с непониманием. - Вроде только недавно я тебе объяснял, что такое хорошо и что такое плохо (при этих словах ребенок нервно вздрогнул и чуть переступил ногами), и зачем тебе столько? Куда ты его хотел использовать? - Чиво…, чиво использовать?!!! – от страха мальчишка, совсем теряя контроль оторвал ладошки от стены и сделал несколько шагов в направлении воспитателя (тот впрочем ничего ему не сказал) и заглянул в кулек и удивленно вскинув на воспитателя глаза из-под длинных, мокрых ресниц, растерянно пробормотал - Блестки какие-то…. - Откуда у тебя? - Да нафига они мне, я че девчонка? Нафига мне блестки!!!! - А вот сейчас прямо здесь, ты у меня и узнаешь, «нафига»! – подошедший начальник охраны, взятой у подчиненного дубинкой, ткнул мальчишку пониже спины (тот сразу отскочил к воспитателю) – я ее тем самым мылом намажу, над которым ты поработал! До самых гланд достану! Мужчина широкой ладонью жестко взял Маугли за плечо (тот только слабо затрепыхался у него в руках, обеими руками вцепившись в широкую кисть он жалобно заглядывал в лицо взрослого). И тут сверху на руки ребенка легла рука воспитателя: - Это всегда успеется! Спешить не будем…, все таки это мой подопечный. И я думаю надо до конца разобраться… - с этими словами он снял руку начальника охраны с плеча мальчишки (Маугли почувствовав защиту, снова оказался за воспитателем) – да и не стоит столь уж радикально,... или уж давайте дождемся Палыча. - Да Палыч ваш за этих…, наждак зубами остановит и хорошо если своими!
МистерМалой.: Александр Николаевич снова повернлся к мальчишке: -Ты сегодня на уроках из класса выходи? - Я не надолго…., просто в туалет! Ну у меня уже второй день…., хватает в общем! А потом я сразу в класс! - Ладно! Серега сейчас у Дока, как тот закончит разберемся и с этими…. – начальник охраны кивнул в сторону кубрика Маугли – я не думаю, что эта идея ему самому в голову пришла! – с этими словами он махнул дубинкой в сторону мальчишки. Маугли испуганный этим движеньем рванулся в сторону чуть толкнув воспитателя, пакетик с содержимым выпал у того из руки и часть радужно переливающихся крупинок высыпалась на пол. Александр Николаевич быстро нагнувшись, поднял пакетик, закрутил его и сунул в карман. - Пойдем, Антон! – мальчишка двинулся к выходу, воспитатель посмотрев на тонкую обнаженную фигурку, добавил – Оденься… Ребенок пулей метнулся к своей одежде, торопливо натянул одежду. Воспитатель взял пакет с конфискованным «Хабаром» залетчиков и пошел на выход. Мальчишка побежал следом. Пройдя между рядами замерших, обнаженных детей, так и не решающихся оторвать ладони от стены, воспитатель уже на выходе негромко обронил: - Одевайтесь и наводите порядок…, это заметите и сотрите. Тряпку – выбросить! Воспитатель и охранники вышли из помещения и мальчишки стараясь не смотреть по сторонам быстро и сосредоточенно одевались. Дежурный по корпусу прибежал с веником и тряпкой, а мальчишки разошлись по кубрикам наводить порядок. Кубик задумчиво заправлял постель, сложил вывернутые из тумбочки вещи. Мальчишки, крупно подзалетевшие во время шмона, тихими, наполненными яростью голосами комментировали, чего и как они сделают с Маугли, когда «этот урод вернется!». Кубик вышел в проход между кубриками и подошел к махнувшему рукой Лехе который возле входа в свой кубрик, держал в руках витой с кисточками шнур (такой шнур тайские боксеры повязуют себе на руку, что бы отгонять злых духов – почему злые духи должны бояться куска свитой из разноцветных нитей веревки, так и осталось для подопечных Влада великой восточной тайной). Растерянно посмотрев на Кубика мальчишка протянул ему шнур: - Это он мне на подарок сплел, говорил к соревнованиям - на счастье… - Леха втянул воздух, вдох получился похожим одновременно и на всхлип и на рычание: - Кубик он этого не делал, он бы мне сказал! - вдруг Леха резко подался вперед, схватив Кубика за руку, почти втащил того в кубрик – Кубик помоги мне! Они из него фикус сделают, даже разбираться не будут! Ну вспомни ты никого в коридоре, возле восповской параши не видел? - Меня уже спрашивали, вот… - Кубик напряженно замолчал, в памяти как отблеск чего то совершенно незначительного мелькнула, чья то размытая тень – подожди секунду, я в туалет сбегаю…., я быстро! Уже выходя Кубик словно между делом повернулся к Лехе: - А где это наши «чмошники», куда это уже рванули? - Да уже разбежались…, кто где, убирать будут… - А «Чупа-чупс»? - Наверное в душевой убирает, как всегда, а потом сюда придет…, что не в терпеж? Ты лучше вечера подожди…. - Я быстро. - Ясно…. Не затягивая с объяснениями, Кубик вышел из палаты и почти бегом направился в душевую. Сережа – «Чупа-чупс» как раз выходил из душевой с парочкой таких же «отверженных». Кубик подойдя молча ухватил его за руку. - Пойдем! - Куда?!!! - В темных, обычно словно подернутых поволокой печали и тупого безразличия глазах мальчишки вдруг колыхнулась паника. - Выйдем, воздухом подышим. Во двор на секундочку… - Мне…, надо… - Но Кубик не дал Сереже закончить фразу, а просто поволок его по коридору. Мальчики вышли во двор, там Кубик, поворачивая пацана словно куклу (тот снова впал в привычное отупение и выполнял все команды словно автомат), по яркими лучами полуденного солнца увидел то, что и ожидал увидеть, блеск стеклянной пыли на коротких штанах и в складках футболки отверженного... Сережка проследил за его взглядом, вдруг присел на землю и зажав голову ладошками тихо заскулил. Кубику стало совсем муторно на душе и он давя тяжелый ком безысходной жалости жестко произнес: - Мы вас чмошников в упор не видим, а зря блин…., никто на вас не думает, а тем более охрана, она для таких…. только и спасение. Тереть эту хрень ты только в параше, на унитазе и мог, сменки у тебя нет, по пол дня голые лазите, как постираетесь…. «Чупа-чупс» ничего не ответил но сидел теперь сжавшись подтянув колени к груди. - Беги пока не поздно к Доку, сознавайся…., а то совсем п…дец тебе. На х…. ты это сделал!!!??? Сережка вдруг вскинул голову, в глазах мальчишки горела такая неприкрытая злоба, что Кубик поневоле сжал кулаки, впрочем глаза мальчишки почти сразу погасли. Тихим и каким то безжизненным голосом Сережа вдруг заговорил: - Мы с ним (Кубик понял, что разговор идет о Маугли), почти год на улице были вместе…, а потом уже сюда попали. Он тогда, на улице, зимой заболел, я ему пол аптеки перетаскал…. – опираясь на руку мальчик медленно поднялся… - а он мне «Отсосешь!», а сам…, сам …. и еще Леха этот! - спрятав лицо в ладонях мальчишка вдруг заплакал. Сжав губы Кубик, чуть подтолкнул Сережу к дверям: - Время нет! Ты все это Палычу слей…, может проникнуться… На эти слова Сережа только дрогнул плечами и зашел в корпус. У входа мальчишки почти сразу наткнулись на охранника, и когда от кистевого движения дубинка, висевшая до того на шнуре, влетела последнему в руку, оба хором выкрикнув «мы к Владимиру Павловичу», бросились по коридору к дверям мед пункта. Двери были закрыты и Кубик мгновенно сориентировавшись бросил Сереже «в спортзал, быстро!», побежали по коридору. Уже подбегая к спортзалу, Сережка побледнев лицом резко сбросил обороты, но Кубик толкнул его в спину «не тормози м…..дак!», подбежав рванул на себя двери спортзала. В зале, растянутый на лавке в струнку лежал Маугли, над ним с почти метровым, черным шлангом, в руке стоял человек в пятнистой форме, с отекшим болезненно - красным лицом. Охранник видимо собирался разобраться с обидчиком по полной... Вмомент когда Кубик и Сережа забежали в зал, он все еще примеряясь не сильно хлестнул ребенка но с «протягом», при ударе оттягивая инструмент экзекуции на себя. След от шланга сразу налился бурой нездоровой кровью. Мальчишка был растянут настолько сильно, что смог лишь слегка вздрогнуть сведенным судорогой боли телом. Он ничего не говорил и не просился, только жалобно вскрикнул после удара. Рядом с лавкой стояли начальник охраны, Александр Николаевич и фельдшер. Удивленные столь нетипичным вторжением все трое с интересом установились на вошедших, а охранник медленно опустил занесенную для повторного удара руку. - Подождите! Пожалуйста! - Кубик был очень расстроен тем, что здесь не было медика, но деваться было уже просто некуда и он продолжил – он, не делал он этого! И повернувшись, к заворожено уставившемуся на шланг мальчишке, подтолкнул Сережу вперед. Сережка побледнел лицом и пробежавшись глазами по тонкому, натянутому как струна, телу своего бывшего друга, запинаясь и нервно растягивая гласные произнес: - Я это сделал… Антон не виноват…, не надо его так…. – на этом запал Сережи закончился и «Чупа-чупс» просто зарыдал. На вопросы задаваемые Александром Николаевичем, пришлось отвечать Кубику (Сережа был просто не в состоянии перебороть страх перед расплатой, истерически рыдал). В конце его рассказа в спортзал зашел Палыч, с некоторым удивлением посмотрев на Маугли, которого так никто и не спешил отвязывать от лавки, с улыбкой покачал головой на последнюю фразу Кости: - Да совесть его наверное заела, вот мне и покаялся…, а я и правда его в коридоре видел, только внимания не обратил..., ну знаете как - чмо оно и в Африке чмо….
МистерМалой.: Глава 9. Отмеряющий время Стоя в коридоре Кубик растерянно смотрел на Маугли. Сейчас здесь было тихо и спокойно... как на кладбище, когда женщины уже устали скулить и плакать, а мужчинам за скорбными разговорами уже нечего вспомнить о покойнике хорошего, ну а плохое как известно вспоминать не принято. Из-за плотно прикрытых дверей спортзала наконец перестали нестись отчаянные крики, настолько захлебывающиеся, что и слов было не разобрать... Кричал Сережа жутко, а Маугли зажав голову руками и прижавшись лбом к стене нервно вздрагивал при каждом крике (крик в прочем скорее был один долгий и страшный, похожий на вой попавшего в ловушку зверя), но к счастью длилось это не долго. Маугли повернулся к смущенно отводящему взгляд Кубику (Костя сам не понимал почему он чувствовал себя очень неуютно, это мальчишке очень не нравилось, но разобраться в своих ощущениях времени у него просто не было), торопливо оттер лицо, блестящие от слез глаза уставились на Кубика с благодарностью и каким то испугом. - Он... наверное потерялся там... - сиплым от слез голосом прошептал мальчишка - ну на хрена он такое учудил?!!! Ему теперь и от охраны и от наших полный п...ц будет, даже..., даже Палыч не вступится..., теперь точно - не вступится... - Ты.. - Кубик на секунду запнулся, с удивлением посмотрел на пацана, внимательно прислушался и совсем тихо продолжил - отпустили, ты и радуйся - что не сам там орешь! Он тебя нифига не жалел - урод недоделанный! И хватит тут сопли жевать, вытирай рожу и пошли, а то воспы седня не в духе чей то, не за ... собачий раскрутимся! Кубик прихватил Маугли свободной рукой (в другой у него был смотанный комок одежды с находящимися внутри тапочками) и мальчишки пробежав по коридору заскочили в умывальник. В умывальнике Кубик бросил в угол скомканную одежду (Чмошники потом отнесут!) начал мыть руки. Маугли торопливо и с каким то ожесточением умылся, причем тер свою скисшую рожицу так, будто собирался содрать с нее всю кожу, Кубик тоже не удержался и сунул голову под кран. Струя воды с шелестом разбивалась о стриженный затылок, унося напряжение , чувства досады и злости. Выпрямившись Кубик тряхнул головой, огладил ладонями мокрые волосу поднимая их "ежиком" и прошел к выходу мимо нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу Маугли. Чувства раскаяния и сопереживания по всей видимости не надолго посетили малолетнего представителя вида "Хомо сапиенс криминалус", а может мальчишка просто не мог долго предаваться печальным мыслям. Глаза Маугли снова горели, от недавней придавленности не осталось от и следа. Чуть приспустив шорты мальчишка оттянул трусы чуть кривя губы пару раз прижал пальцем воспаленный рубец от удара. Кубик мысленно оглянулся назад и увидел, как мальчишка - когда его отвязали, медленно - словно сонный поднимался с лавки. В тот момент он видимо и не верил, что его вот просто так, взяли и отпустили. И только когда Александр Николаевич коснувшись гладкого плеча ребенка (рука воспитателя в миллиметрах от покрытой "мурашками" кожи заметно вздрогнула, словно прорываясь через невидимую глазу оболочку отчаяния и страха окутавшую мальчишку), произнес "Ну... все! И это...., зачтется в общем!" Маугли заплакал,ожил, торопливо подхватил свои шмотки и даже не взглянув на "Чупа-чупса" выскочил в коридор. - А ты... - Александр Николаевич смерил взглядом осторожно, словно ступающего по тонкому льду, отходящего к дверям Кубика - хорошо, что сразу сюда его (последовал кивок в сторону присевшего на корточки, спрятавшего лицо в ладони Сережи) притащил... - Да он сам пошел.... - Сомневаюсь... Раздевайся! (это уже Сереже, но Кубик все равно вздрогнул), а ты Костя одежду его забери..., в прачечной брось... Ему уже не нужно... Кубик с чувством холода внизу живота смотрел как мальчишка сбросив футболку, торопливо потянул с худых бедер штаны вместе с трусами (одежда скрутилась в жгут и когда Сережа подпрыгивая на одной ноге отчаянно рванул ступню из тряпчаной петли - не удержался и упал на колено). Охранник до этого момента стоявший молча, только с катающимисяпо кожей скул желваками, шагнул вперед и резко полосонул шлангом по скорчившейся на полу детской фигурке. Пройдя вдоль спины конец толстой, резиновой трубки с чавкающим звуком, обогнув ягодицы ударил в бедро над коленкой, опрокидывая мальчишку. Жалобно закричав ребенок дергая спутанными ногами завалился на бок прикрывая ладошкой место удара, а охранник еще раз - даже не удари - а рубанул по худым, сжавшимся ягодицам, словно пытаясь развалить тело мальчика на пополам. В этот раз мальчишке "повезло" конец шланга, обогнув худой зад, со звуком выстрела ударил в пол (у Кубика наблюдавшего эту картину сразу зачесались места предыдущих экзекуций. Почти неосознанным движением он нервно потер ягодицы). Отчаянно взбрыкнув ногами Сережка наконец освободился от остатков одежды (тапочки, намного большего размера, слетели с его ног еще при первом ударе) и вскрикивая "Я сейчас! Сейчас!" обдирая коленки, на четвереньках, бросился к лавке, на которой не давно было растянуто тело его бывшего друга. Охранник добавил еще один секущий удар, жесткая резина впечатавшись в ягодицы, передала мальчишке такой энергетический и болевой импульс, что его просто перекинуло через лавку. Эзекутор переложил шлангв в левую руку, нагнулся и схватив мальчишку за плечо потянул его на лавку. Сережа, вцепившийся ладошками в наливающийся кровью след последнего удара, вдруг приоткрыл зажмуренные от боли глаза и начал целовать руку тянувшую его на лавку... Мужчина отдернул руку и хлеснул мальчику по лицу ладонью (голова ребенка дернулась словно у тряпиччной куклы, а на щеке сразу начал наливаться краснотой отек), оглушенный мальчик упал на лавку, а охранник достав платок брезгливо вытер кисть. - В голову не бей..., там и так с мозгами не густо... На замечание воспитателя охранник только досадливо кивнул головой (не сдержался мол), а Александр Николаевич толкнул ногой прижавшегося к лавке пацана скомандовал: - Ложись на спину! Лихорадочно дрожа мальчишка перевернулся , вцепившись руками в лавку за головой (охранник опустившись на колено потянул его кисти под равку и стянул там бинтом. Кубик вернувшийся к дверям с отлетевшим в сторону тапком, завороженно следил за жуткими преготовлениями, в глове почему то крутилась фраза Витьки-Площадь "...а Саныч, он такой выдумщик иногда... Страшный!" - сказал это Витька тогда вроде как в шутку, но то как парнишка зябко повел плечами (видно было что вспомнить) Кубику очень и очень не понравилось. - Ноги подними! - воспитатель сказал это спокойно и обыденно, хотя с другой стороны эта "работа" была конечно ему совсем не в новинку. Привязав к тонким лодыжкам мальчика по эластичному бинту взрослые потянули его ноги к голове вниз, за края лавки ... Александр Николаевич на секунду бросивший взгляд на зону между ягодиц ребенка, брезгливо поджал губы и взглянув на покачавщшего головой охранника не громко но с досадой произнес: - Ну ваобще..., хоть бы крем детский взяли, что ли..., маньяки блин... И повернувшись к Кубику произнес: - Все... исчез! Мальчишка прижимая к себе одежду чмошника (тут уж не до выпендрежа), стараясь не коснуться трусов (хоть бы не "законтачиться" ,бля!), торопливо попятился к двери. Повернувшись к охраннику Саныч добавил: -Давай! Зря что ли принес? Что именно принес охранник Кубик благоразумно узнавать не захотел и выскочил за двери. Но после этого Сережка и начал кричать, громко и жутко..., когда раздавался звук удара, крик на сеунду захлебывался, но не смолкал... Пройдя коридором мальчишки зашли в притихший корпус, Маугли прошел по коридорчику с видом человека просто чудом избежавшим смертельной опасности, отвечая на вопросы мальчишек тоько пожатием плечь. Никто из присутствувашхин не сказал в сторону Маугли ничего плохого. Откуда мальчишки узнали об истинном виновнике предыдущего шмона Кубик так и не понял, но мысль, что за ним кто то ходил, да так что он даже не заметил повергла мальчика на новый виток грустных мыслей. Когда из проема его кубрика вышел Леха, Магли не выдержал и бросился к другу, дергая его за руку, повис на плече, зашептал ему на ухо, то и дело кивая в сторону Кубика. Впрочем было заметно, что Леха и так в курсе дела. - Ну ты внатуре, Шерлок Холмс блин! Видно долго тебя менты мурыжили, что ты так поднабрался... - Ленька прижав к себе за плечи Маугли, шагнул к Кубику - пойдем, на пару слов..., или если надо чего, ты скажи... - Ладно Леха..., проехали, мыж все за справедливость. Не хватало, что бы чмо голимое такие приколы чудило! Я ща тлько к Палычу мотнусь..., голова блин просто раскалуется, аж тошнит! - Я бы тебе кинул чего, но сам видел.... воспы на шмоне...,а елки палки! Этож нам всем вечером будет полный..., да и у вас колеса нашли, блин будут опять .... искать, кто в склад залез! - Даа..., - Татарин сочувственно посмотрел на Кубика - тут уж точно, готовь ж... Кубик похолодел, в его кровати на нычке действительно нашли колеса (самое неприятное, что шмонавший хрен че сказал, только гадостно-печально улыбнулся) , за беготней и удачно проведенным расследованием он про это просто забыл! Кубик не к стати вспомнил жуткую позу в которой он видел "чупа-чупса" в спортзале и ему стало до тошноты тоскливо "Вот тебе браток и возмездие..., сразу и не отходя от кассы!" - Постой! так меня ведь не было когда склад ломанули! Я скажу.... - Спросят кто тебе дал..., а скажешь, что не твое - Ленька обвел взглядом пацанов - всех ломить начнут..., твой кубрик первым - Леха чувствовал себя уверенно, в их кубрике после пресловутых "стекляшек" шмон до конца не довели и все нычки не вывернули, но смотрел на Кубика с большим сочувствием. На селунду у Кубика мелькнула мысль попросить Леню выполнить обещание и сказать...., но такой трусости пацаны просто не поймут. Мальчишки обступили товарища, а Леха сочувственно полуобнял его рукой - Да ты Кубик сильно не паникуй, ломить всех будут, боков вон на миллион.., может устанут (уверенности у него конечно в голосе не было. Да и кубик прожив в центре уже достаточно долго, понимал, что воспитатели в таких делах отличаются завидным упорством и методичностью. - Ну лучше надо было колеса прятать! что ты на самом деле как маленький встрял! Хоть бы из упаковок их повыщелкивал, а так они сразу срисовали, из какой партии и когда ушли! блин! С другой стороны к Кубику прижался Татарин и зашептал: - ты это..., Костик, беги к Палычу! Может чего..., скащуха какая будет. Только давай быстрее, если они ща там с Чмо закончат точно с тебя начнут! - Я с тобой! - Маугли тоже тиснулся к товарищу - А то жопа болит! Вот ведь гад! Ссука режимная! кажется аж до кости достал. Сопровождаемый сочувственными взглядами и "мудрыми" советами воспитанников (некоторые из которых были настолько интересны и оригинальны, что могли занять достойное место в серии "самый безумный проэкт в истории"), Кубик в сопровождении Маугли прошел в кабинет медика. Палычь встретил пацанов без обычной улыбки, грустно покачал головой выслушав жалобы Маугли, развернул мальчишку спиной, стянул с него трусы и осмотрел "ранение" безвинного страдальца и уже до автоматизма наработанным движением смазал их "фастумгелем". Заправившись Маугли задержался у дверей. На лице мальчишки читалось отчаянное любопытство, но не дождавшись разрешения он тяжело вздохнул и прикрыл двери с обратной стороны.
МистерМалой.: - Ну что Кубик? Плохо? Или совсем плохо? - Да вы ведь все и так знаете..., скажите, а Вам "Чупа.." Сергея этого, что совсем не жалко? Они там его хоть... не забьют? - Кубик сидел не поднимая глаз, сжав ладони коленями и голос его звучал глухо. - С ним все будет нормально..., я признаться даже не ожидал от Сергея такой прыти, надо присмотреться к нему повнимательнее... - Аха! Только не опоздайте! его там чуть не наизнанку вывернули! А кричал он так..., ну как вроде когда умирают! - Все! Закочили! Что это ты так беспокоишься, ведь кто он там у вас? Что глаза прячешь... Пинкертон! Все вы..., ну просто ужас какой то! По одиночке - дети как дети, вроде неглупые, иногда добрые даже ласковые... - при этих словах Кубик с удивлением посмотрел на доктора - Думаешь ты меня первый за таких как Сережа просишь? Только вот вы как вместе соберетесь, тогда вас только пулеметом лечить... И видя, что Кубик опять опустил голову , спросил: - Что там еще? - Ну.... таблетки.... там, нашли.... - Ааааа, так не воруйте! Это не шоколад и не хлеб! Кто Вам виноват? - Меня тогда и не было ведь! - Понятно, а сказать кто дал - ты не можешь! Но ведь все равно придется Кубик... Костя! Что это я, уже на ваши клички перешел! - Ну вы же знаете, что я не могу!!!! Вы же знаете! - от отчаяния прозвучавшего в словах мальчишки доктор даже отвел глаза. - Все что я могу тебе пообещать, что буду там... и еще, что у тебя будет время, время подумать. Прямо там. Я не стану давать тебе советов - но ты мне просто поверь - эти кражи уже достали и всех, даже не понятно, как вы туда пробираетесь! Ведь все перекрыто... - Палычь испытывающие уставился на Кубика, но мальчишка торопливо выбросил перед собой руки ладошками вперед: - Я не знаю... чесно! - Верю..., а вот тот кто тебе их дал - тот наверняка знает...- и задумчиво продолжил: - во многих знаниях много печали... Палычь поднялся - Пойду в спортзал... - Можно... - кубик нервно сглотнул - можно, что бы... ну по простому, а не так как "Чупа-чупса" сегодня. - Не бойся, то есть этого уж точно не бойся! Самое глупое здесь поднять руку на воспитателя или охрану (да ты и сам знаешь!) ты ведь такого не делал? Ну вот тогда и все..., но Костя..., все равно придется рассказать, что знаешь. Ты ведь не глупый мальчик.... подумай! Сразу не скажешь, пойдешь в изолятор..., пока не раскажешь, а там Костя очень...,очень плохо! И меня рядом не будет... Скажи сейчас.... - И сразу можно матрац растилать в петушином кутке! - Этого не будет, я тебе обещаю, но и про ту жизнь, что ты здесь начал строить придется забыть. Будешь... наверно к нам поближе, ко мне, к воспитателям... - Ссучиться что ли?!!!! Ну... как... как так можно! - от безысходности у мальчишки сами собой из глаз побежали слезы. - Костя..., забудь ты про эту глупость, про эти "понятия"!. Так как вы тут живете - жить нельзя! И все равно придется всем вам измениться, просто тебе придется сделать это быстрее чем им, только и всего! Ну.... что скажешь? В ответ Кубик только стиснул зубы и отрицательно замотал головой. - Вольному - воля..., но там я тебе все же дам время..., как и обещал. Мальчишка поднялся и двинулся к двери, выглядел мальчишка как живая иллюстрация к журналу "Убей меня шоб я не мучался!" - Подожди! - медик выдвинул шкаф, вытащил из стола медицинский флакон, достал таблетку, покатал на ладони и добавил еще одну: - на прямо здесь и выпей..., хотя смысла конечно нет... - Спасибо - Кубик не раздумывая бросил в рот таблетки, взял стакан сделал несколько больших глотков и прошел на выход. В коридоре, со стороны спортзала раздавался неприятно -знакомы свист и отчаянные, визвизгивания в такт ударам. Но кричал не "Чупа-чупс". По всей видимости начался "разбор полетов" по результатам "шмона" Когда Кубик зашел в помещение группы, внутри сразу похолодел. В корпусе вдоль стены стояло несколько мальчишек, одетых по форме "номер ноль" - "команда" залетчиков", а у двоих (что особенно не понравилось Кубику) - все, что находилось пониже спины, было уже "расписано" частыми, вздувшимися петлеобразными полосами. Такие следы (Кубик это уже хорошо знал) оставляет тяжелая резиновая скакалка. Избитые мальчишки не решаясь оторвать руки от стены, или хотя бы переступить ногами, но иногда чуть вздрагивали прогибая спину и чуть сдвигали ноги носками во внутрь. Со стороны эти телодвижения выглядели достаточно комично, но Кубику почему то было совсем не смешно... остальные дети сиддели по кубрикам их было и не видно и не слышно. Напротив входа сидел охранник. Встретив его спокойно-тяжелый взгляд Костя остановился у входа, как "пай-мальчик" опустил руки вдоль тела и доложися: - Воспитанник Константин Солнцев! Кубрик номер..." - закончить доклад впрочем он не успел, охранник лениво качнул дубинкой поднимая на кубика тяжелый, равнодушный взгляд: - Раздевайся..., вещи здесь оставь и иди в спортзал - там тебя, наверное, заждались! В кубрике мальчишка - под сочувственными взглядами товарищей быстро разделся до трусов, обул банные тапочки и отщелкивая подошвами по линолеуму (видимо таблетки Дока начали действовать и этот звук, который он просто ненавидел, теперь Кубика совершенно не раздражал), пошел на выход. Проходя мимо стоящих у стены "залетчиков" он услышал тихое как далекое эхо "держись!" Казавшийся сонным охранник отреагировал мгновенно - поднялся и резко (хотя надо отдать ему должное - не особенно сильно) влепил дубинку в ягодицы ближайшего к нему мальчишки, тот взвизгнул, сжался в комочек и жалобно заскулил (хотя больше конечно для виду)... - Я вам щас подержусь! Так подержусь! Друг у друга держать будете и обсыкаться! А ну... встань! Скулеж оборвался как по мановению волшебной палочки. мальчишка выпрямился у стены - заняв привычную позу, а охранник снова опустился на стул полуприкрыв глаза , всем своим видом напоминая обожравшегося удава. В спортзале нагнувшись, выставив к двери воспаленные, болезненно распухшие ягодицы стоял "Бизон". Сейчас этот крепкий, спортивный мальчишка ничем не напоминал могучего американского буйвола. Уже не контролируя себя он жалобно вскрикивал. Цепкие пальцы в отчаянии царапали обивку печально знаменитого "Коня", мальчишка всеми силами пытался удержать указанную позу. Стоявший сбоку от него воспитатель методично обрушивал удары сложенной вчетверо скакалки на подлежащие экзекуции части тела. Из криков, что неслись от истязуемого "залетчика" " можно было разобрать только что то вроде "Аааай! не могуууу!" чего именно он не может юный страдалец пояснить не успевал, видимо болевой импульс от каждого нового удара не позволял мальчишке связно построить продолжение фразы.... В зале, кроме участников более раннего воспитательного процесса, за столиком сидели уже Палычь, Влад, кладовщик - собственной персоной (от его холодного взгляда Кубика просто передернуло), пара человек из охраны. И еще человек пять воспитанников ждали своей очереди выстроившись у стены. Среди них Кубик с удивлением увидел и Маугли. Способность мальчишки влипать в неприятности казалось просто феноминальной... Поднявшись со стула Палычь чуть коснулся плеча воспитателя и покачал головой. Тот прекратил порку и сделал шаг в сторону от корьчащегося мальчишки. Медик окинул взглядом повреждения , помог пошатывающемуся от боли, подростку выпрямиться и толкнул в направлении стены... Александр Николаевич подошел к замершему у дверей Кубику, чуть наклонился. - Что ты в склад не лазил - это мы знаем. Вопрос - один. Кто, тебе их дал? - воспитатель протянул мальчишке под самый нос блистер с таблетками - Ну? Не решаясь поднять глаза Кубик толко медленно покачал головой. На мальчишку накатило странное спокойствие, почти граничащее с отупением. - Если в партизана решил поиграть, тогда.... не обижайся! Ты помылся? - этот намек на суровость надвигавшегося "процесса" вызвал у мальчишки не совсем адекватную физиологическую реакцию - впрочем присутствующие деликатно это проигнорировал, справедливо посчитав, что вскоре мальчику хватит и боли и унижения. Кубик снова покачал головой - воспитатель недовольно поджал губы и взял мальчишку за плечо. Кубик чуть дернулся - словно собираясь высвободиться, но эта еле заметная попытка сопротивления сразу угасла.... - Александр... не спеши. Костя, подойди сюда! Когда Кубик подошел к столу Палычь порылся в саквояже и достал от туда большие песочные часы в красивой бронзовой станине и обращаясь к Кубику продолжил: - Вспомни все, что я тебе сказал..., пока весь песок не перебежит вниз, мы тебя ни о чем не спрашиваем.... даже вон.... друзей твоих пока не трогаем. Хорошо подумай! Времени у тебя не очень много... Док перевернул часы и поставил их на стол. Мальчишка остановившись у стола завороженно следил за убегающей струйкой. Песок сочился медленно, почти незаметно, так же незаметно как безжалостное время отсчитывает секунды, но время шло и кучка песка в нижней колбе неумолимо росла. За спиной Кубика для "профилактики" порки к "коню" повели залетчика, но просто поставив "в позу" пока не били... Пацан был возрастом чуть меньше Кубика и смотрел на него с немым отчаянием, прекрасно понимая кратковременность этой отсрочки. Только Саныч посмотрев на наливающиеся слезами глаза Маугли махнул рукой в сторону выхода - Ты иди..., я тебе обещал... "Обещал..." - Эта фраза словно разбудила Кубика он сделал два быстрых шага к столу и прежде чем взрослые смогли хоть что то понять схватил часы и с силой ударил колбой об угол... Осколки стекла вперемешку с песком окатили сидящих, а мальчишка не обращая внимания на вскочивших охранников медленно поставил сколотую часть колбы на стол.... И глядя только на медика, запинаясь тихо, но твердо произнес: - Теперь... теперь песок никогда... не перебежит, вниз.... И вы обещали! Обещали! Не спрашивать! Влад откинувшись на спинку стула вдруг начал смеяться, прикрывая ладонью глаза - к нему присоединился и Александр Николаевич, только нач. слада кисло скривил губы: - Док! Да ты же сам, сколько раз говорил, что им ничего обещать нельзя! НИЧЕГО! Особенно в таких делах! Как же ты так! А...? Медик сосредоточенно стряхивающий обсыпавший его песок, медленно, словно думая о чем то другом, ответил: - Старею наверное..., раньше несколько раз срабатывало... - чуть улыбаясь Палыч посмотрел на замершего, почти переставшего дышать мальчика, взял в руки остатки часов: - Что же ты наделал... Это же антиквариат! Древнейший прибор отмеряющий время! Это надо же так ударить - даже держатель погнул... Дикарь ты - просто дикарь! Но молодец...., тут уж ничего не скажешь. В шахматы тебя что ли научить играть? - Палыч тяжело вздохнул - Идите. Все... - свободны! Мальчишек от стены словно сдуло ветром, а стоявший у коня отпрыгнул от него так, словно тот был сделан из расплавленного металла. Только Кубик остался на месте. - Что еще? Мальчишка протянул вперед руку, с которой скатывались тяжелые красные капли. Падая на песок, еще недавно отмерявший время, капли словно живые, сворачивались в быстрые - шуршащие шарики. - А я... порезался! - И почему я не удивлен? - медик осторожно взял в руки окровавленную ладошку - Ну... давай, - посмотрим!
МистерМалой.: Глава 10. Осколки «…. Я поступил неправильно, подло и глупо! И сейчас мне очень хочется, что бы меня услышали и простили, я стараюсь исправиться….» Звонкий и радостный мальчишеский голос в очередной как заезженная пластинка зазвучал заметался отражаясь от стен столовой. Однако радостный, с выражением, текст покаянной речевки совсем не вязался с бледным осунувшимся лицом мальчишки одетого только в трусы и кроссовки. Договорив речевку до конца он начал ее по новой, на секунду чуть всхлипнув, но голос все равно звучал радостно (голос «счастливого ребенка» ставшего на путь исправления). Если раньше «Чупа-чупс» был похож на тень (да его по другому никто и не воспринимал) то теперь это была тень от тени. Большие, не по размеру, «дежурные - изоляторские» трусы, не могли скрыть широкие налитые кровью «попруги» всплошную исчертившие бедра мальчишки почти до колен, такие же жуткие захлесты виднелись и на пояснице ребенка, чуть выше скрытых за широкой тканью ягодиц. Сережа стоял на табурете по стойке «смирно», плотно прижав пятки, друг к другу. Тонкие ноги мальчишки чуть дрожали от боли и напряжения. Кубик как и остальные воспитанники низко склонившийся над тарелкой помимо воли ловил каждое слово вылетавшее из припухших, искусанных губ Сережи, стоящего на табурете посреди столовой. Возможно именно сейчас, впервые в жизни Кубик понял выражение - «кусок в горло не лезет», больше всего ему хотелось встать и уйти, но это было не возможно. Приходилось сидеть и слушать… и не подавать вида, как тебе муторно, осознавая что этот радостный голос под сводами столовой отчасти звучит благодаря и тебе… Мальчишкам сидящим в зале было жутко, такие моменты случались довольно редко, но от них никто не был застрахован, а самое страшное было осознание того, что этот отвратительный спектакль для провинившегося мальчишки просто передышка в кажущейся бесконечной череде «воспитательных мер»… Но и сочувствия к «залетчику» в атмосфере даже и не наблюдалось. Многим из присутствующих еще здорово «чесалось» в местах приложенных к ним воспитательных инструментов, поэтому в быстрых взглядах бросаемых на мальчишку кроме страха была затаенная злоба и надежда на скорое осуществление «справедливой» мести, то, что можно сделать с подставившим всех «чмо» ограничивалось даже не полетом фантазии (с этим вопросом у воспитанников было все нормально, то, что успел увидеть здесь Кубик навевало мысли о том, что маркиз де Сад до конца не понимал значения термина, который появился благодаря его имени), а скорее элементарной осторожностью, что бы не искалечить «ответчика». Из – за льющихся слез Сережа не видел этих взглядов, но наверняка их чувствовал… и когда стоящий у дверей тот самый охранник махнул ему «слезай», мальчишка спрыгнув с табурета вдруг упал на колени и спрятав лицо в ладонях разрыдался. По столовой пошел легкий шум, звон опускаемых в миски ложек. Воспитанники зашевелились, охранник раздраженно прошел между рядов остановился рядом с плачущим мальчишкой, привычно крутанув в руке резиновую дубинку, но не ударил, а только толкнул концом в худую, дрожащую от рыданий спину: - Хватит сырость разводить…, раньше надо было думать. Пошли.. По прежнему закрывая лицо ладошками Сережа медленно поднялся и подталкиваемый дубинкой двинулся на выход между столами. Единственный комментарий долетевший ему в след был далек и от морали, и сочувствия (хотя относился скорее к охраннику) - А вы ему… чуть ниже воткните! Ему приятно! Дырявому…. – это предложение было встречено каким то неестественным, нервным смехом (отчасти и потому, что такой поворот событий был вполне возможен, как говориться история знала примеры) В ответ эцелоп только покачал головой и толкнул мальчишечью спину ладонью. Когда Влад дал этому воинству команду подняться из-за столов, дети с в припрыжку побежавшие к выходу старательно огибали место, где только что стоял Сережа - будто оно было проклято…. На уроках время летело быстро, почти не заметно. Препод привычно тер какую то шнягу про историю этой богом забытой страны, что немного бодрило, так это его комментарии, которые он давал к официальной версии изложения истории. После уроков, пообедав дети расходились готовились, к тренировкам (подвижные виды спорта очень укрепляют здоровье, а оно зачастую могло понадобиться…. и именно здесь). В спортзале Кубик сосредоточенно бинтовал руки, перетягивая пальцы и кисти тугими витками эластичного бинта, при помощи Татарина натянул перчатки, сегодня не намечались длительные тренировки – свободный спарринг. Кубик и сам не понял, почему ноги понесли его к ребятам из другой группы. Там в окружении сосредоточенно готовящихся к боям сверстников стоял белобрысый мальчишка (кличка «Калган») возрастом он был чуть старше Кубика, на ринге был немного медлителен (хотя это компенсировалось неожиданными, как бросок кобры, редкими «взрывами» в два – три удара), но вынослив и коварен. - Поработаем? - А че…, со своими неинтересно? – мальчишка из-под среза шлема с интересом уставился на Кубика. - Свои они свои и есть… - Кубик качнул в сторону начавших оглядываться на него пацанов из группы перчаткой в которой была зажата капа. - Ну… ты может еще немножко кашки поклюешь…, веса тебе поднабрать немножко. Стоящие вокруг захихикали, но Кубика это не смутило: - Так это в курятнике кашку клюют, сам знаешь кто, а мы с тобой немного ринг потопчем – заканчивая разговор Кубик вложил в зубы капу. - Да как два пальца…, ща только Влад команду даст. Влад (все это время с интересом наблюдавший за мальчишками) махнул рукой, понимающе улыбнувшись Кубику - Что Костя? Скучно? Давай на ринг… не самое плохое занятие! Тааак ! Тишина в зале, две двух минутки! Готовиться следующая пара! Время пошло… …В умывальнике Кубик первым делом сунул гудящую Глову под струю воды, кровь из разбитого носа сразу окрасила ее в розоватый цвет. - Кубик…, а че ты на него так? Вроде денег он тебе не должен… - стоящий за спиной Витька-Площадь толкнул выпрямившемуся мальчишке в руки полотенце. Кубик запрокинув лицо промокнул голову и плечи. Несколько раз на пробу втянул носом воздух. Кровь уже перестала бежать, он опустил глаза и посмотрел на товарища. - Меня Влад послал, говорит – посмотри, как он…, а Калган только с ринга уполз…, и прямо к Палычу его потянули. Только пацаны из его группы на тебя наверное наедут…, че ты его с локтя зарядил? Вроде как по правилам работать должны были… Придумай там чего, а то Влад тебе нефик делать наваляет, он гладиаторских боев не любит…, а за третий корпус не беспокойся, мы с ними разберемся сами… Когда Кубик прошел в тренерскую, ему сразу стало немного не по себе. Широченные плечи воспитателя почти перекрывали проем забранного частой сеткой окна, а сам он с какой то задумчивой сосредоточенностью плел из порванных кусков тяжелой резиновой скакалки длинную тугую косичку. Кубику не хотелось даже думать, как может он ее применить. - Что то не поделили? Ринг – не место для разборов. Можно конечно, но ведь не так в наглую, из-под тишка. - Само получилось! Я даже и подумать не успел! - Раз так, то подходи…, в следующий раз будешь думать! Кубик медленно подошел к воспитателю, подняв голову поймал его взгляд, спустил до колен спортивные трусы и плавки. - Мне…, так или лечь? Удивленный такой реакцией мальчишки, воспитатель взял его за плечо и развернул. За спиной была тишина, Кубик замер, ожидая удара, но его не последовало, на секунду замерев мальчишка медленно обернулся… - А я знаю почему ты его срубил. Из-за Сережи? За то, что он сказал в столовой? - А, что… это он сказал? Влад словно раздумывая покачал в руке «косичку», а потом отошел от мальчишки. - К доку зайди, что то совсем ты плохой… и осторожно в корпусе. Мальчишка натянул трусы и загребая ногами пошел на выход, в дверях мальчик остановился и не поворачиваясь тихо произнес: - Скажите, а с этим… Сережей, что с ним дальше? - Посмотрим, здесь его не оставим… - и обращаясь будто к самому себе, с неприкрытой досадой продолжил – не заметили…, бля! Просрали пацана! Пройдя коридором Кубик остановился возле поворота, не особенно людный и в другое время, сейчас он был совсем пуст. Воспитанники готовились к завтрашним урокам и к ужину. Мальчишка прижался лбом к стене. Холодная окрашенная стена приятно холодила голову. Только сейчас Кубик осознал, как он устал. Оттолкнувшись от стены он почти нечеловеческим усилием заставил себя двинуться по коридору. Возле дверей в мед пункт он задержался, за дверями шли серьезные разборки (Кубик даже почувствовал, что от любопытства у него пропадает и усталость, и отрешенность (в общем то это состояние у мальчишек называлось по…..измом, но отрешенность к состоянию Кубика все таки подходила больше). - И что вот так и все?!!!! Пару раз жопу этому малолетнему педику набили и забыли?!!! Да эта мразь кровью ссать должна, а ты его к себе забираешь!- Кубик узнал голос пострадавшего охранника. - Здесь я решаю, здоровье воспитанников моя забота, дисциплина – воспитателей. Ваша задача – охрана. Как и кого… это уж нам решать. Мы за них отвечаем! - Кубик никогда не слышал такого голоса у медика, в глоссе доктора была слышна ничем не прикрытая угроза. - Послушай Палыч…, ну зачем нам ругаться из-за этого малолетнего гавнюка… - охранник явно сбавил обороты. - И что ты с ним хочешь еще сделать? Ты что хотел, то с ним и делал…, а что Влад рядом был и пару раз тебя за руку хватал – так ты не забывай, нам здесь детские трупы не нужны, было уже… хватит. Сам понимаешь, с мальчишкой ты легко переборщить мог. И потом, он мне нужен – этого не достаточно? В кабинете воцарилось молчание наконец охранник тихо произнес. - Мне этого достаточно. - Ну вот и хорошо. Я тебе больничный выпишу нормальный, расслабишься … Можешь от моря в степи отдохнуть….. Мужчины рассмеялись, а Кубик молнией метнулся за угол. Дождался пока откроется дверь и с невинным видом вывернул в коридор и пошел к навстречу охраннику. Тот скользнул глазами по мальчишке и прошел мимо него. Кубик прошел к дверям, постучал и не дожидаясь ответа прошел в кабинет. - Аааа! Ну заходи… варвар, ценитель раритетов! Что случилось? - Владислав Сергеевич сказал зайти… - Что, на ринге кувыркнули? – спросил медик разглядывая его опухший нос. - Нет, просто так сказал…. Палыч жестом подозвал мальчишку к себе, окинул его взглядом и вдруг озабоченно сдвинул брови. - Как ты себя чувствуешь? - Нормально… устал просто. Медик приложил ко лбу Кубика ладонь: - У тебя жар…, а ну пойдем… Мальчишка прошел за доктором и с наслаждением упал спиной на легендарный топчан, закрыл глаза. Док осторожно прощупал лимфоузлы мальчишки , открыть рот. - Что с тобой такое? Анализы надо конечно сдать, но и так виlно, что это не инфекция. Тебе успокаивающее колоть надо. Погостишь у меня пару дней. Скучно тебе не будет…, только вот.., впрочем тебя просить не надо, сам все понимаешь… А потом помолчав присел рядом с Кубиком на кровать и склонившись почти к лицу мальчишки, спросил: - Что тяжело? Покоя нет? – Костя молчал прикрыв глаза и доктор продолжил – это в тебе человек просыпается, всегда тяжело если из зверей в люди, а не наоборот… только вот не всем дано. Кубик почти не почувствовал укола в плечо – только удивленно открыл глаза. - Все нормально, сейчас в душ и спать. Завтра посмотрим… Кубик поднялся с койки – двигаться стало легче, исчезла свинцовая тяжесть в теле, он двинулся было к выходу, но Палыч повернул его в другую сторону - Там есть душевая мойся. Все просто - два крана, открывай осторожно… Кубик стянул с себя уже высохшую спортивную одежду и прошел через кабинет к перекрытой дверью душевой кабинке, закрыв прозрачную стенку, долго нежился под бьющими с трех сторон струями воды. Одел принесенные доктором чистые плавки и бриджи Потом, набросив на плечи полотенце, пошел за доктором через внутренний коридор и поднялся в клиническое отделение. Не так давно Кубик лежал здесь, распятый на кровати, теперь он с ностальгическим удивлением отметил, что на одной из коек (правда лицом вниз) растянутый ремнями и прикрытый только легкой простынею, лежит Сережа Чупа – чупс. Глаза мальчишки были прикрыты, дышал он ровно и глубоко. - Ну вот пока твой сосед, когда проснется …, расстегнешь ремни. Потом меня позовешь. А трусы чистые я тебе занесу… Кубик в растерянности остановился возле распятого на койке мальчишки. - А почему я? - Заслужил… И еще, у меня к тебе просьба. Поговори с ним…, не как с чмо, а как с нормальным. Думаю у тебя получиться. Это моя просьба. Когда медик ушел Кубик опустился на свободную койку и завалился назад, головой в подушку, сознание ухнуло словно в бездонный колодец. - Пожалуйста…., ну пожалуйста! Кубик открыл глаза. Сережа приподняв голову смотрел на него внимательными, но каким то тусклыми глазами. Примерно также давно, тысячу лет назад, на него смотрел Женька.. Кубик приподнялся сев на койке. Рассмотрев Кубика мальчишка заметно ожил: - Здорово, что это ты! А я смотрю, кто это рядом лежит , а рассмотреть не могу! Чуть шею не свернул! И я… Вспомнив просьбу Палыча, Кубик молча поднялся, осторожно ощупывая распухшую переносицу.
МистерМалой.: Сережа оборвал свою речь и уткнулся лицом в подушку. Когда Кубик подошел к нему и протянул руку мальчишка вдруг не поднимая головы зачастил: - Подожди! Ну подожди! Не надо! Мне… у меня… места живого там нет! – и вдруг совсем севшим голосом потерянно добавил: - Я могу тебе….. у меня хорошо получается! Кубик чувствовавший себя так будто в лицо ему плеснули кипятком, мотая головой торопливо дергал ремень охвативший тонкую кисть мальчишки, привязь затянутая сильным взрослым человеком не поддавалась, но наконец он справился. Сережа, в это время уже повернувший голову, смотрел на его руки замерев и почти не дыша, чуть приоткрыв пухлые искусанные губы. Когда рука освободилась, он словно не веря, сразу подтянул ее под тело, и уперевшись в локтем в матрац приподнялся. Кубик быстро обошел кровать, освободив вторую руку, повернулся к ногам. Сережа отжавшись на руках сразу встал на четвереньки, простынь сползла обнажая исхудавшее тело ребенка, но это его абсолютно не смутило. Кубик никогда не отличался чувствительной нервной системой, но здесь, даже у него образовалась неприятная пустота внизу живота. Вся поверхность бедер и ягодиц мальчишки (именно вся, разведенные по краям койки и еще не освобожденные от привязи ноги не позволяли ничего скрыть) была однородного буровато-синего цвета. Уже неоднократно «вкусивший» все прелести воспитательного процесса Кубик, только подумал, что его оказывается толком и не били. Как можно было выдержать ТАКОЕ и не сойти с ума - он не хотел даже и думать. Пока он отстегивал ногу «чупа-чупса» с одной стороны, Сережа немыслимо изогнувшись в тонкой, нереально гибкой талии, срывая ногти освободил вторую ногу, а потом просто скатился с койки на противоположную от Кубика сторону звучно стукнув о пол острыми как уголки коленками и замерев настороженно уставился на него ловящими каждое движение глазами. Кубик демонстративно медленно отвернулся от него и не возвращаясь к своей постели, отошел в другую сторону и уселся на застеленную только колючим одеялом дальнюю койку, улегся на спину и уставился взглядом в белый расчерченный проводами и датчиками противопожарной сигнализации, потолок. Сережа, наконец осознавший, что деваться в принципе все равно некуда, осторожно обогнул свое недавнее ложе, подбежал к умывальнику в углу и жадно напился, нервно оглаживая себя по саднящим бедрам неуверенно произнес: - А… чего тебя сюда… определили? - Заболел… - Кубик сказал это самым равнодушным тоном на который был способен – док определил. - А он скоро придет? - Ну… он просил позвать, если ты проснешься. - А дверь разве открыта?!!!! - Наверное…, я не проверял. Да и какая разница? Она ведь к нему через коридор только в кабинет и ведет. - Так ведь окна там! – Сережа торопливо закрутил головой по сторонам, на секунду его взгляд зацепился за желто-красные спортивные трусы висящие на спинке койки Кубика (и когда Палыч их успел их там повесить?). Тут уже Кубик просто не сдержался: -Ты че?!!! Совсем е…..ся? Мало тебя тут п…ли!???? Продолжения захотел? - Так все равно ведь будут!- от отчаяния в голосе мальчишки по телу Кубика даже пробежал озноб. - Да не ссы! Я сам слышал, как Палыч охраннику твоему на х… то есть в отпуск сходить - тут он не выдержал и захихикал – дескать хватит в фашиста играть, п….дуй е….ло подлечи! Услышав это Сережа даже чуть подпрыгнул на месте, отбросив осторожность он одним прыжком оказался возле койки Кубика, видимо даже забыв про боль в избитых местах. Таким его Кубик никогда не видел, если бы в комнате было потемнее, то по резким размазанным движениям можно было бы подумать, что перед ним Маугли «а может они вообще…братья? Или так друг от друга набрались…» Потом правда Сережа немного сник: - Когда из изолятора выпускают… все рано в нашем корпусе…. будут, перед всеми… - Про это не знаю - Кубик и сам не заметил, что уже сидит на кровати – а вот, что назад тебя кидать не будут, это точно. Док сам так сказал, а я подслушал… Да не трусись ты! Если бы хотели, то прибивали бы тебя в свое удовольствие – мальчишка зябко передернул плечами.- Ну че? Пошли к Палычу? - И что я ему скажу? - А ты с ним разве не говорил? Ну… когда тебя сюда - из изолятора? - Я плохо помню… так больно было…, я только просился и… и руки ему целовал… Кубик хотел сделать небольшой комментарий на счет целования рук, но вспомнив как в подобной же ситуации обнимал ноги директора (хорошо хоть никто из «стаи друзей» не видел… Но ведь было!) - осекся. Поднявшись Кубик поправил штаны (взгляд Сережи на секунду стал напряженным и в нем мелькнуло плохо скрываемое опасение. Видимо несмотря на долгое время проведенное в положении «опущенного»,со всеми вытекающими, мальчишка так и не научился «расслабляться и получать удовольствие»). Сережа, в это время подошел к выходу из палаты и приоткрыв дверь, выглянул в коридор ведущий к мед пункту. Противоположная дверь, ведущая в общий выход оказалась закрыта. Он снова посмотрел на Кубика, встретился с ним глазами и вдруг, словно оправдываясь (видимо по своему истолковав молчание Кубика) продолжил: - Я даже не думал, что может быть так больно…, меня когда из спортзала в изолятор притащили этот (тут мальчишка явно вздрогнул, от страха и отвращения), меньше чем через час снова пришел…., видно посчитал, что мне мало… Я перед ним сначала почти час приседал и прыгал, думал может успокоиться…., а он меня потом снова начал… ремнем, когда я уже так зае…ся, что и стоять не мог. Хорошо хоть на Влада оглядывался, а то наверное точно бы забил. Я в себя прихожу а он говорит, мол подожди ссыкун, я сейчас еще приду. Потом Палычь зашел… - Сережа на секунду замолчал, но продолжил – я проситься, а он мне иголку в вену. Я в общем почти уснул, сразу хорошо так, почти не болит…, а потом опять этот урод, только с еще одним , видно друг его. Он меня ремнем хлещет, а тот придерживает…, я кричу, только и больно и крик как через вату…, ну в общем не больно почти было, наверное ез-за укола. А кричал больше от страха, щас думаю откат пойдет, точно сдохну… но ничего. Только дружок его быстрее Влада обломал, бросил меня, а тому хмырю мол хватит…, не последний ведь раз. Потом мне …, бумажку сунули – учи. Влад зашел…., я читаю, а запомнить не могу… Думаю еще Влад начнет, он мне… «Ложи бумажку», а я ее дальше зубрить. Рассказал в общем…. Вечером не били, говорят, что заучил, рассказуй. Стою рассказую…., поспать может час всего и дали, а по утру трусы мне кинули и в столовую. А из столовой меня сюда. Помыли, ну и привязали…., я просыпаюсь, а тут ты… Сережа замолчал и видимо уловив сочувствие в глазах Кубика – несмело улыбнулся. В ответ Кубик не спеша рассказало всех последних событиях. Про результаты шмона и групповую порку воспитанников (тут Сережа явно побледнел). Про песочные часы доктора (Сережа , когда Кубик, для наглядности взмахнул рукой имитируя удар колбой о край стола, нервно дернулся, сцепил руки и вроде как хотел что то сказать – но сдержался) И наконец Кубик спросил то о чем давно хотел спросить: - Послушай Чу.., Серый…., а как ты…, за что же тебя так…опустили? Пацан вроде ты нормальный… В ответ была тишина, отвернувшись к стене мальчишка молчал примерно минуту. Наконец так тихо, что Кубику пришлось сделать шаг вперед, что бы расслышать, начал говорить: - Тут один был…, все пацанов на побег фаловал…, ну уже все и готово было. Только срисовали нас, только парочка сбежала. Ну в общем разборки, там как обычно, потом их поймали, а к нам комиссия приехала. Меня как раз ломали на «скажи», вот как тебя - точно…, я испугался…, а там в комиссии был один, ласковый такой… гад. Ну я подумал, если рассказать, как нас здесь… и рассказал. Два корпуса перетасовали, несколько пацанов от нас вообще куда то забрали их больше никто и не видел. Комиссия уехала, а я остался…. Сережа тыльной стороной ладони быстро отер побежавшие из глаз слезы и продолжил: - Меня тогда к воспитателям завели…, Палыч говорит, мол зря я так, но выбор есть или-или, подумай… и тоже часы поставил, а я дурак не знал, что комиссия уже и свалила. Послал их подальше…, ну мне мол раз так – то и ладно… иди мол, отдыхай, там в кубриках благодаря тебе места освободились, будешь в новой группе – Сережа снова на секунду замолчал. – Мне по началу даже спать не давали…, такая была очередь, только менялись… не больно в общем, только противно… А когда отпустили, я в вестибюль к охраннику…., а он спокойно так и говорит… мол когда следующая комиссия приедет ей и расскажешь. Я в кубрик не пошел, спрятался в душевой…, а туда из старшей группы пацаны пришли. Били сначала, а потом…, показалось, что порвали там все… такое делали… я думал умру. Начали меня из кубрика в кубрик передавать…., Я под койками спал, а охрана будто и не видят ходят как мимо пустого места … - мальчишка судорожно, со всхлипом вздохнул. - Ну понятно…, так вот оно и бывает – Кубик торопливо прервал готового разрыдаться «Чупа-Чупса» – ну что? Пошли к Палычу? Стоящий напротив него, вздрагивающий от нервной икоты мальчишка вдруг посмотрел на него ясными, колючими глазами: -Ты не лучше чем я! Просто я тогда не догадался часы эти е… чие разбить!
МистерМалой.: Глава 11. Цена свободы Сидя в углу медпункта, на офисном кресле, Кубик увлеченно крутился со стороны в сторону. Когда седушка кресла делала почти полный оборот, пальцы босой ноги мальчишки вжимались в гладкий кафель стенки, следовал резкий толчок и кресло разворачивалось в другую сторону, после чего следовало зеркальное отображение предыдущего движенья…. Откинувшись на пружинящую спинку офисной мебели Кубик расслабленно щурил глаза, в такт льющейся из приемника тихой музыке, плавно покачивая свесившейся с ручки кресла рукой. Если бы не эти движения, можно было подумать. Что мальчишка просто задремал и даже не дышит. Расслабленность и безразличие Кубика было наигранным, мальчишка весь обратился в слух, связывая воедино отрывки фраз доносившиеся к нему от стола Дока. В момент проворота кресла, в поле зрения прищуренных глаз оказывался рабочий стол медика, он сам и стоящая перед ним обнаженная детская фигурка юного представителя длинной как река Амазонка плеяды залетчиков и правонарушителей центра. В опущенной руке Сережа держал так и не одетые после осмотра черные «режимные» трусы, единственным достоинством которых был «великанский» размер – что являлось немаловажным в виду повышенной чувствительности нижней части тела. Хотя в случае с этим представителем, самой низшей из «касты» опущенных, дело обстояло намного серьезнее. Медик говорил спокойно и монотонно, он словно не замечал наготы нервно переминавшегося перед ним с ноги на ноги мальчишки, жутких следов от захлестов ремня, на его животе и передней части тонких по детски неокрепших бедер. Грудная клетка ребенка поднималась и опадала резкими, неровным рывками, в такт с трудом сдерживаемых, рвущихся наружу рыданий. В опущенной руке мальчишка комкал неглаженную ткань трусов, ладошкой второй, то и дело смахивая бегущие из глаз слезы. Сидящий в кресле Кубик с трудом подавлял желание плюнуть на все, встать и подойти поближе. Любопытство буквально съедало мальчишку, но наработанная за время пребывания на улице и в центре осторожность не давала ему этого сделать. - Ты наделал здесь много глупостей Сережа…, и я никогда не протягаю руку человеку дважды, на это у меня нет ни сил ни желания. Ты сам сделал выбор и как видишь, выбор был неправильный. – В ответ на эту фразу мальчишка только опустил голову и слезы минуя проторенные, блестящие серебром дорожки на его щеках, просто закапали на пол. Палыч протянул руку и осторожно приподнял рукой острый подбородок ребенка, на секунду коснувшись дрожащих, не утративших детской припухлости губ. Сережа посмотрел в лицо медика, потерянность и отчаяние в глазах мальчика заставили медика на секунду замолчать, но он продолжил говорить все тем же спокойным, размеренным тоном, не проявляя сочувствия к ребенку, но и не отталкивая его от себя. - Этот…, он больше тебя не тронет, но мы оба знаем, что тебя ждет, если ты вернешься в группу, можно конечно отправить тебя по нашей линии в другой… - здесь медик замолчал потому, что мальчишка так отчаянно замотал головой, что слезы просто брызнули во все стороны. Дождавшись пока мальчишка успокоится, медик продолжил: - Ты прав, лучше тебе там не будет, ни охрана, ни персонал за тебя ни здесь, ни там не вступятся…. Но выход есть… - Сережа замер, даже кажется дышать перестал: - есть человек, он может тебя забрать. Документы мы оформим, переведем тебя в обычный интернат, под его опекунство. Не бойся, жить будешь у него. – медик снова замолчал и глядя куда то поверх головы мальчишки продолжил – Он нормальный человек, творческий, картины рисует…, хорошие картины. Есть у него конечно некоторые странности…. – здесь медик снова замолчал, а когда продолжил в голосе его звучала сталь – если ты согласен, тебе придется отнестись к ним с пониманием. Тебе не дарят свободу - ты ее покупаешь... Кубик почувствовав напряженность момента тоже замер перестав крутиться в кресле. Молчание и почти абсолютная тишина длились буквально пару секунд, Сережа медленно кивнул головой. - Ты согласен? Снова последовал кивок. - Скажи… - Да…, а когда…, когда – тут мальчик запнулся и почти шепотом продолжил – когда меня отсюда … заберут? - Сейчас, машина уже за воротами, тебя ждут. Документы я приготовил… - Палыч поднялся и кивнул головой на кушетку, где лежали аккуратно сложенный спортивный костюм и кроссовки – только одеться не забудь. Кубик прикрыл глаза, что бы не видеть, как мальчишка дрожащими руками торопливо натягивает на себя большую не по росту одежду. Губы словно сами по себе шепнули: «Да пошли вы все….». Осторожно отодвинув штору Кубик внимательно наблюдал из окна как медик положив руку на плечо мальчишки идет вместе с ним через спортивную площадку к воротам. В это время во дворе никого не было, но Кубик был уверен, что не он один провожает Сережу взглядом. Возле металлической двери калитки с сигаретой в руках стоял тот самый «пострадавший» охранник. Когда Палычь со своим подопечным подошли к калитке охранник отбросив сигарету качнулся вперед словно собираясь сделать шаг, но наткнувшись на взгляд медика – замер. Пока доктор вытащенными из кармана ключами не торопясь открывал калитку мальчик - чуть не искалечивший взрослого и взрослый, безжалостно издевавшийся над мальчишкой - стояли друг напротив друга. Когда двери открылись мальчишка чуть наклонился и сплюнул под ноги охраннику комок тяжелой, как ненависть, слюны…. Зайдя в кабинет Палычь с интересом посмотрел на Костю - пытаясь отследить его реакцию. Надо сказать, что это ему не удалось. Кубик сидел в кресле с абсолютно безмятежным видом, забросив ногу на ногу. Выражение лица мальчика было таким бездумно-мечтательным, что медик не выдержал и усмехнулся. Почти сразу следом за ним в кабинет влетел охранник: - Палычь! Ну ты видел?!!! Сука малолетняя! Мало он у меня обссыкался тварь! Ну ничего, даст бог, может где и встретимся! Кубик замер в углу и прикинулся ветошью, даже глаза зажмурил. Быть замеченным разъяренным охранником ему совсем не улыбалось. К счастью эцилоп был слишком занят кипевшей в нем злостью, что бы смотреть по сторонам. - Успокойся, этот лист мы уже перевернули и забыли. Оставить его здесь я не мог, он наверняка бы удавился – к тому шло. Пришлось с такими людьми общаться, что бы его отсюда убрать. Не хотел, а пришлось - и к стати твои старания в этом деле - не последний фактор, увлеченно ты за него взялся! Тут медик широко улыбнулся и поднявшись из-за стола подошел к охраннику протягивая ему какую то бумажку. - Езжай, отдохни. И извини мне еще бумаг целый воз готовить на передачу. Люди пацана под честное слово забрали. Пожимая охраннику руку медик одним плавным, но настойчивым движением переместил его за двери медпункта. - Да, чуть не забыл! Ты у Марины в канцелярии печать поставь, пока она не сдымила... Удачи! Извини…. Примерно с пол минуты медик задумчиво покачивался с носка на пятку перед закрытыми дверями. Больше этот охранник в центре не появился. (Примерно через пять лет, Кубик сидя с Доком в кафе (кажется это будет на Рождество), в разговоре вспомнит этот случай. А медик задумчиво скажет «Не повезло ему (охраннику), мне начальник их говорил, что он видно с татарами что то не поделил, зарезали они месяц назад, его прямо под Новый год….» На вопрос Кубика, почему на татар думают, Палыч так же спокойно пояснил «Руку они ему отрезали - правую кисть. Мертвому правда. Видно оскорбил он кого… или ударил. Они ребята простые, в милицию не бегают…». Тогда Кубик предложит, поднимая бокал с пивом «Ну за упокой!» Через стекло бокала он будет смотреть на размытый силуэт доктора и вспоминать охранника брезгливо стирающего с кисти следы влаги губ и слез дрожащего от ужаса мальчишки...) Отойдя от дверей медик посмотрел на замершего, как партизан в засаде, пацана усмехнулся: - Не переигрывай Костя…, ты не в театре. Мальчишка качнулся в кресле и ловко вскочил на ноги. - Наши просто кипятком ссать будут! Нифига себе - лох ушел, да еще и охранника на последок опарафинил! Чмошник - охранника! Они щас наверное там просто в шоке…. А куда его забрали? - К хорошему человеку, в другой интернат – да ты ведь все слышал и с ним все будет нормально. - Знаю я таких «хороших»…, мне как то раз предлагали. – Кубик замолчал. - И что? – медик с интересом смотрел на мальчишку – а потом сам себе ответил – Ладно, я догадываюсь... - Да ничего…, ушел просто. – мальчик помолчал и снова усевшись в кресло задумчиво заметил – я наверное в группу пойду? Нормально себя чувствую… - Если какие проблемы ты подходи ко мне – не стесняйся. Но о том, что ты здесь услышал никому ничего не говори.., даже и пол слова. – В голосе медика не было угрозы, он ничем ее не высказал, но на секунду Костя встретился с Палычем глазами - и это были глаза того самого человека который может спокойно пройти в кубрик, что бы измерить температуру заболевшему воспитаннику и не заметить сжавшегося под койкой опущенного мальчишку. Просто не заметить… - Понял, не мой интерес. Вот , только так идти не охота, можно Маугли позвать? Пусть шмотки принесет. – медик чуть усмехнулся уголками губ и снял трубку телефона… Когда Кубик вместе со скачущим, как резиновый мячик, Маугли шли по коридору, его удивила тишина в коридорах и корпусе. Идущие на встречу воспитанники вели себя тихо и были наверное просто растеряны. Такого поворота событий с залетевшим «чмо» не ожидал никто. У самых дверей в помещение группы Кубик заметил стайку мальчишек из другого корпуса. Друзья и товарищи Калгана смотрели на мальчика с неприкрытой враждебностью. Маугли забежав вперед ловко и быстро просочился между ними (один из мальчишек хотел придержать его за плечо но просто не успел.. Почувствовав угрозу Кубик ощутил, как у него от нервного возбуждения подтянулась мошонка, вспотели ладошки - он аккуратно провел ими по шортам, стирая влагу страха. Ребята стоящие пред ним возрастом были на год, а то и на полтора постарше его – в детстве это огромное преимущество и не только физическое. - Пойдем, разговор есть! - Здесь куда не пойди, все четыре стены. За забор все равно не выйдешь. Так о чем мы говорим? В этот момент из дверей группы вышли компании Лехи, Татарина, показался и Площадь. - Что за разговор ребята? - А сами знаете, срубил пацана – по красоте, так общество хочет знать - за что? Калган ему никаким боком…. - Значит получилось так, но его за это Влад нормально отоварил, вон он в медпункте провалялся до сегодня. Сами в такой ситуации бывали и не раз…, что хотите то? - Да так, ничего, пусть к Калгану сходит, извинится. Все как один посмотрели на Кубика. Тот осторожно повел руками в стороны. - Само получилось…, правда не хотел я …, и правильно вот он сказал, делить нам нечего, так что за предъявы? О чем спорить? Извиниться - да всегда пожалуйста…, пойдем. Маугли стоящий напротив Кубика поймав его взгляд отчаянно замотал головой. Кубик и сам прекрасно понимал, чем это сейчас закончиться, но отказываться было просто нельзя. Ситуация была просто патовой. Совсем не к месту у него в голове всплыла фраза из какой то книги о древней Японии, которую он недавно читал в библиотеке. «Если самурай не знает что делать – он делает шаг вперед»… - Ну, что пошли ребята. Вся делегация, по притихшему коридору отправилась в сторону группы, где на кровати лилеял свою слегка опухшую челюсть Калган. В группе мальчишка оставив за спиной товарищей прошел в кубрик к Калгану. - Привет! Как ты? - с широкой улыбкой Костя присел на кровать – Калган со злобой но озадаченно уставился на него. - Извини, что так получилось…., ну не хотел я…, сам не знаю как так вышло. Кубик доверительно прижал мальчишку за плечо к кровати. – Не ну Влад мне таких навалил, ну не скажу, что за так. Калган у которого жестко зафиксированная челюсть только со свистом втянул воздух, вдруг подался с кровати…, Кубик аккуратно придерживающий его за плечо просто вдавил его в кровать тело мальчишки и резко рванул в сторону. Он ждал удара, но чуть - чуть опоздал, удар ребром ладони (так называемая «кайфушка», скользнул по черепу, ударив в плечо. Столпившиеся в дверях ребята из группы Калгана просто заблокировали дверь не пуская группу поддержки Кубика «Да ладно ребята, че вы сюда…, да все нормально…, че кипишуете, поговорят и разойдутся!» Кубик стянувший соперника на пол в проходе, прикрывая голову от града ударов замотанных в мокрые полотенца кулаков сопящих от напряжения и ярости мальчишек, жестко надавил коленом на его голову . Калган глухо взвизгнул, и резко взбрыкнул ногами целя в противника, но Кубик уже отскочил к окну. А потом резко подался вперед прямо на самого крупного из парней, вцепившись в него крутнулся и рухнув прямо на прикрывающего руками лангет мальчишку, просто потянул противника за собой. Когда мальчишка попытался вырваться, Кубик старавшийся использовать его как щит просто вцепился ему в щеку зубами. Крик неудачливого противника можно было услышать далеко за пределами этого веселого заведения. Расчет Кубика был верным, в такой ситуации главное продержаться как можно дольше и не первым подать голос. Мальчишки обескураженные таким поворотом событий набились в кубрик, мешая друг другу пытались, в прямом смысле слова, вырвать воющего как сирена пацана из зубов соперника, но Кубик в веселом азарте не собирался упускать свой шанс и только сильнее стискивал зубы. Все закончилось очень быстро, вместе с топотом тяжелых армейских ботинок охраны - и именно так как и должно было закончиться, помещение группы огласилось жалобными криками и взвизгиваниями детей, звуками резких, вязких шлепков резины. Кубик под которым яростно шипя трепыхался полузадавленный Калган, отпустил соперника и уперевшись ладошками резко оттолкнул его от себя. Не в силах сдержать слезы, прижимая руку к щеке мальчишка откинулся к кровати, из под ладошки побежала кровь - Что же вы тут творите ребята? Мало вам и когда же вы успокоитесь? - Голос воспитателя был полон неподдельного разочарования, присев на корточки рядом с пострадавшими воспитатель (звали его Дмитрий Андреевич), чуть оттянул руку от щеки тяжело дышащего мальчишки , вздохнул – Шить надо! Ну ты… Бультерьер, за каким Х ты сюда приперся? Можешь мне сказать? Кубик, у которого боевой азарт начал спадать, медленно поднялся с пола. После нервного напряжения накатила усталость, откат тяжело прошелся по нервам, больше всего сейчас мальчишке хотелось свернуться клубочком и заснуть, заснуть так, что бы про него забыли…., но про него не забыли. Зашедший. следом за воспитателем. охранник рывком поставил Кубика на ноги. Мальчишка отерев кровь с разбитых губ и ощупывая рукой шишку на лбу вышел из кубрика. Вся группа его противников стояла заложив руки за голову на коленях вдоль стены. Мимо них, покручивая в руках дубинки прохаживались охранники. Многие из мальчишек нервно вздрагивали, услышав шаги за спиной и втягивали головы в плечи. Охрана, после последнего случая с «улизнувшим» от расплаты мальчишкой вела себя нервно, испытывать терпение охраны никому не хотелось. Не прошло и минуты, как в помещение группы вошли Влад и Александр Николаевич. Саныч прихватил мальчишку рукой за плечо осмотрел повреждения, а потом задал уже начавший надоедать Кубику вопрос: - Ну и зачем ты сюда пришел?
полная версия страницы