Форум » Рассказы, написанные посетителями нашего форума и авторами интернет-ресурсов. » Alex Spank Как холопы барчука выпороли » Ответить
Alex Spank Как холопы барчука выпороли
Чумной доктор: Alex Spank Как холопы барчука выпороли Восемнадцатилетний помещик Данила Петрович пребывал в скверном настроении: натворил он вчера дел, чего уж там говорить… Напился с товарищами, прибыл в имение заполночь, и нет бы спать улечься, так потянуло на подвиги! Захотелось фейерверк устроить как в Петербурге, чтоб друзей удивить. Шутки с порохом имели печальные последствия – сторожка со всем скарбом сгорела дочиста. И ведь говорили ему холопы, парни крепостные «Данила Петрович, не балуй, погорим же!». Не послушал, да обматерил вдобавок. Хорошо хоть ума хватило не перед усадьбой зажигать, а за отдаленной сторожкой, а то бы все имение спалил! А завтра ожидалось прибытие папеньки из столицы, и Петр Евграфыч за такие шалости по головке не погладит. Строг был отец, а в гневе так вообще сущий инвизитор. На расправу быстр, и не посмотрит, что сын родной, самолично на конюшне выдерет как какого-нибудь мужика. Стыда не оберешься потом своим же холопам в глаза смотреть. А вот и они постучали в дверь: - Данила Петрович, дозволь сказать… - Ванька с Сашкой, его возраста деревенские парни, переминались с ноги на ногу. - Чего еще вам надо? - Да мы тут подумали... Завтра же Петр Евграфыч прибудет, спросит насчет сторожки-то… - Сам знаю, что спросит. Ваше дело – помалкивать. Скажете, что не видали ничего. - Данила Петрович, да как же можно барину врать! Мы ж Вас вчера весь вечер успокаивали, и спать под утро укладывали. Данила от неприятных воспоминаний поморщился. А настоящие неприятности еще впереди. Между тем, Сашка с Ванькой как-то вдруг весело посмотрели и бойкий Ванька выдал: - Вчера ж гроза была, Данила Петрович! Помните? - И что? Была и была! Только грязи кругом добавилось. - Ну так, это… Ежели ваши друзья-то лишнего не сболтнут, то мы-то С Сашкой барину скажем, что молния это… В том смысле, в сторожку-то… Ударила и пожгла в момент… Данила в изумлении замер. Точно! Вот решение проблемы-то! Вот это парни, вот это мозги! Дождь был – был, гремело – гремело. А уж с дружками-то сговорится, чтоб молчали, они и сами за такие дела от родителей могут огрести. Данила улыбнулся: - Хорошо придумали, молодцы. Получите от меня по рублю. И чтоб никому – ни-ни! Парни, однако, не выказали радости, а посмотрели на Данилу с улыбкой. - Барин, по рублю-то, оно, конечно, хорошо. Но нам не то надобно. - А чего вам, неужто мало? - Нет барин, окромя рубля каждому, еще кое-что надо. По справедливости, за каждый грех нужно наказание понести. Уж наши-то зады Вы не жалели, случись чего. Вон неделю назад за непорядок на конюшне самолично высекли, два дня сидеть больно было. Мы не в обиде, все по делу… Только уж и сейчас, когда сами спроказничали, извольте заголиться. - Ты чего несешь, ополоумил, стервец? Я тебя сейчас же на конюшню отправлю! Однако угроза на этих наглецов не подействовала. - Воля, конечно, Ваша. Но тогда уж мы Петру Евграфычу все начистоту расскажем. И как вы пьяным песни орали, и как с порохом баловали, и как сторожку спалили. Ничего не утаим. Так что сами смотрите… Данила, уже в который раз за это утро, впал в уныние. Вот еще чего не хватало! Вздумали своего барина выпороть, мерзавцы! Но договориться надо обязательно, идея с молнией очень была по душе! - Ладно, стервецы, по пять рублей дам. К празднику обновки себе прикупите. Теперь ответил рассудительный Сашка: - Данила Петрович, не надо нам пять рублей. Хоть сто – не надо. Нам надо по справедливости. А то что ж получается… Вы – человек, и мы человеки. Нас дерут за грехи, самые малейшие, вечно полоски на заднем месте, а вас – нельзя. Перед Богом все равны, так что даже и не думайте откупиться, мы крепко сговорились. Либо выпорем Вас за Ваш грех, либо все начистоту выложим Петру Евграфычу. А наказание Вам так и так понести придется! Данила и сам знал, что, если отец все узнает, не миновать ему порки. Еще и довольствия лишит на месяц, а то и полгода… Уже не покутишь в столице, и с барышнями не побалуешь… А уж позор-то на всю округу будет. Холопы разнесут новость по всей окрестности, как его, уже взрослого парня, папенька на конюшне уму-разуму учил вожжами. С другой стороны, если папенька ничего не узнает, то проблем и не будет. Может, правда, согласиться на условия этих негодяев? А время придет – уж он им отомстит, не горюй! - Если узнает хоть одна душа, самолично запорю до смерти обоих! Поняли? Парни, улыбаясь в предвкушении его унижения, согласно закивали головами: - Данила Петрович, не сумневайтесь, никто не узнает. Наше слово крепкое – под пытками никому не скажем! Нам уж, простите за наглость, надо только Вас по заднему месту похлестать, как вы нас лупцуете. А так-то мы вам зла не хотим, вы – барин хороший, хоть и гульнуть любите… Данила подошел к двери и закрыл ее на щеколду. - Ладно, мерзавцы, сегодня ваша взяла. Порите. Данила лег на постель лицом вниз, отдавшись воле случая. Парни себя ждать не заставили. С лежащего барина сначала стащили брюки, а потом и исподнее. Данила ощутил прохладу на голых ягодицах. -Барин, не бойся, мы тебя не сильно. Знаем, что непривыкший, будем жалеючи драть. Давайте руки-то вперед вытянете, привяжем, чтоб все как надо было! Ванька деловито обмотал руки Данилы веревкой и притянул к изголовью кровати. Теперь барин уже не мог пойти напопятную, даже если бы захотел. А Сашка тем временем вынул ремешок из брюк барина и пару раз взмахнув в воздухе, огласил приговор: - Так вот, барин. За грех твой получишь сто ремней. Ремешок у тебя хлипенький, так что выдюжишь, не сумневайся. А опосля за бранные слова, которыми нас вчера не по делу оскорблял, еще от каждого по десятку. Мы не злые, так что последние тебе не ремнем выдадим, а ладонью. И еще барин – обещай, что нам ничего потом плохого не сделаешь. Чтоб без обид было! Данила сдался. В конце концов они правы, надо за свои проступки отвечать. Мстить подневольным – последнее дело. - Не бойтесь, не сделаю. Только уговор чтоб соблюдали, никто знать не должен. Начинайте уж! И первый удар впился в попу Данилы. Непроизвольно барин выгнулся и вскрикнул. С непривычки барская задница сжалась и задрожала. А затем подоспел и второй удар поперек сжатых половинок. Ох, как жгуче! Разве ж 100 ударов вытерпишь! - Ой, больно, братцы, вы уж потише хлещите! – Данила сам не заметил, как его тон стал просительным. - Ничего, барин, вытерпишь. Вот сам почуешь, каково нам на лавке перед тобой лежать! Это дело полезное, сам так говорил! Удары стали чаще, а бедная попа Данилы заходила ходуном. Он подвывал, скулил, дергал задом из стороны в сторону и просил прощенья, как мальчишка у строгого папеньки. - Ай, братцы, помилуйте! Ой, сил нету терпеть! Ой-ой, обождите чуть, больно! А парни, усмехаясь, размеренно и от души лупцевали голую жопу барчука. Так ему, пусть узнает, каково оно! Выдав пятьдесят ударов, поменялись местами, и дали передышку. - Ну как оно, Данила Петрович? Пробирает? Почуяли, как нам было? - Ой, Ваня, хватит. Не буду вас пороть больше, виноват я. Простите Христа ради. Задница пылала, и Данила в этот момент был готов на все, только бы прекратить экзекуцию. Больно, унизительно, стыдно – клубок эмоций бурлил в молодом барине. Ох, как бы он хотел сейчас поменяться местами с холопами и драть, драть их упругие зады до крови! Увы, реальность была другой, и нужно было терпеть. Даниле казалось, что на его пухлой попке и бедрах уже нет живого места. На самом деле, все было совсем не страшно – ну да, зад красный с ярко выраженными полосками, но нигде даже капельки крови не выступило. Ванька с улыбкой занес руку и резко опустил, ремень щелкнул в очередной раз по ягодицам: - Вот тебе, барин, за пожар! Снова взмах, и Данила снова взвыл. Слезы текли по щекам, в горле хрипело и булькало от рыданий. Данила согнул ноги в коленях, пытаясь таким образом защитить многострадальную пятую точку. - Не, барин, так не пойдет. Придется и ноги связать Вам, а то делу мешаете. Парни быстро привязали ноги к спинке кровати, разведя их в стороны и открыв вид на тайные места Данилы. Но сопротивляться барин уже не мог – пусть хоть что видят, только бы уж поскорее порка закончилась! Данила припомнил, что сам любил раздвинуть привязанным к лавке парням ноги пошире и хлестнуть промеж булок. Ой как дергались ребята, когда конец розги попадал точно в цель. Даже самые стойкие начинали умолять о прощении. А теперь вот его самого разложили как холопа. Как стыдно-то! Порка продолжилась. То ли зад Данилы от боли окаменел, то ли попривыкся, но вторую порцию ударов барчук выдержал легче. А может, Ванька, видя страдания барской жопы, чуть помягче хлестал. Наконец, остались последние пять ударов. - Ну что, Данила Петрович, видишь, все сдюжили! Зря боялись. Остался пяток последний, но уж не обессудьте, их я вам промеж половинок выдам! Все по-честному, как вы нам! А то не поймете, каково это! Может, не станете больше нас по срамному месту бить. Ремень взлетел и опустился точно между разведенных ягодиц барина. У Данилы от боли захватило дыхание и потемнело в глазах. Раздавшийся затем вопль наверно слышала вся челядь. Но было не до нее. Ох, как же больно по срамной-то дырке! И это всего лишь ремнем, не розгами! Второй удар, третий. Задница уже тряслась как будто от скачки на лошади. От боли непривыкший к порке барчук сделал под собой лужу. Ой, какой позор! - Э, барин, да Вы никак того… намочили под собой. Ничего, оно с непривычки-то бывает, не стыдитесь особо! Вы еще ничего, а вон когда Сеньку на конюшне драли – тот вообще обделался. И вот последний удар. Все! Данила рыдал и не мог поверить, что порка позади. Хотя его еще ждали два десятка крепких мужицких шлепков по дрожащей иссеченной заднице. Парни отвязали барина. Ванька по-простому приобнял содрогавшегося в плаче Данилу и сказал: - Барин, Вы не переживайте. Никто ничего не узнает. За грех Вы расплатились почти, чуток совсем осталось, все будет хорошо! Еще малость потерпите, а уж мы-то завтра Петру Евграфычу все распишем в лучшем виде, комар носу не подточит. Чуток передохните, а как поостынете – на пол рачком вставайте, мы Вам последние шлепки выдадим. Данила яростно тер зад, пытаясь унять боль. Потихоньку боль уходила, а Данила, заплаканный, дрожащий начал слезать с кровати, на которой явно проступало мокрое пятно. Затем он покорно встал на колени, опустился на локти. Не дожидаясь приказа раздвинул шире ноги. Ванька с Сашкой подмигнули друг другу, довольно улыбаясь. Их мечта наказать заносчивого барчука на глазах станла реальностью.
Ответов - 1
Чумной Доктор: Alex Spank Круглый попал
полная версия страницы